Мэры и жалование

Какими были мэры Барнаула 100 лет назад

Первый выборный градоначальник появился в Барнауле после подписания императрицей Екатериной II в 1785 году закона о самоуправлении — Грамоты на права и выгоды городам. Примерно в это же время у нас был избран новый орган власти — шестигласная дума — и ее председатель — городской голова.

Авторы «Истории Барнаула» утверждают: с 1780 по 1822 годы городскими головами были один за другим братья-купцы Иван, Михаил и Варфоломей Пуртовы, члены самой влиятельной и богатой династии. Что, в общем, не удивительно: ведь жалованья из бюджета градоначальникам не платили, а раскошеливаться им приходилось хотя бы на представительские расходы.

Правда, по мнению этих же авторов, в XVIII веке Барнаулу еще не был официально присвоен статус города — случилось это лишь в 1822 году.

Выходит, Пуртовы, хоть и были городскими «начальниками», но ведали жизнью заводского поселка.

Как бы там ни было, городским головам тех лет больших полномочий не давали, тем более что в Барнауле всеми делами с давних пор заправляли чиновники: город рос и развивался вокруг завода, принадлежавшего царскому Кабинету. Открытие больниц, утверждение генплана — всем этим в те годы занималась заводская администрация, начальник заводов утверждал и городского голову.

Градоначальник более позднего времени Александр Черкасов приводил в книге «На Алтае» воспоминания старожила о нравах семьи Пуртовых: «Как и все тогда богатые люди, они любили выпить; ну, а как перехватят маленько, так и черт не брат, никому спуску не давали!..
А эта потеха-то иной раз суток двое,
трое и продолжается».

В конце XIX века в России прошла новая реформа, и в 1877 году в Барнауле появилась дума, так сказать, нового типа — она стала представительным органом власти. Теперь городского голову избирали гласные из своего числа. Они же выбирали и пять членов управы, которая и отвечала за городское хозяйство.

Трудиться голова должен был уже четыре, а не три года, как раньше. Хотя нередко он уходил раньше срока или, напротив, переизбирался еще на один срок. Городской голова возглавлял
и управу, и думу.

В обязанности «мэра» того времени входила забота обо всем коммунальном хозяйстве города. «Сегодня полномочия главы администрации мало отличаются от обязанностей городского головы 100 лет назад», — поясняет доктор исторических наук Валерий Скубневский. Градоначальник и управа обеспечивали работу учреждений образования, больниц и аптек, отвечали за работу пристани, водопровода, электростанции, канализации, городского транспорта, торговых корпусов.

По словам Скубневского, финансами город обеспечивал себя сам — государство не давало практически ничего. Главным источником бюджета были участки: их либо продавали частным лицам и организациям (к примеру, железным дорогам), либо сдавали в аренду.

«Пока не было моста, через Обь была переправа. Право на переправу получал какой-либо предприниматель, который организовывал понтоны от берега к берегу и платил налог в городскую казну», — продолжает Скубневский. Важным источником доходов был и налог на недвижимость (оценочный сбор) — 1% от стоимости.

Бюджет Барнаула рос на 3–7 тыс. рублей в год. К концу XIX века он составлял 30–40 тыс., а в 1910 году уже 600 тыс. «Но на самом деле это очень мало, в других городах Сибири (Томске, Иркутске) годовой бюджет был больше», — продолжает Скубневский.

Находился городской голова в здании на ул. Льва Толстого, 24: там заседала дума, там же находилась и управа. А на первом этаже здания располагались торговые ряды, сдаваемые в аренду. В 1913 году прием граждан управа и глава города вели ежедневно с 10.00 до 12.00, писала газета «Жизнь Алтая».

Городской голова отчитывался перед думой не менее раза в год. Он же вел ее заседания. О конфликтах между исполнительной и представительной властями говорить не приходится — фактически это была одна команда.

В идеологическом выборе градоначальники скованы не были: были и либералы, как Иван Платонов, и монархисты, как Иван Поляков, и беспартийные.

Но, несмотря на предоставленные свободы, городской голова все же был стеснен
«вертикалью власти». Неугодные головы могли быть отстранены от должности. Так, избранный в 1911 году купец Петр Федулов, человек либеральных взглядов, не был утвержден губернской администрацией, вместо него город возглавил Платонов.

«И до революции городской глава был под контролем. Все его постановления шли на проверку и утверждение в губернское управление — в Томск. Там чиновники проверяли постановления, чтобы они соответствовали законам. И если что-то не соответствовало, могли потребовать отменить указ. Могли отправить в отставку и самого городского голову, если эта кандидатура не понравилась, такое бывало во многих городах Сибири», — поясняет Валерий Скубневский.

Должность городской головы была оплачиваемой. Но «мэры» того времени нередко отказывались от зарплаты. Купец Дмитрий Сухов, возглавлявший город в 1882–1885 годах, отдал жалованье (2 579 рублей) на нужды населения.

Его сын Василий, избранный градоначальником 10 лет спустя, в неурожайном 1902 году просто спас Барнаул: он пожертвовал зарплату в 3 тыс. рублей для закупа 25 тыс. пудов зерна в Челябинске, чем предотвратил
голод и скачок цен.

Феномен отказа от жалованья, к слову, был распространен не только в Барнауле — одной из причин этого историки считают возможность благотворителей получить звание почетного гражданина, а оно в обществе весьма ценилось.

Вообще же, градоначальники той эпохи были личностями многогранными. Давидович-Нащинский прекрасно танцевал и играл на рояле, в молодые годы играл драматические роли в любительских спектаклях. По некоторым данным, он был еще и заядлым шахматистом и фотографом.

А Дмитрий Сухов, напротив, был неграмотным (из-за чего даже отказывался занять этот пост). Но, став градоначальником, как пишет историк Константин Лен, взялся исправлять нравы — сам доставлял в полицию пьяных женщин. Уже упомянутый Черкасов (1886–1894 годы) публиковал очерки и книги об охоте и имел славу демократичного и добросердечного человека. Но, увы, по словам Лена, Черкасов весьма слабо разбирался в городском хозяйстве.

А Иван Платонов, дважды возглавлявший город (в 1898–1901 и 1911–1912 годах), первым в городе пересел с лошади на автомобиль, соединил Барнаул со своей усадьбой в селе Зудилово телефонной линией.

На свои кровные он выстроил пожарное депо, открыл электростанцию. Только за первые три года его пребывания на посту городского головы было построено 434 здания.

Городской элите нередко доставалось от журналистов, что называется, «по пятое число». К примеру, пресса высмеивала Черкасова за его страсть к охоте и безразличие к городским делам. Он был человеком крупного телосложения, и острословы того времени выдали ему прозвище «репа».

А в 1912 году газеты раскрутили грандиозный коррупционный скандал: якобы бывший городской голова Михаил Страхов выхлопотал в Петербурге концессию по постройке Алтайской железной дороги для некоего Иванова, а за хлопоты получил 150 тыс. рублей акциями будущего общества.

Страхова местные газеты не жаловали: его сторонников называли «всероссийскими дикарями, которые в борьбе с эпидемиями бьют врачей», а царящие при нем в гордуме порядки — «болотом беззакония».

Досталось от газетчиков и следующему после Страхова градоначальнику Николаю Переломову. Сей господин был командирован думой в Петербург — хлопотать о возмещении расходов города на содержание полиции, введении в Барнауле плана всеобщего обучения и об участке для первого в Сибири сельхозинститута. Но за это время Переломов выхлопотал должность инспектора пароходных дел для себя лично, после чего и ушел из градоначальников.

Дореволюционные градоначальники: Александр Лесневский, Николай Давидович-Нащинский,
Иван Платонов, Дмитрий Сухов

Но бывало, что журналисты и вступались за градоначальников. Когда скандальная газета «Алтайский край» организовала травлю Платонова, это возмутило их коллег. «Требовать от избранного пять-шесть месяцев назад городского головы, сейчас же по утверждении оставшегося без думы, проявления какой-то энергичной деятельности на пользу города — решительно безрассудно», — писал в 1912 году корреспондент «Сибирской жизни».

Шестигласная дума по Городовому положению 1785 года состояла из городского головы и шести гласных, то есть депутатов (по одному от каждого из городских сословий). Избиралась на три года, была органом исполнительной власти.

Шестигласную думу избирала общая городская дума. А гласные в общую думу избирались отдельным собранием горожан каждого сословия.

Городского голову выбирали на общем городском собрании, состоявшем из всех получивших избирательное право горожан (мужчины старше 25 лет, получавшие доходов в год не менее 50 рублей ассигнациями).

В соответствии с реформой 1870 года городская дума стала органом представительной власти, для ведения хозяйства гласные выбирали членов управы. Избиралась на четыре года. В выборах думы могли участвовать владельцы собственности, оцененной более чем в 300 рублей (на эти деньги можно было приобрести трехкомнатный дом или 30 годовалых быков). В первой городской думе, избранной по новому закону, было 72 гласных.

Из воспоминаний дочери Николая Давидовича-Нащинского художницы
Марии Елгаштиной:

«У нас был большой или казавшийся мне большим дом на Федуловской улице, с широким двориком и тенистым садом... В доме было 69 комнат, не считая всяких "девичьих", "прохладных" <…>, две кухни, одна "господская", где хозяйничал повар Андрей, другая — "людская", где толстая стряпуха Кузьмовна готовила обеды для прислуги и пекла превкусные пшеничные калачи.

Комнаты были большие и светлые. В длинном зале вдоль стен чинно стояли стулья в белых чехлах. С потолка свисала нарядная люстра с хрустальными подвесками. В дни больших приемов с мебели снимались чехлы, обнаруживая малиновый штоф, зажигались свечи в бронзовых "бра", и люстра со множеством свечей сияла всеми цветами радуги".

Текст: Надежда Скалон, Владислав Лидер
(впервые материал был опубликован в «Свободном курсе»)
Выпуск: Настасья Коваленко

В материале использованы иллюстрации со свободной лицензией и из архива редакции.
Некоторые снимки сделаны на просторах Российской Империи.

Комментировать

comments powered by HyperComments