Наша газета уже писала об истории Жени Фомовского. Напомним основные моменты. 10 июля прошлого года мама Жени приехала в часть, где служил ее сын. Хотела попасть на присягу, но получилось, что приехала за трупом сына. Военные не сразу разрешили ей прийти в морг и посмотреть на тело. После долгих уговоров все-таки сжалились. Увидев тело своего сына, Светлана Михайловна пришла в ужас: все в ссадинах, синяках, кровоподтеках, ранах. Эксперт Прозоровский, от которого, по словам матери, разило перегаром, выдал заключение без упоминаний о полученных увечьях. С этого момента Светлана Михайловна и родственники Фомовских стали в открытую воевать с армией России.
Военные отказались вынести постановление о проведении независимой медицинской экспертизы. Но родители Жени, чтобы доказать убийство сына, из собственных средств оплатили ее. Повторная экспертиза была проведена в судебно-медицинском центре в Новосибирске тогда, когда тело Жени в цинковом гробу везли из Приаргунска в Яровое. Работа экспертов была заснята следователем на цифровую камеру. Когда тело Жени разрезали, внутри оказалась тряпка, пропитанная кровью. Эта запись была приобщена к материалам уголовного дела, но военными до сих пор нигде не упоминается и, естественно, не используется. Новосибирские медики обещали выдать свое заключение через месяц родителям Жени.
Но когда прошел месяц, те же медики ответили, что заключение уже у военных. Увидеть его Фомовским не удалось до сегодняшнего дня.
Сразу после похорон Фомовские послали письма со своей печальной историей всем, кто, как им казалось, мог помочь: президенту, губернатору, лидеру ЛДПР, министру обороны, в Совет солдатских матерей… Но - никакой реакции. На прием к Евдокимову их также отказываются записывать. Говорят, что он не имеет права вмешиваться в рассмотрение уголовных дел.
Не стеснялись Фомовские задавать самые прямые вопросы и военным: военному комиссару Славгорода Сасину, военному комиссару Алтайского края Розовенко, командиру части № 2018, где служил Фомовский, Алдашкину, военному прокурору Забайкальского регионального пограничного управления ФСБ России Побединскому, главному военному прокурору Савенкову. По словам Фомовских, от них предпочитали отписываться, давали невразумительные ответы и раздраженно напоминали, что часть вопросов Светлана Михайловна задает уже не в первый раз.
Светлана Михайловна рассказывает, что спрашивала, почему пьяный эксперт Прозоровский провел вскрытие тела Жени? На что зампрокурора Забайкальского регионального пограничного управления ФСБ России Дуняшин при личной встрече ответил: "У него работа такая. Трезвым здесь работать просто невозможно". Но потом, спустя несколько месяцев, начальник Дуняшина в очередном письме будет заверять Светлану Михайловну: зампрокурора так никогда не считал, а уж тем более не говорил.
Фомовские требовали, чтобы им показали заключение экспертизы, проведенной в Новосибирске на их же деньги. "Заключение экспертов приобщено к материалам уголовного дела, и данные судебно-медицинской экспертизы использовались в ходе предварительного следствия. По окончании расследования уголовного дела вы будете ознакомлены со всеми заключениями экспертов и материалами уголовного дела в полном объеме", - отвечал военный прокурор ЗабРПУ ФСБ РФ Побединский. И настаивал, чтобы Фомовские прислали квитанцию об оплате экспертизы. Теперь военные "благородно" брали эти расходы на себя.
- Нет уж, знаем, чем это чревато, - говорит Светлана Фомовская. - Потом мы ни за что не докажем, что именно мы оплачивали эту экспертизу, а потому имеем право ознакомиться с ее результатами.
Долгая переписка чуть было не закончилась 9 сентября. Именно тогда дело Фомовского было приостановлено "в связи с отсутствием события преступления". И вновь многочисленные письма из Ярового направлялись военным и чиновникам всех уровней - от местных депутатов до президента. 18 сентября дело возбудили вновь.
Временно исполняющий обязанности военного прокурора Федеральной пограничной службы РФ Леонович прислал Фомовским не то оправдание, не то разъяснение. "18 сентября 2004 года военным прокурором ЗабРПУ ФСБ Побединским это решение отменено как необоснованное. Причина - неполнота предварительного следствия, так как при его производстве не были устранены имеющиеся в деле противоречия, в том числе касающиеся обстоятельств и механизма образования на теле Фомовского Е.А. повреждений в виде ссадин, кровоподтеков и резаных ран".
Уголовное дело рядового Фомовского было передано на рассмотрение в Москву, в военную пограничную службу РФ. Но от этого виновные в смерти Фомовского не находились. 18 января дело было прекращено вновь. Тогда Светлана Михайловна приняла решение ехать в Москву, чтобы задать все интересующие ее вопросы военному прокурору Федеральной пограничной службы Звереву и главному военному прокурору Савенкову глядя им в глаза.
Накануне поездки семья Фомовских обратилась за помощью к депутату Госдумы, избранному от Славгородского округа, Андрею Кнорру.
- Мы подумали, что если он избран нами, то должен хоть иногда помогать нам, - говорит тетя Жени Фомовского, Екатерина Михайловна. - Мы созвонились с представителем Кнорра в Яровом. Он пообещал нам, что свяжется с Андреем Филипповичем. А дальше было настоящее театрализованное представление. Царев нам говорит, что сейчас Кнорр в Москве, а потому поговорить с ним он не может. Мы смотрим вечером выпуск новостей и узнаем, что этот день Кнорр провел в Павловске.
В Москву Фомовские уехали, так и не поговорив с депутатом. Его представитель пообещал, что передаст номер их мобильного телефона в московскую приемную Кнорра, а он сам перезвонит и назначит им встречу. Так и не позвонил. А когда Фомовские несколько раз звонили в приемную, им говорили, что Кнорр сейчас отсутствует.
- Андрей Филиппович сказал, что хочет встретиться с родственницами Фомовского, чтобы помочь им, - рассказывает Виктор Михайлович Царев, представитель Андрея Кнорра в Яровом. - Связаться с женщинами он не мог, так как они постоянно находились вне зоны досягаемости. Я тоже звонил им отсюда, из Ярового, и безрезультатно.
Тем не менее родственники Фомовских говорят, что дозванивались до Светланы Михайловны без проблем. Из Ярового, а не из Москвы.
Обойдясь без помощи депутата, мать и тетя Жени начали добиваться встречи с главным военным прокурором. Не удалось. Пропуск в главную военную прокуратуру отказывались выписывать, а в приемную Савенкова не пропускали.
- Главный военный прокурор Федеральной пограничной службы Зверев принял нас без проблем, - вспоминает мама Жени. - Но он не был готов ответить ни на один наш вопрос. Казалось, что человек, который принимал решение приостановить дело Жени, совершенно не знаком с материалом. Как это возможно?
Зверев, вспоминают женщины, дал слово офицера, что на следующий день он ответит на все вопросы. Но при следующей встрече с родными Фомовского он держался нарочито строго и сообщил, что дело Жени - это семь огромных томов. Для их изучения потребуется время, на это может уйти несколько месяцев.
- Я сказала Звереву следующее, - вспоминает Светлана Михайловна. - Почему в Приаргунске зампрокурора Дуняшин вступил в сговор с экспертом Прозоровским на начальной стадии следствия? Они скрыли телесные повреждения (побои), имеющиеся на теле Жени. Не выполнили экспертизу, а просто разрезали тело, вложили в него тряпку и зашили. Без трепанации черепа. Все это делал пьяный эксперт! И за все эти нарушения Дуняшина просто отстранили от дальнейшего ведения дела, а Прозоровского уволили! Но поддельные документы, составленные ими, о медицинской экспертизе, легли в основу уголовного дела и продолжают использоваться. Я считаю, это делается для того, чтобы скрыть убийство моего сына.
В главной военной прокуратуре полковник Севрюгин выслушал те же обвинения от матери Фомовского. Ничего не пообещав, не дав ни одного ответа. Просмотрев военный билет Фомовского, в котором были отметки о физическом состоянии, допуске Жени к секретной информации, прохождении психологических тестов, проверки по линии ФСБ, он сказал: ”Ему в президентском полку надо было служить".
В начале февраля Фомовские получили письмо от военного прокурора ЗабРПУ ФСБ Побединского. Он пишет, что уже вынесены дисциплинарные взыскания тем, кто был непосредственным начальником Жени в воинской части № 2018. За что? За упущения по службе.
- Из-за многочисленных жалоб матери Фомовского в воинскую часть № 2018 была направлена группа офицеров для проверки, - говорит временно исполняющий обязанности военного прокурора ЗабРПУ ФСБ РФ Андрей Сапожников. - Они выяснили, что непосредственные начальники Жени проводили неудовлетворительную воспитательную работу, а также у них были упущения в работе по организации и проведению комплекса профилактических мероприятий. Медэксперт из Приаргунска, проводивший первую экспертизу, отстранен от должности. Вопрос о его судьбе решался довольно долго, потому что Приаргунск - поселок отдаленный и найти там судмедэксперта сложно. Те упущения, которые он совершил при вскрытии тела Фомовского, стали причиной его увольнения.
На прощание Андрей Сапожников добавил, что все материалы дела по просьбе матери Фомовского вновь рассматриваются военной прокуратурой пограничной службы России в Москве. И вполне возможно, что дело будет возбуждено уже в третий раз.
А тем временем родственники Фомовского собрали около двух тысяч подписей тех людей, которые знали Женю. Они просят, чтобы главный военный прокурор Савенков нашел виноватых в убийстве Жени.
P.S. Фомовские благодарят простых людей, которые оказывают им моральную поддержку. Именно они не дают родным Жени остаться наедине со своим горем.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
