октябрь 16, 2009
– На нашу свалку кто-то вывалил два КамАЗа ржи, местные жители уже почти разобрали зерно по домам на корм скоту, – по телефону сообщил предприниматель из Мамонтовского района, попросивший не упоминать его имени.
На территории района рожь не выращивают, ее нет в структуре севооборота, пояснили в райсельхозуправлении. Провокация или реальный факт? Очень похоже на правду: крестьяне Алтая вообще не могут продать зерно и вынуждены идти на радикальные меры.
Водитель большегруза смотрит в будущее.
Анна Зайкова
– В нашем районе хозяйства собрали большой урожай ржи, склады и зернохранилища заняты, есть прошлогодняя рожь, и у меня та же проблема, – говорит Василий Рудь, фермер из Змеиногорского района. – У меня в амбарах лежит более 100 тонн ржи урожая прошлых лет, и я никуда не могу ее пристроить, а нужно освобождать место для пшеницы. Допустим, я отдам ее населению, ну заберут 5–10 тонн максимум, куда девать остальное? Вывозить на свалку? Я уже готов принять такое решение. Я не вижу другого выхода, пшеница пропадет, ее надо где-то хранить. Интервенционные закупки дают какую-то надежду, но они до сих пор не начались. Цены на зерно в прайсах мельниц на уровне 3 800–4 000 рублей, но я не слышал, чтобы кто-нибудь смог продать пшеницу по такой цене.
Последние цены на рожь, которые официально озвучивали переработчики, составляли 2 000–2 500 рублей. Фермеры утверждают: реальная выручка существенно отличалась от цифр, указанных в прайсах. Сегодня рожь не закупает никто. В сводной таблице, которую продемонстрировал "СК" Александр Вайс, исполнительный директор Союза крестьянских и фермерских хозяйств, в графе "рожь" стоят сплошные прочерки. В соответствии с документом закуп пшеницы ведут лишь четыре зерноперерабатывающие компании.
– Сегодня я предлагаю рожь по любой цене – не берут, с пшеницей такая же ситуация, – утверждает Александр Балаков, фермер из Волчихинского района. – "Алейскзернопродукт", с которым мы активно работали в прошлые годы, полностью приостановил закуп, я спрашивал насчет ржи, мне пояснили, что еще с прошлого года хранятся запасы зерна. Просто не знаю, что делать.
Между тем некоторые хозяйства в этом году не стали убирать рожь. В средствах массовой информации много говорилось о протестных настроениях среди фермеров, были и такие, кто грозился сжечь свои поля. Здравый смысл восторжествовал, но ситуация напряженная.
– Были такие прецеденты, когда рожь бросали в поле или запахивали, но это от безвыходности, – пояснил Александр Вайс. – К сожалению, вопросов много. 21 сентября на заседания краевого совета по развитию АПК и сельских территорий удалось урегулировать некоторые вопросы, но близится 20 октября, когда придется платить по кредитам, у многих сельхозпроизводителей, по-видимому, начнутся проблемы по расчетам за них.
– Техперевооружение, которое нам предложено (и мы его четко освоили), позволило в сложнейших условиях убрать урожай, но наши обязательства перед банками сегодня поистине отягчающие, – заметил Владимир Устинов, фермер из Косихинского района. – Я всегда четко работал с "Россельхозбанком", они анализировали мою экономику и знали, что я выполню все обязательства по кредитам. А что сегодня? Я намолотил 8 тысяч тонн зерна, по существующим ценам это чуть больше 26 миллионов рублей. Из них 25 миллионов – мои годовые обязательства перед банком. И это в сильном хозяйстве, где существуют все мировые технологии, в том числе и хранение. Притом, что себестоимость производства пшеницы подросла и находится на уровне 2,9–3,2 тысячи рублей за тонну.
– Элеваторы принимают зерно только на хранение, но в свете нынешних цен оно недешево обходится, – заметил Александр Балаков.
– Фермер Данилов, мой сосед, сдал на хранение в элеватор 1 000 тонн пшеницы, вместе с приемкой и сушкой за месяц хранения он отдал элеватору около 400 тысяч рублей, – заметил Владимир Устинов.
В сложившейся ситуации крестьяне частенько пеняют на переработчиков. Однако те также находятся в условиях рынка.
– Мы здесь, как в заткнутой бутылке, наше положение самое напряженное, – заметил Александр Бедарев, руководитель зерноперерабатывающего предприятия "Мельник". – В течение семи лет я не вижу большого количества былых гонцов с европейской территории страны за золотым алтайским зерном. Дальше Урала нас не пускают железнодорожные тарифы, как бы мы этого ни хотели. В Казахстане собран урожай свыше 20 миллионов тонн, и они предлагают зерно по цене, эквивалентной 3 000 рублей. При такой конъюнктуре нам не пробиться в республики Средней Азии с экспортом муки, хотя мы не оставляем попыток туда двигаться.
Решение проблемы – не в крае и не в СФО, этого мнения придерживаются многие участники дискуссии на тему, как помочь крестьянам.
– Проблема только в волевом решении Кремля, который должен в скудном бюджете страны найти средства и в рамках госинтервенций скупить хотя бы 3 миллиона тонн зерна. Вместе с объемами, которые идут на экспорт из южных регионов, это позволило бы снять с рынка излишки зерна, – отметил Бедарев. – Как только интервенция зерна начнется, среагирует конечный покупатель – оптовик и розница, тогда пойдет спрос на муку и зерно.
По словам Александра Вайса, чтобы ситуация не получила развитие в следующем году, возможно, необходимо пересмотреть систему планирования в агропромышленном производстве.
– Вместе с коллегами из других регионов мы попытаемся обобщить ряд предложений и направить их в правительство, – утверждает он. – Мне представляется целесообразным квотирование закупок со стороны государства, это была бы очень действенная мера, которая позволит крестьянам продавать зерно по гарантированным ценам.
8 октября стало известно о принятом решении начать государственные интервенционные закупки в течение ближайших 10 дней – двух недель. Соответствующее заявление сделала Елена Скрынник, глава Минсельхоза, по итогам заседания президиума правительства РФ. В обращении фракций АКЗС к вице-премьеру Виктору Зубкову сообщается о готовности элеваторов региона принять до 600 тыс. тонн интервенционного зерна.
Я считаю, что на сегодняшний день катастрофической ситуации с формированием цен на зерно нет, есть другая проблема – востребованность зерна. Зерно третьего класса заложено на складах или находится на ответственном хранении без продажи зернопереработчикам. Сегодняшние трудности создаются у мелкотоварных хозяйств без развитой инфраструктуры. Каждое хозяйство должно быть многопрофильно, в структуре каждого хозяйства должно быть либо животноводство, либо сахарная свекла, те культуры, которые помогают перейти трудные этапы становления рынка.