ноябрь 26, 2020
Этих людей давно нет в живых. Учителя, врачи, солдаты, крестьяне с Алтая – не генералы, о чьих судьбах пишут книги, – обычные люди, пытавшиеся выжить во время войны. Под уголовное преследование они попали - кто по собственному недомыслию или доносу соседей, кто по нелепой случайности, кто от безвыходности или растерянности... Всех их объединяет одно: их преступление государство сочло политическим.
Плакат времен Великой Отечественной войны.
armedman.ru
Истории этих людей Altapress.ru узнал на выставке Государственного архива края, посвященной жертвам политических репрессий времен Великой Отечественной. Из документов видно, как широко в те годы понималось политическое преступление: им могли стать невыполнение плана по сдаче зерна и даже пение частушек.
С фотографии на нас смотрит большеглазая миловидная женщина. Кажется даже: как только тюремный фотограф сделает свою работу, она отойдет и пожмет плечами – какая ж ерунда с ней приключилась.
Анне Беспятовой, 29-летней съемщице крутильного цеха меланжевого комбината, в 1942-м светил расстрел. Донесли соседки по общежитию: якобы она порвала портрет крупного партийного работника Никиты Хрущева. Члена политбюро!
«За порванный портрет ее хотели приговорить к высшей мере наказания, потом - к исправительно-трудовым работам», - рассказывает Дарина Шорина, ведущий археограф Государственного архива Алтайского края.
Статья 58-10 Уголовного кодекса РСФСР тех лет - политическая. Преступлением по этой статье считалась пропаганда (агитация) с призывом к свержению, подрыву или ослаблению советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений.
Сержант госбезопасности на допросе живо интересуется деталями ее биографии. Вышла замуж в 1935-м... Развелась… Второй муж на фронте, с ним не регистрировались… Зачем это ему?
У обвиняемой три сестры и брат, судимый отец и собственное пятно в биографии. За то, что на 45 минут опоздала на работу, она получила в 1941-м 4 месяца заключения с вычетом из зарплаты 25%.
Девушке с БМК, несмотря на подпорченную анкету, просто везет. Следователь поверил ей и решил - соседки ее оболгали. Уголовное дело за контрреволюцию (часть 2 статьи 58-10 УК РСФСР) прекратили вообще – обвинения сочли не доказанными.
«Как правило, в этих делах было очень мало вещественных доказательств. В основном это записные книжки, тетради, блокноты, показания коллег по работе или родственников, которые были частично запуганы, а частично не понимали, что происходит.
Бывало, что показания против человека давали под давлением - люди лжесвидетельствовали. Но что это за доказательства с юридической точки зрения? Это просто слова», - продолжает Дарина Шорина.
20 июня 1940 года в СССР ввели уголовное наказание за прогулы и опоздание на работу более 20 минут. За самовольный уход предусматривалось 2-4 месяца заключения.
29-летний красноармеец 700-го стрелкового полка Василий Пахаруков, мобилизованный летом 1941-го, погиб в армии. Но не от пули «с той стороны» - его казнили свои.
История короткой и несчастной жизни паренька из села Маральи Рожки Чарышского района закончилась ранней осенью 1942-го. 5 сентября солдата арестовали. 6-го – обвинили в контрреволюционной деятельности. 7-го пустили в расход.
Одного дня хватило особисту НКВД 208-й стрелковой дивизии на то, чтоб допросить солдата, записать карандашом его показания, признать виновным и отправить на тот свет.
Судьбу Василия Дмитриевича решил момент и житейский, и трагический в то же самое время – он подробно изложен в протоколе (на выставке - подлинник).
1 сентября его взвод двигался в поисках своего полка и на окраине станции Бикетовка у Сталинграда сделал небольшой привал. Дело было ночью, парень отлучился «по делам», положив ружье на бричку. И подзадержался - видимо, со здоровьем у него было не очень.
Вышел – ни взвода, ни брички. 3 утра, темно - парень метнулся, расспросил кого-то, пошел – да, оказалось, не туда. Скитался он недолго: 5 сентября потерявшегося красноармейца заметили, арестовали и обыскали.
В вещах нашли немецкую листовку с пропуском. Мерзкая бумажка звала командиров, комиссаров и бойцов Красной армии переходить на сторону немцев, обещала хорошую кормежку.
Зачем, наткнувшись на этот продукт вражеской пропаганды, парень хранил его? Может, приберегал на самокрутку – и только-то? Правду мы вряд ли узнаем.
Роковая отлучка закончилась казнью. 13 февраля 2002 года военная прокуратура Сибирского военного округа Василия Пахарукова полностью реабилитировала.
Это сотрудники особых отделов НКВД. Их ввели в действующей армии для борьбы со шпионажем и дезертирством.
Студент барнаульского педучилища Степан Зайцев, не подумав, сболтнул, что не доволен введением платы за обучение. И тоже был сочтен преступником.
«Теперь будут учиться только дети коммунистов и кто живет богато. А вот возьми такого как я. Я не могу дальше учиться, потому что нас двое, а средств нет для обучения», - говорил он (указывает протокол допроса).
В деле есть показания свидетеля Шушунова. Характеристику студиозусу он дает, прямо скажем, не лестную. Хотя что парень, по сути, сделал? А вот то, что болтал много - это точно. Видать, родители молчать не научили.
Кстати, в 1941-м, когда его арестовали, ему было всего 19.
«В общежитии на Пушкинской, №93 Зайцев распространял клевету на жизнь колхозников. Что колхозники сидят голодом. Что государство весь хлеб у них забирает и вывозит за границу – в основном, в Германию. При этом восхвалял жизнь крестьян при царском строе», - приводит слова свидетеля протокол допроса.
Степан Васильевич признает: да, контрреволюционные частушки пел - "способствовал распространений голодных настроений". Да, "клеветал на жизнь в Советском Союзе", говорил, что "народ давится в очередях". И да, не был доволен введением платы за обучение... Но другие показания свидетеля он наотрез отрицает.
К делу «пристегнули» и других студентов – и всех отправили в лагеря. Степана - на 7 лет с поражением прав на 5 лет.
«Все они получили сроки и поражение в правах на несколько лет. Для молодых людей это было тяжелым наказанием», - рассказывает Дарина Шорина.
Плату за обучение в последних классах школы (150-200 рублей в год), а также в училищах-техникумах (150-200 рублей) и высших учебных заведениях (300-400 рублей) в СССР ввели в 1940 году.
41-летняя Анна Спирина была председателем колхоза имени Кагановича. Что знали о наркоме-железнодорожнике в селе Огни Усть-Калманского района, где базировался колхоз, доподлинно неизвестно.
Ясно, что партийное имя не помешало председателю решиться укрыть зерно от государства. А органам госбезопасности усмотреть в этом контрреволюционный саботаж.
Анна Спирина и другая колхозница Надежда Балышева собрались с местными мужиками в ноябре 1941-го на квартире. Тема на повестке дня одна: как укрыть хлеб от государства. Один из участников по фамилии Вепринцев предлагает спрятать зерно в отходах и не сдавать государству: «После провеем и будет хлеб».
Вепринцев утверждает: «Хлеба в колхозе нет, колхоз скоро разлетится». В прошлом году спрятали же зерно – и хлеб был всю зиму, да и семян засыпали.
Председатель с аргументами соглашается и отдает приказ укрыть зерно… Но, видно, не все в этом колхозе потеряли бдительность.
За то, что отдала приказ укрыть зерно, Анну Ивановну обвинили в контрреволюционном саботаже (статья 58-14). Но на преступление огневцы пошли от безысходности: «Спрятали не для себя – чтобы колхоз прокормить», - объясняет Дарина Шорина.
«Должность председателя колхоза в те годы была одной их самых опасных. И одной из основных задач парторганизаций было собрать урожай, сдать хлеб государству и накормить армию. И если с этим не справлялись люди на местах, это влекло за собой уголовные дела.
А план выполнить было очень тяжело. Большинство мужчин были на фронте. Оставались женщины, инвалиды, старики, дети», - рассказывает Дарина Шорина.
Председателю грозил расстрел, но Алтайский краевой суд все же смягчил ей наказание, отправив в лагеря на 10 лет с последующим поражением в правах на 5 лет.
«Поражение прав – это тоже наказание, и очень серьезное. Человек не мог социализироваться, не мог устроиться на работу, не мог нигде жить, голосовать. И хорошо, если у него были родственники», - рассказывает Дарина Шорина.
Хлебосдачу объявили важнейшей политической и военно-хозяйственной задачей, потому что армия не могла голодать. У колхозов были нормативы сдачи хлеба. С продуктами было тяжело не только в армии, но и в тылу.
Врача Василия Панфилова арестовали в 1944-м. Капитан медицинской службы, он работал в то время хирургом-ординатором в подвижном госпитале 49-й общевойсковой армии для легкораненых.
Василий Васильевич всю почти жизнь отдал медицине. Отработал фельдшером на фронтах гражданской войны на стороне красных – и выжил. Пару раз тяжело заболел – и выкарабкался.
В 1931-м, уже после вуза, когда в деревне добивали кулака, он приехал врачом в Шипуновский район – продержался в трудные годы. А на фронте сорвался - выразил недовольство плохим обеспечением.
А январе 1944-го его арестовал отдел контрразведки «Смерш». Василию Васильевичу припомнили, что когда-то он выбыл из партии из-за антисоветских взглядов.
В ходе следствия свидетели показали: хирург систематически вел антисоветские беседы с медперсоналом, возводил контрреволюционную клевету на внешнюю и внутреннюю политику, выражал измышления о боеспособности армии… И даже восхвалял врага народа Троцкого и вандала Гитлера.
Было это на самом деле или болтовню ему приписали? Трудно сказать. По решению Военного трибунала опытного врача, в каких так нуждалась воюющая армия, прямо с фронта отправили в лагеря на 10 лет. С последующим поражением в правах на 3 года.
Военная коллегия Верховного суда СССР прекратила дело врача за отсутствием состава преступления только 30 лет спустя – в апреле 1974 года.
Елену Бердовскую и ее отца Станислава депортировали в Алтайский край, видимо, в 1939-м, после того, как родной им польский город Лида включили в состав СССР. Ей в 1939-м было 20, отцу - 66.
По крайней мере, к январю 1940-го папочка на Бердовского в алтайском управлении НКГБ уже имелась. А в ней – анкета: когда-где родился, где-кем служил, чем таким владел.
«Депортированные в те годы автоматических попадали в список неблагонадежных», - объясняет Дарина Шорина.
В Польше за Бердовским-отцом числилось 15 га, две лошади, четыре коровы, свинья с приплодом и кое-какая техника вроде конной молотилки. И еще 17 га арендованной земли.
Характеристику дочери читаем в уголовном деле: «Грамотная, беспартийная, одинокая, не судима».
В Зимарях (Калманский район), куда их сослали, отец состоял в колхозе «12 лет Октября», но на момент следствия не работал. Дочь же в этом колхозе трудилась. Как выживали? Бог весть.
За подозрительной семейкой пришли 30 октября 1943 года. Обоих - отца и дочь - обвинили по части 2 статьи 58-10. При обыске у девушки нашли доказательство ее контрреволюционной сущности: дневник, в который она неосмотрительно записывали мысли, наблюдения, стихи.
«Елена писала дневник, записывала в него то, что видела. Отражала отношение к ним как к переселенцам, как к высланным. Его приобщили к вещественным доказательствам», - продолжает Елена Шорина.
Передавая уголовное дело на утверждение прокурору, следователь напишет про Елену: «Клеветала на жизненные условия трудящихся в СССР… Писала стихи провокационно-клеветнического характера… Написала пьесу антисоветского содержания»… Да. Пьесу. Стихи.
В ходе следствия вину отца и дочери в преступлении подтвердили свидетели. Оба поляка признали вину, и осудили их в один день - 10 января 1944 года.
Краевой суд отправил отца и дочь в лагеря на 10 лет, добавив к этому последующее поражение в правах на 5 лет и конфискацию имущества.
Смогли ли они выстоять? Или жизнь стерла их в лагерную пыль? Это нам неизвестно. Реабилитировали их 22 июня 1992 года.
Период войны отмечен массовыми репрессиями разных слоев населения по политической статье 58-10 УК РСФСР. Для усиление репрессивных мер в предвоенные и военные годы приняли целый ряд нормативных актов.
Одни предписывали привлекать к ответственности членов семьи осужденных за измену Родине, высылать их, конфисковать имущество.
Другие приравняли самовольный уход с предприятий, в том числе эвакуированных, к дезертирству. За это давали срок от 5 до 8 лет. Третьи ввели уголовную ответственность за невыполнение колхозниками норм. Более подробно о законах тех лет - на сайте .