май 9, 2012
В нынешнем году бывшему факультету иняза, а теперь Лингвистическому институту Алтайской государственной педагогической академии исполняется 60 лет. Из них ровно половину, 30 лет, его возглавляет кандидат филологических наук, профессор Эдуард Курлянд. Мы сразу договорились с директором ЛИИН, что его рассказ о родном детище и своей профессии не будет "юбилейным". Что все праздничные цифры и пафосные речи мы оставим за кадром, для другого случая.
Эдуард Ефимович — удивительный рассказчик, из тех, кого слушать не переслушать. У него редкий дар импровизировать на ходу. Наверное, в другой день и даже в другой час я бы услышал иной монолог. Ну, что ж, есть повод для новых встреч.
— Каков главный итог 60 лет существования иняза? Образно говоря, трудом нескольких поколений была обжита дикая, не освоенная доселе территория. В начале 1950-х системного преподавания иностранных языков не было. В отдельных школах работали этнические немцы, которые в силу возможностей пытались преподавать немецкий язык. Об английском вообще речи не было. За шесть десятилетий на пустом месте появилось межкультурное пространство, родилась система обучения людей иностранным языкам с целью развития их самосознания, оценки собственного "Я" и нахождения своего места в окружающем мире. 60 лет — это возраст зрелого человека. То же самое можно сказать и про наш институт.
Даже в начале 1950-х, когда в стране царили жесткие идеологические установки на изоляцию, в народе все равно жило ощущение того, что человек рожден путешествовать, что ему интересны далекие страны. В те годы вопрос открытия факультета иностранных языков решался на региональном уровне, и в местной администрации приняли мудрое решение. Институт сделал запрос в Министерство образования и получил добро. Иняз был открыт при физическом факультете Барнаульского пединститута, и первым его деканом был декан физического факультета Георгий Васильевич Жигулин. В здании, расположенном на улице Крупской, иняз занимал несколько аудиторий на четвертом этаже (тогда здесь располагался почти весь наш пединститут). В 1964 году, когда я поступил на иняз, уже были преподаватели английского, появилось оборудование. Помню, как мы, парни, таскали тяжеленные военные магнитофоны, для девушек они были неподъемными. Среди преподавателей были бывшие фронтовики. Кстати, в 2004 году Михаил Львович Рудник послал свои воспоминания, написанные на безупречном английском, в американский журнал "Вторая мировая война" — опубликовали его без всякой корректуры. После войны мы все мечтали о мире — узнать, какой он. А как узнать о нем без иностранного языка?
Наш факультет во все времена не просто давал знания. Преподаватели делали и делают все, чтобы поднять студента над собой, сделать из него гражданина мира, кроме того, что он должен быть достойным гражданином своего Отечества. В 1960-е годы у нас появились первые остепененные преподаватели. В 1965 году факультету отошло все здание на улице Крупской. Родилось некое семейное братство людей, увлеченных своим делом. Мы ощущали мощнейшую востребованность в наших знаниях. Факультет занял нишу, которая сегодня называется межкультурной коммуникацией.
Сегодня в идеологии российского образования заложено такое важное понятие, как мобильность студентов и преподавателей. Это не только в нашей стране. В Казахстане принято правило, по которому один семестр студент обязан провести за рубежом. В Южной Корее также один семестр надо провести в вузах стран, не входящих в число ведущих. Чем шире общение с людьми разных культур, тем больше у личности возможностей для развития. И наш факультет предоставляет возможность такого общения.
— К сожалению, знания нашей молодежи в области истории становятся пугающе скудными. Отвечает студентка на вопрос, связанный с историей США, двадцатые годы прошлого века. Спрашиваю: "Почему в стране возникли антикоммунистические настроения? Что в мире происходило?" Молчание. "Ну, хорошо… Что в России случилось в 1917 году?" Студентка молчит и оглядывается в сторону аудитории за подсказкой. "Что в Петрограде произошло?" Кто-то громко шепчет: "Восстание какое-то было!" Человек оканчивает школу и не знает базовых вещей в истории своей страны. Мы кинули учащихся в ЕГЭ, к которому зачастую сами учителя не были готовы.
Недавно меня поразил сюжет на одном из местных телеканалов. Речь шла о драмтеатре, и прозвучала фраза: мол, мы не знаем, кто его сделал. Мой отец был организатором строительной отрасли, работал в крайисполкоме. И он много сил вложил в строительство этого театра. Сейчас на стене этого здания висит табличка — кто его ремонтировал. И это здорово. Но почему тогда не указаны фамилии архитектора, скульптора, строителей? Родную историю — какой бы она ни была — надо знать. Тогда иностранный язык становится инструментом презентации собственного "Я". И это "Я" — представитель родной культуры, малой и большой родины.
Мне тревожно за уровень образованности современной молодежи. В массе своей она выходит во взрослую жизнь недоученной, угодившей под все эти бесконечные реформы и, самое грустное, недостаточно социализированной. Преподавателям так трудно никогда не было. Раньше, случалось, приходили учиться дети с небольшим багажом знаний, но они были готовы к взрослой жизни. А многие из нынешних пятикурсников очень часто еще дети.
— Один из больших начальников спросил меня: "Как тебе удалось перебраться из СССР в Россию, не поменяв, по сути дела, ничего? Ты же — консерватор". Да, консерватор. Я преподавал английский язык в Советском Союзе, в России у меня появились возможности расширить свои познания и осознать его глубину. Я остался преданным своему любимому делу, не поменял окраски, не стал называть себя менеджером. Ужасно эффективным…
Мое поколение училось в условиях страшной заидеологизированности, но мы смогли перестроиться. Как нам преподавали иностранные языки? Если тема "Семья", то первый текст о Ленине. Второй текст: мама обязательно рабочая, папа — тоже, а ты — комсомолец. Литературу читали только разрешенную. Я и вышел из института со знанием произведений Голсуорси и был уверен, что все англичане чопорные — такие, какие они есть в "Саге о Форсайтах". Когда впервые попал в Англию (уже будучи заведующим кафедрой), меня пот прошиб: "Боже мой, какая же это глыба — иностранный язык". И по сей день — несмотря на все стажировки, работу в США — я вынашиваю мечту стать билингвом, двуязычным. Чтобы я мог и так смотреть на мир, и эдак. В какой-то мере я научился этому — могу смотреть на Барнаул и барнаульцев глазами иностранца.
Кстати, иностранцы смотрят не туда, куда мы с вами. Мы занимаемся обустройством того, что у них уже сделано давно. А они обращают внимание на нашу грамоту, культуру… И мое образование, несмотря на все тогдашние ограничения, дало мне возможность встать на ноги. Ныне есть куда более качественное образование, но нет почти никаких возможностей встать на ноги. Поэтому наши выпускники уезжают и довольно быстро выбиваются в люди — там налажен процесс быстрой социализации молодых людей. Пример. Одна из моих бывших студенток уехала в Штаты, поработала там два года и приобрела дом. Ипотека — 3% без предварительной оплаты и на 30 лет. При этом получает она совсем немного — я знаю американские зарплаты. Муж — начинающий геодезист, тоже скромно пока зарабатывает. Но у них уже есть крыша над головой.
— Я никогда не жалуюсь по одной причине. Когда проводили опрос на тему "Бедность — это вина государства или конкретного человека", в Америке приблизительно 80% ответили, что "конкретного человека", и лишь 20% обвинили государство. В России все с точностью да наоборот. Так вот я думаю, что все зависит от конкретного человека, если он физически здоров. Нормальный человек должен держать удары судьбы, быть сильным.
Материальное положение ЛИИН не хуже и не лучше, чем в других вузах. Мы непрерывно улучшаем свою базу. Но парк технического обеспечения приходится беспрерывно обновлять. Информационные технологии меняются очень быстро: сегодня, к примеру, звуковое оборудование тебя устраивает, а завтра оно уже устарело. А средств на моментальную модернизацию никогда не будет хватать. Спасибо ректорату АлтГПА — на эту проблему руководство академии обратило пристальное внимание. У нас есть компьютерные классы для обучения переводчиков, лекционные аудитории обеспечены мультимедийным оборудованием, пополняется библиотечная база.
Международная деятельность — это средство самоутверждения, это участие в жесткой конкурентной борьбе. И мы состоялись там, утвердили себя, доказали конкурентоспособность нашей школы. Сейчас мы выходим на сотрудничество с новыми странами. В скором времени ждем на стажировку польских студентов, продолжаем развивать сотрудничество с нашими традиционными партнерами в США, Англии, Германии, Франции. Начало развиваться волонтерское движение. Мы вступили в эпоху применения своих возможностей для обеспечения межкультурного общения в повседневном режиме. Я уверен, что в ближайшие годы бизнес к нам будет обращаться все чаще и чаще. Он уже пришел — после того как Алтайский край установил тесные контакты с провинцией Франш-Конте.
В наше время очень трудно делать далеко идущие прогнозы. Но скажу, что нам легче всего было входить в "Болонский процесс". Ведь та же самая мобильность преподавателей и студентов у нас стала внедряться с 1980-х годов. Наши дипломы уже "конвертируемы" за рубежом. У меня на столе лежат трансферты, где написано, что наш выпускник соответствует магистру США. В ЛИИН будущее заложено уже сегодня. Кроме того, мы делаем все, чтобы заложить в институте преемственность поколений. И нас по большому счету не пугает возможность новых реформ — при любых раскладах ЛИИН будет востребован. Поскольку мы никого не дублируем и являемся опорой для международного общения, которое в Алтайском крае будет неуклонно расширяться. Да и в Западной Сибири наш институт занимает лидирующие позиции в своем образовательном сегменте. Нас признают и уважают не только в европейской части России, но и за рубежом. Могу привести на сей счет немало убедительных примеров.
— Если бы я участвовал в выборах, то пунктом № 1 своей кампании сделал бы решение жилищной проблемы. Никиту Сергеевича Хрущева часто высмеивали, но сколько он сделал хорошего в решении жилищного вопроса! Я помню, как барнаульцы в районе улицы Северо-Западной жили в землянках. А сколько было бараков — ужас! Если начнем строить в массовом порядке жилье — доступное по ценам, комфортное, будет толчок для развития других отраслей. Это же азбука. И строить надо по всей России, а не только в Москве. Хватит уже одно место вытаптывать. Давайте обустраивать нашу жизнь.
Родители впервые меня свозили в Москву в шестилетнем возрасте. Когда возвращались обратно, я сказал, что Барнаул не хуже столицы. Мама удивилась: "Ну как же, Москва такой большой город…" А я отвечал, что мы тоже станем большим городом, будем расширяться и когда-нибудь соединимся с Москвой. Такой вот смелый проект!
У нас часто в центре бытует некое пренебрежение провинцией. За рубежом я такого не встречал. Внутри одной страны мы говорим на разных языках. Создается впечатление, что наше руководство сориентировано только на молодежь, забывая о более старших поколениях. Я своим соседям иногда перевожу эти выступления. Объясняю, кто такие "блогеры", что такое "твиттеры", с чем едят "мерчендайзеров". Почему с нами не говорят на языке, доступном основной массе? У нас большой перебор с иностранными словами. Вот я английским неплохо владею, но в своей русской речи англицизмы практически не использую. Потому что в русском языке есть эквиваленты, давно известные.
— В бурную пору реформ в российском образовании ваш институт продемонстрировал удивительную устойчивость. Как удалось ничего не растерять?
— Спасибо женщинам! В 1990-е годы ЛИИН практически полностью потерял мужскую составляющую преподавательского состава. Блестящие были парни! Я надеялся создать баланс мужского и женского начала — для благоприятного психологического климата в коллективе. Но мужчины по известным причинам перешли в другие области. Иняз удалось сохранить благодаря женщинам — их увлеченности, преданности родному гнезду и, не побоюсь этого слова, фанатизму по отношению к любимому делу. У нас платят не так много, как хотелось бы, но здесь можно получить удовольствие от работы и общения с замечательными людьми. Реформы нам не помешали, потому что мы остались в своем профессиональном пространстве.
Эдуард Ефимович родился 10 октября 1946 года. На факультете иностранных языков Барнаульского государственного педагогического института начал работать с сентября 1968 года. С 1969 по 1970 год проходил службу в Советской Армии, награжден медалью "За воинскую доблесть". С 1971 по 1973 год обучался на Высших педагогических курсах МГПИ им. В. И. Ленина, а с 1974 по 1978 год — в целевой аспирантуре Пятигорского государственного пединститута иностранных языков, по окончании которой успешно защитил диссертацию по проблемам английской филологии. После этого работал доцентом кафедры английской филологии, заведующим кафедрой английского языка, с 1982 года — деканом факультета иностранных языков, а с 2003 года — директором созданного на базе факультета иностранных языков Лингвистического института БГПУ. Кандидат филологических наук, профессор. В 1994 году награжден орденом "Дружбы народов". Заслуженный работник высшего профессионального образования России.