ноябрь 19, 2013
Нынешнее знакомство с последователями Рериха началось в Мульте, где я познакомился с одним интересным мужичком. Вскоре, мы заговорили о рериховцах, которых местные называют "йогами", "ёшками", "ёжиками" или просто "рерихнутыми" в зависимости от настроения.
- И много их здесь? – поинтересовался я
- У-у, много! Строятся везде… В Верхнем, Нижнем Уймоне, у нас здесь в Мульте, в Коске, Чендеке… Скоро их больше будет, чем местных - ёжкин край, однако…
- Ёжкин край?
- Ну, да. Так про нас говорят.
- А кто у них тут самый главный?
- Щас у них тут много главных, они сами разобраться не могут. Ну вот, в Нижнем Уймоне, дак у них там, Миша Петров… недавно трактор свой давал нам…
От Мульты до Нижнего Уймона совсем недалеко и забросив за спину рюкзак, я направился туда пешком, потихоньку извлекая из памяти то, что знал о рериховцах Уймонской долины.
За всеми этими легкомысленными "ёшками" и "ёжиками" стоит длительная и довольно драматичная история, которая началась в конце 70-х.
Но сначала была Долина. Своенравная быстрая Катунь за каждым извивом которой открываются новые, манящие дали, трёхглавая Белуха, отложившая свой отпечаток на всё вокруг, немногословные алтайцы, люди, как мне казалось, с другой планеты, суровые бородатые кержаки, чувствующие себя в тайге, как рыба в воде - всё это будоражило моё воображение и Долина казалась мне большой неразрешимой загадкой на пути к Белухе. Я уже не говорю о том, что она издавна являлась сборным пунктом, для тех, кто искал своё Беловодье.
Здесь начинались и заканчивались многие наши маршруты, я вновь и вновь приезжал в Долину и каждый раз узнавал о здешней жизни что-то новое. И вот однажды я услышал о том, что в Долине появились какие-то новые люди – последователи Рериха.
Помню разговоры про странного уже состоявшегося мужчину, который, бросив городскую жизнь, переселился в Долину, устроился на работу, а в свободное время читал местным лекции о новом учении Агни-Йога... В конце 70-х это выглядело из ряда вон, поскольку тогда и близко не было таких плотных коммуникаций, а о Рерихе, даже в Верхнем Уймоне практически никто не знал. Это сейчас здесь полно различных атрибутов цивилизации и у всех машины, а 35 лет назад, были ветхие, замазанные глиной хибарки, после дождя неделями стояла непролазная грязь, а из Горного в Тюнгур ходил лишь один "пазик" с ночевкой в Усть-Кане. На второй день ты приезжал в реальную глухомань, выехать из которой было тоже не просто.
Но первых рериховцев это не пугало, они покидали обжитые города и начинали осваивать новые пространства в Чендеке, Верхнем Уймоне, Мульте… В начале 80-х, в Чендеке развернулось настоящее культурное строительство: рериховцы начали строить в селе библиотеку, музыкальную школу, краеведческий музей… Но идейных чужаков у нас не любят, между местными и рериховцами начались конфликты, в результате которых многим из них пришлось уехать.
Не смотря на это, последователей Рериха в Долине становилось всё больше. Появился этнографический музей в Чендеке, Дом солнца в Баштале, но настоящей победой стало завершение строительства дома-музея им. Н. К. Рериха, который сразу стал структурирующим ядром и местом паломничества рериховцев со всей России. В последний мой приезд рериховцы из Новосиба заканчивали строительство Дома детского творчества в Верхнем Уймоне. И чтобы о них не говорили, и как бы, не компрометировали движение отдельные его представители, за рериховцами в Долине стоят реальные дела. Долина приняла их, они её выстрадали, многие обрели здесь свою индивидуальность и, лично я, без них, Долину уже не представляю.
Но из тех, кто перебрался в Долину, далеко не все здесь нашли себя. От себя-то не убежишь. К сожалению некоторые это поняли уже в Долине, после того, как продали свои городские квартиры.
Шло время. Уймонский магнит продолжал притягивать к себе самых разных людей. Помимо рериховцев, в Долине стали появляться: алетеевцы, кришнаиты, буддисты, анастасиевцы, эзотерики, кастанедовцы, адепты с неустойчивой психикой и т.д. и т.п. - всего, более дюжины различных направлений… С увеличением их количества отношение к чужакам стало меняться в худшую сторону. И местных жителей можно понять. Работы здесь давно уже нет, люди выживают за счёт натурального хозяйства и вот на этом фоне к ним приезжают оторванные от земли городские бледнолицые с причудливым внутренним миром и начинают тусоваться. Вся эта пёстрая мешанина из множества направлений, во многом и способствовала тому, что к адекватным последователям, тоже приклеились такие обидные прозвища как "ёшки" и "ёжики".На самом деле "ёжиков" здесь много только в летний период, а вот спившихся и озлобленных безработных из местных, становиться всё больше и местная власть постоянно манипулирует темой "чужаков" в Долине, пытаясь их противопоставить местным жителям.
За три десятилетия через Уймонскую долину прошли сотни последователей Рериха, но отбирает она лишь самых верных и настойчивых. Оказывается, не так легко стать достойным своей мечты; за всё, в жизни приходится платить. За свою идею ребята платят постоянными бытовыми неудобствами и преодолением себя, но всё это с лихвой окупается для тех, кто вышел на свою тропу. В общем, если вас интересует "индивидуальный поиск самого себя", то вам – сюда, в Долину, но общины как таковой здесь нет и, правильнее, было бы, говорить о неком сообществе сходных по духу людей, культивирующих нематериальные пути достижения гармонии и радости бытия.
Размышляя над всем этим, я пришёл в Нижний Уймон и начал искать дома старообрядцев. Закончив фотосъёмку, я поинтересовался у сопровождающего меня мужика, где живёт Михаил Петров.
- А, вон там, на Нижнем хуторе, - махнул он рукой, в сторону виднеющихся в дали крыш.
"Далековато, прикинул я, километра два будет", и… не пошёл к нему, поскольку к тому времени уже порядочно вымотался.
Прошёл короткий, обильный дождь, я выбрался на трассу и направился пёхом в Усть-Коксу где, как я знал, жила небольшая группа старообрядцев, регулярно собирающихся "на моленья человек по двадцать".
Выглянуло солнышко. Долина, после дождя, так преобразилась, что я даже голосовать перестал. Иду, примечая по ходу, красивые виды для фотосъёмки. Вдруг около меня тормозит красная "Нива", в которой сидят два бородатых мужика с гитарой и один из них, открыв дверцу, приглашает меня в машину. Мало того, уже в машине, выясняется, что бородатый водила, не кто иной, как Михаил Петров, к которому я только что не зашёл! - чудеса, да и только…
Между нами установился моментальный контакт, мы сразу начали болтать об Агни-Йоге, дзен-буддизме и других восточных учениях, в общем, оказались, как говориться, на одной волне, хотя их учение я не исповедую. Потом речь зашла об интересных людях и Миша, в числе прочих, упомянул о батюшке в Коксинской резной церкви, к которому обязательно надо зайти, потому что "православный батюшка Андрей – человек широких взглядов, многим интересуется и даже буддизмом"…
- А он в курсе, что в буддизме нет понятия Бога? – поинтересовался я.
- Га-га-га! – тут же громогласно рассмеялся сзади парень с гитарой, как позже выяснилось талантливый бард Александр Звенигородский.
В общем, до Коксы, мы доехали "на ушах" и Миша сразу же потащил меня прямо с рюкзаком на день рождения к одному своему знакомому. Я долго отнекивался, но Миша уговорил. "Ладно, подумал я, заодно поближе узнаю здешних рериховцев, тем более, что я о них уже писал когда-то в книге, которая лежала в рюкзаке".
В доме именинника собралось человек 12 "и все свои". Костяк кампании составляли соседи с одной улицы, переехавшие в Усть-Коксу из разных городов Сибири. Сам именинник с семьёй тоже переехал сюда не так давно.
Местные причёсывают всех рериховцев под одну гребёнку, журналисты делят их на "адекватных" и "неадекватных", так вот, я оказался в компании вполне нормальных, приятных людей, для которых жизнь на природе, физический труд, душевный покой и самосовершенствование важнее всех благ и достижений цивилизации.Я уже не говорю о том, что здесь в Долине они ощущают себя ближе к Шамбале.
Поначалу чувствовалась некоторая скованность, поскольку некоторые из нас видели друг друга впервые, но постепенно компания разошлась, распелась, и закончился вечер весёлыми шутками и пением караоке в честь именинника. Причём без всякого спиртного. На столе было две бутылки Кагора, но к ним почти никто не притронулся. Эти люди умеют веселиться и без спиртного. Спиртное, говорят они, лишь ухудшает восприятие тонких энергий, а человек должен быть чист, и открыт миру, поскольку источник духовных состояний находиться вне нас.А ещё, почти все они - вегетарианцы.
Приятно удивил бард Александр Звенигородский, зацепивший нас с первого же аккорда. Он так здорово спел пару остросоциальных песен, что сразу захотелось жить. Именно таких песен нам и не хватает сейчас. После его выступления молодая женщина с восторженными глазами, только что приехавшая из Индии, засияла ещё ярче.
В нашей компании, оказался даже один столичный мини-олигарх, которому, видимо, наскучило заколачивать бабки и сейчас он рассекает по Долине на своём джипёшнике, ко всему присматриваясь да прислушиваясь… У этого олигарха "только акций Газпрома на миллион долларов", уж не землицы ли, на всякий случай, хочет здесь прикупить? Дело в том, что по стране давно ходит миф, что скоро де начнутся разные природные катаклизмы, от которых, якобы, спастись можно только в Горном Алтае, ставшим в последнее время настоящим "Убежищем для элит". Даже де Медведев с Путиным это знают и загодя строят здесь себе "поместья": один в Чемальском, другой в Онгудайском районе. Ну, а "Встреча конца света в Долине" уже стала своеобразным клиническим брендом, на котором хорошо зарабатывают.
Ещё мне стало известно, что местные рериховцы, а их, по словам Миши, в Долине человек 200 , с нетерпением ожидают приезда Саи Бабы - известного посвящённого из Индии. Саи Баба, кажется, уже третий по счёту йог, который приезжает в Долину. Сейчас он находится, уже где-то на пути к ней и скоро проведёт инициацию некоторых из них.
Ребята упомянули также о рериховцах "первого призыва" -художнице Ильзе Рудзите,музыканте Николае Брехове, Николае Речкине, но больше всех разговоров было во круг другой неординарной личности - Владимира Павлюшина,"старого рериховца православной направленности" - художника и философа, который принимал участие ещё в строительстве дома-музея Рериха в Уймоне. Как я понял, в этой кампании сторонников Павлюшина, почти не было. "Читаешь его книги, думаешь какая, всё-таки, умница этот Павлюшин, а как начнёшь с ним разговаривать…",- обмолвился о нём один из присутствующих, но самое главное он, якобы, искажает Учение. Не знаю как насчёт "искажения", но за каждого уже пожившего человека говорит его лицо. Лицо Павлюшина я видел. На его лице работа ума видна сразу, да и дела его говорят сами за себя.
Скоро нам надоело сидеть в духоте, и Миша предложил навестить Леонида Калошина, тоже известную здесь личность. "Может книгу свою ему подарить? – поинтересовался я. "Точно - ответил Миша. - Калошин любит, когда его библиотеке книги дарят, пошли".
Народная библиотека имени Е. И. Рерих, организованная Калошиным оказалась совсем рядом. Зашли в большой деревянный дом с пристроенной к нему огромной по здешним меркам теплицей, которую я издали опрометчиво принял за современное книгохранилище.
Калошин оказался на месте. Я подарил ему, точнее созданной им библиотеке, свою книгу о Горном Алтае. "Ну, тогда уж и подписывай, давай …",- запанибратски на "ты", предложил он, хотя видел меня в первый раз. Меня, немного покоробило это его: "давай". Тем более от интеллигентного, вроде бы, человека, имеющего дело с книгами и Учением Живой Этики. В этом смысле, пожилые алтайцы и старообрядцы зачастую оказываются значительно более интеллигентными, чем городские цивилы.
Потом я сфотал Калошина. По тому, как он расположился перед объективом, я понял, что он давно усвоил, как надо глубоко и устало задуматься о своём служении Елене Ивановне. Я хоть и иронизирую сейчас, но отдаю ему должное. Бывший лётчик приехал сюда с одной лишь мечтой, и на пустом месте, осуществил свою мечту. Сумел состояться. А это не каждому дано.
Миша начал листать мою книгу, и сразу же! нашел "неправильно написанное про Шамбалу", и у нас с ним разгорелся спор о том, были ли Рерихи в Шамбале на самом деле. Миша утверждал, что были. "У Рерихов, - возразил я, нигде не написано о том, что он реально побывал в Шамбале. "Был. И Елена Ивановна была. И даже, есть свидетели, видевшие, как она неожиданно исчезала куда-то с одним из посвящённых… "Ну и что? – не соглашался я. И всё это, конечно же, говорит о том, что она исчезала непременно в Шамбалу?" "Ты просто относишься к тому типу людей, которым обязательно надо всё пощупать". - снисходительно подвёл итог Миша и напомнил мне, что "общение с представителями Высшего Мира происходит на тонком уровне, мол, этот Мир постоянно говорит с нами языком знаков". "Я, говорю ему, с этим согласен, но Елена Ивановна в Шамбале не была".
Дальше мы коротко обсудили конфликт вокруг дома-музея Рерихов, потом длительную тяжбу-делёжку картин между московским музеем Рериха и "непорядочным" институтом Востока, а также незавидную судьбу индийской части картин, которую по мошеннически присвоила себе их наглая секретарша. И тут перед нами всплыл огромный вопрос: почему такие высоколобые интеллектуалы как Рерихи, зачастую оказываются абсолютно беспомощными перед грязным, ничтожным жульём?
Мельком осмотрев библиотеку, мы вернулись на день рождения, но оно к тому времени уже закончилось, вся честная компания высыпала на улицу и стала собираться в Мульту, на праздник Ивана Купала. Ну а я, забросив за спину рюкзак, направился было в гостиницу, но Миша утащил меня к своей знакомой. Отсюда я начал совершать радиальные вылазки к кержакам Огнёвки, Берёзовки, Коксы и Катайнака…
Позже, я всё-таки, побывал у Миши в Нижнем Уймоне.
К самому дому мы подъехать не смогли и, оставив машину, пошли к нему пешком. Миша неожиданно вырос из высокой травы в яркой клетчатой рубашке, весёлой сетке от пчёл и сразу поднял нам настроение. Он был всё таким же – общительным и энергичным, только заметно похудел.
Хозяйство у Миши совсем немудрёное: старенькая избёнка и несколько таких же построек, утопающих в высокой траве - всё в природном художественном беспорядке. Перед домом стояла знакомая уже "Нива" и маленькая "Ока". Кроме пчёл у Миши ещё есть куры и козы, которым он даёт красивые индийские имена. Небольшая стайка коз Мишу любит и даже ревнуют его друг к другу. Есть ещё огород, на котором посажена картошка и овощи. Вот, на всё это и поменял бывший учитель истории благоустроенную жизнь в Иркутске. Взял и вышел из матрицы. Такая жизнь требует больших физических и душевных затрат, зато здесь он часть Природы, а не городской винтик. Дом Павлюшина с пирамидой виднелся, метрах в 60-ти от нас.
- Что-то похудел ты Миша… - заметил я.
- Мне так лучше. Ты знаешь каким я раньше спортсменом был у-у… А теперь мне этого не надо, я по духовному пути иду…
- Настолько по духовному, что даже семьи не завёл?
А началось всё, по словам Миши, в 1989 после судьбоносной встречи с сыном Рериха в индийском Бангалоре, после которой Миша переехал жить в Долину вместе с мамой, "поехавшей за ним как декабристка". Живёт сейчас простой, продвинутой крестьянской жизнью, постоянно самосовершенствуясь с помощью интегральной йоги - портрет Шри Ауробиндо висит у него в мастерской…
Нельзя сказать, что в Нижнем хуторе живут одни единомышленники, но то, что все они ищущие – точно. Миша ищет новые смыслы, как и многие здесь в Долине. В мире произошла подмена ценностей, говорят они, где жизненный успех измеряется лишь деньгами, а деньги не должны быть целью, целью - должна быть творческая духовная самореализация. Сейчас Миша, можно сказать, стоит на пороге своей мечты, по - крайне мере, он нашёл место, где можно её осуществить, живёт, короче, в Беловодье, а мечтает о Шамбале. Вообще, как я понял, Миша верит в Шамбалу, верит в Иисуса Христа, верит в Будду, верит в Шри Ауробиндо – вот такой вот, верующий универсум получается…
Мне захотелось сфотать Мишу вместе с козами, и я попросил подозвать их. Пока мы беседовали, к нам подошёл русоволосый парень лет 25, чтобы удостовериться, всё ли в порядке. Осторожность не помешает. Район этот весьма непростой и здесь, порой, случаются различные эксцессы, этому есть множество примеров. Часовенку, построенную известными москвичами в кержацкой деревне Тихонькая – сожгли. Потому что со своим уставом приехали, не вникли. Мирных буддистов в "Доме солнца" огнём попугали. От денег "единоросса" Грызлова на молельный дом - отказались. В некоторых деревнях без схода нельзя ни построить, ни купить дом. Не знаю, какая кошка пробежала, но Павлюшину тоже уже угрожали. В общем, непростые здесь люди живут, очень непростые…
Пока Нижний хутор - это всего лишь несколько разбросанных дворов, и много свободной земли, но поселиться здесь может далеко не каждый. В основном селятся - близкие по духу.
- Вам, говорю, Миша, надо поселение единоверцев построить. По особому плану, с большим костровищем в центре, с народным сходом, с колоколом… как в старину на Руси было.
- Да не дадут! – с жаром восклицает Миша. Им надо стандартные улицы, чтобы всё было как везде, а больших денег у нас нет.
Мы поговорили ещё немного об Уймонии и стали прощаться. Миша пошёл нас провожать, стайка коз увязалась за ним. Так мы и пришли к машине вместе с козами. Когда мы тронулись с места, Миша долго махал нам рукой, а мне, глядя на его уменьшающуюся фигуру, стало, почему-то, очень грустно…
Мы выехали на трассу и быстро двинулись в сторону Усть-Коксы. Мимо нас, пронёся кортеж из трёх навороченных джипов с московскими номерами, и я поймал себя на мысли: как же здесь всё изменилось!И дело даже не в том, что туризм стал не тот и "из нашей шхуны сделали кафешку", речь о более глобальных изменениях.
Дело в том, что до некоторых пор, в Долину переезжали в основном люди творческого плана: художники, поэты, музыканты, учителя, и здесь, наряду со старообрядческой, начала уже вырисоваться новая культурная самобытность, но... В последнее время в район зачастили люди совсем другого плана, которые быстро находят нужный язык с администрацией, скупают лучшие земли, организуют VIP-отдых для богатых, начиная превращать Долину в источник дохода и диктовать свои условия даже старожилам. Всё здесь стало развиваться по законам рынка: вначале появились ложные бренды, потом началась их эксплуатация и жлобская коммерциализация Долины, которую постепенно превратили в территорию для продаж. Качественный состав её начал меняться, появились менеджеры по Долине и эти две тенденции уже сталкиваются в неизбежном противоречии. Судите сами.
Летом 2010-го участки земли для приезжих стоили здесь в среднем 250 тысяч рублей. У местных жителей, такой же участок можно было купить за 60. Затем в СМИ стали искусственно подогреваться слухи о грядущем "конце света", "ковчеге спасения", и буквально через несколько месяцев, тот же участок (условно), стоил для приезжих, уже - 1 млн. рублей. Летом 2011-го (при параллельном раздувании слухов), стоимость участка возросла уже до 1,5 -2 млн. р. на радость местной администрации и земельным агентствам. Кто сможет купить землю по таким ценам?
Уход уже легендарных старообрядцев и приход менеджеров является знаковым и подводит жирную черту под местной жизнью. Другие ветры задули над Уймонской долиной.Ищущих здесь меньше не стало, нет, но появились совсем другие, которые хотят не развиваться, а потреблять. На глазах меняется установленный старообрядцами закон: жить надо только своим трудом.
Неуловимое для стороннего, социальное напряжение витает в воздухе. Во многом, напряжение это, порождается самой властью, поскольку связано с постоянным манипулированием людьми, земельными махинациями и продажей её (сдачей в аренду) толстосумам, да ещё втихомолку, как это было с самым рыбным здесь Тальменьем озером. Вот и получается, что одна сторона строит в Долине "пространство духовной культуры" и "город будущего", а другая параллельно этому – "ковчег спасения для богатых", то есть, идёт борьба между Светом и Тьмой, как бы сказали об этом, сами Рерихи.
Путешественник и писатель из Перми Александр Ситников еще в 2010 году начал свой путь по далеким таежным местам в Горном Алтае, где живут старообрядцы. Александр Борисович собирал здесь материал для своей книги "Дневник одного бродяги". И периодически знакомил с историями из своих путешествий читателей .