октябрь 12, 2016
Депутаты Солоновского сельсовета досрочно расторгли контракт с главой сельской администрации. Парадокс в том, что неделей раньше эти же депутаты почти в полном составе сами ушли в отставку. А затем отменили решение о самороспуске и уволили своего главу. В правомерности их решения разбирается прокуратура. Но даже если она поддержит уволенного, вернуться ему будет непросто: всевозможные жалобы на его действия уже не первый месяц поступают в разные инстанции.
Выход.
Михаил Хаустов
Егор Ивлев — он в Смоленский район приехал из города. Назначили его главой сельской администрации по контракту в мае 2012 года. К тому моменту он четыре года поработал в администрации Бийска, опыт получил, а тут — объявление о конкурсе в Солоновке. Ну, и подал документы. За 27-летнего горожанина проголосовали шесть из 11 депутатов-сельчан. Пять были за местного.
Может, и не занял бы Ивлев этот пост, если бы не поддержал молодого и инициативного претендента глава депутатского корпуса Солоновки Александр Кокорин, тоже бывший горожанин. А еще — известный в крае предприниматель: вы наверняка о его сыре камамбер, гостевом доме в Солоновке и ассоциации "Крестьянское гостеприимство", где он один из учредителей.
Но теперь оба они к работе в сельсовете не имеют отношения: с Ивлевым расторгли контракт депутаты и с 3 октября он в свободном плавании. А Кокорин сам сложил с себя депутатские полномочия на сессии 22 сентября. Сложил, потому что устал давать объяснения о работе сельской власти проверяющим органам. Получатся, нет сегодня в Солоновке ни главы сельской администрации, ни главы сельсовета. Есть только и.о.
Работы в каждом селе — черт на крышу не забросит. Дороги чистить надо? Надо. С проблемными семьями разбираться? Куда без этого. Со свалками бороться, забор у кладбища подправить, памятник восстановить, документы односельчанам оформить, ребятишек на конкурс отправить. Вроде старались оба — и Ивлев, и Кокорин. Но что-то пошло не так.
Егор Ивлев полагает: недовольство началось с земельного спора с одним из местных жителей, претендовавшим на участок. По документам выходило: прав на этот участок он не имеет, хотя он считал его своим. Спор с администрацией житель Солоновки проиграл, а на администрацию будто бы затаил обиду. И нашлись люди, которые его поддержали.
Это ли было истинной причиной разлада в Солоновке или что-то другое, но, по крайней мере, с тех пор на разные действия сельсовета пошли жалобы. Объяснения пришлось давать и Ивлеву, работавшему за зарплату, и Кокорину, который в сельсовете ни копейки за свою работу не получал.
Вот администрация продает неисправный уазик. Деньги идут в бюджет. Но люди недовольны: машина нужна сельсовету, зачем продавали.
Автомобиль два года стоит без страховки, мы платим транспортный налог. А он технически неисправен и денег на ремонт нет.
Пошли разбирательства — машину вернули в муниципальную собственность.
Еще одна беда: штрафы за нарушения. Оно, конечно, понятно: кому штраф платить хочется? И активная работа сельских властей вызвала недовольство — об этом подробно пишет сайт о жизни Смоленского района (его ведет журналист Людмила Видмер). Процитируем здесь ее интервью с одним из депутатов.
Если говорить о взаимоотношениях Егора Николаевича с населением, то они не совсем сложились. Это связано с тем, что в его действиях, иногда требовательных, он немножко где-то, может быть, перегибал палку — штрафовал. Я понимаю, что это законно. Но у нас население не привыкло платить. Какого-то контакта с населением не получилось. То есть был чужой и так чужим и остался.
О чем Егор Ивлев сегодня сожалеет, так это о том, что работа его депутатам (в основном педагогам) была... ну, неинтересна что ли. Рассказывает им о своей работе — не вслушиваются, будто время отбывают. А когда началось в селе брожение, не стали разбираться и приняли сторону "противников" главы.
Он поясняет : правила благоустройства принимали сами депутаты. А потом оказалось: ежели выполняет глава принятые депутатами правила — он плохой.
Прежде чем кого-то штрафовать по правилам благоустройства, мы с сотрудниками администрации объезжали все село. И каждому в почтовый ящик небольшие листочки вкладывали, там было написано, что конкретно они нарушили. Основная масса выполняла. А некоторые нет. Ну, как должна власть поступать?
Сказать, что строг был молодой глава? Ивлев с этим не согласен. Порядок наводить надо, к тому же всех жителей предупреждали, и если первый раз человек привлекался — отпускали с миром.
Штрафы сам Егор не выписывал никогда. У нас же есть административная комиссия, я был ее председатель. Он просто нас уведомлял, что вот есть такие нарушения: коровы зашли на огород — сожрали капусту. Собака задрала курицу. И комиссия принимала решения. Есть люди, которые понимали. Другие говорили — а я тут всю жизнь жил... Люди привыкли так жить и не хотят менять устои.
Впрочем, в первое время, когда глава начал настойчиво порядок наводить, протоколов о нарушениях было и вправду многовато: в 2014 году больше 100 — "каждый пятый двор получил у нас письмо счастья", — рассказывает Ивлев. Но зато в 2015 году число нарушений резко спало: протоколов составили около 20. В 2016-м — всего четыре.
Но в 2016 года у активистов Солоновки появилась новая забота. Сельская администрация выставила на аукцион и продала ветхое деревянное здание на окраине села, где когда-то был магазинчик. Здание это лет пять никому особо не было нужно: его, чтобы восстановить, "вагон денег нужен" (говорит Кокорин), да и место не "рыбное".
А ведь сельская администрация платила за него налог на имущество. Сумма, в которую оценили это здание (оценка была заказана), конечно, была так себе, ни о чем: 10 тыс. рублей. Но все же лучше, чем ничего.
Теперь-то уже понятно: и пусть бы себе ветшало дальше. Потому что активисты очень уж возмутились: ясен перец, продано по заниженной цене. Причем, по словам Кокорина, обращение в УФАС, прокуратуру и следственный комитет по этому поводу написала глава Смоленского района. Кокорина не раз вызывали в следственный комитет, но, по его словам, ни одна структура нарушений не усмотрела вообще.
Тем временем пересуды продолжались. По словам Егора Ивлева, инициативная группа начала собирать подписи под обращением к депутатам: вы либо уйдите сами, либо главу администрации в шею гоните. "Вопрос уже не просто возник, а как по сердцу камнем, потому что население нам говорит: вы уходите и забирайте Егора с собой", — так об этом говорила Надежда Стопичева сайту "Предгорие".
Поначалу депутаты решили вопрос кардинально: 22 сентября на сессии сложили с себя полномочия почти полным составом: восемь из одиннадцати. На этой же сессии подал в отставку и Кокорин. И ведь не первый это случай в районе: не далее как в июле депутаты другого сельсовета района - Верх-Обского - тоже полным составом ушли в отставку из-за пустой казны.
Так или иначе - за свою отставку они проголосовали. Документ опубликовали на сайте и, по идее, он вступил в силу.
А затем вмешались районные власти — может, повторения Верх-Обского не хотели? После бесед с районными чиновниками солоновские депутаты собираются на внеочередную сессию 30 сентября — все, кроме Кокорина. И отменяют решение о самороспуске, а затем расторгают контракт с Ивлевым.
Как получилось, что уже потерявшие депутатский статус люди приняли ключевое для жизни Солоновки решение? Вопрос на засыпку.
... В администрации Солоновки перед отставкой работали двое. Теперь остался один: Людмила Сафронова, специалист военно-учетного стола. На нее и возложено исполнение обязанности главы администрации села. В здании сельсовета, где, по данным сайта "Предгорие", постоянно находятся еще и специалисты коммунального предприятия и библиотекарь, а еще базируется сельский клуб, не топят — денег на закупку угля нет. Все, что подсобрали, ушло на выплату компенсации уволенному Ивлеву.
Сама Сафронова говорит, что выдает справки, какие может, и честно признается, что постановления по земле писать не умеет.
Что будет дальше, пока сказать трудно: либо депутаты объявят новый конкурс на главу администрации, либо проработают до новых выборов с и.о. А в правомерности увольнения Егора Ивлева разбирается прокуратура.
Село Солоновка расположено в Смоленском районе. В нем живет около 1700 человек.