октябрь 28, 2008
Как все-таки много значат слова. "Пенсионер", "льготник", "ветеран" - это что-то бюрократическое, для отчетов и справок. А "дедушка" и "бабушка" - это как-то роднее. К людям, названным "старички и старушки", ты испытываешь совершенно другие чувства, чем к непонятной массе, записанной в какой-то реляции как "население пожилого возраста". Если сказать, что в выходные и в понедельник выходили льготники, то и отношение к этому будет какое-то казенное. А если попробовать сказать, так: "Нужда выгнала на холодные улицы наших бабушек и дедушек", то такой комок к голу подступает и хочется зарычать, чтоб не расплакаться (): "Да что же мы за люди-то такие?!"
Первый раз по поводу т.н. льготников комок к горлу подкатил мне 1 января 2005 года. Утром, когда большинство людей отсыпалось после праздника, я ехал на традиционный для моих друзей новогодний футбольный матч.
В автобусе людей было мало. Среди нас оказалась и одна старушка. К ней подошла девушка-кондуктор и потребовала заплатить за проезд. Бабушка стала причитать, но девушка была неумолима – таков был закон, льготы на проезд в тот день отменили. Бабушка сняла штопаные варежки и трясущимися руками достала из одной мелочь, отсчитала их девчушке и с горечью сказала: "Бери, все бери, последнее бери!". Девчонка-кондуктор, лет 17-18, которая в этот новогодний день встала рано утром, и давно уже работала, пока другие нежились в постели, отошла от старушки и, отвернувшись, поджала предательски дрожащие губы. Видимо, не первый "пассажир пожилого возраста" бросал ей незаслуженные обидные слова.
И я тогда подумал: "Господи, какая сволочь столкнула сегодня, в такой день, эту бабушку и эту девочку? Они ведь ни в чем друг перед другом не виноваты. Они обе, по сути, нищие и делить им нечего". И еще подумал, что те люди, что придумали монетизацию, хотели, конечно, хорошего. Но они в то 1 января отсыхали где-нибудь в загородном доме после бдения в дорогом ночном клубе, а то и отмокали в теплом тропическом море, ибо впереди у них были долгие рождественские каникулы.
Нет, не может человек, приезжающий на работу на "Мерседесе" с мигалкой, понять, как оно должно быть у тех, кого ему стыдно назвать . Ибо когда он обрекает этих переживших многое людей в безэмоциональную форму льготников, он рассуждает о них как о киловатт-часах, койко-местах, кубометрах, о том, что можно вписать в смету.
Да, речь идет о деньгах. Но разве люди, сидящие сейчас во власти понимают, что такое на одну конкретную старушку? Они умеют говорить . Однако они не чувствуют, что уже достали стариков своими непрекращающимися реформами. И что возраст тех людей, над которыми они постоянно экспериментируют, не позволяет переносить такие удары судьбы так же стойко, как могут перенести это люди помоложе.
По большому счету, старикам нужна, наконец, какая-то определенность, чтобы они дожили отведенные им дни без постоянных передряг, придумываемых в больших кабинетах.