сентябрь 26, 2013
В 1929 году первые партии кулаков и подкулачников (термин советской власти, обозначающий лицо, действующее в интересах кулака) были отправлены на спецпоселение. Последующие 20 лет отмечены выселением и депортацией огромного количества людей и целых народов. Только за 1930–1931 годы переселено почти два миллиона кулаков и членов их семей, потом к ним добавились другие слои населения. Жителей нашего края в массовом порядке по земле и по воде на баржах с задраенными люками перевозили в Томскую область.
Василий Ханевич, заведующий томского мемориального музея "Следственная тюрьма НКВД", раскрывает большой красивый альбом, в котором обычно хранят самые дорогие семейные фотографии. На первой странице старательной рукой выведено: "Советский Нарым, 1930-1936". Это один из ценнейших экспонатов музея, поступивших в музей в последнее время.
- Сюда было выслано несколько сотен тысяч человек (не менее 400 тысяч), из них львиная доля — это алтайские мужики. Вообще Нарым - традиционное место ссылки с 17 века…. "Бог создал Крым, а черт — Нарым", так ведь говорили. Начиная с 1922 года, когда в Сибири установилась советская власть, сюда стали высылать политических оппонентов большевиков, эсеров, меньшевиков, анархистов и других, а также священников, епископов и митрополитов РПЦ и многих других. А с 30-х в Нарымский округ хлынул крестьянский поток со всей Сибири, - рассказывает Василий Антонович.- Альбом сделан очень профессионально, официальная власть демонстрирует, как развивался советский север под руководством ОГПУ. Дороги здесь, раскорчевка, овощеводство, промыслы, заготовки. Механизация представлена…, хотя на весь огромный округ было всего несколько тракторов. Их и сфотографировали. А так все делали вручную или на коровах. Если смотреть этот альбом, не зная подоплеки, то картина, конечно, может показаться идиллическая. Школы здесь, Детские дома, много Детских домов. А откуда они? Потому что родители умирали, как мухи, это же дети спецпереселенцев. Здесь не указана смертность, только пафос освоения земель. Фотографии цветные, заметьте, а тогда ведь не было цветных фотографий. То есть они искусно раскрашены, чтобы все смотрелось ярче. Заметили, а людей -то тут практически не показано, так как нельзя было показать их изможденные лица. Только постановочные кадры.
Подлинную ситуацию в Нарымском крае, на Васюганских болотах можно узнать из доклада тех лет одного из работников краевого земельного управления.
"Выселенные кулаки расселены за болотами на весьма низком месте – четыре поселка во время весеннего половодья затопляются. Постройка произведена: избушки без моху, прорезаны окна, но не застеклены ввиду отсутствия стекла, крыши отсутствуют, забросаны кое-как березовой корой, полы в очень редких избушках деревянные, большинство – земляные. В момент нашего пребывания там, до 16 июня включительно, в утренние зори температура доходила до нуля градусов, было несколько инеев, почва в низких местах до сих пор промерзшая, протаяла не более чем на 1–1,5 метра... Заниматься там сельским хозяйством, учитывая вышесказанное и большую затрату рабочей силы на раскорчевку леса, нецелесообразно... Можно заниматься выгонкой дегтя (корня березового достаточно), но в силу отсутствия гужевых и водных путей транспортирование в летнее время совершенно невозможно..."
Виктор Земсков, автор опубликованной в 1990 году статьи "Спецпоселенцы", указывает, что по состоянию на 1941 год в Новосибирской области (Томская была выведена из ее состава в 1944 году) находилось около 180 000 спецпоселенцев. Для сравнения: в Алтайском крае в то же время только 2 600 человек.
– Вот барнаульское ноу-хау, это ваши чекисты придумали. А что, экономия и времени, и фотобумаги, – Ханевич показывает еще один экспонат: длинная следственная фотокарточка, на которой пять человек сразу запечатлены в профиль и фас. Этих людей высылали в Томск, в архивах сохранились данные об алтайских семьях, отправленных на спецпоселение на Север. Кампании раскулачивания был придан характер штурма, граничащего с грабительством.
"В селах Дубровине и Глубоком Завьяловского района (Каменский округ) кулаков выгоняли из домов в одних рубашках. В Глубоком секретарь ячейки ВКП(б) Лукьянченко Аким при выселении из дома кулака Чупахина И. С. при сопротивлении последнего взял годовалого ребенка, вынес во двор, положил на снег и стал выгонять из дома остальных", – это выдержки из рассекреченных в начале 90-х годов документов Государственного архива Новосибирской области.
Из воспоминаний Георгия Шарабарова: "Из девяти членов нашей сосланной с Алтая семьи погибло четверо. Мой 80-летний дедушка смог из ссылки сбежать, но, когда вернулся в родное село, тамошний председатель сельсовета сказал, что беглых кулаков будут расстреливать. Испугавшись, старик ушел куда глаза глядят и безвестно сгинул. Матери моей, когда нас раскулачили и выгнали из дома, было 25 лет. От горя она сошла с ума и, когда нас привезли в Нарым, повесилась".
Вениамин Курченков, высланный с Алтая вместе с родителями, писал: "Питались болтушкой с малой толикой муки, травой, молодыми побегами кустарника, и при этом надо было корчевать лес, строить избенки... Началась массовая смертность. В большинстве своем семьи были многодетные, в первую очередь страшные муки терпели дети. Вымирали целиком семьи. В поселке Восточка, куда были привезены люди с Горного Алтая, не приспособленные к нарымскому климату, вымерли все поголовно".
Люди от невыносимых условий поднимали восстания. Писатель Вадим Макшеев, чьих предков выслали в Нарымский округ из Прибалтики, отмечает в своем документальном исследовании "Спецы" и другую форму борьбы, принятую нашими земляками: "Рассказывали мне и о другой форме сопротивления насилию властей – молчании, за что тех упорно молчавших людей называли молчанами. Не знаю, появилась ли такая форма протеста еще где-либо в алтайских селах, где этих крестьян раскулачили и откуда привезли на Васюган, или подобного рода пассивное сопротивление возникло уже здесь. Как бы там ни было, в ряде поселков, расположенных в среднем течении Васюгана, некоторые страстотерпцы-крестьяне пытались противостоять властям, молча их игнорируя. На артельную работу не выходили, ни с кем не разговаривали, молчали и истово молились. Но борьба их со властью была недолгой. Однажды зимой в начале 30-х комендатурой было велено всех молчан отправить без малого за 500 километров, в Колпашево. Назначенные возчиками мужики из местных спецпереселенцев заходили к подлежащим отправке богомольцам в избы, вытаскивали их волоком или выносили на руках на улицу и отрешенных от всего, кое-как одетых сажали и клали в розвальни. Однаджы возчик рассказывал мне, что у одного из молчан по дороге слетела шапка, но голоса тот не подал, так и везли его, с заиндевевшими волосами".
Сегодня в Колпашевском районе Томской области увековечена память переселенных сюда жителей Алтая. Владимир Гордеев, член томского "Мемориала", чьего деда перевезли на Север из села Топольного Солонешенского района и благодаря инициативе которого в прошлом году был установлен памятник спецпереселенцам с Алтая, рассказывает:
– Все мои корни – с Солонешенского района. Мать привезли маленькой девочкой в Томскую область на барже, она мне все это рассказывала, хотя говорить об этом было вообще не принято. И недавно вместе с Владимиром Шукшиным, дальним родственником Василия Макаровича, мы этот памятник установили. Ведь раньше на том месте, куда перевезли моего деда, там не было ничего, даже могил. Мы сначала хотели поставить памятник в Колпашеве, потому что там тоже много людей перемололи, но потом решили в другом месте, Новоселове, где спецпереселенцев с барж выгружали. И вообще, я был потрясен, когда узнал, что в Томской области чуть ли не каждая третья или четвертая семья оказалась связанной корнями с Алтаем.
Слова, нанесенные на памятник, принадлежат местному писателю Вениамину Колыхалову, чьих родителей тоже выслали сюда с Алтая:
Алтайцы, дорогие земляки,
Скорбим о Вас
вот с этим камнем скорби.
Вы бедам, беззаконью вопреки
Людьми остались
самой высшей пробы.
Спецпоселенец (спецпереселенец) – лицо, выселенное из места проживания, преимущественно в отдаленные районы страны без судебной или квазисудебной процедуры. Особая категория репрессированного населения СССР. В 1930-е это были кулаки и подкулачники, с конца 1930-х переселяли и по нациальному признаку.
В 1931 году Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление "О ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации". Партийные органы планировали выслать в Северный округ (с 1932 года – Нарымский округ) более миллиона человек. Но секретарь райкома Р. Эйхе написал Сталину письмо, в котором просил уменьшить число переселенцев. Было принято решение переселить порядка 500 тысяч человек. Все население округа в то время не превышало 100 тысяч человек.
Нарымский край был наименее обжитой территорией Сибири, предполагалось, что оттуда нельзя сбежать. Но все же сбегали целыми семьями. Шли по болотам и видели оставленные другими беглецами самовары, худые детские тулупчики, висящие на ветках... Уникальные воспоминания оставила бессарабская помещица Ефросинья Керсновская (1908–1994), высланная в Сибирь в 1940 году и в 1960-х от руки написавшая книгу "Сколько стоит человек", которая стала шедевром и мемуарной, и самиздатовской литературы. Она сбежала из Нарымского округа в 1942 году и за полгода прошла более полутора тысяч километров по болотам, тайге, алтайским степям, обходя города, работая у кого придется, чтобы не умереть от голода. В конце концов ее арестовали под Рубцовском и этапировали в Барнаул. Неделю держали в одиночной камере военного трибунала, откуда перевели в общую камеру внутренней тюрьмы НКВД, где ее методом "конвейера", не давая спать, допрашивали следователи Соколов, Лыхин и Титов. Затем ее перевели в пересылочную тюрьму Новосибирска, где дали 10 лет за антисоветскую агитацию, а уже оттуда пешим этапом – в Томск, где добавили еще столько же за побег. Мемуары Ефросиньи Керсновской насчитывают более 2 000 рукописных страниц и около 700 рисунков.
Из Барнаула в Новосибирск везли меня в "столыпинском" вагоне, с десятком малолеток – колхозных девчушек, робких, перепуганных. Все они были повинны в мелких кражах. Самая маленькая, Маня Петрова 11 лет, "украла" на колхозном огороде горсть зеленого лука. Среди этого "сырья" была одна уже рецидивистка 14 лет. Эту уже "сырьем" не назовешь, это уже "полуфабрикат", а может быть, и окончательно развращенная девчонка.
"Ах! Мне бы в Польшу попасть! Я бы в поездах воровала драгоценности – золото, бриллианты... Вот это жизнь!" Малолетки с испугом и завистью слушали разглагольствования их более опытной подруги.
Иосиф Сталин прибыл в Нарым в качестве ссыльного летом 1912 года, сразу сообщил Ленину, что "готов сняться в любой момент", и бежал через 38 дней. Помог ему в этом сын крестьян Алексеевых, в чьем доме квартировал Сталин. Он перевез пленника на обласке (долбленой лодке) через реку и тайно посадил на теплоход "Сухотин". Побег занял всего 11 дней. А в начале 30-х годов Сталин разослал в местные отделы ОГПУ инструкцию по борьбе с побегами из Нарымского округа.
Нарым – село в Парабельском районе Томской области, со всех сторон окружено болотами. Было основано в 1596 году как Нарымский острог. С самого основания Нарым был местом политической ссылки декабристов, революционеров, репрессированных.