июнь 13, 2018
О Викторе Томенко, врио губернатора края, жители Алтая узнали не больше двух недель назад. И о нем уже ходят мифы. "Жесткий менеджер", "технократ", "декламирует “Фауста” на языке оригинала" — и это еще не все характеристики, которыми наделили его разные спикеры. О том, есть ли в этих утверждениях правда, а также о правилах жизни нового человека в алтайской политике мы узнали у первоисточника — самого Виктора Томенко. Вместе с altapress.ru вопросы ему задавали Оксана Бассауэр (Амител) и Дмитрий Негреев (Политсиб.ру).
Виктор Томенко.
Анна Зайкова
— Я не знаю, зачем про меня пишут, что я жесткий менеджер. Хочу верить, что я компетентный и современный руководитель, который использует все приемы. Где-то надо быть жестким. Где-то крепкое словцо употребить — но это работает при решении небольшого количества задач.
Люди, работающие на таком уровне, подбираются ответственные и, как правило, дисциплинированные. Разъяснения, объяснения, иногда внушение — этих инструментов вполне достаточно для того, чтобы дело двигалось.
Жесткость, может быть, заключается в последовательности. Я люблю планировать и предпринимать системные шаги. Все элементы между собой взаимодействуют, и если ты по неопытности, наивности или второпях трогаешь один из них, не просчитав, чем все закончится, то... "Сережка ольховая — легкая, словно пуховая, сдунешь ее — все окажется в мире не так" (цитирует стихотворение Евгения Евтушенко "Ольховая сережка", 1975г. — Прим. altapress.ru). Примерно так.
— Это была командная работа над проектами в группах по шесть-семь человек. Первый проект, подготовленный вместе с моими товарищами, с которыми я познакомился и очень подружился, касался госкорпораций как инструмента государственного управления.
Второй был посвящен выработке системы решений в сфере демографии. Не буду называть всех своих коллег, тем более что разрешения от них не получал. Но одного назову: в моей группе был Михаил Михайлович Котюков, сейчас министр науки и высшего образования.
Мы обращались к очень интересным источникам, к консультантам, обменивались информацией по электронной почте, один из членов команды готовил презентацию, другой подбирал данные. И некоторые наши выводы о том, что нужно сделать в сфере демографии, я услышал в послании президента Федеральному Собранию — не знаю, связано это с нашей работой или нет.
— К сожалению, эти модули я пропустил по объективным причинам. Осень прошлого года. Губернатор Виктор Александрович Толоконский подал в отставку. Врио губернатора назначен Александр Викторович Усс. Правительство в шоке. Край взбудоражен. Усс при всем его опыте, понимании края и своей роли в любом случае делает первые шаги. До завершения некоторых проектов оставались считанные дни. Что-то не сделаешь — проваливаешь важные вещи. Я не мог себе это позволить и отпросился у организаторов.
— Вообще без вопросов. Сейчас будет набираться второй резерв, и я думаю: может быть, попробовать и лечь под танк?
— На решение были сутки. Хотя сутки — это не совсем верно. Будучи руководителем правительства Красноярского края, я вошел в президентский кадровый резерв и принял участие в нескольких курсах подготовки и переподготовки.
Я понимал, что государство, вкладывая в это серьезные деньги и силы, будет во мне заинтересовано, и когда-нибудь такое предложение поступит. И оно поступило. О том, что это будет приглашение возглавить работу исполнительной власти в Алтайском крае, я не знал. На то, чтобы принять именно это предложение, у меня и были сутки.
— У нас состоялся примерно 10-минутный разговор. Проходя этапы подготовки и переподготовки, я получал оценки, общался с администрацией президента, которая была заказчиком программы. Поэтому я понимал, что у президента есть вся информация.
Владимир Владимирович попросил меня в двух словах рассказать, кто я. Спросил, как обстоят дела в правительстве Красноярского края. И сказал, что для него и руководства России вопросы развития Сибири являются очень важными. Он понимает, что хотя я из Сибири, с Алтайским краем меня ничего не связывает. Буквально дословно воспроизведу его высказывание: наш регион благодатный, перспективный, но очень сложный, и там надо пахать.
— Что понимаю это. И если мне будет оказано доверие, я берусь за эту задачу и сделаю все, чтобы и президента не подвести (он меня назначил), и жители края в меня поверили и захотели, чтобы я стал руководителем региона. Общие цели, в общем-то, понятны: повышение комфортности жизни, благосостояние граждан. Это все ясные и даже банальные вещи. Но для того чтобы их достигать, надо реализовывать небанальные и весьма непростые проекты.
— Возможность отказаться была. Но была и возможность взвесить, почему надо согласиться. Согласиться из страха, что больше не предложат? Это же, наверное, имеется в виду? Или нарисовать себе картины будущего, где "все в шоколаде и я на белом коне", поддаться этим эмоциям и согласиться на то, к чему ты не готов? Я человек, который, как правило, эмоциям не поддается. Все это было предметом внутреннего анализа, который я провел. И принял решение.
— Пожелал мне удачи и сказал, что сейчас подпишет указ. 30 мая я получил назначение. Вечером сел в самолет и полетел в Красноярск. А уже 1 июня в 12 часов я был здесь, в Барнауле, где меня представили членам правительства, депутатам, главам муниципалитетов.
— Когда я позвонил жене, информация уже была в СМИ — ей сообщили. Она мой близкий человек и знала, что я в резерве и полетел на какой-то серьезный разговор. Но все подробности ей известны не были. Деталей не знал и врио губернатора Красноярского края Александр Викторович Усс — я сказал ему, что приглашен в администрацию президента на разговор.
До поры до времени об этом нельзя было говорить, потому что решение принималось непосредственно в кабинете у президента, и не всегда такие встречи заканчиваются назначением. Моя супруга, кстати, с пониманием к этому отнеслась.
— И возможно, и, мне кажется, нужно. Решение этого вопроса совсем непростое. Средняя заработная плата в Алтайском крае около 23 тыс. рублей — 12-е место в СФО. Следующий после нас регион, если брать сравнимые по масштабу территории, Омская область — там средняя зарплата более 30 тыс. рублей, то есть больше сразу на 30%. А в Красноярском крае она перевалила за 41 тыс. Разница с Алтаем почти двукратная.
Понятно, что на это оказывает влияние уклад: почти половина жителей Алтая проживает в сельских территориях. Но средняя зарплата — индикатор для того, чтобы подтягивать ее и в других отраслях. В частности, в бюджетном секторе. Врач в Алтайском и Красноярском краях — одна и та же профессия. Но на Алтае его средняя зарплата дотягивает до чуть больше 46 тыс. рублей, а в Красноярском крае почти до 80 тыс. И это проблема.
— Так нельзя сказать, прямой связи нет. Красноярский край реализует большую программу развития, крупные и важные для страны проекты, как, например, Всемирная зимняя универсиада – 2019. Он решает кучу проблем жизни на Крайнем Севере, это все требует денег.
Там есть свои причины дефицита бюджета и свое понимание, как этот дефицит покрывать и как обслуживать госдолг. Но регионы стартовали примерно с равных позиций. Я говорю это не к тому, чтобы сравнить бюджетные возможности или экономические показатели. Я хочу сказать, что есть вопрос конкуренции.
— Конкуренции регионов за кадры. Если я молодой врач и хочу спланировать свою жизнь и выбираю, я же вижу, что тут платят 45 тыс. рублей, а там 80 тыс. Я куда поеду?
— Аграрная судьба — это звучит немножечко обреченно. А можно сказать: как здорово, что у Алтайского края есть такие замечательные возможности развивать и использовать сельское хозяйство. Просто заявить, что мы не хотим иметь аграрную судьбу, а хотим промышленную или еще какую-то? Наверное, это неправильный подход. Есть ресурсы. Есть потенциал. Это обязательно надо использовать. А власти должны создать условия.
Я встречался с 16 руководителями крупных предприятий, которые делают почти весь результат в этом секторе экономики. У них есть интересные и серьезные планы развития. Это наша база. Других инвесторов надо привлекать.
И в крае кое-что на эту тему делается. В Заринске и Новоалтайске появились территории опережающего социально-экономического развития. Власти обязаны их холить, лелеять, особенно на первом этапе. Я убежден, что революционных прорывов, появления новых отраслей ждать не приходится. Но системную работу по созданию условий для привлечения инвесторов надо проводить обязательно.
— Элементы столичности есть у всех главных городов сибирских регионов с населением больше 500 тыс. жителей. Больше они выражены или меньше?.. Я увидел, что Барнаул — это город с интересной историей. Он интересно спланирован. Он компактный. В отличие от Красноярска, к которому я привык, у него широкие улицы. Другая архитектурная перспектива, несколько другое взаимоотношение города с рекой.
Из того, что делается сегодня, видно, что жители свой город любят, что за последнее время здесь реализовывали проекты развития, повышения комфортности жизни. Я проехал по некоторым местам с мэром Барнаула. Самобытность здесь чувствуется. Понятно, что у города есть еще много проблем. Я поговорил с главами районов — они эти проблемы понимают, у них есть планы, как их решать. Для этого нужны условия, в том числе финансовые... Мне понравился Барнаул.
— Сам я побывал и с одной, и с другой стороны этого взаимодействия. Государственная служба убедила меня в том, что власть должна выполнять свою функцию — создавать правила. Источником власти у нас является народ. И власть как представитель народа обязана выработать эти правила, границы, за которые переходить нельзя. Бизнес как часть всей системы общественного и экономического устройства должен это принять.
А задача власти — создать условия, чтобы бизнес мог развиваться в этих границах. Но лезть в чьи-то дела, чьи-то взаимоотношения, если они не касаются интересов простых людей и ограничений в сфере безопасности, экологии и так далее, она, конечно, не должна. Я не приветствую механизмов ручного управления и индивидуальных взаимоотношений.
— Можно так сказать. Но равноудаленность — термин немножко подзатертый. Я хотел сказать, что правила одинаковы для всех. И все должны это понимать. Исключений нет.
— Нам не обойтись без того, чтобы какие-то вопросы предметно разбирать здесь. Жизнь сложна, и власть для того в том числе и существует. Но первый руководитель должен вмешиваться в процесс и разруливать его сам, когда это архиважные или единичные на длинной исторической перспективе истории. Или же тогда, когда нужно дать сигнал, как поступать.
Пример этого — Старая Суртайка (жители села дозвонились до президента в ходе прямой линии и спросили о судьбе школы. — Прим. altapress.ru). Вопрос же не в школе. Президент сказал: наша страна очень большая и разнообразная. Вы можете заниматься оптимизацией в европейской части страны, там, где плотность населения на порядок выше. А в Сибири надо сохранять уклад жизни, сохранять села. Вот этот сигнал подал президент. На нашем примере он показал, как должны мыслить руководители зауральских регионов. Я такой вывод для себя сделал.
— Система управления в Алтайском крае выстроена, на мой взгляд, надежная, работоспособная, весьма эффективная, со своими плюсами и минусами. Мне совершенно понятно, что формировалась она в определенных исторических, экономических и других обстоятельствах. Я кто такой, чтобы сразу ее ломать? Ни в коем случае этого не будет.
Мне многие вещи нравятся. Некоторые вызывают вопросы. Будем разбираться, можно ли что-то усовершенствовать, изменить, повысить эффективность. Если можно и нужно, будем это делать обязательно. В этом смысле рука у меня не дрогнет.
— Вы спросили про кадры, но это касается организации всей моей работы. Если в Алтайском крае появится необходимость заполнить какие-то важные управленческие позиции — ну не захотят люди, которые работали раньше, подстраиваться, привыкать, кто-то устал, — будем выбирать лучших в Алтайском крае, в Российской Федерации. Наиболее сильных, профессиональных специалистов с соответствующими моральными качествами.
— Утверждение, что за мной пойдет целая команда, неверное. Приводить кого-то, как будто я мессия и у меня есть другая команда, которая придет и здесь все поправит? Нет, в жизни все устроено не так.
Я из Норильска приехал в Красноярск один. Вписался в систему госуправления и начал в ней жить и работать. А дальше что-то развивалось и менялось.
Я точно так же приехал и в Алтайский край. Знакомлюсь с тем, как устроено правительство и исполнительная власть в целом. Я должен в этом разобраться, овладеть рычагами управления и продолжить делать то, что здесь работало и давало результат. Если изменения необходимы и полезны, они последуют. Но изменения последуют не потому, что у меня есть некая команда, которую надо пристроить, а для этого кого-то "вышибить".
— Да, я думаю, что это так. С одной стороны, это в какой-то мере зависит от склада характера. С другой — что-то во мне было заложено изначально, а где-то сыграли роль воспитание и личный опыт.
— Я не принадлежу ни к одной из конфессий. Но не хочу сказать, что я неверующий. Известная отделенность тех вопросов, которыми я занимался ежедневно, не дала мне возможности прийти к вере в религиозном понимании этого слова. В то же время я отдаю себе отчет, что вера и религия для огромного количества наших соотечественников играют огромную роль. Эти чувства требуют очень особого, уважительного отношения.
— Соцсети — эффективнейший инструмент коммуникаций. Если много людей в соцсетях живут, испытывают от этого кайф и черпают из них информацию — там должны быть и органы власти как самостоятельные субъекты.
Я выступаю за что? Если ты в соцсетях, то это должен быть именно ты, а не пресс-служба или люди, которым ты платишь деньги и поручил вести страничку. Но я к такому ведению дел никогда не был готов, с учетом того, что у меня целый вагон других вопросов. Быть мне в соцсетях или нет — это уже вопрос личного выбора.
— Я себя не считаю технократом. Я знаю некоторые приемы управления и владею ими. Но я ими не живу. И не только ими пользуюсь. Мне больше нравятся понятия "руководитель", "высшее должностное лицо", "губернатор" — это ясно и понятно. А что такое "технократ"? Шаблон, которым пользуются на этом историческом этапе формирования руководящей элиты.
— Не уверен, что все правительство должно жить в ритме руководителя региона. Возможно, по субботам у нас будет работа в каких-то форматах. Такого решения пока нет, но мы его можем выработать или выработаем. Это бывает нужно на время подготовки какого-то проекта, авралов, кампаний — например, политических.
Но у людей должно быть личное время. Я имею дело с руководителями, на которых завязано огромное количество судеб, финансовых вопросов и вопросов безопасности. И они должны вести нормальную жизнь, которая дает им возможность принимать правильные решения и все успевать.
На первом этапе мне потребуется интенсивная помощь моих коллег по правительству. Я буду к ней обращаться, буду ставить им задачи и вместе с ними погружаться в них и решать их. Но никакого административного волюнтаризма.
— Склонности изучать литературу у меня долгое время не было, я всю жизнь работал. В связи с тем, что деятельность руководителя требует тренированной памяти, я изучал много литературы, связанной с принципами ее работы и возможностями. У меня был такой фокус-покус. Когда мы летели из Норильска в Москву, товарищ писал на бумажке тридцатизначное число, я смотрел на него три-пять минут. А на посадке воспроизводил.
Лет в 36–37 я взял томик Пушкина и прочитал "Евгения Онегина". Мне он так понравился, я по-новому его воспринял — совсем не так, как в 15-летнем возрасте. И подумал: дай-ка выучу первую главу. Дней за 20 выучил. На всякий случай: я был директором комбината, поэтому использовал вечера, выходные.
Когда я это сделал, мой товарищ Ермолай Солженицын (один из трех сыновей Александра Исаевича, возглавлял офис компании McKinsey) вспомнил: отец заставлял его в четвертом-пятом классе учить наизусть всего "Онегина". И он его знал! Я решил: если школьник выучил, то и я смогу. Месяцев за 10 это удалось. Это один из примеров того, что если есть желание и ты по-настоящему загорелся, то можешь сделать все.
— Говорят, что вы знаете наизусть "Фауста" на немецком языке.
— Нет, это, конечно, перебор.— Ваша супруга переедет в Алтайский край?
— Обязательно. Я очень ее зову.— Вы не жалели, что из бизнеса перешли на госслужбу?
— Я всегда взвешенно и обдуманно принимаю решения. Иногда мучаюсь. Как только решение перевернуть жизненную страницу принято, надо жить настоящим и думать о будущем.— Какой самый экстремальный поступок вы совершили?
— Уйти с должности руководителя крупного и всемирно известного предприятия, имея хорошую зарплату и находясь на хорошем счету, как и принять предложение занять пост врио губернатора Алтайского края — это были, пожалуй, экстремальные решения.
Виктор Томенко родился 12 мая 1971 года в Норильске Красноярского края. В 1993 году окончил Норильский индустриальный институт по специальности "экономика и управление в цветной металлургии", инженер-экономист. До 40 лет работал за полярным кругом — в Норильске.
В "Норильском никеле" прошел все ступеньки — от аппаратчика-гидрометаллурга Норильского горно-металлургического комбината им. А. П. Завенягина (главной производственной площадки компании) до директора заполярного филиала "Норильского никеля" и председателя правления. Позицию руководителя занимал в 2004–2010 годах, покинул компанию добровольно.
В 2010 году получил приглашение работать в правительстве Красноярского края, возглавил его в конце 2011-го. 30 мая 2018 года указом президента России назначен временно исполняющим обязанности губернатора Алтайского края.
Женился в 19 лет (с супругой Татьяной познакомился, когда обоим было по 17), дочери Галине 22 года.