август 19, 2016
Алтайский пловец Андрей Гречин, который занял четвертое место в эстафете 4 по 100 метров вольным стилем на Олимпийских играх в Рио, и стал 21 в индивидуальных соревнованиях, вернулся домой. Он рассказал о политизации Игр, о том, что чувствует после Олимпиады и чем будет заниматься дальше.
Андрей Гречин на старте перед эстафетой.
Скриншот видео youtube.com
— Акклиматизацию мы проходили в Сан-Паулу. Это у Барнаула разница во времени с Бразилией 10 часов, а со Швейцарией разница не такая большая — пять часов. Да и по сути какая разница, темно — спать, светло — вставать, ничего сверхъестественного не было.
Правда до последнего было непонятно, поедет ли мой тренер Геннадий Геннадьевич Турецкий на Олимпиаду. В итоге он не поехал со сборной командой России. Ни одного тренера, который готовит эстафету 4 по 100 не было. Как отнеслись к эстафете, так и получилось. Ни к кому никаких претензий у меня нет, но ситуация сложилась так.
— Все болели, все хотели эту медаль. Четыре команды претендовали на три места, получилось вот так. У австралийцев всегда была сильная команда. В Лондоне мы у них чуть-чуть выиграли, а в Рио они оказались сильнее. И это нормально: всегда кто-то сильнее, кто-то слабее. Это спорт. Если каждый бы был Майклом Фелпсом было бы неинтересно смотреть Олимпиаду.
Мы все старались, переживали, хотели сделать как лучше, но не всегда все получается, как нам хочется. Не могу пока сказать, по какой причине не получилось. Просто не смог раскрыться до конца.
— Угадать, по какому сценарию пойдет эстафета, невозможно. Все прошло не так, как мы планировали.
— Перед собой я честен. Перед теми людьми, которые участвовали со мной в эстафете и болели за нас, я тоже честен. Не то, чтобы я покупался в бассейне, вышел и ушел. Я сделал все, что мог в тот момент.
Что-то пошло не так. Сейчас я не могу проанализировать, что именно.
— Ситуация была, конечно неприятная, все сидели и ждали, каждый занимался своим делом. О том, что все в порядке, объявили только в день приезда в Рио.
— Сейчас отдохну, выступлю Кубке Мира 3-4 сентября в Москве, затем выступлю на кубке Сальникова, а дальше будет видно. Сразу скажу, что завершать карьеру, как многие поторопились написать, я пока не буду.
— Никаких эмоций, опустошение. Наверное, только потом пришла обида. Поэтому я хочу отдохнуть, прийти в себя, сконцентрироваться. А дальше принимать решение.
Обидно, что в этом олимпийском цикле мы все 4 года попадали в призы, а здесь не получилось. Да и подготовка шла хорошо. Но, наверное, мне нужен был в последние две недели Геннадий Геннадьевич. И команде нужен был такой человек.
— Пока нет. Посмотрим, что будет дальше. Потому что после Лондона мысли о Рио тоже особо не появлялись.
— Это вопрос не простой. Даже если будет наше обоюдное желание, этого мало. Все выливается в финансы. Скорее всего, буду тренироваться по его программе, но где пока не знаю. Но пока плаваю, буду представлять Алтайский край.
— Да, наверное, есть вопросы к федерации, нужно принимать кадровые решения, делать перестановки и менять отношение к спорту как к таковому. Но по большому счету это вопрос не ко мне, комментировать работу федерации я не хочу.
А что касается других федераций: в эти виды спорта вкладываются большие деньги, люди работают и на международном уровне, и внутри страны.
— В Олимпийской деревне я никакого особого отношения не заметил. Там живет 12 тысяч человек и просто невозможно отслеживать, кто как на тебя смотрит, с ума от этого можно сойти. В целом чувствовал себя там расслабленно. Честно говоря, не замечал никакого негативного отношения к нам спортсменов.
А в бассейне было уже немного по-другому. Насколько мне рассказывали другие спортсмены, со стороны польской команды был гул и свист, бразильцы тоже освистывали. Даже сейчас смотрю трансляции и слышу, как они относятся к нашим и спортсменам в других видах. Мне это непонятно, все стало слишком политизированно. У меня есть опыт участия в двух предыдущих Олимпиадах — там такого, конечно, не было.
— Честно говоря, организация вообще не порадовала. Показалось, что подошли они к этому безответственно. Если говорить о безопасности, то у нас любую стройку лучше огораживают, чем Олимпийскую деревню. Если говорить про номера, то они были нормальными, жить можно. Я так понимаю, что никаких жалоб от нашей делегации не поступало, потому что обычно если кто-то жаловался на условия, то сразу следовали кражи из их номеров. Мы приняли решение, что жаловаться ни на что не будем. Но, например, постельное белье нам, не заменили ни разу.
Если говорить про питание, то концу нашего пребывания, еда уже поднадоела. А очередь в "Макдоналдс" была как на открытии первого ресторана сети в Москве.
— Если честно, природа там мне очень понравилась: красивые пляжи, мощный океан. Говорят, в паре часов езды есть еще более красивые места. Побывать там стоит, но сам перелет, конечно, непростой. До Барнаула я добирался 1,5 суток. Представьте мои два метра роста в эконом-классе.
— Нет, я лично ничего такого там не видел. Все знают, что ограбили Коротышкина, других спортсменов. Да, нищеты там встречается много. Но большинство бразильцев, которых я встречал, были положительно настроены. Как ни крути, Олимпиада - это праздник.