декабрь 7, 2008
Цитата из Национального плана противодействия коррупции: "В РФ в основном сформированы и функционируют правовая и организационная основа противодействия коррупции". В этом весь диагноз. Зачем тогда нужен этот план, если у нас "в основном сформированы и функционируют"?
Георгий Сатаров, президент Фонда Индем на Школе публичной политики, Барнаул, 6 декабря 2008
Оксана Силантьева
В пояснительной записке написано то же самое. Смысл следующего предложения в том, что все без толку и коррупция всё рано процветает. Всё сформировано, но ничего не получается. Непонятно, зафиксировано ли это в Национальном плане. Чтобы какой-то план работал, нужны четкие цели и задачи, индикаторы успешности его реализации и мониторинг текущих результатов. Целей и задач в Национальном плане нет, кроме общих слов, что надо победить коррупцию. Инструментов мониторинга и индикаторов там тоже нет.
Теперь о том, что там есть. 4 раздела. Интересен третий раздел – "Меры по повышению профессионального уровня юридических кадров и правовому просвещению". Почему именно юридические кадры нужно просвещать? У меня вопрос – а административные кадры просвещены в отношении административной грамотности? Это же заведомая структурная нелепость. И такие нелепости – по всему тексту. Потому что текст создавался следующим образом. У нас была административная реформа, которая успешно провалилась. В положениях реформы было достаточно много дельного. Это повыдёргивали и вписали в план. Есть подписанная нами конвенция ООН, оттуда тоже были выдернуты какие-то нормы и туда сброшены. За разные года накопились бредовые идеи наших депутатов. Их тоже собрали и сбросили в программу, всё перемешали и разбили на 4 раздела произвольным образом.
Есть и такие формулировки – "рассмотрение вопроса о целесообразности создания". Но моя любимая формулировка – в разделе "Реализация системы мер, направленных на совершенствование функций госаппарата, пункт "ж": выработка оптимальной системы взаимодействия институтов гражданского общества и СМИ с госорганами, исключающая возможность неправомерного вмешательства в деятельность государственных служащих. Вот это квинтэссенция их понимания взаимодействия с гражданским обществом – главное, чтоб не мешали…
Интересна формулировка "законные интересы общества и государства. К интересам неприменимы категории законности и незаконности. Интересы не регулируются законами. Эта формулировка всегда звучит в таком контексте, что государство должно сообщать обществу, какие его интересы законны, а какие незаконны
И эта формулировка подразумевает, что есть какие-то интересы государства, вполне отделимые от общества. В норме никаких самостоятельных интересов быть не может. Это всегда криминальная аномалия. Власть создается, чтобы согласовывать и реализовывать интересы общества. Это не терминологическая проблема, это сущностная проблема. У нас не используется термин "страна". Интересы власти должны быть интересами страны.
По моему мнению, разделенный в произвольном порядке на 4 части список мер не может претендовать на гордое звание плана.
Определение коррупции дано таким образом – "то, что предусмотрено нашим УК и есть коррупция, а еще это нарушение законных интересов общества и государства". Поскольку у государства есть возможность говорить обществу, какие интересы законны, а какие нет, то критиковать власть не в интересах государства, и это легко подводимо, таким образом, под определение коррупции.
Начисто исключена из этого определения политическая коррупция - использование своего положения для укрепления своего положения. Не для того, чтобы реализовывать общественные интересы, а чтобы реализовывать свой личный интерес. Определение с одной стороны заужено до рутинной чиновничьей коррупции, а с другой стороны расширено на так называемые "законные интересы государства".
Есть учесть масштаб проблемы, масштаб законопроекта достаточно скромен - 24 страницы и 14 статей.
Ст. 3 – перечень приоритетных направлений. В нём отсутствуют важные аспекты – например, нигде не упоминается коррупция в армии. Открытость власти не рассматривается как необходимое условие противодействия коррупции.
Ст.5 – президенту дается право создания специального ведомства – "в составе представителей других органов власти". Что неоправдано, неэффективно и ни к чему не обязывает.
Есть один "прорыв" - расширение сферы парламентского контроля. Предоставляется функция контроля над соблюдением антикоррупционного законодательства. Обеспечение доступа граждан к информации о деятельности органов в сфере обеспечения принципа невмешательства в судебную деятельность. Но подробно это не описано. Декларирование имущества описано подробно, а обеспечение открытости власти лишь упоминается.
Закон чрезвычайно не сбалансирован. Информация о доходах чиновников является либо конфиденциальной, либо может быть отнесена к сфере государственной тайны. Во всем мире эта информация собирается исключительно для публичного использования и это инструмент общественного контроля.
У нас же это страшная тайна. Написано правда, что государство МОЖЕТ предоставить эту информацию. Не должно, а может. И регулируется это подзаконными актами правительства – какую информацию и кому предоставлять.
Ст.12 – чиновники, увольняясь, не буду работать в фирмах, которые были им подотчетны по роду деятельности. В законе это выглядит так, что "вообще-то не надо, но если очень хочется, то могут быть созданы специальные комиссии из чиновников, которые смогут это разрешить". Как обосновать отмену прямого запрета, который первоначально планировался? "Под шумок" туда добавлены и другие нормы, обеспечивающие большую закрытость этих органов власти и уменьшают выход этой информации наружу, закрытость инструментов контроля.
Общие выводы неутешительны. У меня есть два возможных диагноза ситуации:
В странах с предельно централизованной властью она заинтересована в борьбе с коррупцией, потому что это равнозначно исполнительности властной вертикали. У нас вертикаль фантастически неэффективна и некомпетентна. И власть пытается это компенсировать. Поэтому я допускаю искренность намерений власти. Но в методах реализации она совмещает объект и субъект – бюрократию, и постоянно заползает в ловушку, когда эта же бюрократия и будет реализовывать ее благие пожелания. На рамочном законе о противодействии коррупции и следы ампутации видны невооруженным глазом. Получившийся в результате уродец крайне несимметрично развит.
Нельзя сказать, что в этой бюрократии нет людей, которые не могли бы подготовить более осмысленный документ. Квалифицированные, компетентные люди есть, но по результату мы их не видим. Если те во власти, кто может выдать лучший результат, не выдали его, то значит, это и не было предусмотрено. Поэтому у нас нет основания ждать от федеральной власти реальных сдвигов в решении проблемы.
То, что я видел в регионах, вселяет в меня больше оптимизма. Люди достаточно искренне заинтересованы в решении проблемы. Надежда только на региональный и муниципальный уровень. Даже если мотив федеральной власти – подчинить себе региональную бюрократию, для нас это неважно. Мы должны использовать этот ветер, подставлять под него свои мельницы, чтобы молоть свою муку. Нужно взаимодействовать с властями в этой сфере и заставлять их говорить Б , там где они говорят А.
Никакая криминальная власть не может держаться вечно, она изживает себя. Пока единственная возможная ставка – стратегия "островков честности". Через какое-то время эта стратегия может быть поддержана более серьезными внешними усилиями. Любая серьезная политическая сила, которая придет на смену, будет поднимать флаг борьбы с коррупцией.