март 29, 2007
Памятник на Холме освободителей в древнем болгарском городе Пловдиве - безусловно, собирательный образ советского воина. Но облик и имя дал ему конкретный человек - фронтовой разведчик, наш земляк, уроженец Косихинского района Алексей Иванович Скурлатов.
Он и сегодня, в канун почтенного юбилея (свое 85-летие человек-легенда будет отмечать 30 марта), по-прежнему красив, силен и статен. В глубине голубых глаз прячутся озорные искры, на щеках играет румянец, на губах - улыбка, готовая в любой момент сорваться с них ядреной шуткой-прибауткой или частушкой. Кажется, годы ничего не отняли у русского богатыря, поразившего воображение болгар осенью 1944-го, а лишь придали его облику благородства.
Русский богатырь
- Целыми днями копали землю, ставили столбы, тянули провода, а вечерами после работы отправлялись в гости к болгарам, - вспоминает Алексей Иванович. - Их казарма стояла напротив нашей. Разговаривали, выпивали, а потом на пятачке между зданиями устраивали танцы и состязания. А я от природы силен был. До войны в колхозе три мешка мог поднять и нести: два в руках, еще один на спине. Вот и здесь - подхвачу на руки двоих болгар и кружусь с ними в танце…
…8 сентября 1944 года соединения 3-го Украинского фронта перешли румыно-болгарскую границу. 188-я Нижнеднепровская стрелковая дивизия, в которой служил Алексей Скурлатов, двигаясь от Черного моря через Варну, Плевен, Стару Загору, достигла Пловдива. Здесь Алексея, ставшего за годы войны профессиональным разведчиком, неожиданно откомандировали в роту связи капитана Калашникова.
Пловдив - вторая столица Болгарии. Перед нашими солдатами была поставлена задача соединить его воздушной телефонной линией с Софией. Работали вместе с болгарскими связистами.
"Силен! - восторгались Скурлатовым зрители. - Настоящий русский богатырь". Среди тех, кто искренне восхищался Алексеем, был почтовый служащий, член болгарского Сопротивления Методи Витанов. В отличие от большинства строителей телефонной линии он не находился на казарменном положении, а жил в собственном доме. Однажды Методи пригласил к себе в гости Алексея и двух его фронтовых друзей. В дальнейшем такие встречи стали регулярными. Нередко друзья отправлялись на экскурсии по древнему городу. Методи был прекрасным гидом и рассказчиком. И первая достопримечательность, с которой он познакомил русских солдат, был Холм освободителей с венчавшим его памятником русским офицерам и нижним чинам, погибшим за освобождение Болгарии в русско-турецкой войне 1877-1878 годов.
А спустя годы здесь поднялся еще один памятник…
Солдат уходит - память остается
Скурлатов и его сослуживцы пробыли на территории Болгарии до весны 1945 года. После капитуляции Германии дивизию перебросили на Украину, где Алексей прослужил до демобилизации еще полтора года. Потом вернулся на родину, выучился на тракториста и продолжил работу в коммуне "Комсомолец", откуда в августе 1941-го уходил на фронт.
А тем временем в Пловдиве начался сбор средств на сооружение памятника Советской армии-освободительнице. Воздвигнуть его было решено на том же холме над городом, где стоял памятник русским героям войны 1877-1878 годов.
Методи Витанов часто бывал на строительной площадке. Однажды, когда памятник уже обретал зримые черты, поднявшись на холм, Методи обнаружил в фигуре солдата поразительное сходство со своим русским другом-богатырем. "Алеша" написал болгарин мелом на одной из плит постамента. Так у памятника появилось собственное имя. Сначала скульпторы, архитекторы, строители, услышавшие рассказ об удивительном русском солдате-силаче, стали так называть свое детище, потом это имя подхватил народ. Когда памятник открыли (5 ноября 1957 года), иначе, как "Алешей", его уже никто не называл.
Потом имя ушло в не менее замечательную песню Константина Ваншенкина и Эдуарда Колмановского и поплыло над миром:
"Белеет ли в поле пороша,
Иль гулкие ливни шумят,
Стоит над горою Алеша -
В Болгарии русский солдат…"
Поиск
Когда прощались в 1945-м, ни Методи, ни Алексей не записали адресов друг друга. Время было такое, что никому в голову не приходило, что простым людям разных стран позволят переписываться, ездить друг другу в гости. Но пришло другое время. Да и должность Методи Витанова (бывший боец Сопротивления стал инспектором по охране труда в областном совете профсоюзов) давала некоторую степень свободы для поиска. Знал болгарин о своем русском друге ничтожно мало: зовут Алешей, родом из Сибири. Даже фамилия с годами выветрилась из памяти. И все же он начал искать.
Первая весточка, дошедшая от Методи до Алексея, относится к 1974 году. В марте в № 12 журнал "Огонек" напечатал обращение Витанова к советским воинам-связистам, помогавшим болгарам восстанавливать телефонную связь между Пловдивом и Софией. В этом письме Методи Витанов рассказал историю памятника Советской армии в Пловдиве, объяснил, почему памятнику дано имя "Алеша", и просил откликнуться советского солдата, с которым в Пловдиве его свела война.
На Овчинниковском ремзаводе в Косихинском районе, где в то время работал слесарем-наладчиком Скурлатов, это обращение читали. Алексей Иванович не на шутку разволновался, сказал, что так, мол, оно все и было, как вспоминает болгарский профсоюзный функционер. Но товарищи по бригаде не поверили, что он действительно знает Витанова… Алексей Иванович замкнулся и больше никогда ни с кем не говорил ни о Пловдиве, ни о памятнике, которому, судя по обращению, болгары дали его имя. А шесть лет спустя Андрей Усольцев, принесший в бригаду "Огонек" с обращением Витанова, отдыхал в Белокурихе и оказался в одном номере с учителем и краеведом из Свердловска Леонидом Голубевым. По радио прозвучала песня про Алешу, и Голубев рассказал, что уже много лет со школьным клубом ищет и не может найти героя этой песни.
Претендентов на роль Алеши, солдат, освобождавших Болгарию, встретили много, но ни в одном из них Витанов не признал друга.
"Со мной тоже работает фронтовик, который считает себя тем самым Алешей, - сказал Усольцев. - Только ему не верят". - "А, может, зря!" - назидательно ответил учитель и взял у соседа по палате адрес Скурлатова.
Завязалась переписка. Фотография Алексея Скурлатова полетела в Пловдив и назад, как все предыдущие не вернулась. А в Налобиху, в дом Алексея Скурлатова, пришла международная телеграмма от Витанова: "Я нашел тебя, Алеша!"
Спустя два года друзья встретились в Пловдиве у памятника Алеше. Шел 1982 год. И снова путь воина-освободителя, как в 1944-м, болгары устилали розами. И вновь, как 38 лет назад, Алексей Скурлатов и Методи Витанов стояли на Холме освободителей. Внизу в голубой дымке лежал Пловдив с развалинами античного стадиона, знаменитой ярмаркой, широкой рекой-красавицей Марицей и выстроенными уже после войны современными кварталами зданий…
В тот год Алексею Ивановичу исполнилось 60. Он стал почетным гражданином Пловдива. А чтобы поездка состоялась, руководство Овчинниковского авторемзавода, Алтайский крайсовпроф выхлопотали человеку-памятнику путевку на горный болгарский курорт "Санданский". По-другому было нельзя. Время было такое.
Впрочем, время всегда непростое. За последующие 25 лет в жизни Алексея Ивановича Скурлатова, как и в жизни памятника, которому он дал имя, было много испытаний. Дважды, в начале 1990-х и в начале 2000-х годов, новые власти Пловдива пытались снести "Алешу", олицетворяющего, на их взгляд коммунистический режим, но жители Пловдива отстояли памятник.
Даже в этом похожи судьбы юбиляров. Во время войны Алексея Скурлатова дважды считали погибшим и дважды в родительский дом на Алтае приходили похоронки. А он уцелел, несмотря ни на что!
Долгой жизни обоим юбилярам!
Тамара ДМИТРИЕНКО.