В конце 20-х годов после окончания медицинского факультета Иркутского университета Александр Чеглецов был направлен в село Тасеево Канского уезда. Вместо врача, который, бросив больных, уехал оттуда. Жаловаться на отсутствие медикаментов и необходимого хирургического инструмента уездному начальству было не в характере Чеглецова. Но "как сделать, чтобы крестьяне и охотники ехали лечиться к молодому врачу? Опыта не хватало, посоветоваться можно было только с книжками. Но вот одна смелая операция, другая… И вот уже в дальних селениях заговорили о молоденьком, но понимающем докторе", - напишет потом в своем документальном рассказе Алексадр Баздырев*.
Спустя много лет хирург Чеглецов вспоминал этот период как свое первое боевое крещение.
- Как-то на взмыленных лошадях приехали охотники. "Быстрее, человека спасать надо!" Только и успел - шубу накинуть. Привезли прямо в тайгу. Смотрю - стоит мертвый медведь, буквально в обнимку с охотником, скальп ему стащил когтями. Нож у медведя в животе, рядом - лайка, которую медведь замять успел. Охотник еще дышал. На меня друзья его ружья наставили: "Не спасешь - убьем". - "Ну, тогда помогайте", - говорю. В тот момент я здорово испугался, но не операции. Если бы не спас, убили бы".
- Это сейчас много больниц и врачей. А в начале 30-х годов каждый медик и в селе, и в городе был на виду: что в енисейской, что в ачинской, что в барнаульской больницах, в которых Чеглецов поочередно заведовал потом хирургическими отделениями. Ждать помощи было неоткуда. И, если ситуация требовала, дед брался буквально за все, - рассказывает внук Чеглецова, Алексей Власов, хирург отделения сочетанной травмы барнаульской городской больницы № 1.
- С Александром Николаевичем не было страшно ни на фронте, ни в тылу, - рассказывала Татьяна Антипина, хирургическая медсестра 1-й городской больницы (а попросту - "горки"). - С передовой из медико-санитарного батальона 462-й стрелковой дивизии в тыловой госпиталь его долго не отпускали. Уже и замену ему нашли, а начальник санитарной службы нашей дивизии взял да и отправил того человека обратно. Правда, его потом все равно вернули, а Чеглецова приказным порядком назначили главным хирургом госпиталя, где он и проработал до конца войны.
Хирург Чеглецов был из тех, кто постоянно требовал от коллег профессионального роста. Не боялся сложных операций, если был хотя бы ничтожный шанс помочь больному. Глядя на него, медсестрам 1-й городской больницы тоже хотелось выучиться на хирурга. Когда на фронте у Ксении Авдеенко (в послевоенное время - старшей операционной сестры) спрашивали: "Где вы получили такую школу?", она отвечала: "У Чеглецова".
…И скромное имя семьи
Работая с ним, можно было чего-то и не знать – объяснит. Но плохо относиться к своим обязанностям было просто невозможно. Три-четыре обхода больных в день для заведующего хирургией в 1-й городской больнице были нормой.
За спасение близкого человека, естественно, врача хотелось отблагодарить. Но домочадцам крепко доставалось от Чеглецова, если они уступали уговорам и принимали подарки. Заносчивости в нем не было. Но он понимал: у него получается то, чего не умеют другие.
"…Чеглецов был лишен страха за себя, за свое спокойствие и авторитет. Первым в Барнауле он применил местное обезболивание, первым в 30-е годы коснулся сердца, начал проводить сложные операции на легких и головном мозге. Он спешил на помощь людям не только, когда требовалось спасать главное - жизнь. Он хотел, чтобы ее не омрачали физические и моральные мучения, поэтому первым в крае взялся за операции по устранению врожденных или вызванных болезнями уродств", - писал о докторе Чеглецове Александр Баздырев*.
Большого сердца хватало на все. Когда встал вопрос о том, кто же возглавит больницу, сомнений не было никаких - Чеглецов, конечно! Сумел порядок навести в своем отделении, значит, и всей больницей руководить сможет. И если бы не обширный инфаркт, быть может, хороший хирург сделал бы еще много удачных операций...
Ему не довелось воспитывать внуков, но двое из них стали врачами. Одному из них, Константину Власову, врачу отделения гнойной хирургии краевой клинической больницы, пришлось встретиться с пациентом, которого в свое время спас дед. Тот с гордостью сказал: "А меня лечил Чеглецов!" Сказал, будто бы к истории прикоснулся…
Об эффективности экспериментов Чеглецова в масштабе всего края спустя сто лет пусть судят медики. Благодаря новым методам лечения, которые впервые в крае применил он, безнадежные пациенты стали выздоравливать. Разве не это - мечта любого хирурга?
Сегодня даже у начинающего врача есть все для того, чтобы поставить точный диагноз. Чеглецов мог рассчитывать лишь на собственные знания и руки. И пока есть люди, которые его помнят, мы будем благодарны им за то, что, пройдя школу Александра Чеглецова, они передали ее другим.
Александр Николаевич Чеглецов родился в 1906 году в Красноярске.
С 1922 по 1927 год учился на медицинском факультете Иркутского государственного университета. В 1927 году был направлен на работу в с. Тасеево Канского уезда. Через два года Чеглецов - заведующий Енисейской районной больницей и хирургическим отделением.
В 1933 году А. Н. Чеглецов приезжает в Барнаул. Заведует отделением травматологии и хирургии в городской больнице. Одним из первых в крае оперирует на сердце.
В годы Великой Отечественной войны Чеглецов работал в эвакогоспитале, медсанбате и во фронтовых госпиталях на Волховском, Ленинградском, 3-м Прибалтийском, 2-м Белорусском фронтах. Был награжден орденами и медалями. После войны снова возглавил хирургическое отделение, а затем и всю Барнаульскую городскую больницу. Часто вылетал в районы края, делал операции, консультировал больных.
В 1950 году за большие заслуги в области организации здравоохранения А. Н. Чеглецову было присвоено звание заслуженного врача РСФСР. В 1957 году А. Н. Чеглецов умер. Его именем названа одна из улиц Барнаула.
* Цитируется документальный рассказ А. Баздырева "Доктор Чеглецов" - в кн.: "Это и есть жизнь", Барнаул, 1977 год.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
