ноябрь 3, 2011
Андрей Рябов - политолог, главный редактор журнала "Мировая экономика и международные отношения".
Андрей Рябов
Олег Богданов
Андрей Виленович, насколько серьезно можно оценивать ? Можно оценивать его, как предвыборный пи-ар?
- Это довольно серьезно, хотя элемент предвыборности тут содержится. Это некое послание российским элитам о том, какие у нас открываются возможности с созданием евразийского союза. Будет создан наднациональный орган – Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК), видимо, появятся новые инфраструктурные бизнес-проекты. Это, отчасти, можно объяснить, как предвыборный пи-ар.
Если посмотреть на ситуацию в более долгосрочном плане, выясняется, что здесь достаточно много лояльного. Для многих стран, которые двадцать лет говорили о европейской перспективе, стало понятно, что никакой перспективы нет в ближайшее время. По крайней мере, эти процессы находятся за горизонтом поколения постсоветских политиков. Между тем, остается сложной социально-экономическая ситуация, которая с кризисом еще больше усложняется. Единственное, откуда можно ждать помощи сегодня – это Россия.
Второй, на мой взгляд, еще более важный момент: несмотря на различия политических режимов и систем, общественный строй в постсоветских странах он во многом идентичен. Есть элиты, которые стремятся к монополизации власти, концентрации собственности в своих руках…
-…сказывается долгое совместное пребывание?
-Да, все вышли из одной шинели, и уйти за 20 лет так и не смогли. И это, несомненно, нас притягивает друг к другу. Гастарбайтеры где работают? 800 тысяч киргизов? Таджики? Представьте себе, если вдруг российское правительство в один момент закроет для них въезд. Что будет с бюджетами этих стран, с социальной ситуацией? Куда они поедут? В Европейский Союз? Их там не ждут.
Оценка всех этих долгосрочных трендов способствуют запросу на подобный проект. Из этого вовсе не следует, что проект автоматически ждет успех. Проблема в том, что на постсоветском пространстве доминируют авторитарные режимы. И очень сложно выработать понятие общего интереса. Общего – значит, независимого от того, кто сегодня находится у власти. Как строился европейский союз? На десятилетия вперед формировали, формулировали этот общий интерес. Менялись поколения, правительства, парламенты, а общий интерес оставался.
- Насколько это все получится удержать?
- Не уверен я, что получится удержать. Пока стремление стран друг к другу объясняется конъюнктурными интересами. Надо получить деньги? Пожалуйста. Подписываются любые бумаги, даются любые обещания. Деньги получили – все это замораживается …
- Чей это может быть интерес?
- Безусловно, и чиновничества, потому что это деньги, новые возможности. Вероятно, интерес бизнеса – в формировании таможенного союза. Снятие барьеров дает довольно широкие возможности для развития. Я думаю, это выгодно и для обычных жителей этих стран.
- А чем? Пишут, что в Казахстане из-за таможенного союза цены в магазинах наоборот повышаются…
- Конечно, общей, одинаковой выгоды для всех, быть может. Для российских компаний выгодно, что налоговый режим в Казахстане значительно либеральней, чем в России. Можно пойти туда, создавать предприятия и получать прибыль – но это вещи чисто экономические. А в будущем задачей ставиться создание единого социального пространства. Чтобы люди могли ездить на учебу без тысяч этих бумажек, запретов, взяток…
-Сейчас же речь идет только об объединении с Казахстаном и Белоруссией?
- Несколько недель назад уже подписали соглашение, что с 2015 года в Евразийский союз вступит Киргизия. Не исключаю, что в перспективе встанет вопрос с Таджикистаном. Там пока не все хотят, но это вполне реально. Сложности с Украиной – на мой взгляд, пока ее вступление совершенно не реалистично. Что касается остальных – нужно сформировать понятие коллективного интереса. Смогут ли это сделать элиты? В зависимости от ответа на этот вопрос будет развиваться судьба Евразийского союза.
- Выгода для России понятна, вы о ней уже рассказали. А для других стран? Это только желание денежной поддержки от России?
- Для других стран это, прежде всего, возможность выйти за пределы сегодняшнего отсталого положения. Постепенно обучить рабочую силу, получить технологии… Последние двадцать лет азиатские государства неумолимо съезжали туда, откуда выехали при советской власти. Я вас уверяю, поскольку уже два года занимаюсь этим вопросом и бываю в этих странах: прогрессу демократии там мешает не Россия, а они сами. Говорится много о европейском выборе, а уровень коррупции, неформальные экономические отношения и криминализация – запредельные. И Россия тут виновата. Никто не мешал Украине после оранжевой революции достигнуть заметного демократического подъема.
- То есть, второго СССР не будет?
- Да нет, конечно
- И об имперских амбициях России говорить не приходится?
- Я думаю, что об этом речь не идет. Понятно, что Германия и Франция нарастили свой вес за счет европейского союза. И ЕС не может существовать сегодня без Германии и Франции. Точно в Евразийском союзе, насколько я могу понять замысел наших лидеров, Россия должна быть стрежнем этого союза. И счет этого повысить свое влияние в мире.
- А не придем ли мы к тем проблемам, с которыми сейчас сталкивается Евросоюз?
- Это вопрос нескорого будущего, но вполне можем. Европейский союз платит за то, что он слишком высокомерен – немцы, скандинавы, французы, голландцы готовы платить за Южную Европу, Восточную Европу…
- А мы готовы платить за другие страны?
- А вот это надо выяснять, обсуждать этот вопрос. Тут все достаточно сложно.
- Андрей Виленович, как вы оцениваете инициативу в целом?
- Я не вижу здесь ничего плохого. Это объективная реальность. Главное, сформировать общий интерес. Иначе с этим проектом будет все так же, как с другими на постсоветском пространстве.