сентябрь 9, 2011
Тамара Дмитриенко, корреспондент газеты "Свободный курс".
Олег Богданов
Я посылаю его со страниц алтайского краевого еженедельника в Тверскую область, в маленькую, в 12 дворов, деревню Веригино, где 23 августа состоялось перезахоронение сотен воинов, умерших от ран в походных госпиталях 20-й армии Западного фронта. Среди этих сотен были установлены десять наших земляков. Родственников троих: сержанта Ильи Зенкова из Локтевского района, красноармейцев Федора Белохвостова из Ключевского и Тихона Жидких из Краснощековского – удалось найти.
На перезахоронение съехалось 160 родственников со всех концов России, бывших советских республик и даже США. Наших земляков среди них, к сожалению, не оказалось.
Причины банальны: преклонный возраст, плохое здоровье. Но были и иные: родные Тихона Захаровича Жидких не смогли осуществить поездку без финансовой помощи администрации Краснощековского района. Им обещали выделить средства после официального подтверждения из Тверской области о проведении церемонии. Подтверждение вовремя не пришло…
А разве нельзя было дать денег 85-летнему сыну солдата под честное слово и привезти подтверждение вместе с отчетом о "командировке"? Или позвонить коллегам, попросить прислать факс? Неужели наши земляки, погибшие в кромешном аду печально известной операции "Марс", которая по замыслу советского командования должна была закончиться уничтожением Ржевско-Сычевской группировки противника, а закончилась гибелью десятков тысяч советских воинов, не заслужили прощального поклона родных?
Когда они сражались с превосходящим по силе противником, их не могли похоронить с почестями ни однополчане, ни местные жители (район удалось освободить только в марте 1943-го). В кровопролитных боях погибло по меньшей мере 32 тысячи человек. А осталось после тех боев на всей территории операции "Марс" всего одно официальное воинское кладбище в деревне Аристово Сычевского района Смоленской области, на котором похоронено 4 146 воинов. Остальных по косточкам собирают сегодня на местах былых сражений поисковики.
Горько и стыдно за случившееся недоразумение.