март 22, 2018
Александр Молотов, лидер фракции "Справедливая Россия" ("СР") в краевом парламенте, утверждает, что слухи о смерти его партии сильно преувеличены. "Не дождетесь!" — отвечает он сомневающимся. В интервью altapress.ru депутат рассказал, почему тяжело перенес переход двух человек из фракции в "Единую Россию" ("ЕР"), чем юрист-технократ лучше политика-популиста и как партия намерена участвовать в выборах губернатора.
Александр Молотов.
Анна Зайкова
— На самом деле ситуации все разные. Термин "уводят", наверное, не совсем правильный. "СР" изначально представляла собой в человеческом плане достаточно пестрое образование. Наша фракция в АКЗС существует четвертый созыв подряд. В свое время в нее входил, например, Александр Федорович Лазарев (долгие годы — главврач онкодиспансера. — Прим. altapress.ru), потом он перешел к единороссам. В пятом созыве в нашу фракцию входил Юрий Матвейко, который теперь также в "ЕР". Были и другие подобные ситуации. Но все эти люди ушли честно и открыто, предварительно предупреждая нас о своем решении.
Почему, я думаю, от нас могли уходить бюджетники? Придерживаясь социал-демократических взглядов, они в то же время могли, например, не понимать, насколько оппозиционной окажется партия и как это может сказаться на их профессиональной деятельности.
По бизнесменам ситуация тоже понятная. Скажем, тот же Матвейко пришел и сказал, что ему поступило предложение, от которого он, по сути, не может отказаться. Так же поступил Дмитрий Аганов, который сложил с себя полномочия депутата Барнаульской гордумы от "СР", чтобы участвовать в праймериз "ЕР". В этих историях мы сохранили с людьми хорошие рабочие, дружеские отношения.
Что касается этого созыва, то свою роль сыграло изменение нашего подхода к формированию пула кандидатов. У нас есть команда людей, которые давно представляют партию. Но проблема в том, что они неравномерно рассредоточены по территории региона. Во многих районах существуют проблемы. Вот мы и решили объявить "Справедливый призыв" — взять под эгиду партии людей с социал-демократическими взглядами, авторитетных на своих территориях, желающих участвовать в выборах от "СР".
Тот же Шумихин в свое время был в ЛДПР, его там "не оценили", как он это воспринял, и мы с ним начали сотрудничать.
— История с Федором Найденом — это первоначально история взаимовыгодного сотрудничества. Накануне выборов в Камне мы провели социсследование, которое показало: жители города устали от действующей власти и лидером общественного мнения является именно Найден, несмотря на весь его бэкграунд. У нас в партии в отношении его кандидатуры была большая дискуссия, многие до последнего сомневались. Но в итоге все же решили попробовать. Мы пришли к нему с предложением, и выборы отработали в связке. Это была оглушительная победа.
Но потом оказалось, что это тот случай, когда человек изначально имел иные цели. Известно, что еще до нас он пытался договориться с "ЕР", но не смог, и "СР" стала для него партией "второго выбора". Когда стало понятно, что без поддержки краевых властей Найден не пройдет конкурс на главу, он и пошел с ними на сделку.
Да, история с Алексеем Найденом — пакетная. Он шел как бы "в пристяжку" к своему отцу. Как он пришел к нам вместе с отцом, так и его переход в "ЕР" стал частью сделки.
Как руководитель фракции, переход Найдена и Шумихина я воспринял болезненно. Мы заранее задавали им вопросы напрямую, говорили: "Ребята, мы все поймем, но давайте по-честному". Оба говорили, что никаких переговоров они ни с кем не ведут, и, если что, мы узнаем первыми. Поэтому удар оказался сильным.
Алексей поступил более достойно, сообщив мне о своем решении до того, как о нем стало публично известно. А Шумихин, не предупредив, выступил с открытым обращением, в котором сказал, что во фракции якобы ужасная атмосфера, он не может работать в ней и пойдет туда, где ему работать дадут. Нам он ни о чем таком не говорил, поэтому выглядело все очень некрасиво.
— Со мной таких официальных переговоров не велось. Да, были в конце прошлого созыва некие разговоры, знаете, полушуточные, из разряда "а давай-ка к нам". Но я тоже переводил их в шутку, и этим все заканчивалось.
— Переход в "ЕР" многие рассматривают как "карьерный рост". Но вопрос: нужно ли это мне? Я не воспринимаю свою депутатскую деятельность как некую карьеру. Я и в политику-то попал довольно случайно. Ровно 10 лет назад меня пригласили в "СР" консультантом по юридическим вопросам. В некотором смысле мой "крестный отец" в политике — Сергей Валентинович Землюков (сейчас ректор АлтГУ, — прим. ред.), так как это он меня посоветовал руководству фракции. Я побеседовал с тогдашним ее руководителем Александром Мастининым, мы поняли друг друга, и я занялся законотворчеством.
Потом в 2011 году пришло время выборов, и руководитель реготделения Александр Терентьев предложил мне в них поучаствовать. А вообще, я живу по принципу Воланда: никогда ни у кого ничего не проси, сами предложат и сами все дадут. И в этом смысле я ни от чего не зарекаюсь.
— В мэры Барнаула я уже ходил. Занял второе место после Дугина, а в неофициальном интернет-голосовании — второе после кота Барсика (улыбается).
— Это хороший вопрос. Почему мы с коммунистами при родственной идеологии сейчас не можем договориться? В прошлом созыве, кстати, нашим фракциям это хорошо удавалось. Но с приходом новой власти в КПРФ этому сотрудничеству, по сути, пришел конец. Потому что во главу угла встал вопрос — политика или технократия? Мы — конструктивная оппозиция. Кто бы нас в чем ни упрекал, мы все равно гнем именно свою линию. При этом отталкиваемся от нашего внутреннего решения, а не от взаимоотношений с "ЕР" или любой другой фракцией.
— Например, была тема ограничения времени продажи алкогольной продукции. Мы еще в позапрошлом созыве с ней выходили. Нас тогда потоптали, сказали – ерунда, будут серьезные выпадающие доходы бюджета. Но тема была актуальной для края и всей России, и через полгода мы вновь вышли с этой инициативой. И каково же было наше удивление, когда "ЕР" предложила точно такой же законопроект, только часы ограничения времени продажи были другие, и единороссы ничтоже сумняшеся заявили, что у них совершенно иная концепция закона! (Смеется).
Или в прошлом созыве мы выступали с инициативой освобождения от уплаты взносов на капремонт для пожилых граждан. В АКЗС даже была создана рабочая группа для доработки нашего законопроекта. И тут – бабах! – мы узнаем, что с таким же законопроектом выходит администрация края, в документе даже формулировки были наши, слово в слово!
Таких примеров могло бы быть и больше. Но их число сейчас не растет, потому что мы сами пошли по другому пути. Например, у нас была идея закона о парламентском контроле, еще в прошлом созыве. Но мы не стали выходить с ней сами, а пошли договариваться с другими фракциями. И все согласились выйти с ней совместно.
Такая же история была уже в этом созыве, когда именно мы предложили всем партиям вместе выйти с законом о продлении срока бесплатного предоставления в собственность земельных участков отдельным категориям граждан.
Проблема заимствования законопроектов в политическим плане конечно звучит ярко и громко. Но на самом деле для нас важно не то, кто с законопроектом выйдет, а чтобы закон приняли и конкретная проблема была решена.
— Я не люблю делать громкие заявления исключительно ради политического пиара. Меня, кстати, из-за этого регулярно "пинают".
— Для меня неприемлема вот эта дихотомия — деление всего и вся только на черное и белое.
— Мне глубоко противна позиция некоторых товарищей из других партий, которые во главу угла ставят вопрос политической конъюнктуры.
— Все время слышу эту "песню": еще один созыв — и "СР" не будет. Могу сказать только одно: не дождетесь.
— У нас партия — как корабль с герметичными отсеками: если один пробит, то перемычка срабатывает, и судно все равно остается на плаву.
— Как я могу к этому относиться? Иронично. Люди, которые говорят об этом, не видят, не понимают ситуацию изнутри. Я с партией ровно 10 лет. И все время слышу эту "песню": еще один созыв — и "СР" не будет. Могу сказать только одно: не дождетесь.
Считаю, что перспективы партии хорошие, позиции крепкие. Да, у нас были проблемы, скажем так, политтехнологического, электорального плана. Порой мы ошибались в своем позиционировании. Почему "СР" выстрелила на выборах в Госдуму в 2011 году? Потому что, среди прочего, сработал призыв "голосуй за любую партию, кроме "ЕР"". И большая часть неопределившегося электората пошла к нам как к партии с самым низким антирейтингом.
У нас есть определенная проблема с "ядерным" электоратом, поскольку как парламентская партия мы сформировались позже остальных. Наши результаты на выборах в большей степени зависят от того, как проведена кампания. К тому же после 2011 года началось определенное "почивание на лаврах". Была "белоленточная" история, когда "СР" сначала поддержала это движение, а потом резко от него открестилась. На выборах 2016 года партия бросила свои силы на тему коммуналки и защиты социальных прав граждан, но они в целом по стране не "выстрелили".
Плюс мы "децентрализованная" партия: наши результаты в большей степени держатся на харизматиках в регионах. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на разрыв в результатах голосования в разных субъектах. Алтайский край всегда входит в пятерку лучших. У нас есть яркий лидер — Александр Терентьев, партийный бюджет, системная работа. В Новосибирске, пока там был Илья Пономарев, партия тоже занимала хорошие позиции, а потом просто "упала".
Но я считаю такую децентрализацию скорее благом. За ней будущее. Возьмем ЛДПР. Все понимают, что это партия одного лидера. Уйдет Жириновский — и дальше пустота. У нас же партия — как корабль с герметичными отсеками: если один пробит, то перемычка срабатывает, и судно все равно остается на плаву.
— Когда сейчас начинаются крики, что "СР" "слилась", я говорю: пардон, но мы в 2008 году тоже поддержали Дмитрия Медведева, сейчас — Путина, так что для нас такая практика не в новинку. Была только одна история, не самая удачная, на мой взгляд, с походом партии на президентские выборы в 2012 году. И лично я рад, что не пошли в этот раз. Возможно, с точки зрения политической конъюнктуры это не очень хорошо, но в человеческом плане, считаю, абсолютно верное решение. Все кандидаты, за исключением Путина, шли с разными целями, но реальной цели победить на выборах не было ни у кого из них. И некоторые этого даже не скрывали. По-моему, в политическом смысле как раз это смерти подобно.
— "СР", безусловно, будет участвовать в них. Партия — это "машина", она должна работать, участвовать в выборах, доносить свою позицию до избирателей. Мы уже обсуждали тему губернаторских выборов и приняли решение, что их мы точно не пропустим. Конкретные фамилии кандидатов пока не обсуждали. Но у нас в крае есть сильные, медийные личности, которым есть что сказать людям и побороться за победу.
Крестным отцом Молотова в политике является Сергей Землюков, сейчас — ректор АлтГУ, именно он посоветовал фракции "СР" в 2008 году его как юриста-консультанта.