август 7, 2020
По раку легкого Алтайский край опережает многие регионы России. Это онкологическое заболевание — первое по смертности. Заведующий торакальным отделением № 1 краевого онкологического диспансера, кандидат медицинских наук Александр Агеев рассказал altapress.ru о том, кто имеет наибольшие шансы заболеть и какие новые, «волшебные» технологии внедряют врачи.
Онкологические операции.
Краевой онкологический диспансер.
— Эта опухоль очень быстро растет и приводит к смерти. Если человека с таким диагнозом не лечить, он чаще всего не проживает и года.
Может образовываться периферическая опухоль, которая растет в ткани самого легкого. Иногда злокачественное образование развивается в просвете бронхов. Во втором случае симптомы появляются раньше, мы наблюдем кашель, одышку и кровохарканье.
Легкое хорошо снабжается кровью, поэтому и метастазы этот вид рака дает быстро и далеко – практически во все органы, но чаще во второе легкое, кости, печень, головной мозг. И почти любая опухоль в легких автоматически означает инвалидность.
В структуре заболеваемости рак легких на первом месте уже много лет. В Алтайском крае заболеваемость им выше, чем в среднем по России и по сравнению с соседними регионами, вроде худшими с точки зрения экологии.
— Это тема отдельных исследований. Основная причина — курение. Вы скажете, что и в других областях России курят не меньше, и будете правы. Просто есть целая совокупность факторов, которые сошлись именно в нашем регионе.
Есть радиация. Семипалатинский полигон нельзя сбрасывать со счетов. В то время роза ветров была такова, что накрывало весь Алтайский край. Несмотря на то, что испытания давно прекратились, мы наблюдаем рак во втором и третьем поколениях семей, которые в свое время подверглись радиационному воздействию.
Есть природные факторы. В крае много радона, который, скапливаясь в воздухе жилых помещений, может вызывать рак. Регион богат полиметаллическими рудами, элементов которых достаточно в воде и почве. Вредной промышленности у нас немного, зато развито сельское хозяйство, где активно используют неполезные для человеческого организма ядохимикаты.
Большую роль играет загрязнение воздуха выхлопными газами автотранспорта, мы живем в постоянном канцерогенном прессинге.
Порядка 100 человек на 100 тыс. мужского населения Алтайского края ежегодно заболевают раком легкого, то есть каждый тысячный житель региона.
— Максимальный уровень заболеваемости был в 1988 году. Потом начал снижаться, в последние несколько лет относительно стабилен, но при этом и высок – 1300–1500 заболевших в год.
— Среди мужчин рак распространен чаще. Но в последнее время количество заболевших женщин увеличивается. У нас в отделении была одна женская палата, теперь две, и то не всегда укладываемся.
За последние 10 лет заболеваемость раком легкого среди мужчин выросла на 10,5%, среди женщин — на 30%. По итогам 2019 года мужчин с раком легкого 1237, женщин — 242.
— В первую очередь не курить. Все, кто в наших торакальных отделениях лежит, заядлые курильщики. Продукты табачного дыма содержат канцерогены, которые влияют на слизистую оболочку бронхов, а рак как раз развивается там.
Кстати, имеет значение и температура вдыхаемого табачного дыма. На границе с фильтром она достигает почти +300° С, соответственно, человек, который курит регулярно, получает хронический ожог слизистой. А это в свою очередь ведет к злокачественным мутациям в клетках.
— Рак легких — это совокупность нескольких десятков разных болезней. Большинство из них на ранних стадиях хорошо лечатся хирургическим путем.
Легкие — жизненно важный орган, хоть и парный. Но с одним легким человеку жить гораздо труднее, чем с одной ногой, например. Так что мы стараемся делать органосохраняющие операции, убираем не все легкое, а только часть, начали применять пластические техники.
Часто опухоль расположена в бронхах, соединяющих трахею с органом. Это очень неудобное для хирурга место. Раньше удаляли и часть бронха с опухолью, и легкое либо вообще отказывали пациентам в операции и заменяли ее лучевой терапией, но этот вариант тоже не всегда подходил. Теперь мы можем сохранить легкое: ввели бронхоангиопластические операции.
Это ювелирная работа: вырезаем пораженную область и сшиваем оба конца между собой. Но чаще всего отрезки бронхов разного диаметра, поэтому приходится вставлять бронхиальные трубки друг в друга, а сверху нашивать «заплатку» из лоскута межреберной мышцы. Одновременно с этим делаем и пластику легочной артерии.
Внедряем эндоскопические операции. На ранних стадиях, когда опухоль небольшая, вмешательство идет через два-три небольших прокола. Это менее травматичная операция, пациент быстро восстанавливается и возвращается к прежней жизни.
— У меня был больной с третьей стадией рака легких с метастазами в надключичные лимфоузлы. Мы провели химио- и таргетную терапии. После трех месяцев лечения опухоль стала операбельной.
Была сделана бронхоангиопластическая операция. Через неделю пациент выписался, живет и работает уже три года, хотя по факту ему было отпущено лишь несколько месяцев.
Другой пациент пришел с опухолью в правом легком больше кулака. После четырех курсов химиотерапии опухоль уменьшилась, и я смог ее удалить, сохранив большую часть легких.
Болезнь у каждого протекает индивидуально. Несмотря на все клинические рекомендации, приходится всякий раз подбирать что-то новое.
Но, к сожалению, 30% пациентов приходят уже с четвертой стадией рака, еще 30% — с третьей, остальные – с первой и второй. На третьей и четвертой стадиях даже с хирургическим вмешательством шансов мало.
— Стандартно есть лучевая и химиотерапия. Здесь в последнее время появились новые методы.
Например, таргетная, то есть персонализированная терапия, когда сначала определяются молекулярно-генетические характеристики опухоли, а затем подбирается препарат, который воздействует именно на эти конкретные опухолевые клетки.
Сейчас начали лечить фотодинамическим методом – светом лазера определенной длины волны. Он применяется, когда остальные методы противопоказаны, например, когда выраженное кровохарканье или опухоль больших размеров и неоперабельна. Мы успешно лечим больных, которым раньше в лечении было бы отказано.
У меня был пациент с мелкоклеточным раком легкого, как раз один из первых, к кому мы применили фотодинамическую терапию. Ему был 51 год, операцию не сделаешь, поскольку болезнь быстро прогрессирует, химия и лучевая терапия противопоказаны из-за кашля с кровью. Опухоль была центральная, правое легкое полностью выключилось, злокачественная ткань прорастала в бронхи и трахею.
Мы провели всего один сеанс фототерапии, и прямо во время него кровотечение прекратилось. Через месяц просвет бронхов восстановился, мы продолжили химиотерапию, и через три месяца опухоль на рентгенограммах уже не определялась вообще.
— Наше здравоохранение ругают, и, может, иногда заслуженно. Но что касается онкологических пациентов, у нас, в Алтайском крае, они все получают бесплатное и высокоэффективное лечение самыми современными препаратами. В отличие от многих других регионов.
Новые препараты разрабатывают постоянно, проводят клинические испытания. В том числе на базе нашего диспансера.
Сейчас появился новый метод — иммунотерапия. Это не токсическое воздействие ядом на клетки опухоли, как при химио- или таргетной терапии, а активация собственной иммунной системы.
Объясню. Раковые клетки есть у каждого человека, они ежедневно сотнями появляются в нашем организме, и это норма. И в норме, что иммунитет способен отличать патологические клетки от здоровых и уничтожать их.
Но рак коварен, он умеет обманывать иммунитет, усыплять его бдительность. Так вот иммунотерапия — это в буквальном смысле перезапуск иммунитета с помощью специальных лекарственных препаратов. Благодаря такому лечению клетки, отвечающие за адекватный иммунный ответ, начинают активнее искать и уничтожать злокачественные образования.
— От десятков до сотен тысяч рублей за один курс. Бывает так, что лечение одного больного обходится и в миллион.
В 2019 году на лекарственные препараты для онкобольных в Алтайском крае потратили 800 млн рублей, в этом году сумма увеличена до 1 млрд 700 млн. Так что не надо думать, что современные лекарства от рака доступны только в Москве и за рубежом.
— Ранняя диагностика — основное условие успешного лечения рака. Если мы делаем операцию на первой и второй стадиях, 95% пациентов живут дольше пяти лет.
Флюорография выявляет уже вторую-третью стадии рака легкого. Но отказываться от нее нельзя. Есть более надежная альтернатива — низкодозная компьютерная томография, которая позволяет выявить не только саму опухоль, но и ее признаки.
Были пилотные проекты по этому методу скрининга в Москве и Санкт-Петербурге. Я давно уже говорю о нем, удалось заручиться поддержкой руководства онкодиспансера и краевого минздрава. Думаю, в ближайшее время вопрос о такой диагностике будет решен, потому что в силу особенностей региона для нас это просто крайняя необходимость.
Ведь если врач просто вас послушает и постучит по спине, никакого рака он не найдет. Важна инструментальная диагностика, причем не когда у вас уже боль и одышка, а когда вы чувствуете себя совершенно здоровым.