февраль 4, 2006
Об изобретателях Алтайского края принято вспоминать тогда, когда они своими творениями сильно удивляют окружающих. Например, как барнаулец Павел Юраков, придумавший гидроэлектростанцию без плотины. Протрубив о "самоделкине" во всех СМИ, потом о нём и судьбе его детища, как правило, забывают. А какова дальнейшая судьба изобретений, придуманных жителями Алтайского края? Или они остаются полезными, но так и не воплощёнными идеями, технологиями и методами?
Придумал? Плати!
- О чём речь? Нет никакой жизни у наших творений, - заметил в разговоре с нами один из изобретателей Барнаула, пожелавший остаться не названным. - Придумывать-то многие могут, а дальше - тупик.
По статистике Алтайской краевой общественной организации Всероссийского общества изобретателей и рационализаторов (АКОО ВОИР), в крае приблизительно 16 тысяч рационализаторов и 230 изобретателей.
- Раньше раза в три больше было,- вздыхает её руководитель Виктор Курбышев. - Но тогда к изобретателям и рационализаторам у государства было другое отношение. Их поощряли, предоставляли хорошие льготы. А сейчас изобретатели работают на голом энтузиазме. Ещё и платят за свои открытия государству.
Виктор Фёдорович имеет в виду плату за получение патента на созданную технологическую конструкцию, промышленный образец или товарный знак. В соответствии с российским законодательством изобретатель обязан заплатить за выдачу патента на конструкцию в пользу государства 1500 рублей плюс 45 рублей Сбербанку за перевод денег (размер госпошлины за полезную модель и товарный знак несколько больше). Когда с момента получения этого документа пройдёт три года, его владелец должен будет ежегодно поддерживать патент, т. е. платить за него. Сначала он внесёт 300 рублей, затем 350, и так эта сумма будет постепенно увеличиваться через определённое количество лет. А к моменту, когда срок действия патента истечёт (произойдёт это через 20 лет), изобретатель выплатит государству уже 3 тысячи рублей!
Не такие уж и большие деньги, как кажется. Но если у изобретателя не один патент, а несколько десятков?
Желанного патента по нескольку лет ждут
При всех материальных затратах получение патента остаётся для ряда изобретателей края (и других регионов России) несбыточной мечтой. Нередко с момента подачи заявки на получение патента до конечного результата проходит 10, а то и больше лет.
- После того как человек изобрёл технологию, конструкцию, полезную промышленную модель, он должен получить ряд документов для выдачи патента, - объясняет руководитель Алтайской краевой общественной организации Всероссийского общества изобретателей и рационализаторов Виктор Курбышев. - Прежде всего его творение должно пройти государственную научно-промышленную экспертизу в Федеральном институте промышленной собственности. Для этого автор предоставляет описание своего изобретения: материалы, из которых выполнена конструкция (если речь идёт о ней), её статическое состояние (т. е. в покое), принцип работы, эскиз и чертежи. Если речь идёт об открытии какого-то химического вещества, то это будет его формула. Изобретатель обязательно должен указать мировую новизну своего изобретения! А эксперты из Федерального института промышленной собственности в огромной библиотеке, которая собрана у них со всего мира, проверяют: не было ли это изобретение уже где-то описано или упомянуто.
Умельцам почти всегда приходится вступать в долгую переписку с экспертами и доказывать им, что их изобретение - ноу-хау. При этом необходимо указать существующие аналоги и имеющиеся в них недостатки, которые в изобретении, претендующем на патент, устранены.
В помощь изобретателям в АКОО ВОИР действует Бюро патентов, которое ведёт переписку с экспертизой.
- К нам приходят изобретатели, которые приносят с собой много справочников о процедуре государственной научно-промышленной экспертизы, - рассказывает Курбышев. - Они спрашивают, могут ли самостоятельно, без помощи нашего бюро переписываться с экспертами. Я им говорю, что, в принципе, могут. И привожу такой пример. В специальной медицинской литературе подробно описано, как сделать операцию по вырезанию аппендицита. Могут ли изобретатели, прочитав эти книги, провести такую же операцию? Ведь теоретическая база у них будет. Они разводят руками. То же самое и с экспертизой. Иногда кажется, что доказывать нечего, но затягивается такая жаркая дискуссия в переписке!
Один изобретатель из Барнаула создал необычный гвоздь. Его особенность заключалась в спиральной непрерывной насечке, нанесённой на внешнюю сторону гвоздя. За счёт чего на 40% увеличивались усилия, необходимые для выдёргивания гвоздя из дерева или других материалов. Благодаря таким гвоздям можно было колоссально экономить металл: выпускать вместо гвоздя на 100 мм гвоздь на 60 мм. Казалось, что убедить экспертов в новизне этого изобретения будет просто. Но изобретателю и Бюро патентов потребовалось на это 10 лет!
За нами следят!
На протяжении всего времени, пока новатор получает патент, он должен как можно меньше говорить о своём изобретении. Это в его же интересах.
- Сейчас очень хорошо процветает так называемый промышленный шпионаж, - замечает руководитель АКОО ВОИР Виктор Курбышев. - Мы постоянно предупреждаем своих изобретателей, чтобы они не раскрывали коллегам или заинтересованным лицам всех технических нюансов. Иначе их технологию украдут и запатентуют раньше. Либо потом будут пиратским способом внедрять её на рынок и получать за это деньги.
Одна из организаций Алтайского края, занимающихся медициной (не будем называть имён и названий, чтобы никого не обидеть. - Прим. авт.), внедрила новый режим лечения. В общих чертах он был описан в литературе. Секрет заключался в максимальном и минимальном температурных режимах, которые использовались при лечении. Эти-то цифры и не были нигде оглашены. На процедуры в фирму прошли в разные дни два иностранца. Один из них во время лечения пожаловался на то, что ему слишком жарко. "Невероятно! - воскликнул сотрудник медперсонала. - Как вам может быть жарко, если у нас максимальная температура лечения такая-то!". Другой иностранец, по его словам, наоборот, очень замерзал при новом режиме лечения. Примерно так же ему возразил сотрудник медперсонала, назвав нижний предел температурного режима. И всё, вскоре технология стала использоваться за границей. Без перекупки у изобретателя лицензии на право владения изобретением!
А вот другой пример. Барнаульский изобретатель Владимир Галицын разработал, запатентовал и внедрил в производство импульсную технологию и оборудование сушки древесины. Благодаря разработанному им способу влага из капилляров древесины удаляется без испарений в виде мельчайших капелек. Процесс сушки занимает в среднем 17-24 часа (вместо нескольких дней), а древесина по своим качествам лучше той, которая сушится традиционным способом, основанным на переходе жидкости в пар. Технология и оборудование, разработанные Галицыным, запатентованы в России (изобретателю пришлось ждать этого момента 8 лет!), США и Канаде, приняты к патентованию в Республике Корея и странах Евросоюза. Многие российские заводы уже приобрели и внедрили это оборудование. Но у НПО "ВИСП", основателем которого является Владимир Галицын, возникла проблема в виде недобросовестных конкурентов.
- Создались фирмы, которые продают такое же оборудование, как и мы, - рассказывает замдиректора НПО Владимир Мищенко. - Их сотрудники знают, что из себя представляет оборудование, но не знают всех технологических тонкостей. Они производят и устанавливают оборудование заказчикам, а правильно технологию внедрить не могут. И сушить древесину по нашей технологии не получается. Обманутые заказчики обращаются к нам с просьбой рассказать, как пользоваться оборудованием. Но ведь мы не добрые волшебники, которые должны устранять чьи-то ошибки, раскрывать свои секреты и работать бесплатно.
- Недобросовестные конкуренты, а также претензии нескольких разработчиков на авторство одного изобретения - неприятные моменты, с которыми приходится сталкиваться, - рассуждает руководитель АКОО ВОИР Виктор Курбышев. - Люди, которые вместе создавали изобретение, а потом почему-то перестали быть одной командой, начинают оспаривать свои права, чинить друг другу препятствия. Это тоже один из моментов жизни изобретений и их авторов.
Если изобретатель работает над технологией или конструкцией, которая в дальнейшем может принести больше деньги, то ещё задолго до выдачи лицензии им начинают активно интересоваться. Четыре года назад московские промышленники обращались в АКОО ВОИР с просьбой познакомить их с жителем Барнаула, который разработал новый способ переработки отходов. Благодаря ему из резины можно получать синтетическую нефть, а из неё затем бензин. На момент, когда москвичи обратились в АКОО ВОИР, никто из её членов об авторе этого проекта ничего не знал. Хоть барнаулец и работал над новым способом переработки отходов. Как информация о нём распространилась так далеко за пределы за края, если сам мужчина не афишировал свою работу, до сих пор не известно. В АКОО он обратился лишь недавно. И стоило ему получить патент, как его изобретением заинтересовались специалисты из Читы.
От ума - денег сума
Создаётся впечатление, что изобретателям края живётся несладко. Придумают что-то, несколько лет переписываются с экспертами, ищут деньги для получения патента. Когда эти заботы остаются позади, появляются нечистоплотные конкуренты, шпионы. Напрашивается логичный вопрос: а ради чего терпеть все эти трудности?
После того как изобретатель получает патент и право на владение изобретением, он может перепродать свою лицензию фирме, предприятию или конкретному лицу. При этом договаривается о том, что будет иметь свой процент от прибыли, когда его изобретение внедрят в производство. Посчитаем. Если изобретатель условился о 6%-ной прибыли, то в год с миллиона он будет получать 60 тысяч. Тогда, конечно, не жаль времени и денег, потраченных на воплощение идеи и получение патента.
- О том, что часть наших изобретателей очень неплохо живёт, мы лишь догадываемся, - говорит Виктор Курбышев. - Ведь никто не приходит и не говорит: с этого своего изобретения я получаю столько-то денег. Нет. К нам обращаются лишь тогда, когда требуется помощь: в оформлении документов, прохождении экспертизы, разрешении спорных моментов. И с ними сталкиваться приходится гораздо чаще, чем радоваться за успехи наших рационализаторов и изобретателей.