В сфере производства электрической и тепловой энергии, считает Андрей Мельниченко, в России ключевой задачей давно пора бы определить развитие когенерации — совместной выработки тепла и электроэнергии. Например, КПД сжигания угля на станции, работающей в режиме когенерации, достигает 70–80 процентов в отличие от среднего КПД при переработке в электроэнергию, составляющего примерно 30–35 процентов.
— Как вы оцениваете макроэкономическую ситуацию в России? Как долго продлится кризис и где факторы, которые могли бы ускорить выход из кризиса?
— В последние годы наше государство все более концентрируется на тактике, чему необходимость преодолевать то один, то другой кризис особенно способствует. В тех отраслях, которыми занимаюсь я, эта тактика сводится к сдерживанию цен.
В энергетике государство стремится обеспечить гарантированное предложение электрического тока и тепла всем желающим тоже по заниженной цене. Это тормозит и останавливает вложения в модернизацию предприятий энергетики, в замену тепло- и электросетей, не дает развиваться энергомашиностроению, инжинирингу, негативно влияет на поставщиков топлива. Подозревать, проверять, предлагать перераспределить каким-нибудь непонятным и все более искусственным методом — это существенно проще, чем созидать и создавать долгосрочную ценность.
Проблема с централизованным теплоснабжением сводится к тому, что наиболее эффективной формой этой деятельности объективно является региональная монополия. Почти всегда в наших крупных городах существенно более оправданно с экономической и экологической точек зрения производить тепловую энергию на двух-трех крупных ТЭЦ, одновременно вырабатывая и продавая на рынке электроэнергию, нежели производить тепло в десятках отдельных котельных. Система транспортировки тепла также становится гораздо более эффективной и надежной при наличии единого правильно мотивированного профессионального оператора. Монополиста, разумеется, надо регулировать — требуя от него предоставления услуги гарантированного качества, прозрачной процедуры подключения новых клиентов и тому подобного. При этом монополисту надо платить, и встает вопрос, какая плата является адекватной.
Мне кажется, что оптимальна обсуждаемая последние два с половиной года в правительстве модель альтернативной котельной. Суть модели: при отсутствии рынка цена для монополиста должна быть такой, какая сформировалась бы на рынке, если бы он был конкурентным, то есть цена формировалась бы в результате конкуренции самых современных котельных. Разумно предположить, что цена такого рынка была бы не ниже средней полной (с учетом окупаемости инвестиций) себестоимости производства у его участников и при этом вряд ли бы ее заметно превышала, так как в противном случае потребителю было бы выгоднее построить собственную котельную.
— А как сейчас?
— Сейчас удивительно. Дешевому поставщику теплоэнергии регулятор исходя из себестоимости производства определяет плату подешевле, а дорогому — подороже. Рентабельность определяется как процент от реализации. Как следствие менее эффективные вытесняют более эффективных.
То, что процесс выхода частного капитала из теплового бизнеса начался, — об этом можно говорить уже с уверенностью. Многие муниципалитеты стали собственниками ТЭЦ с ответственностью за неминуемую деградацию технического состояния этих сложных технологических объектов. К сожалению, среди высоких руководителей пока еще никого серьезно не насторожил тот факт, что объекты стоимостью десятки миллиардов рублей собственники дарят, уходя таким образом от затрат на убыточную эксплуатацию… Как мне кажется, у правительства есть ощущение, что тянуть ситуацию можно еще долго. Мне так не кажется. Количество аварий растет, постоянно растет и себестоимость разваливающегося хозяйства — и за это все равно в той или иной форме платит потребитель, только в итоге получается все дороже. Не думаю, что это нашей стране хоть чем-то выгодно.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
