По версии обвинения, в ноябре 2005 года в Госнаркоконтроль поступила оперативная информация о том, что Костин торгует ацетилированным опием, который сам же изготовливает. Параллельно была получена жалоба от соседей из квартиры сверху над Костиными о том, что к ним поступают странные запахи и в подъезд ходят наркоманы.
По словам оперсотрудника Управления федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков А. Евстигнеева, с целью проверки информации 21 ноября была проведена контрольно-проверочная закупка. Закупщиком стал некий гражданин Шелудько. Ему в присутствии понятых вручили 600 рублей и цифровой диктофон. С деньгами и диктофоном он зашёл в подъезд, где живёт Костин, и вышел через 5-10 минут, держа шприц с ацетилированным опием. Вернувшись в УФСКН, выдал шприц и диктофон. Всё это при понятых было упаковано.
24 ноября, по версии обвинения, была проведена вторая контрольная закупка тем же самым Шелудько. После этой закупки в доме Костина проведён обыск, найден шприц с ацетилированным опием, а из бокового кармана его пальто извлечены сторублевые купюры с надписью "наркотик", видной при люминесцирующем освещении. По версии обвинения, среди них были купюры, выданные Шелудько как 24, так и 21 ноября.
Казалось бы, всё гладко. Но только на бумаге с обвинительным заключением.
Начнём с того, что, выдвигая обвинение по эпизоду от 24 ноября, сотрудники УФСКН сами нарушили закон. По документам, после первой проверочной закупки 21 ноября в отношении Костина было возбуждено уголовное дело. В соответствии с ч. 4 ст. 157 УПК РФ вторая проверочная закупка должна была быть проведена только с поручения следователя. Такого поручения не было. По закону результаты розыскных мероприятий от 24 ноября не могли быть использованы на суде, однако обвинение их использовало. Почему?
Месть соседки?
Следующим странным моментом этого дела можно назвать ситуацию с соседкой Д. (из квартиры над Костиными), которая писала заявление в наркоконтроль с жалобой на Костина. Допрошенная в суде, она сначала сказала, что никаких жалоб не писала и даже не знает, что такое наркоконтроль. После того как ей зачитают её же заявление, она вспомнит, что писала. Потом неожиданно закричит на мать Костина так, что судья даже пригрозит судебными приставами.
При этом и сам Костин, и его подруга, и мать на суде говорили о неприязненных отношениях именно с этой соседкой. По словам матери Костина Валентины Ефимовны, эта вражда началась в 1998 году. По версии Костиной, из-за того, что они вступились за соседа-пьяницу, у которого хотели отобрать квартиру мошенники. Суд по этой квартире действительно был, и Костины выступали свидетелями. Квартиру деда удалось отстоять. Именно после этого, по рассказу в суде, на них и озлобилась Д., которая, по версии Костиных, была в тесных отношениях с риэлтерами.
О неприязни между соседями говорил и допрошенный в суде участковый, который проверял квартиру Костиных и ничего подозрительного не обнаруживал. Из-за соседки, по словам Костиных, они в своё время стали сдавать квартиру, а сами жили в частном домике во Власихе. Но квартиранты долго не задерживались. Вот как рассказала об этом одна из бывших квартиранток, учительница:
- Д. стала называть нас наркоманами и утверждать, что мы варим ханку. Она неоднократно приходила к нам и сама убеждалась, что у нас нет этого запаха. Тем не менее после нам позвонили из Госнаркоконтроля (а именно Евстигнеев) и пригласили к себе на приём - так, как будто кто-то написал на нас жалобу, обвинив в наркомании. С марта, когда потеплело, мы стали открывать балкон, а из квартиры сверху нам стали брызгать дихлофосом. Однажды соседка сверху плюнула на голову моей знакомой. Так она выжила нас из квартиры. Хотя квартира нас устраивала.
Дочь соседки Д. на суде сказала прямым текстом, что испытывает к Костину личную неприязнь. При этом она выступала в качестве понятой! Понятыми на обыск 24 ноября были приглашены дочь, зять и сын соседки Д. На призыв Костиных заменить понятых никто не отреагировал. Почему?
В материалах дела дочь соседки Д., отвечая на вопросы следователя, говорит о том, что не испытывает к Костину личной неприязни. И это лишь одна неувязочка. По словам дочери и зятя соседки на судебном заседании, за ними зашли в квартиру матери и тёщи сотрудники в форме. По материалам же уголовного дела, дочь и зятя Д. пригласили в понятые, когда они поднимались по лестнице вслед за Костиными.
Откуда все эти несостыковки?
Запись на диктофон
Одним из доказательств, представленных обвинением, была диктофонная запись из нескольких слов "продавца и покупателя". Адвокат подсудимого Наталья Государкина с первых дней следствия отправляла просьбы о проведении идентификации голоса. У Костина есть определённый дефект речи, и голос продавца на диктофоне, по мнению защиты, не похож на голос Костина. Однако следователь в этой просьбе отказал.
Старший эксперт УФСКН РФ по Алтайскому краю М. Балаш пояснила, что структура звука не позволяла провести идентификацию голосов как на первой, так и на второй записи. При этом на судебном заседании на вопрос адвоката заметила, что, по её мнению, голос продавца (на записи) не похож на голос Костина. Тем не менее диктофонные записи были приложены к талмудам обвинения.
По данным, полученным от сотрудников УФСКН, до 90 процентов диктофонных записей при ОРД не поддаются идентификации. Но они принимаются как доказательство. Пусть даже косвенное. Почему?
Шприц без отпечатков
Доказательствами обвинения были и три шприца с наркотиком. Два шприца, которые выдавал Шелудько, и один, обнаруженный на окне между кухней и ванной во время обыска в доме Костиных. Оказалось, что и со шприцами куча недоразумений. По словам Шелудько в суде, он во время первой проверочной закупки сам покупал шприц в аптеке. Никто не выдавал шприц при понятых. Один из понятых на судебном заседании пояснил, что, когда его пригласили после мероприятия в кабинет наркоконтроля, то просто показали шприц, который уже лежал на столе в кабинете. То есть факта "добровольной выдачи" он не видел.
Со шприцем, который был изъят в ходе обыска, произошёл ещё больший казус. Тогда был изъят медицинский шприц объёмом 5 миллилитров с жидкостью коричневого цвета объёмом около 4 миллилитров. Как следует из заключения эксперта, в шприце был опий. Вместе с тем из обвинительного заключения следует, что Костин совершил приготовление к сбыту ацетилированного опия, который был изъят в ходе обыска. Опий и ацетилированный опий - это разные вещества, второе делается из первого.
Интересно, что в шприце Шелудько, якобы купленном у Костина в тот день, был ацетилированный опий. Опять несостыковки...
При этом с этого единственного шприца, изъятого в ходе обыска, никто не стал снимать отпечатки пальцев.
- Я просила следователя обязательно это сделать, - говорит мать Костина. - Когда я посуду мыла до этого обыска, ничего не было. А потом меня заводят: смотри, мол, шприц. Обещали, что снимут отпечатки пальцев с него...
Тем не менее отпечатки не были сняты. Почему?
Предупреждение-угроза?
По словам Елены Некрасовой, подруги Костина, когда 1 ноября они из Власихи вернулись в злополучную квартиру, которую хотели обменять, уже на следующий день прибежала соседка, крича, что задыхается от запаха наркотиков. Через несколько дней в дверь постучал мужчина и вызвал Владимира. Вернувшись, Костин расскажет подруге и матери, что его привезли к ОВД Индустриального района и посоветовали съехать с квартиры, угрожая подкинуть героин.
- Я считаю, они не угрожали, а предупредили, - вздыхает мать Костина Валентина Ефимовна.
Обращение в ФСБ и ОСБ
После этого тревожного визита А. Я. Попову, на тот момент занимающему должность начальника группы собственной безопасности УФСБ РФ по Алтайскому краю, обратился Костин. Попов посоветовал Костину обратиться в Отдел собственной безопасности УВД. И Костины туда отправились.
Сотрудник ОСБ ГУВД Шейко на суде подтвердит, что к нему тоже обращался Костин. Говорил о приезде странной "милиции", о неприязненных отношениях с соседкой. Боялся провокаций. Шейко в свою очередь посоветовал Костину обратиться к участковому.
Вернувшись домой, супруги вызвали участкового. Тот зашёл в квартиру, никаких запахов не заметил и ушёл. Это он после подтвердит и в суде. Скажет, что Костины просили его каждый день к ним заходить.
А 24 ноября Владимир был арестован. Его и подругу Лену Некрасову скрутили, когда те возвращались с улицы, где развешивали объявления о сдаче квартиры.
Что дальше?
Решением судьи Костина оправдали по второму эпизоду от 24 ноября, потому что доказательства, как мы уже говорили выше, были использованы с нарушением закона. А по первому эпизоду от 21 ноября суд посчитал его виновным, учитывая такие доказательства, как шприц с ацетилированным опием, выданный Шелудько; показания этого свидетеля; диктофонную запись и сторублёвую купюру, извлечённую из кармана Костина во время обыска в ночь с 24 на 25 ноября, которая в числе шести купюр была вручена гражданину Шелудько ранее - 21 ноября.
Суд критически отнёсся к словам Костина о том, что эти купюры ему подбросили. В приговоре записано, что "факты прямой или косвенной личной заинтересованности в привлечении Костина к уголовной ответственности со стороны участвующих в оперативно-розыскных мероприятиях в отношении Костина оперативных сотрудников не установлено". На суде не прозвучало и оценки многих противоречий со стороны свидетелей обвинения.
- Похоже на 37-й год, - произнёс Костин, когда его уводили в СИЗО.
В четверг, 9 ноября, корреспондент “МЭ” попыталась получить ответ на многочисленные “почему” у сотрудников УФСКН, оперсотрудника А. Евстигнеева и следователя Д. Сластина. Сначала в пресс-службе УФСКН заметили, что с комментариями не будет проблем. Но в здании наркоконтроля корреспондента любезно попросили пройти к первому заместителю начальника УФСКН Константину Антохову.
- Сейчас эти сотрудники никаких комментариев давать не будут. Только после того, как приговор вступит в законную силу, - вежливо объяснил Константин Леонидович.
- Но вопросы в газете прозвучат...
- Пусть. Это прессе можно писать, вы же называетесь независимыми, а мои сотрудники носят погоны. - При этом господин Антохов заметил, что сотрудники службы наркоконтроля вообще не должны давать каких-то комментариев. - У них столько дел, откуда им помнить все подробности?!
Тем не менее обещание ответить на все вопросы после осталось в силе.
В разговоре Константин Антохов отметил, что у них работают квалифицированные сотрудники, действующие в рамках правового поля, и пообещал, что "даст прокурору задание отстаивать позицию обвинения с пролетарской ненавистью".
Сегодня адвокат Костина Наталья Государкина направила в судебную коллегию кассационную жалобу. В ней говорится о том, что выводы суда имеют существенные противоречия. Так, суд оправдал Костина по факту покушения на незаконный сбыт наркотического средства, признав результаты оперативно-розыскных мероприятий 24 ноября незаконными. Однако при этих незаконных мероприятиях извлекается купюра, которая потом принимается как главное доказательство вины по эпизоду от 21 ноября...
Сторона обвинения, в свою очередь, намерена опротестовать оправдательную часть приговора.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
