март 16, 2015
Ученые и общественники обратились к губернатору Алтайского края Александру Карлину с просьбой созвать совет по экологической безопасности и решить, быть ли весенней охоте в этом году или нет. Вопрос они ставят ребром: или запрет, или скоро дичи просто не останется. Охотопользователи и сами охотники говорят, что вред от охоты весной не доказан, и беспокоятся о состоянии целой отрасли экономики региона. И те, и другие сходятся в одном: решение должно быть долговременным — спорить об одном и том же из года в год они уже устали.
Весенний сезон — самый долгожданный для любителей охоты. Он длится 10 дней, и в эти полторы недели можно стрелять в боровую (глухари, тетерев, рябчик, вальдшнеп) и водоплавающую (главным образом — гуси и утки) дичь.
Так было долгие годы, за исключением последних трех лет. С 2012 года биологам, экологам, орнитологам и общественникам удавалось выиграть в дискуссиях с охотничьим лобби и склонить власть на свою сторону. На семинарах, "круглых столах", общественных советах и совещаниях они говорили о пагубности отстрела птиц во время их гнездования и выведения потомства, а также о стремительном снижении численности дичи. В итоге все три последних года губернатор весеннюю охоту на водоплавающих запрещал полностью, а пострелять боровую дичь можно было всего лишь два дня в 2013 году.
Активные противники весенней охоты признаются: каждый раз добиться запрета им удавалось с большим трудом. Приходилось использовать все возможные способы донести свою точку зрения до общества и чиновников: готовили выступления в СМИ, подписывали петиции, инициировали голосования на различных интернет-площадках (в частности, на официальном сайте краевой администрации).
И это происходит не только в Алтайском крае. В прошлом году обращение к руководству страны о закрытии весеннего сезона подписали 747 ученых из профильных НИИ и кафедр вузов разных регионов России. Более 76 тыс. подписей собрала их петиция на ту же тему министру природных ресурсов и экологии Сергею Донскому.
Минприроды плюнуло в лицо научной общественности. Оно просто проигнорировало это обращение.
По его словам, инициативе ученых противостоит мощное лобби, за которым стоят даже не столько принадлежащие элите охотники и охотопользователи, сколько торгующие оружием и снаряжением сети.
В этом году сторонники запрета уже собирались вместе и разработали план действий. Главный его пункт — инициировать обсуждение темы на уровне губернатора и еще раз отстоять свою позицию. Без их активности охота непременно будет открыта, уверены они.
Впрочем, в самом экологическом сообществе есть разные мнения. Одни полагают, что весеннюю охоту нужно запретить полностью. Многие считают, что на виды, чья популяция стабильна (глухарь, тетерев, вальдшнеп) разрешить охоту все-таки можно. Звучали предложения полностью разрешить охоту, но лишь на пару дней, однако все же большинство отвергает эту идею, говоря, что это будет "Хиросима для птицы". Но относительно добычи водоплавающей дичи у ученых позиция консолидированная — "ее надо запрещать". Причем желательно не на один год. "Хочется, чтобы проблема была решена надолго, как, например, сделали в Ростовской области, где весенняя охота запрещена в принципе. И там этот вопрос не встает каждый год, как это происходит у нас", — рассказывает Грибков.
Представители власти говорят, что особого эффекта от закрытия охоты весной последние три года они не увидели.
Три года мы были в числе пяти передовых субъектов РФ (наряду с Осетией, Краснодарским краем и Астраханской и Ростовской областями. — Прим. “СК”) и не открывали весеннюю охоту. Однако ощутимого эффекта в части увеличения популяции птицы на территории Алтайского края пока нет.
Он рассказал, что во второй декаде марта состоится расширенное совещание специалистов, охотопользователей и охотуправлений СФО. Там обсудят ряд вопросов, в том числе и ограничительные меры по весенней охоте. После общения с коллегами в управлении выскажут взвешенную позицию по этой теме. И охотники, и экологи ждут, что это будет слово в их пользу.
Охота на водоплавающих — один из ведущих факторов, сокращающих их ресурсы. В 2000-е годы интенсивность охоты резко возросла. При этом резко снизилась культура и дисциплина охотников, правила охоты не соблюдаются. Щадящие селекционные способы охоты на уток большинству охотпользователей неизвестны и не вошли в практику организации охот.
Наиболее пагубна для водоплавающей дичи весенняя охота, но главное — косвенное влияние от беспокойства охотниками гнездящихся птиц. Вспугивание охотниками уток и гусынь с гнезд способствует уничтожению яйцекладок воронами и переохлаждению яиц.
В период, когда весенняя охота была запрещена (1969–1990 годы), наблюдалась стабилизация и некоторый рост поголовья уток и быстрый (многократный) рост численности серого гуся. Сейчас же количество водоплавающей дичи сокращается стремительно. Поэтому весеннюю охоту на нее открывать категорически нельзя.
Прилетающие весной птицы представляют собой маточное поголовье. Именно эти особи определяют прирост популяций в текущем году и долгосрочные тренды популяционных характеристик. Почему? Потому что прибывшие на места гнездования утки, которые успешно преодолели жесткие механизмы отбора на местах зимовки и путях пролета, являются наиболее приспособленными и сильными особями, которые должны передать высокие качества своему потомству. Уничтожая таких особей, охотники не только снижают послегнездовую численность птиц в конкретный год, но и ухудшают генетическую структуру популяций, изымая из них лучших особей. Происходит отрицательная селекция.
При открытии любой охоты неизбежно, к сожалению, происходит браконьерство. При этом возможному нарушителю сложнее нарушить принципиальный запрет "охота запрещена", чем запреты в виде "мелких" правил, потому что "авось не заметят" (система контроля у нас тоже хворает). Контроль при полностью закрытой весенней охоте многократно легче, чем при открытой, когда среди проверяемых лиц немало законопослушных, но время на них тратится.
Численность водоплавающих катастрофически низка и близка к критическому уровню. Закрытие охоты на один год проблему не решит. Нужен долговременный подход. Ситуацию надо спасать.
Я отношусь отрицательно к запрету, потому что охотничьи хозяйства — это отрасль. И отрасль довольно-таки затратная, особенно с учетом нововведений по зимним маршрутным учетам и т. д. На какие средства вести хозяйства? И пагубность весенней охоты доказать никто не может. На одном семинаре я три дня пытал главного орнитолога Сибири, он мне так толком и не ответил, почему же нужно закрыть охоту. Говорит, так от нас Евросоюз требует. Ну, он много чего от нас требует.
Выступать защитником животных очень приятно, это выглядит благородно. А отрасль и так не в лучшем состоянии, а ее еще и добивают. От прошлых запретов никакого эффекта не было. Не может наша наука ответить на вопрос о влиянии весенней охоты на численность.
Разрешать охоту можно. В охотхозяйствах работают разумные люди. Тысячами путевки выписывать никто не станет. Я не знаю в среде моих коллег тех, кто погнался бы за сиюминутной выгодой. Тем не менее многие рассчитывают на весеннюю охоту как на дополнительный источник дохода.
Я думаю, открыть охоту можно. Охотники сильно не выбивают утку. Да, есть такие товарищи — лишь бы взять разрешение и бить все, что шевелится. Но их немного. Сейчас охотники становятся намного грамотнее и дисциплинированнее. Тем более что человеческий фактор совсем не главный. Прошлой весной в паводок все гнездовья смыло. По сравнению с природным фактором человеческий очень незначителен. И праздник охоты людям все равно нужен.
В Алейском районе в 2013 году было учтено 3 640 особей серого гуся, в Топчихинском районе — 2 900 гусей, в Калманском районе — около 1400 голов. Разговаривая о численности гусей с охотниками, рыбаками, пастухами, бывшими работниками госохотнадзора, охотпользователями, понимаешь, что это неправда. Сам лично 15 лет посвятил охоте на гуся в этих районах, но такого количества этой птицы даже близко не встречал. Убежден, что в Алейском районе обитает не более 400 серых гусей, в Топчихинском районе голов 100–150, в Калманском — не более 100 особей.
Боясь признаться в неэффективности своей работы, охотчиновники пытаются ввести в заблуждение общество в целом и губернатора — в частности, рисуя в отчетах благостные картинки изобилия дичи.
В США и Канаде весенняя охота на птиц отменена с 1913 года.