февраль 6, 2018
В январе "Бийский рыбозавод" отметил свое 80-летие. Более тридцати лет у руля предприятия стоит его бессменный директор Иван Фокин. По его словам, самые сложные времена для завода наступили в 2015-м. Тогда не было сырья, не было денег, чтобы его приобрести, а в дверь настойчиво стучали кредиторы, желавшие вернуть свои деньги. Как выйти из сложной ситуации, сохранить предприятие и при этом не замарать себя фиктивным банкротством? Решения нужно было принимать экстренно.лающие прибрать все к рукам"
Иван Фокин.
Анна Зайкова
— В то время ситуация на нашем заводе была такой же, как и на других предприятиях отрасли. Для того чтобы стабильно работать, обеспечивать производство сырьем, платить налоги и заработную плату, следовало иметь в обороте немалые средства. Если их оказывалось недостаточно, в ход шли связи и хорошие знакомства с поставщиками рыбы, которые готовы были дать нужный объем сырья под реализацию. Не успеешь полностью рассчитаться за один вагон рыбы, уже пришел другой. И так непрерывно. В те годы мы перерабатывали до 350 тонн рыбы в месяц. Представьте, в один момент все прекращается. Нет сырья, нет денег для его закупа, кредиторы настойчиво стучат в дверь. И все это наваливается, как снежный ком. Честно признаюсь, служба в Афганистане была легче.
— В апреле 2015 года я понял, что ситуация критическая. В тот момент неоценимую помощь оказал торговый двор "Аникс". Там пошли навстречу, взяли у завода один цех в аренду. За счет поступающих от этого средств мы могли осуществлять текущие платежи. Это помогало держаться на плаву. Но долги-то никто не прощал. В 2016 году Сбербанк уже подал на нас в суд. Надо отдать должное: банк пошел нам навстречу, мы подписали мировое соглашение.
Дальше провели аудит собственного имущества. Вместе с сыном продали все дорогие автомобили. Я заложил дом, реализовал часть производственных помещений, которые были не задействованы. В общей сложности двум банкам надо было вернуть 24 млн рублей.
— Я бы так не смог, непорядочно это. Повезло, что в короткое время удалось найти покупателей на личное имущество. Дело в том, что завод был в банке в качестве залога. Точно знаю, находились желающие прибрать все к рукам. Моя задача была этого не допустить. В те времена я плохо спал, ходил смурной. Седых волос наверняка прибавилось. Хотя куда больше — и так весь белый.
— Это произошло во втором квартале 2017 года. Когда ты освобождаешься от оков, идти дальше становится легче. У меня шаг стал шире. И тогда, и сейчас у нас одна задача — сделать качественный продукт и донести его до потребителя. Опозориться было нельзя, коль нам была оказана такая поддержка. Сейчас с "Аниксом", который в свое время нам помог, мы работаем очень плотно.
— Морскую рыбу получаем напрямую из Владивостока, Архангельска и Мурманска. Небольшие объемы, когда есть необходимость, закупаем через посредников в Новосибирске. Речная рыба поставляется из северных регионов страны, в основном с Ямала. Там рыба хорошего качества, без такого сильного распространения паразитов, как в Сибири. С алтайскими поставщиками по этой причине принципиально не работаем.
До введения санкций все отечественные рыбопереработчики использовали импортное сырье — это Фарерские острова, Исландия, Норвегия. Претензий к этой рыбе не было. Все сырье было калиброванным, как говорится, хвостик к хвостику. Российские поставщики так не работали. В одной коробке могла быть рыба и по 400 граммов, и по 100. Надо отдать должное: сейчас в этом плане ситуация меняется в лучшую сторону.
— В настоящий момент импортная рыба поступает только из Белоруссии. Но вот незадача: моря никак не могу найти в этой стране. Китайское сырье мы не закупаем принципиально. Я на все 100% уверен, что оно напичкано физраствором. Такая "фаршировка" приносит им необоснованную прибыль, а нам — убытки. Мало того, травить наш народ я категорически против.
Распознать "фаршированную" рыбу просто. Если после того, как она растаяла, появилось два стакана воды, значит, либо это излишняя глазурь, превышающая нормы, либо физраствор.
— Конечно, до кризиса мы работали со всеми. Но порочная система бонусов за вход на полку, за объемы продаж, в принципе за воздух отбила всякое желание сотрудничать. Рентабельность нашего бизнеса всего 3–5%. Она позволяет заводу держаться на плаву. Утолять непомерные аппетиты торговых сетей мы точно не будем.
— На сегодняшний день мы перерабатываем 80–90 тонн рыбы в месяц, хотя можем в три раза больше. Все мощности удалось сохранить и даже приумножить. В прошлом году был построен новый цех вяления рыбы, склады для готовой продукции, бытовые помещения. К апрелю текущего года планируем полностью завершить реконструкцию, которая позволит нам пройти сертификацию по системе ХАССП. Только за прошлый год на эти цели было направлено более 10 млн собственных средств.
При наличии качественного сырья и стабильного спроса мы за месяц можем увеличить объемы переработки до 300 тонн.
— По большому счету, дело даже не в спросе или нехватке сырья, а в той ситуации, которая складывается в нашей стране. Я часто привожу такой пример. Скажем, появилась у вас новая квартира. Что в первую очередь надо делать? Ремонт. Пока начали, непорядочные соседи сверху устроили потоп, сбоку — долбят, снизу — мешают. Получается, надо сначала вокруг разобраться, утихомирить народ. А у нас как выходит: один житель квартиры ушел на разборки с соседями, ремонтом внутри при этом никто не занимается.
Все прекрасно знают, какая у нас средняя зарплата в Алтайском крае. Мягко говоря, небольшая. А сколько получает министр в правительстве, страшно читать. Хочется спросить, что он такого сделал для ремонта нашей общей "квартиры"? Я всегда считал, что без крепкого среднего класса страна не выживет. Российский средний класс приходит в магазин и вместо качественной колбасы, рыбы и хорошего вина покупает хлеб, порошковое молоко и парочку яиц. На большее денег не хватает. Средний чек об этом говорит красноречиво.
— В рыбопереработке есть один важный аспект: наш продукт — скоропортящийся. И чем дальше он уехал от места своего производства, тем больше в нем консервантов. Гарантирую. С местными предприятиями мы практически не пересекаемся. "Каменский рыбозавод" сотрудничает в основном с "Марией-Ра", у "Диафа" свои рынки сбыта. Есть небольшие цеха и артели, но меня их работа вообще не касается. Для меня главное — производить качественный продукт. Я уверен, что человек всегда будет делать выбор, прислушиваясь к своему желудку.
— Даже если это происходит, на нас это отражается совсем незначительно. Я верю своему президенту. Если Родина действительно идет вперед, я готов идти вместе с ней. Но первый шаг пусть делает Родина. У нее он шире.
— В 20-х числах января антимонопольная служба вынесла предписание в отношении одной из бийских фирм, которая производила рыбу и выдавала ее за продукцию нашего предприятия. Разбирательство тянулось с августа прошлого года. Могу сказать, что это не единичный случай. Для того чтобы отличаться от других производителей, мы поменяли цвет ведер с белого, как у всех, на синий. И среди бабушек уже давно слух ходит, что рыбу в "Аниксе" надо брать именно из синих ведер.
Из морских видов рыб завод перерабатывает сельдь, скумбрию, кету, путассу, горбушу, мойву и другую, из речных — окуня, леща, щуку, карася, язя. Есть широкий ассортимент пресервов. В перспективе предприятие намеревается выпустить на рынок рыбные полуфабрикаты, которые легко сможет приготовить каждая хозяйка.
Пресервы на "Бийском рыбозаводе" производятся вручную. Сырье сначала чистят, затем укладывают в контейнеры. Установка автоматической линии по выпуску пресервов нецелесообразна в связи с небольшими объемами. У производителей Сибирского федерального округа такого оборудования пока нет.
В 2017 году цена на кету в России серьезно возросла. Это произошло из-за проблем с уловом этой рыбы. По словам Ивана Фокина, покупатели смекнули и перешли на более доступную скумбрию.
Вкусовые пристрастия российских потребителей постепенно меняются. Сейчас наиболее ходовыми являются слабосоленые варианты рыбы с содержанием соли 3,5%. Для сравнения, в советские времена норма соли составляла 5%. Если оказывалось, что она занижена, главный технолог мог пойти под суд.