октябрь 6, 2016
В конце сентября на предприятие "Альтаир-Агро" в Ребрихинском районе, некогда успешное и перспективное, был назначен новый управляющий в рамках дела о банкротстве. В ближайшее время ему предстоит решать вопрос с голодающим стадом, законсервированным перерабатывающим комплексом и сотрудниками, которые больше трех месяцев не получают заработную плату. Почему же это произошло? Некоторые считают, что причиной фиаско стали управленческие ошибки предыдущего руководства. Что же об этом думает сам экс-руководитель "Альтаир-Агро"? Сергей Ножкин в интервью altapress.ru впервые высказал свою версию происходящего.
Сергей Ножкин, экс-руководитель предприятия "Альтаир-агро"
Олег Богданов
— Все, что мы тогда планировали, было успешно реализовано. Мы достроили свинокомплекс в селе Клочки, ввели в эксплуатацию комбикормовый завод с зернохранилищем и первую очередь свинокомплекса в селе Паново. Разработали технологический проект молочно-товарной фермы на 1,2 тыс. голов, выделили земельный участок. Но в тот момент, когда мы приступили к работам по строительству второй очереди комплекса в Паново, финансирование прекратилось. В это время Алтайский банк Сбербанка перешел под руководство Сибирского офиса. Отношение к инвестиционным проектам в сельском хозяйстве изменилось. Было не только остановлено финансирование нашего проекта, но и заморожены проекты сельхозпредприятия "Фунтики" в Топчихинском районе, "Западное" в Ключевском.
— Не хватало 250 миллионов, чтобы завершить строительство второй очереди. На первый взгляд, кажется, большая сумма. Но это всего лишь 10% от стоимости всего проекта. Запуск второй очереди позволил бы нам увеличить на 30% мощности по производству свинины, а доходность выросла бы на 50%.
— Недофинансированный проект — это как езда на автомобиле на стояночном тормозе. Никогда он не наберет максимально возможную для него скорость. А если говорить о влиянии рынка на развитие проекта, то я изначально хотел его свести к минимуму, сделать максимально устойчивую модель бизнеса. Для этого необходимо обеспечить животноводство зерном — это основа корма для животных. Годовой запас зерна позволяет точно прогнозировать себестоимость произведенной свинины. И она обязательно должна быть ниже мировых цен. Далее нужно наиболее эффективно реализовать полученную продукцию. Потребитель с каждым годом становится более требовательным к качеству и сервису. Все это можно организовать, реализуя продукцию в собственной розничной сети. С этим предложением в 2012 году мы обратились в Алтайский офис Сбербанка и благополучно получили отказ. Ответ: растениеводство и розница — рискованный бизнес.
Тем не менее от идеи вертикальной интеграции процессов я не отказался и привлек партнеров для реализации задуманного. В результате мы стали называться группой компаний "Альтаир-Агро" и уже вместе реализовывать задуманное. Хозяйство "Боровлянское" и компания "Мясная карта" были объединены одной идеей и строили бизнес, помогая и усиливая друг друга. Но юридически это были разные предприятия.
— Во-первых, у нас было ограничение по финансированию в других банках. Взять на стороне мы могли не больше 2 млн рублей без согласования со Сбербанком. Во-вторых, на софинансирование подобных инвестиционных проектов банки идут неохотно. Тем не менее мы договорились с Росагролизингом по финансированию строительства и приобретения оборудования для второй очереди свинокомплекса. Вопрос был лишь в выделении земельных участков под будущими корпусами. Весь земельный участок под свинокомплексом в Паново был в залоге у Сбербанка. Мы просили выделить нам четыре "пятна" под застройку трех корпусов и лагун. Думаете, я получил положительный ответ?
— Для того чтобы понять, почему я это сделал, нужно разобраться в том, что происходило на протяжении всего 2015 года. Когда мы формировали бюджет на этот год, стало понятно, что заработанных средств будет недостаточно для выполнения обязательств по кредитам. Этому способствовало значительное снижение рентабельности бизнеса из-за повышения курса валют осенью 2014 года. А при составлении долгосрочной финансовой модели срок окупаемости выходил за период пятидесяти лет, так как в 2018 году прекращалось субсидирование процентной ставки. Стало понятно, что, если ничего не предпринимать, бизнес, которым я занимаюсь, становится бессмысленным.
Подготовив расчеты, я обратился с очередным ходатайством по реструктуризации долга в местный офис Сбербанка, а затем и в Новосибирске. Про реструктуризацию долга никто не хотел даже слышать, а по строительству второй очереди банк готов был рассматривать варианты. Это обещание повлияло на решения, которые я принимал в дальнейшем.
Из расчетов было понятно, что кассовый разрыв в третьем квартале нужно было чем-то компенсировать. Серьезность намерений со стороны Сбербанка подтверждалась требованием предоставления заключенных договоров с подрядными организациями и поставщиками оборудования. Были предоставлены графики строительства и финансирования. Мы начали осеменение животных для второй очереди свинокомплекса, чтобы в июле 2016 года получить животных на убой. Все это возможно было реализовать при соблюдении безупречной кредитной истории.
Оставался вопрос, как пережить этот период. Перекредитоваться вариантов не было. Можно было рассчитывать только на себя. Мы перешли в режим жесткой экономии, частично сократили штат, сократили ассортиментную матрицу, начали экономить на кормах. Исключив внесение белковых добавок на группе откорма, мы стали экономить порядка 7 млн рублей в месяц. Первые два месяца это имело смысл, затем вес животных стал снижаться. К сожалению, выручки было недостаточно, чтобы "перевернуть" необходимую сумму, и мы вышли на просрочку в сентябре. Это повлекло закрытие расчетного счета предприятия. Вот здесь и начались основные проблемы. Начались сбои в кормлении всего поголовья животных и неотработка заказов.
При этом розничные сети ждали от нас бесперебойной поставки продукции. Их понять можно: полки магазинов не должны быть пустыми. А по договорам за недопоставленную продукцию предусматривались серьезные штрафы. Помимо этого, возросшая себестоимость продукции и увеличение издержек на логистику делали контракты убыточными. Поэтому и было принято решение по выходу из торговых сетей.
— Нет.
— После того как стало понятно, что платить мы больше не можем, в дело вступил отдел по проблемным активам. Начали обсуждать, как можно выйти из этой ситуации. Наше предложение заключалось в дополнительном финансировании животноводства для выхода на нормативные показатели по привесам. Это позволило бы нам уже через три месяца возобновить выплату процентов, а затем перейти к реструктуризации графика погашения кредитов с учетом возможности бизнеса.
Таким образом, сохранив бизнес, можно было либо его реализовать, либо развивать дальше. После новогодних праздников я предоставил в банк финансовую модель, позволяющую уже в 2023 году полностью рассчитаться с кредитом. Для этого необходимо было объединить растениеводство и розницу в одно предприятие, выкупив эти бизнесы. Получилась бы именно та модель, которую я закладывал изначально. Но уже тогда стало понятно, что на меня в этом проекте Сбербанк не рассчитывает и рассматривает варианты по передаче бизнеса. Поиск инвесторов продолжался достаточно долго. После того как появился потенциальный покупатель в лице омской компании "Руском", начали прорабатываться способы передачи компании.
В первом варианте рассматривалась внесудебная реализация активов, это было предусмотрено условиями кредитования. В этом случае "Альтаир-Агро" продолжило бы свою деятельность, но уже с другим собственником. Но потенциальному инвестору не захотелось брать историю предприятия на себя, и от него быстро отказались.
Во втором варианте требовалось контролируемое Сбербанком банкротство предприятия.
— В апреле 2016 года, когда переговоры со Сбербанком и инвестором зашли в тупик, зерно на свинокомплексе подошло к концу, а выход из ситуации мы найти так и не смогли, банк наконец принял решение по финансированию предприятия, несмотря на то что мы уже пять месяцев не платили процентов. В это никто не мог поверить. 30 млн рублей, которые выделил банк, должны были пойти на кормление животных и ветпрепараты для профилактики заболеваний. Был подготовлен бюджет с расчетом на производство полнорационных кормов, проверены все поставщики. Но сбалансированных кормов животные так и не дождались. Сбербанк, выплатив половину выделенной суммы, прекратил финансирование. Понимая, что это была последняя возможность выправить бизнес, я подал заявление на ликвидацию предприятия.
— На местном уровне не принималось никаких решений. Кто конкретно дирижирует этим спектаклем, мне неизвестно, а в чьих интересах — очевидно. Надеюсь, что есть и в Сбербанке люди, способные спросить за действия должностных лиц и оценить их эффективность.
— Насколько я знаю, на свинокомплексе полным ходом вырезают животных. Структура стада сократилась вдвое. Люди уведомлены о предстоящем увольнении.
— На мой взгляд, банк своими действиями загнал себя в тупик. Первое, что банк должен был сделать вместе с конкурсным управляющим, это сохранить актив. Если комплекс законсервируют, он перестанет быть действующим бизнесом. Это будет набор металлоконструкций в 80 километрах от города с дорогой импортной начинкой. Стоимость актива снизится в разы. Цена объекта может составить всего 200–250 млн рублей. Насколько мне известно, приход арендатора в лице "Барнаульского пищевика", который входит в структуру "Рускома" и на кого так надеялся банк, так и не состоялся. Потенциальный инвестор в очередной раз дал задний ход.
— На мой взгляд, задача власти состоит в том, чтобы защитить инвестора, проследить за соблюдением всех договоренностей на протяжении всего проекта. Создать, так сказать, благоприятную атмосферу для привлечения инвестиций в регион. Как мне кажется, в моем случае этого не было. И вообще, из крупных инвестиционных проектов в Алтайском крае остался только "Алтаймясопром".
— Быть ответственным человеком и гражданином всегда актуально и никогда не поздно.
Когда я только начинал реализацию проекта "Альтаир-Агро", я закладывал в него нечто большее, чем просто выращивание животных и производство колбас.
Я хотел сформировать коллектив единомышленников, построить рабочий поселок, в котором сотрудники предприятия могли бы с комфортом жить, воспитывать детей, заниматься спортом, отдыхать, учиться. Чтобы они ни в чем не нуждались, работали с удовольствием, смогли реализоваться. Если бы мне удалось это совершить, то я бы считал выполненным свой гражданский долг.
— С ноября прошлого года Сбербанк подал заявление в правоохранительные органы с обвинением меня в предоставлении недостоверной информации при получении кредитов, в преднамеренном банкротстве предприятия, в выводе активов, в нецелевом использовании кредитных средств и полученных субсидий, в хищении залогового имущества. Особенно показательно наложение ареста на личное имущество судебными приставами. У меня оно проходило дважды с разрывом в два дня и в обоих случаях с вооруженной охраной, дабы предотвратить активное сопротивление со стороны моих малолетних детей.
— На сегодняшний день в отношении меня введена процедура реструктуризации. Мы доказали, что вводить процедуру реализации личного имущества преждевременно.
С позицией Сбербанка и конкурсного управляющего предприятия "Альтаир-Агро" по поводу процедуры банкротства В частности, они утверждают, что финансовые проблемы у предприятия возникли из-за неэффективной работы предыдущего руководства, разрыва отношений с торговыми сетями и вывода активов.
Сергей Михайлович Ножкин родился в 1972 году в селе Камышенка Завьяловского района. Здесь же учился в средней школе. Затем поступил в Институт советской кооперативной торговли в Новосибирске. В 1990 году, прервав обучение, пошел в армию. Вернулся он уже в другую страну. Через год после возвращения из армии из родного села переехал в Барнаул, где начал заниматься предпринимательской деятельностью. В 2000 году организовал цех мясных копченостей "Альтаир". В 2007 году начал проект по строительству свинокомплекса и мясоперерабатывающего предприятия в Ребрихинском районе. До июня 2016 года являлся собственником и генеральным директором компании "Альтаир-Агро".
2,3 млрд рублей составляла общая стоимость проекта "Альтаир-Агро", 1,8 млрд — заемные средства, 468 млн — собственные вложения инвестора.