март 21, 2013
Георгий Иванович (мы как то сразу стали звать его Гоша или Жора), был прислан в "Молодежку" из крайкома комсомола. Таким мягким казался увальнем после живчика Саши Клейна. Он мало что правил и мало что запрещал. В редакции царила редкая вольность. К тому же, редакторство его пришлось на годы перемен. Именно при нем была пора таких командировок "МА", которые нынче и не снились. Я лично летала на Камчатку, в Волгоград, в Нижний Новгород и т.д. Как-то в Алма-Ате перепутала поезд, задержалась в лагере дельтапланеристов и отделалась телеграммой: " Задерживаюсь, есть причины". Георгий Иванович после только покачал головой. Он многое нам прощал... Однажды, когда одного из коллег мимо него пронесли в мертвецки пьяном состоянии, опять же покачал головой и посоветовал: "Поаккуратней, не уроните".
Поехали с Леной Водолазовой в Одессу, в отпуск, зарулили в Приднестровье. Там как раз мины, взрывы. Позвонили коменданту: "Можно нам пропуск взять, как журналистам?". Тот ответил, чеканя слова с акцентом: "У нас можно все, но ми ни гарантируем вам жизнь".
-Надо бы Гоше позвонить, предупредить, что мы здесь, - сказала Водолазова, - все равно ведь не уедем, пока вина молдавского не попробуем и материал не соберем. Звоним: "А мы тут в Бендерах". Пауза. Георгий ведь до комсомола был где-то политруком, в Афгане, знал, что это такое. Наверно про себя материл нас страшными словами, но ничего не сказал...
Последний раз виделись с ним на дне рождении Бориса Петровича Брязгина года два назад. Говорил о внуках, улыбался...
А 20 марта утром сказали, что он умер, проблемы с сердцем...