март 6, 2021
В музыкальном театре готовят постановку «Невеста из Имеретии», написанную известными российскими комедиографами Борисом Рацером и Владимиром Константиновым по мотивам рассказа Давида Клдиашвили «Мачеха Саманишвили». Речь пойдет об овдовевшем мужчине, который решил снова жениться, чем напугал своих взрослых детей: ведь надо будет делить наследство. Они находят невесту, у которой нет и не может быть детей, и устраивают похищение по грузинской традиции. О постановке altapress.ru рассказала режиссер Татьяна Столбовская.
Музыкальный театр. Репетиции спектакля "Невеста из Имеретии".
Виктория Паршкова.
— Конечно, режиссер всегда в поиске, мимо него проходит большое количество пьес, среди которых нужно выбрать ту, что заденет в тебе что-то глубоко личное.
Мне рекомендовали эту пьесу. Спектакль по ней даже шел когда-то в нашем театре, но его век на сцене был недолгим, очень быстро он исчез из репертуара, и, честно говоря, меня это удивило, ведь пьеса по-настоящему прекрасная — светлая, добрая. И очень грузинская. Хотя рассказанная в ней история и сегодня, и всегда будет задевать человеческое нутро.
Речь в ней идет об очень важном — о семье, о настоящих ценностях и о стереотипах. Главная мысль — жить полноценно нужно до последнего момента, а не заранее готовиться к концу. Есть у нас такое предубеждение, что дети выросли, подошла пенсия, ну и все — пожил, успокаиваемся и ждем финала.
А жизнь между тем преподносит сюрпризы. И в пьесе это так ярко и трогательно написано! Главный герой как раз не хочет сознавать, что жизнь окончена, а героиня, напротив, смирилась с мыслью о кончине и считает, что уже ничего хорошего произойти не может.
Эта история общечеловеческая, она могла случиться в любой стране, грузинский колорит в ней — как ароматная приправа.
— Да, верно. На мой взгляд, в «Невесте из Имеретии» больше драматического. Юмор там, конечно, есть, как же без него, да и зачем без него. Но эта пьеса гораздо глубже и «проникает» в человека дальше. Предположу, что она и написана больше для драматического театра, а не музыкального.
— Раз уж мы затеваем грузинский спектакль, то решили стилистику не только сохранить, но и укрупнить. Я придумала, что у нас будет некий голос Грузии — акапельные грузинские хоры, которых нет в музыкальном материале к пьесе, но которые будут как раз задавать атмосферу и пронесут ее от начала до конца.
— В этот раз наш театр впервые работает с художником из Санкт-Петербурга Николаем Чернышевым. Ничего готового он с собой не привез, потому что убежден, что идеи должны рождаться уже в командной работе. Мы пообщались, пришли к некоему единомыслию, и уже на следующий день он предложил концептуальную, сдержанную, но очень метафоричную декорацию.
На сцене у нас будет огромная грузинская гора, которая и дом, и ландшафт одновременно. Это единственный символ, вбирающий в себя все и отвечающий на все вопросы. Гора — это семейная основа, фундамент, на котором строятся все отношения. У нас в пьесе две семьи. У главного героя ценности передаются из поколения в поколение, крепко спаивая детей и родителей, у главной героини, напротив, разлад в отношениях.
Художник распилил гору на две части. Появился некий разлом, который символизирует отсутствие мира и лада в семье, где все врозь. Мы пошли еще дальше и распилили вообще все: и стол, и лавку, причем грубо и неровно. Раз уж наши герои делят наследство, то пусть это будет смешно даже в декорациях.
— Наши актеры работают много. Зрителю кажется, что у нас много людей, на самом деле просто это одни и те же актеры, занятые в большом количестве ролей.
Главного героя, Бекину, играет Юрий Голубев, недавно он получил звание заслуженного артиста Алтайского края. У него нет «напарника», он будет работать один в двух составах. Я сделала такое исключение. Юрий очень многогранный артист, в нем умещается одновременно и трогательность, и сильный характер. Хочется, чтобы Бекина был только его и для него. Ставя себя на его место, я бы не захотела делиться такой ролью.
А вот Элене, главную героиню, будут играть две артистки — Виктория Гальцева и Лариса Владимирова. Обеим актрисам есть что сказать зрителю. Они, конечно, по-разному понимают эту непростую роль, но убедительны обе.
Интересна роль старшего сына Бекины Платона, расчетливого, прагматичного и семейного человека, ее исполнит Михаил Лямин. Вообще, это довольно непростая задача — распределить роли так, чтобы они актерам были близки и ничто в них не противилось ни тексту, ни мизансценам, ни вокалу. Не скажу, что это половина успеха, но четверть точно.
У режиссера изначально есть видение каждой роли, но актеру зачастую не понятно, почему распределение произошло именно так, где он так себя проявил, что получил именно эту роль. Понимание может прийти позже, во время разбора пьесы за столом или читки уже на ногах.
— Я бы назвала эту музыку ненавязчивой. И немудреной. Как раз своей простотой она создает некий воздух в спектакле. Те, кто смотрел «Хануму», даже узнают некоторые мелодии. Это не штамп, а просто узнаваемый почерк композитора. Он гений, с этим не поспоришь.
Музыка очень нежная и во всех смыслах негромкая. Даже если это лезгинка, она не «торчит» из общего музыкального полотна. Даже когда звучит весь оркестр, это не парад, но в то же время очень богатая палитра.
Музыка скорее иллюстрирует не какие-то события, а внутренний мир героя и его отношение к этим событиям. Она передает ровно то, что чувствует персонаж, нигде его не перекрывая и не выходя на первый план.
— Я не особо волнуюсь, главное то время, которое все-таки отпущено, использовать продуктивно. Никакой паники. Если бы это давало какие-то преимущества, можно было бы паниковать. Но это не прибавит ни таланта, ни времени, ни других полезных обстоятельств.
Иногда мы репетируем в малом зале, собираем большую сцену из спектакля, прорабатываем, а потом выходим в большой зал, и вся эта магия будто растворяется в пространстве, все теряется. Это очень большая работа — выстроить сцены, протянуть их во времени, чтобы нигде не порвать смысл. Должна быть большая концентрация.
У нас как в сказке. Пока идет такой период мертвой воды, мы побрызгали ею постановку, и она срастается, затем нужно полить живой водой, чтобы спектакль встал на ноги.
Даже если материал не до конца осел в артистах, не беда. Премьера — это всегда адреналин. Потом, в процессе, все уляжется. На самом деле спектакль начинает полноценно жить после 8–12 показов. А иногда и только в следующем сезоне. Поэтому интересно смотреть одну и ту же постановку на премьере и после нескольких десятков показов. Постоянно уточняются какие-то места, редактируются. Сколько лет спектакль идет в театре, столько лет над ним и работают.
«Невесту из Имеретии» покажут в Музыкальном театре 19 марта в 18:30, 20 и 21 марта в 17:00. Цена билета 400–800 рулей. 12+