январь 3, 2013
Алтайская "кузница" переводчиков и учителей иностранных языков 5 января 2013 года отпразднует свой юбилей. Лингвистическому институту исполнится 60 лет.
- Факультет иностранных языков в Барнаульском педагогическом институте был открыт в эпоху холодной войны, ее острого состояния. И казалось, что вся эта "иностранщина" как-то не к месту. Видимо, был кто-то мудрый и дальновидный, тот, кто видел будущее, и открыл новое направление подготовки специалистов. Это же еще Сталин был жив! И вдруг иностранщина! - говорит Эдуард Курлянд, профессор, директор Лингвистического института.
- Идеологически материал был весь советский. Учили, так называемый, "советский английский". Единственное, что нам разрешали использовать – это классику. Изучали произведения Шекспира, Драйзера... Никто не предполагал, что из Алтайского края куда-нибудь поедет или кто-нибудь приедет к нам. Тем не менее, в рамках изоляции мы сумели создать собственные технологии изучения языка в отрыве. И неплохо получилось! Когда все открылось, мы дополнили, осовременили, окультурили язык, который мы учили, мы преодолели эту планку. Теперь мы не видим преград, берем то, что необходимо, пишем свои пособия, учебники. Это был определенный исторический период, который мы достойно прошли.
- Тогда все было популярно. И медицина, и спорт, и физика, и лирика. Не было того места, куда бы ни хотели. Иностранными языками интересовались путешественники по натуре, тогда еще виртуальные. Те, кто собираются путешествовать должны, прежде всего, взять ключ, а он здесь. Английский для нас был тогда, как открытие мира и возможность путешествовать, хотя бы во сне.
- Сначала это были комсомольские туры международного туризма "Спутник". По ней молодежные группы ездили в разные страны мира. Брали обязательно комсомольцев. Раньше же надо было пройти чистилище, перед тем как поехать заграницу. Нужно было идти в бюро райкома, пройти проверки, отвечать на вопросы, если неудачно ответил, тебя отстраняли.
- Конечно, но я замечаю, что наши студенты очень критично относятся к тому, что оттуда, меньше копируют, потому, что они понимают, что это не внешние признаки. Они – часть мирового сообщества. Главное, что нужно брать, это внутреннее, что делает человека более образованным. На каком-то этапе произошел сдвиг, появилась возможность использовать знание иностранного языка. Многие выпускники уехали жить заграницу. Знание языка открыло им туда дорогу.
- Проще сказать, кем не стали. Некоторые стали врачами в США. Это очень серьезно. Многие ушли в администрирование, в структуры государственного управления. Есть выпускники в правоохранительных органах, включая очень серьезные структуры. Некоторые стали военными, депутатами, бизнесменами. База, которую студенты здесь получают, дает им возможность воспользоваться знаниями иностранных языков, как инструментом для определения вектора своего развития.
- От экзотики к реальности жизни. Раньше, когда я приезжал первый раз, ходил с лекциями и рассказывал, что там да как. Сейчас уже никто таких лекций не читает, хотя привозят совершенно разные впечатления. Я считаю, что некоторые впечатления перекошены, неверны. Человек, выезжающий в другую страну, думает по-русски. Съездил на отдых и думает, что видел страну. Это то же самое, что иностранцы, приезжающие в Москву, думают, что это Россия. Мы начинали от экзотики мест, а пришли к реальности людей, как они живут. Например, иностранцы с удовольствием ездили на наши дачи. Им интересно, как мы выращиваем, заготавливаем на зиму. Сегодня надо учиться узнавать, как живет человек твоего ранга, уровня с тем разнообразием, которое есть. Поэтому я стараюсь рассказывать о Сибири даже москвичам. Я считаю, что установление контакта между людьми – это рассказы о реальной жизни.
- 60 лет, по сравнению с миром, это совсем юный возраст, ребенок еще. Но для нашей местности, это уже солидно. Хотелось бы, чтобы дальше развитие шло по линии не разрушения. Последнее время, реформы как-то очень сильно все сотрясают, причем с непонятными перспективами. Не исследуют результат того, что делается. Нет преемственности. Одни приходят, делают, передают другим, которые не видели, что было сделано до них. Я бы хотел, чтобы в нашем подразделении была преемственность постепенного развития. Не надо шарахаться, надо двигаться в том направлении, в котором движется мировое сообщество. Не надо думать, что мы отсюда улетим на другую планету. Мы живем рядом с соседями, поэтому будущее наших специалистов зависит от того, как они будут договариваться с ними для мирного сосуществования, честной конкуренции и благополучия. Если это будет достигнуто, то институт будет выполнять свою функцию медиатора между соседями в рамках межкультурного общения.
Однажды я ехал в такси. Молодой парень, водитель, узнав, что я преподаватель английского языка, говорит: "Я вот тоже хочу английский выучить хочу", а я в недоумении: "Зачем вам английский?". "А что вы думаете, я всю жизнь буду за рулем сидеть? Я автомехаником быть хочу. А там каталоги, схемы, компьютеры – все на английском", - отвечает он мне. Даже автомеханикам сейчас иностранный язык нужен.
- Испанские университеты имеют острую необходимость быть вовлеченными в международное образовательное пространство. Они уже делают шаги в этом направлении, но хотелось бы интенсивнее. Поэтому одна из автономных областей в Испании, Кастилия Лион, решила продвинуть свои университеты, языковые центры в сторону России, чтобы привлечь больше иностранных студентов. Поездка была организована Московским Государственным Лингвистическим Университетом, в группу входило 10 человек. Причем из Сибири были только я и представитель Иркутского Государственного Лингвистического Университета. Отправляясь туда, я наметил несколько целей: установление новых контактов, попытка привлечь преподавателя сюда для развития полифонии, создать возможности для стажировок преподавателей и мобильности студентов. В результате ярмарки, которая там проходила, я договорился с двумя преподавателями, которые готовы приехать в Барнаул, учить испанскому языку.
- Среди европейских языков, испанский язык сейчас распространен довольно широко, шире, чем немецкий и французский. Вся Южная Америка, за исключением Бразилии, говорит на испанском, а в США – это первый иностранный язык. Испания – это новый для нас континент развивающейся экономики. У России с этими странами хорошие экономические отношения. Я думаю, Алтайский край не останется в стороне от этого. Тем более, наш край позиционирует себя как зону туризма. Мы должны быть готовы к тому, что будут приезжать люди, говорящие не только на английском или немецком. От технички до менеджера, все должны быть готовы к этому. Иностранцы, покупающие путевку в турагентстве, обязательно поинтересуются, есть ли для них комфортные условия в плане языкового сопровождения. Если нет, они просто никуда не поедут. Если есть готовность разноязычия, то и работа пойдет, можно будет договариваться быстрее.
- Все зависит от того, что вы планируете. Люди, которые занимаются продвижением какого-либо бизнеса, строят бизнес-планы. Они могут быть финансовые и идеологическая сторона, где рассматриваются перспективные возможности для расширения бизнеса. Бизнесмен понимает, что с иностранным партнером лучше всего разговаривать на его языке, потому что сторона, которая владеет языком другой, находится в выигрыше, даже потому, что переводчика привезти выйдет дороже, чем говорить самому. Человек, который владеет языками, владеет миром. У него взгляд совершенно другой, нежели у того, кто не понимает разнообразие мира. Готовность воспринимать мир в разнообразии - качество, безусловно, необходимое специалистам любого уровня. Поэтому изучать языки нужно разные. К сожалению, в Алтайском крае складывается неудачная ситуация в образовании. В школах происходит сужение до английского. Это неправильно!
- Я рад, что появляются школы изучения иностранных языков, и что у родителей возникает желание обучать им своего ребенка. Язык просто развивает, даже если человек не станет специалистом в этой области. Таким образом, человек становится не просто гражданином Алтайского края, России, но и гражданином Мира. С другой стороны, эти школы зациклены на английском языке. За этим стоит еще одна важная вещь, если человек говорит, что он знает язык, для меня это ничего не значит. После знаю нужно сказать на каком уровне. Вот здесь возникает проблема. Сейчас существует множество технологий оценивания знаний иностранного языка. ЕГЭ по иностранному языку – это как раз эта технология. Во время теста проверяется, как человек способен читать, писать, говорить и слушать. С одной стороны это создает человеку самооценку, показывает, над чем еще надо поработать, с другой стороны он может себя представить.
В Европе сформатирована платформа специалистов – это знание базовых компьютерных программ и три-пять иностранных языков. В этом случае человек становится мобильным и востребованным на рынке труда. А потом на этой платформе строится его специальность. Платформа – это возможность информационно пополнять свою профессиональную базу. Он будет учиться всю жизнь, так как у него есть база. Он может все сам, его не надо водить.
- Неограниченно. Я учился у великого человека, профессора Владимир Дмитриевича Аракина. Он знал 17 языков, причем это были не только европейские языки, но и довольно редкие. Он даже грамматики по ним писал. В России раньше знали несколько языков, и это было базово заложено в системе образования: английский, немецкий, французский - это обязательно и два древних языка - латинский и древнегреческий. Это было базовое образование дворянина. Сейчас, я думаю, в школе базово должны преподавать два-три иностранных языка. Дальше, если человек предполагает карьерный рост, он должен садиться и готовиться к этому.
- Заимствования были всегда, везде, во всех исторических эпохах. Если взять, например, английский, то, считают, что он на 70% состоит из заимствованных слов. Этот процесс неизбежен, в силу того, что все народы населяют одну и ту же планету. Язык – это социальная сущность, он не сам по себе живет, его создают люди. Англицизмы входят в те области, которые новые для нас, например, торговля, которая пришла к нам в, скорее всего, американской упаковке. У нас не было русского слова для "супермаркета". Сначала это называлось "магазин без продавца", туда как на экскурсию ходили. Конечно, в употреблении англицизмов есть перебор, где есть русское слово, норовят вставить английское. Вот к перебору отношусь отрицательно. Меня смущает, что у нас вывески есть на английском языке. Вот идешь по улице и не знаешь, что там написано. А еще заходишь в кафе, а музыка вся на английском. Люди важно сидят, кофе пьют, слушают, а ведь ничего не понимают, это для них как "ля-ля-ля". Сложно представить, чтобы в Америке или где-нибудь еще играла русская музыка. Молодые люди часто любят копировать в одежде. Они думают, что это их делает. Целостная личность не должна постоянно хвостом вилять. У нас есть своя культура, традиции. Передать их - самое сложное. Мы очень быстро схватываем то, а вот свое вынести туда – это только люди высокого полета делают.