июль 8, 2008
27–29 июня в Горном Алтае прошел III Всероссийский форум по связям с общественностью «PR-Охота!»-2008, одним из организаторов которого выступило отделение по связям с общественностью АлтГУ. В преддверии форума «ВД» побеседовало с заведующим отделением, известным в крае PR-специалистом и политконсультантом Михаилом Гундариным. Темой нашего разговора стало состояние рынка политконсалтинга в крае.
Выборы Евдокимова венчали эпоху своеобразия
– Последние четыре года называют золотым временем с точки зрения развития в крае политического PR. Согласны ли вы с этим?
– Действительно, когда на выборах губернатора победил Михаил Евдокимов, многие писали, что наш край потерял «политтехнологическую невинность». Пришли варвары, циничные люди, которые нас и «сделали». Но тут ведь дело простое – сам не подставляйся. С того времени у нас появилось много примеров использования технологий. Но ситуация меняется, и не столько в Алтайском крае, сколько по всей стране. Время расцвета дикого политконсалтинга 1990-х годов, когда по стране ездили десятки бригад пиарщиков, уже закатилось. Тем паче, что политика раньше была только на выборах. А сейчас выборов стало меньше, а политики – больше, потому что более значительную роль стали играть политические коммуникации с властью, с партиями. Наскоком, наездом тут ничего не решишь. Надо работать постоянно, знать специфику.
– Почему, по-вашему, в Алтайском крае применение технологий достигает высоких результатов? Нигде больше в стране не выбрали, например, артиста.
– Отвечу образно. Раньше в 1990-х годах свое пиво было чуть ли не в каждом городе России. И в каждом им ужасно кичились. Чем все закончилось? Пришли мировые марки. Теперь во всех городах пиво примерно одно и то же, с небольшой нишей для местного производителя. Алтайский выбор Евдокимова венчал эпоху своеобразия. Известно, что эти выборы стали последней каплей, после которой власти захотелось какого-то единообразия.
Все дело в определенной усталость старых властных команд. Ко времени выборов Евдокимова во многих регионах элиты поменялись, причем несколько раз. У нас же суриковская команда сидела 10 лет. Когда смена элит идет поэтапно, то это происходит мягко, по принципу преемственности. У нас же назрели радикальные перемены. Поэтому так и получилось. Если бы выборы были сегодня, то Евдокимов бы не победил, потому что сегодня смена элит осуществляется в принципе планомерно. Собственно, его выборы этот процесс и вызвали. Они расчистили старый строй, который, возможно, был не так уж и плох, просто он был слишком долго. Так бывает всегда и во всем: если цены долго держать, то они тоже обвалятся с треском.
Администрация терпит поражение по всем фронтам
– В каких выборах марта этого года наиболее ярко и активно использовались PR-технологии?
– Возьмем выборы мэра. Во время них надобности в особых технологиях просто не было. Вся эта компания – Мамаев, Вялых, Чеснов – явно Колганову реальным соперником не была. Нельзя сказать, что Колганов ничего не делал. Он поступал так, как и должен поступать действующий мэр: постепенно вел свою линию со своей собственной командой. Даже если бы он вдруг повел себя иначе, все равно никто бы до него не допрыгнул.
– Спрошу сразу, как вы считаете, последующую историю с судами и оспариванием результатов выборов можно расценивать как PR-акцию?
– Нет. Это была неудачная попытка использования административного ресурса. Позор тем, кто его пытался использовать так бездарно! Какая это технология? Какой PR? Если бы речь шла о PR, то нужна была бы коммуникационная подложка под процесс, какая-то кампания. Вообще, любое противостояние серьезных сил сегодня – это боьрба ресурсов и людей, этими ресурсами управляющих стратегически и технологически. Вот они-то и проиграли дело. Кстати скажу, что, по моему мнению, краевая власть проиграла информационную войну и продолжает терпеть поражение по всем фронтам.
Ведь что лежит в основе PR? Постоянная информационная работа. А ресурсов для этого у администрации не оказалось. Когда Москва заподозрила руководство ГТРК «Алтай» в излишней симпатии к местным властям, то появился человек, формально названный замом по информационной политике. И все – этот ресурс был выбит. Те же издания и Интернет-ресурсы, которые власть пыталась создать «под себя», – это ж просто монстры! Думаю, ничем не лучше будет некий «краевой канал» телевидения, о котором сейчас идут разговоры.
– Однако вернемся к выборам в марте.
– Больше всего технологий было использовано на выборах в АКЗС. Шла реальная борьба одномандатников. В Барнауле произошла небольшая сенсация, когда депутаты Барнаульской думы, плотно поработав на своих округах, шагнули на ступеньку вверх. Я сам работал на этих выборах и видел все происходящее близко. В частности, то, как проигрывали, казалось бы, проходные кандидаты, недооценившие коммуникационный ресурс. Один кандидат был уверен, что на него будут работать его сотрудники. Он их вызывал и говорил примерно так: «Рабочий день окончен, листовки в зубы – и разносить». Конечно, люди этого не делали, а если разносили, то, представьте себе, какими были при этом их комментарии. Он проиграл. Ну да туда ему и дорога!
– Часто ли кандидаты, не пользуясь услугами PR-специалистов или обходясь дешевыми вариантами, выигрывают выборы?
– Тут забавная ситуация. Можно не приглашать PR-специалистов со стороны, но назначать кого-то из своих сотрудников пиарщиком все равно придется! Например, кандидат понимает, что ему нужна листовка. Он говорит заместителю или мальчику из отдела маркетинга: «Васька, пиши». Тот пишет сам или по согласованию с шефом нанимает ребят-студентов или просит журналиста. Дальше. Организация встреч. Кандидат говорит: «Васька, иди в школу, организуй встречу. Не пойдешь – уволю». И Васька идет. Он пиарщик? По факту - конечно. Или вот исследования. «Васька, организуй своих сотрудниц, чтобы обзвонили людей». Эти случаи совершенно реальны. И стоит все это на порядок дешевле, чем у профессиональных консультантов. И на мой взгляд, почти всегда такие технологии ведут к провалу.
Пиарщик – это содержанка
– Можно ли специалисту по политконсалтингу работать в крае и не быть при этом ангажированным?
– Политконсалтинг предполагает, что мы работаем на клиента, защищаем его интересы. Мы им ангажированы. Но как говорят, можно делать собачью работу, но не быть собакой. Можно продавать клиенту свои умения, навыки и соблюдать при этом некие этические нормы. Отработал на клиента, получил от него деньги, пожал руку и пошел к другому заказчику. А тот, кто работал у этого другого, пошел к тому, у кого работал ты.
– Такое движение специалистов в крае происходит?
– Конечно, и это нормально. Но ситуацию «политконсультант»не следует путать с ситуаций «эксперт» - а в нашем небольшом крае очень многие попеременно оказываются то в одной, то в другой из них. Взять, например, меня. Осенью я подвергся серьезной критике в Интернет-СМИ по поводу того, что написал несколько статей под своим именем в поддержку «Единой России». Стали твердить: «Гундарин продался». Мне говорили: «Ты же завтра можешь пойти работать в «Справедливую Россию», но ты уже засветился». Но я-то в этой авторской колонке выражал свое мнение не как специалист, получающий за свою работу деньги от какого-либо заказчика и придерживающийся потому практики профессиональной анонимности, а как эксперт, общественный деятель. Могу я высказывать свое мнение публично? В ситуации «политконсультант» - нет, а в ситуации «эксперт» - да. Главное, не перепутать.
– Журналист, даже имея свое мнение по тому или иному поводу, старается все-таки его не афишировать, следуя принципам объективной журналистики. Насколько возможно политконсультанту, работающему на разных заказчиков, вот так открыто высказывать свои политические убеждения?
– Знаете, есть такая байка. В чем разница между журналистом и пиарщиком? В том, что журналист – проститутка, а пиарщик – содержанка. Журналист сегодня любит одних, завтра – других. А пиарщик находится на постоянном содержании одного любовника. Нет у нас политконсалтинга. Есть просто люди, которые в повседневной жизни занимаются одним делом, а на время выборов, чтобы заработать денег, занимаются полит-PR. Например, консультанты бизнесменов по деловым коммуникациям на время выборов становятся специалистами по политическим вопросам. Другая разновидность – преподаватели. У меня есть знакомый доцент одного из наших университетов, филолог. Как только наступают выборы, он превращается в политконсультанта. В частности, в минувшем сезоне был редактором партийной газеты. Выборы закончились – он вернулся к своим, образно выражаясь, фонемам и морфемам. Экзотика! Есть общественники, люди, которые постоянно находятся как бы «при политике». Они дают комментарии, они всегда в ситуации «эксперт». Яркий пример – Юрий Георгиевич Чернышов. А собственно политконсультантов, профессионально занимающихся этим и только этим, в крае нет. Поэтому кандидаты приглашали и будут приглашать людей со стороны. Хотя прямо скажем, и в стране таких узких специалистов почти не осталось.
Попытаемся выработать стандарты
– А как вы оцениваете уровень профессиональной подготовки краевых PR-специалистов в бизнесе?
– Он не слишком высок. Но, может быть, заказчикам большего и не надо. Как появляются в компаниях PR-отделы? Первый вариант: «потому что у Васьки есть, я себе тоже такой хочу». Второй вариант: московский офис приказал. Третий: это госструктура, ей положено по штату. Но причина появления PR-отдела ничего не значит. Даже племянница троюродной тетки может начать очень хорошо работать, сделав PR-службу необходимой. Но если для компании достаточно размещать объявления в «Купи-продай», то зачем ей целая служба? Зачем PR?
– Есть организации, где люди наняты для выполнения более сложных PR-задач, но они с этим не справляются.
– Тому есть с десяток причин. Я знаю случай, когда шефом PR-специалиста был руководитель охраны. В пяти или шести организациях пиаром командует отдел кадров. Есть компании, в которых пиарщик сидит где-то на заднем дворе, по статусу находясь между курьером и уборщицей. И даже если такой специалист подчиняется напрямую директору, это тоже может ничего не значить, потому что к директору бывает невозможно пробиться. И если человек попадает в такую ситуацию, он часто занимает позицию: «А мне что, больше всех надо?». И тогда его активность переключается на внутренние коммуникации – делать вид, что ты работаешь, «прогибаться» и выслуживаться перед руководством. В таких случаях директор и его замы, а вовсе не потребители становятся главной PR-аудиторией.
– Есть ли конкуренция среди местных специалистов?
– Наша профессия творческая, а все творческие люди обязательно конкурируют хотя бы внутренне. Впрочем, есть уже конкуренция и самая настоящая – в сфере корпоративного пиара. Хороших мест здесь не слишком много, и если освобождается одно из них, находятся желающие в немалом количестве! В любом случае, рынок существует, он медленно, но верно растет, поэтому мы с коллегами-преподавателями хотим создать профессиональную организацию – АлтРАСО. РАСО – это Российская ассоциация по связям с общественностью. Существует ее сибирское отделение, в состав которого мы и будем входить. Одна из задач нашей будущей организации состоит в том, чтобы отодвинуть на второй план временные разногласия участников рынка. Есть вещи, которые важны для всех. Мы попытаемся выработать стандарт рынка, выразить общие позиции, наладить постоянный контакт с коллегами из соседних регионов и московскими специалистами. Обязательно подключим наших коллег к участию в профессиональных конкурсах. Университетский статус для этого самый лучший. Мы здесь как раз оказываемся не в позиции «потенциальный конкурент», но в позиции «независимый эксперт».
– Думаете, это будет иметь спрос?
– Это во многом будет зависеть от того, какую политику будет проводить московская и сибирская РАСО. Людей ведь насильно в профессиональные ассоциации не загонишь. Если они поймут, что им это нужно, они пойдут. Есть те, кому это точно нужно.
Справка
Пиарщик, философ, писатель
Михаил Вячеславович Гундарин родился в городе Дзержинске Горьковской области в 1968 году. На Алтае живет с шести лет. В 1991 году окончил факультет журналистики МГУ. Тогда же начал и преподавать в Алтайском госуниверситете (АлтГУ). Сегодня является заведующим отделением связей с общественностью. Кандидат философских наук, член Союза российских писателей, автор ряда монографий и пособий по теории и практике коммуникаций. Среди них – «Победа без победителей. Очерки теории прагматических коммуникаций» – совместно с А. П. Ситниковым (диплом Национальной премии в области развития общественных связей «Серебряный лучник», 2003 год), «Книга руководителя отдела PR.Практические рекомендации» (номинация на премию Prоба – IPRA-GWA, 2007 год), «Теория и практика связей с общественностью: основы медиа-рилейшнз» (Уральская премия в области общественных связей «Белое крыло», 2007) и др.