февраль 24, 2010
У Кремлевской стены башен много, по крайней мере точно больше двух. Конечно, не в историко-архитектурном смысле. Не успел высохнуть тонер (доклад Юргенса-Гонтмахера), как искрометный сочинитель Владислав Сурков, первый замруководителя администрации президента, зампредседателя комиссии по модернизации, провозгласил: "Чудо возможно!" ("Ведомости", 15 февраля 2010 г., № 26 (2544)).
К столь широким обобщениям он прибег, рассказывая о проекте создания копии американской Кремниевой долины. И хотя Владислав Юрьевич говорит вроде бы о сугубой конкретике – об умирающих академгородках, о госзаказе, о налоговых ставках для инновационных компаний, – его, совсем по Фрейду, выносит на обобщения. В стране не ведутся научно-исследовательские работы. Почему? Да спроса на них нет! – следует ответ В. Суркова. Дальше он не углубляется, не ищет ответа, почему (и кем) у нас такая экономика сформирована.
Может, инновации не сами собой сыплются, спрашивает упомянутая газета. Кремлевский руководитель мягко отстраняется от подсказки: нет, мы, власть, в порядке, вот бизнес недальновиден, нет у него больших целей и тщеславия. Далее… Было много шума вокруг технопарков. В идею вбуханы огромные деньги, а результат – около нуля. Почему? "Вместо технопарков образовались обычные офисные центры", – отвечает кремлевский мудрец. В этом случае вроде бы нельзя даже и говорить об ответственности, об извлечении опыта.
И так далее, и так далее…
Если доклад Инсора – это небесспорный образ желаемого будущего России, над которым надо всем много трудиться, то статья "Чудо возможно" – это слепок верований чиновных людей, руководящих нами вот уже 10 лет. Они знают, кто это чудо сотворит. И, главное, знают, кто отчеты примет.