июль 11, 2014
Наш проект "Школа успеха", в рамках которого мы проводим встречи известных представителей бизнеса с молодыми предпринимателями, даже летом не ушел на каникулы. На этот раз гостьей была основатель компании "Русская династия", заместитель председателя АСП и авторитетный борец за права малого бизнеса Татьяна Ларина. На вопросы она отвечала полтора часа. Сегодня мы публикуем некоторые тезисы.
Татьяна Ларина, основатель компании "Русская династия", заместитель председателя АСП
Олег Богданов
— Имя Татьяны Лариной вы, наверное, больше связываете с Пушкиным, нежели с бизнесом. Так и есть на самом деле. Начинали мы с оптово-розничной торговли канцелярскими товарами. Затем приобрели хороший книжный бизнес, и у нас была книжно-канцелярская сеть. К сожалению, в последнее время со стороны взрослого населения интерес к книгам заметно уменьшается, потому не так давно мы от книжного бизнеса частично отказались. Оставили только направление детских книг и к ним прибавили детские развивающие игры. Как спасательный круг у нас — сдача в аренду нежилых помещений. На сегодняшний день мы разрабатываем два проекта. Оба они связаны со сферой услуг. Сейчас под эти проекты строится здание. Но хвастаться еще рано.
— Думаю, нет необходимости в очередной раз рассказывать историю о начинаниях собственного бизнеса. 20— 25 лет назад будущие предприниматели все начинали одинаково — страшно трудно и до смешного примитивно. Уверена, что вы все знаете, как в начале 90-х годов создавался частный бизнес. Думается, важнее задаться другим вопросом: почему, стартуя практически с равных позиций, одни, подобно самолету с вертикальным взлетом, поднялись быстро и высоко, а другие, подобно "Русской династии", продолжают лететь на бреющем, по-прежнему оставаясь малым бизнесом? Разъясню собственную точку зрения.
Крупный и малый бизнес отличаются не только размерами. Они, как правило, требуют разного уровня способностей и зачастую подразумевают наличие различных жизненных принципов. Не каждый, даже сильный человек готов вести ежечасную жесткую конкурентную борьбу, являющуюся основой расширения крупного бизнеса. Это даже не борьба, а война, в которой нет места человеческой слабости или мягкости, в то время как у малого бизнеса конкуренция заключается больше в соревновательности.
У крупного бизнеса, на мой взгляд, больше рисков, связанных и с жесткой конкуренцией, и с высокой закредитованностью, и с низкой мобильностью, особенно в кризисные периоды.
Крупный бизнес характеризуется высокой коррупциогенностью, так как за вход на территории и рынки нужно платить — а это уже риски, связанные с уголовной ответственностью.
Я, наверное, не смогла бы управлять большим бизнесом. Способности, видимо, не те. И мои человеческие принципы не позволяют мне многого из того, что делается в крупном бизнесе. Я не могу делать откаты, и когда-то из-за этого мы потеряли более 50% клиентской базы по оптовой торговле канцтоварами. Я не могу участвовать в подтасованных конкурсах и тендерах, когда все "заточено" под одного победителя, а вокруг разыгрывается спектакль. Я не начну строительства без разрешительных документов, а выбирая земельный участок, не рискну посягнуть на парковую зону или любые другие ценности общественной собственности. Я в целом отрицательно отношусь к административному ресурсу, боюсь потерять свою независимость.
Как и у многих, наш бизнес является семейным. Это не есть отличительная черта малого бизнеса. На данном этапе и крупный бизнес объединяет вокруг себя членов семьи. У нас даже депутатский корпус становится своеобразным "семейным бизнесом", отец чуть ли не по наследству передает кресло сыну.
Однако отличительной чертой малого семейного бизнеса является то, что он развивается ради благополучия семьи и ровно на столько, сколько нужно для этого благополучия. То есть в первую очередь семья, а бизнес — это и ее экономика, и идеология. Это обязывает малый бизнес иметь более высокоморальные человеческие понятия, потому что это не только работа, но и процесс воспитания детей: если ты нечестен перед партнером, используешь лазейки недобросовестной конкуренции, лукавишь по отношению к клиенту, борешься за собственные интересы вопреки интересам общества, то данные поведенческие стереотипы станут возможными и в отношении членов семьи, что может разрушить семью как таковую.
Таким образом, я считаю, что малый бизнес позволяет оставаться человеку более свободным, более человечным. Поэтому малый бизнес — это для многих осознанный выбор, который делается не целенаправленно у истоков бизнеса, а каждый день в процессе принятия решений, исходя из усвоенных моральных человеческих понятий, которые не меняются ради увеличения прибыльности и дополнительных материальных благ.
— Один существенный недостаток, на мой взгляд, есть у малого бизнеса — его незащищенность. А защищаться необходимо и от государства в лице контролирующих органов, и от того же крупного бизнеса, который лоббирует законы, ставящие МБ на грань вымирания. Однако "средства индивидуальной защиты" МБ очень ограничены. У него нет высоких связей (или ему просто неприятно ими пользоваться), ему не по карману содержать штат высокопрофессиональных юристов и аудиторов. Самому же невозможно разобраться в постоянно меняющемся законодательном потоке, тем более принять своевременные предупредительные меры. Вариантов остается немного: либо постоянно откупаться от многочисленных контролеров, что крайне унижает человеческое достоинство и чего просто нельзя позволять, либо нести непроизводительные затраты в ущерб бизнесу, выполняя порой абсурдные требования законодательства, либо защищать свой бизнес совместно с другими предпринимателями, консолидируя свои усилия через предпринимательские сообщества. В крае достаточно большое количество объединений предпринимателей. Но, честно говоря, деятельность их малорезультативна. И виноваты во многом сами предприниматели.
Во-первых, они не заботятся заранее о том, чтобы защитить свое дело. Хотя известно, что если человек нырнул в "коммерческую Амазонку", то через 15 минут от него может остаться один скелет, если он не защитит себя от пираний, живущих за счет штрафов, взяток и откатов. Но наши наивные предприниматели всегда надеются каким-то образом проскочить между зубами. И только после ряда проверок задумываются о том, что надо защищаться.
Во-вторых, я встречала многих предпринимателей, которые, понимая полную абсурдность требований со стороны проверяющих, покорно твердят: "Но ведь это — закон!" При этом они не желают ни более глубоко вникнуть в суть проблемы, ни тем более бороться за внесение изменений в законодательство. Да, устами проверяющего закон говорит, что мусорное ведро в офисе объявлено полигоном для хранения отходов. И предприниматель верит, что теперь ему надо получить лицензию и подготовить все расчетные документы.
Алтайский союз предпринимателей, членом которого я являюсь, внимательно прочитал законодательство и доказал, что мусорное ведро — это все-таки не полигон. "Мусорным" вопросом мы занимаемся несколько лет, и нам удается сдерживать натиск природоохранных органов, в том числе находя и определенное взаимопонимание с их стороны.
В-третьих, малый бизнес почему-то надеется, что государство будет к нему справедливо и если не сегодня, то завтра произойдут те благие изменения, которые будут соответствовать заявленным декларациям о развитии среднего класса как основы общества.
— Из-за моей общественной деятельности на бизнес давления не было. Было некоторое давление на саму мою общественную деятельность. Меня, например, вывели из городского координационного совета предпринимателей при мэрии.
Несколько лет назад в отношении нашего предприятия планировалась заказная проверка. Но я, узнав о такой наглости, неожиданно все это обнародовала, так что никто к нам с проверкой не пришел. Вообще, это настолько мелко, что уже просто неприлично. Тем более, вы знаете, отличие АСП от других структур в том, что он защищает малый бизнес, исходя из государственных интересов. И наша искренняя бескорыстная позиция, и добросовестная работа по любому вопросу, касающемуся развития предпринимательства, вызывает уважение к АСП со стороны большинства государственных структур. Поэтому я не думаю, что общественная деятельность предпринимателя в рамках предпринимательских объединений может быть опасна для его бизнеса.
— В этих двух словах почему-то чувствуется противопоставление, хотя стратегические задачи и бизнеса, и власти в сфере экономики, по сути своей, едины: малый бизнес хочет развиваться и прямая задача власти — развивать малый и средний бизнес. Бизнес всегда знает, что ему нужно для развития. Цивилизованный бизнес через свои предпринимательские сообщества открыто об этом информирует определенные структуры власти. Но власть на эти обращения откликается или вторичными мерами, или громкими мероприятиями, не дающими нужных результатов. Это похоже на следующую ситуацию. Вы приходите летом в магазин за пляжными шлепанцами. Но вам предлагают: "Купите кирзовые сапоги, вам в них будет очень удобно на пляже!" Сравните: власть выделяет огромные средства на поддержку предпринимательства, которая не решает проблемы МБ. Мы же говорим просто: "Снизьте размер страховых взносов на заработную плату". Нам отвечают: "Нет, вы, пожалуйста, возьмите бизнес-инкубаторы", которые работают за бюджетный счет.
Причина такого взаимонепонимания, на мой взгляд, кроется в перпендикулярности деятельности бизнеса и власти. Бизнес, особенно малый, привязан к местности и развивается горизонтально — вширь. Он взаимодействует с властью на определенных уровнях, не имея ничего общего с ее вертикальной схемой, которая задает власти планы и показатели, не учитывая уровни развития и все многообразие местного бизнеса, которое невозможно порой вставить в единый федеральный закон. Не имея возможности законодательно регулировать развитие бизнеса на местном уровне, местная власть должна решать задачу формирования бюджета и привлечения федеральных средств, для чего ей приходится выстраивать бизнес — результаты под спущенные сверху показатели. Она, естественно, старается выстроить их правильно и отчитаться достойно. Например, сейчас на федеральном уровне поставлена задача повышения инвестиционной привлекательности, и наш край числится в лидерах рейтинга. На встречах с предпринимателями представители власти заявляют, что все подготовлено к встрече крупного инвестора ("желательно иностранного"). Удивительно, что проведена огромная работа ради того, кто и не думает к нам приходить. В отношении же субъектов МБ, которые здесь живут и работают, регулярно пишутся программы поддержки, им определяется место в стратегиях, проводятся многочисленные мероприятия, на которых обозначаются наши проблемы. Но донести эти проблемы до федерального центра почти невозможно, а региональная власть решать их не в праве. Диалог есть, результатов — нет. Необходимо делегировать часть полномочий по созданию законодательной базы на местный уровень и снизить количество федеральных контролеров. То есть в отношении к малому бизнесу — меньше "федеральности"— больше реальности.
— Покупательская способность в крае не очень высокая. Наша торговое направление уже чувствует, что у нас оттягивают покупателя и выручку. Но возникает вопрос: а как этим федеральным сетям не приходить в край? У них зачастую цены ниже. И для потребителя это важно.
Мы торгуем канцелярскими товарами в ценовом сегменте "выше среднего". А приходит федеральная сеть, и у нее товары дармовые. Это, конечно, товар другого качества. Но ведь потребитель имеет право выбора. Поэтому я не могу сказать, что приход крупных торговых сетей — это в целом плохо для региона. Но задача государства сделать так, чтобы это не было смертельно для малого бизнеса. В европейских странах крупный бизнес способствует развитию малого. А у нас малый бизнес моментально сворачивается, когда заходит крупный.
Один предприниматель, начинавший бизнес с предоставления в аренду холодильных установок для скоропортящихся продуктов, построил огромную базу и холодильные склады, планируя предоставлять их субъектам малого бизнеса. Пришли "Лента" и "Метро" со своими распределительными центрами. И фактически уничтожили малый бизнес, который торговал продуктами. А тот предприниматель обанкротился, так как его база оказалась невостребованной.
Поэтому малый бизнес как-то не испытывает радости от прихода крупного инвестора. Очевидно, что последнему будут созданы уникальные условия, а какие последствия будут при этом для малого бизнеса, об этом в программах и стратегиях не говорится.
— Я не сторонник больших рисков. И сотни миллионов в долг не возьму. У малого бизнеса цели очень долгосрочные. Поэтому развиваться нужно по спирали, как бы шагая по ступеням.
Гораздо хуже то, что сегодня трудно начинать новые проекты. Мы со своими детьми просчитывали несколько направлений производственной деятельности. И все оказалось малоприбыльным. А срок окупаемости — до восьми лет. При постоянно изменяющемся законодательстве и прочей нестабильности нужно ли рисковать?
На мой взгляд, интересен сам формат проведения встречи, при котором начинающие предприниматели могут посещать подобные мероприятия в целях расширения своего кругозора и появления новых идей для своего бизнеса. Татьяна Ларина затронула очень важную тему для бизнеса именно в нашем регионе — различия в ведении малого и крупного бизнеса, и объяснила также, какой вид бизнеса выбрать начинающему предпринимателю.
Татьяна Серафимовна Ларина родилась в рабочем поселке Топчиха Алтайского края. Образование получила в АГУ по специальности "Преподаватель. Филолог". После вуза год работала секретарем комсомольской организации технического училища № 29, затем в этом же училище девять лет заместителем директора. Предпринимательской деятельностью — оптово-розничной торговлей канцелярскими товарами — начала заниматься в 1994 году.
Татьяна Ларина замужем, воспитала двух дочерей.