июль 21, 2010
В начале июля в краевом суде оставили без удовлетворения кассационную жалобу, в которой жительница села Локоть Надежда Козырева просила отменить решение Локтевского районного суда по иску к ЦРБ Локтевского района.
Стас Хазиев
Козырева подавала иск о возмещении имущественного и морального вреда, причинённого некачественной медицинской помощью её мужу.
– Это что, с Фемиды сняли повязку? – возмущается вдова. – В поисках правды я буду писать президенту и в Страсбург.
По версии Надежды Козыревой, её муж умер по вине врачей, не поставивших ему на ранней стадии болезни диагноз рак.
(из письма в редакцию):
4 октября 2005 года у моего мужа из кишечника пошла чёрная кровь. Прибежавшая к нему дочь увидела эту кровь даже на полу. Я в тот момент находилась в отъезде, но, вернувшись, тоже видела на полу чёрные пятна. Даже я знаю, что это очень страшное кровотечение и оно может быть признаком онкологического заболевания. Но участковый врач Виктор Казанцев отправил мужа в больницу якобы с алкогольным отравлением, тогда как экспертизы на наличие алкоголя в крови никто не проводил, и, по свидетельству дочери, она не видела, чтобы отец в тот день принимал алкоголь, и не чувствовала от него запаха спиртного. Муж тоже говорил, что спиртного не пил.
Через день его выписали. Я спросила мужа, рассказал ли он врачам о кровотечении, и он ответил: "Конечно! Именно это меня и напугало".
В январе 2007 года самочувствие супруга резко ухудшилось. Когда температура поднялась до 39 градусов, мы вызвали врача. Пришедшая по вызову фельдшер, несмотря на отсутствие насморка и кашля, поставила диагноз ОРЗ и прописала лечение. Я выполняла все рекомендации врача, но лучше не становилось. У мужа началась диарея. Не помогали никакие лекарства, даже самые дорогие.
В феврале я начала требовать госпитализации. В селе Локоть находится только амбулаторный пункт Центральной районной больницы, поэтому мы начали звонить в стационарное отделение, базирующееся в Горняке. Заведующий терапевтическим отделением на протяжении всего месяца отвечал, что мест нет. Наконец в марте сообщили, что можно приезжать. Я осталась дома, а муж отправился в Горняк и остановился у дочери. Когда он пришёл в больницу, то услышал привычное "мест нет". Отказы длились ещё неделю, пока дочь не разозлилась и лично не отвезла отца в приёмное отделение. Услышав "мест нет", она потребовала, чтобы отказ оформили письменно, с указанием причины. Только после этого мужа поместили в стационар.
Это произошло вечером 30 марта, а 4 апреля его уже выписали. Анализы крови показали высокую степень оседания эритроцитов – признак воспаления. Онколога для консультации не приглашали.
На судах врачи заявляли, что муж сам покинул отделение. Не было этого! У меня есть на руках его эпикриз с рекомендациями лечения по месту жительства, который выдаётся пациенту только при выписке.
Тем временем муж таял на глазах. Я пригрозила врачам, что если нужного обследования не проведут, то сама повезу мужа в Барнаул. Наконец положили. После обследования мужу поставили диагноз "подозрение на рак" и дали направление в онкологический центр в Барнаул. 28 июля 2007 года мужа прооперировали. Врач сказал, что шансы малы. Заметил, что муж был болен не менее года и опухоль в кишечнике легко можно было обнаружить…
10 сентября 2008 года мой муж умер.
Я написала жалобу на имя главного врача больницы. Получила ответ, что виновные в онкозапущенности моего мужа А. А. Ким и В. А. Казанцев наказаны. Но в суде врачи свою вину не признали.
По версии участкового врача Виктора Казанцева, озвученной в суде, Александр Козырев состоял на учёте с язвенной болезнью, наблюдался нерегулярно. В октябре 2005 года Козыреву выдали направление в Локтевскую больницу, так как у него было отравление техническим спиртом. После выписки тот приходил в амбулаторию, ни на что не жаловался. 26 марта 2007 года пришёл на приём с обострением язвы, мест в больнице не было, заведующий Ким попросил подождать. Жена Козырева отправила мужа в больницу через "Скорую помощь". 10 июня его вновь госпитализировали в районную больницу, затем в Барнаул.
Казанцев отметил, что ему объявили выговор, но он виноватым себя не считает. "Если Козырева что-то беспокоило, то нужно было обращаться вовремя, а не тянуть, пока наступит четвёртая стадия", – заметил участковый врач.
Терапевт Александр Ким в суде пояснил, что в 2005 году Козырев поступил в больницу с алкогольной интоксикацией и анемией, у него были жалобы на злоупотребление алкоголем пять дней, головные боли, головокружения, дрожь в теле. Кровотечения у него не было. Интоксикация была снята, и он самовольно покинул отделение. В 2007 году Козырев обратился в больницу с хронической язвенной болезнью желудка, синдромом раздражённого кишечника. Все обследования Козырев не прошёл, потому что 4 апреля, то есть через четыре дня, самовольно покинул терапевтическое отделение. В июне его направили на дополнительное обследование. Был поставлен диагноз "рак прямой кишки", и его направили в Барнаул для уточнения диагноза.
– Халатного отношения врачей к пациенту не было. Было халатное отношение больного к своему здоровью, – считает Ким. Врач заметил также, что его сняли с должности заведующего терапевтическим отделением. Объявили выговор, но он своей вины не признаёт. Если больной самовольно уходит из отделения, его не возвращают.
Заместитель главного врача по медицинской части Локтевской ЦРБ Елена Яковлева сообщила, что по жалобе Козыревой проводилось заседание, было принято наказать врачей Кима и Казанцева.
– Онконастороженность – это интуиция самого врача, приказами она не оговаривается, – объясняла на суде Яковлева. – За четыре дня без специальных методов выявить онкозаболевание невозможно. Если бы Козырев не ушёл из больницы, его обследование было бы закончено.
Врачей за отсутствие онконастороженности наказали с "поучительной точки зрения – чтобы развивать свое мнение" (дословная цитата из протокола судебного заседания. – Прим. ред.).
Яковлева также заметила, что врачи не обязаны делать отметку в карточке в случае самовольного покидания больницы.
Заведующий онкологическим отделением Алтайского краевого онкологического диспансера А. Белоножка подтвердил, что опухоль можно было обнаружить на ранних стадиях. По его мнению, пациент болел не менее года, до того как его привезли в Барнаул.
– Теперь, когда человек умер, легко говорить: "Сам виноват – не следил за здоровьем", – рассуждает Надежда Козырева. – Да, мой муж долго терпел. В один из последних дней его жизни я проснулась ночью и увидела, что Саша весь скрючился от боли. Спрашиваю: "Почему меня не будишь, чтобы укол поставить?" А он ответил: "Ты так сладко спала…"
Мы прожили в браке 30 лет. Муж был моей опорой во всём. Я до последнего верила, что смогу вытащить его из лап смерти… Не вышло.
Меня возмущает ложь, которая полезла из врачей на суде. Что не было проблем с госпитализацией, что муж виноват сам, что он покидал отделение самовольно. Я пошла в суд, чтобы остановить беспредел. Нет у меня ненависти ко всем врачам. Не все они монстры. Знаю значительно больше тех, для кого клятва Гиппократа не пустяк. Низкий им поклон. А у других хочется спросить: " Не замечаете, что цвет ваших халатов давно не белоснежный, а погребально-чёрный?"