... Представьте себе огромное, сплошь состоящее из мусора смердящее поле. Ветер гоняет бумажные клочки, использованные целлофановые пакеты... Стаи грязных бродячих собак, зловещее круженье ворон... Пейзаж, напоминающий кадры из фантастических фильмов-катастроф. Это и есть городская свалка. Но даже и она может быть пристанищем. На этой свалке человеческих судеб живут люди, которым по разным причинам не нашлось другого места. Здесь особый мир со своим жизненным укладом, с определенными законами, которые выработаны не одним поколением "генералов песчаных карьеров".
Поселенцы: баба Галя и другие
На "поле", как на местном диалекте называют свалку, постоянно проживают около тридцати человек. Есть одиночки, есть пары, а чаще объединяются в небольшие, непродолжительные по времени существования коммуны.
Баба Галя - очень пожилая крупная женщина, сохранившая следы прошлой цивилизованной жизни (аккуратно прибранные под платок волосы, опрятная, по мере возможности, одежда) перебивается на "поле" в одиночку. Баба Галя, наверное, так привыкла, ведь и раньше она жила одна в своей двухкомнатной квартире - родственников у нее нет. Решила провести последние годы своей жизни поближе к земле, а потому вознамерилась продать квартиру и переехать в какую-нибудь деревеньку. Через риэлторов баба Галя нашла покупателей, оформили документы и, по традиции, все вместе решили обмыть куплю-продажу.
Когда бабуля наутро проснулась, то оказалось, что квартиру ее уже успели перепродать, а деньги за нее она якобы уже получила. Как ни пыталась она найти правду, ничего не вышло, и очутилась баба Галя на улице. Помаялась на холоде-голоде и потом прибилась к "полю".
Свалка берет под свое крыло немало бездомного народа. Но было бы неправильным считать, что все здешние постояльцы не представляют иной жизни. Есть среди них и те, кто готов хоть сегодня сорваться с "поля", да вот беда - не со всех "крючков" можно сорваться.
Михаил с супругой Евгенией приехали в Барнаул около года назад из ближнего зарубежья. Он по профессии авиатехник, она - овощевод. Жить в родном городе стало страшно: побои, изнасилования и издевательства над русскими там почти норма, поэтому Михаилу ничего не оставалось, как продать все нажитое почти за бесценок и уехать в Россию, даже не сменив гражданства. В поезде их обворовали, семья оказалась без документов, без денег, без одежды. Но зато они приехали на Родину!
Родина, не слишком церемонясь с приезжими, отфутболила их во всех инстанциях, куда они обращались за помощью: "Зайдите на следующей недельке". Недели шли, документов, хоть как-то подтверждающих личность, им нигде не дали. А без документов кто их возьмет на работу? В конце концов Михаил и Евгения оказались на свалке, где можно и переночевать, и хоть как-то подзаработать.
А недавно в жизни Михаила и Евгении показался маленький просвет - им правдами и неправдами удалось снять где-то на Нахаловке небольшую хибарку. Сейчас идет активное обустройство домика и заготовка дров на зиму из того, что предлагает "поле".
- Будь у нас паспорта, разве бы мы так жили? - говорит Михаил, и на глаза наворачиваются слезы. - Что ж я работу бы себе достойную не нашел? А так...
Что нам стоит дом построить
На свалке есть три-четыре строения, внешне похожие на шалаши из ветоши. Их называют здесь станами, и в этих станах проживают неформальные объединения, по шесть-восемь человек в каждом.
Строится стан так: два-три разложенных дивана (пол) обставляют холодильниками (стены), сверху настилают доски (крыша) и весь этот каркас в несколько слоев покрывают стежеными одеялами и коврами. Места в станах только лежачие. Внутренности украшают найденными на "поле" репродукциями картин, красивыми коробками из-под конфет и тому подобным.
Около стана обычно устанавливают тумбочки, буфеты, этажерки под посуду, продукты, моющие средства и туалетные принадлежности. Рядом очаг, на котором готовят пищу.
В коммунах существует негласный "кодекс чести", который обязаны соблюдать все проживающие. Он состоит из следующих нехитрых правил:
- не применять физическую силу - все проблемы решаются путем переговоров;
- не воровать друг у друга со станов;
- не воровать в близлежащих поселках, садоводствах, организациях;
- помогать товарищу всем, чем можешь в случае необходимости.
Коммуна N1
Самая продвинутая коммуна на "поле" стоит на самом видном месте и первой бросается в глаза. Образовалась она недавно и оборудована по последнему слову техники - в ней есть и свет, и радио, работающие от аккумулятора. Жильцы коммуны подумывают и о телевизоре, но что-то их в последнее время нечасто "завозят" на свалку.
Проживают в этой коммуне шесть человек - три пары, состоящие в своеобразном гражданском браке, в возрасте от 30 до 40 лет. Интересно, что пока пара находится, так сказать, в официальных взаимоотношениях, никто из этой пары не заводит романов на стороне. Адюльтер здесь не приветствуется и это еще одно правило в "кодексе чести" свалки.
Просыпается коммуна "по будильнику" около шести утра - как раз в это время над свалкой пролетает первый самолет в сторону аэропорта.
Первым делом проснувшийся народ принимает водные процедуры - умывается и опохмеляется (если, конечно, что-то еще осталось с вечера). Кстати, живущие на свалке люди в меру чистоплотны, их никак нельзя назвать бомжами с городских улиц. Мыла, шампуней, средств для мытья посуды у них - пруд пруди, с единственной оговоркой - истек срок годности.
После того как "коммунары" взбодрились, каждый начинает заниматься хозяйственными делами. Одни идут за водой, другие - за дровами, третьи - на "поле" на заработки.
Воду "коммунары" берут у работников "Спецавтохозяйства" из цистерны. В благодарность за это "коммунары" следят за противопожарной ситуацией на "поле" и самоотверженно тушат пожары в случае возгорания.
Кто не работает, тот не ест
На заработки идут в основном мужчины. Способов заработать на "поле" несколько, поэтому домой с пустым карманом редко кто возвращается.
Первый и верный заработок - разгрузка машин, привозящих мусор. Есть примерная такса работ : разгрузка ЗИЛа - 50 рублей, "газика" - 30 рублей, "Газели" - 20-25 рублей. Расчет шоферы производят либо деньгами, либо водкой. Второй способ дохода - продажа по бросовым ценам найденных на свалке вещей или ценных предметов приезжему народу. Тот с удовольствием берет барахло - благо самим не надо копаться в отходах.
Частенько "коммунарам" выпадает работа по заказу. Городские жители специально приезжают на свалку и просят найти какие-либо предметы (пульты к телевидеоаппаратуре, корпуса к телефонам и т. д.). Все это без труда находят, приводят в товарный вид и продают за умеренную плату.
Летом многим доводится подкалымить на строительстве в ближнем селе или в садоводстве, причем не за кормежку, а за реальные деньги. Правда, такой фарт случается нечасто.
"Коммунары" делают окрошку и варят варенье
Пока мужики на работе, женщины, натаскав воды и дров, начинают готовить обед. Посуда в коммуне только фарфоровая и эмалированная, так как все металлическое обменивается в Нахаловке на водку. Старшей на этом стане считается Вера Ивановна - энергичная женщина сорока лет, с веселым характером, добрыми глазами и звонким голосом. Она чаще всего и готовит горячие блюда.
- На еду нам здесь грех жаловаться, - говорит Вера Ивановна, помешивая в котелке похлебку из гуся. - У нас тут из продуктов, как в Греции, все есть. Мясо, рыбу плитами с баз привозят. Без овощей и фруктов тоже не сидим. Конечно, они не первой свежести, но если уцененные яблоки или апельсины вы вчера покупали в магазине за деньги, то сегодня к нам на "поле" их завозят бесплатно. Нам даже холодильников не надо - все каждый день свежее! Единственное, что приходится покупать из продуктов, - это хлеб, чай, соль и сахар. Их нам специально привозят либо шоферы по заказу, либо знакомые городские добытчики. Летом мы окрошку делаем из простокваши и варенье варим, так что всех прошу к нашему шалашу - провианту хватит! Мы, может быть, на тот год поросенка заведем - кормов тут много.
У знакомых горожан "коммунары" кроме продуктов заказывают медикаменты, которые трудно найти на "поле". Кстати, аспирин, тетрациклин, мазь Вишневского, бинты и вата, то есть медикаменты первой необходимости, всегда есть на стане. Одно время на "поле" был даже свой настоящий врач - узбек Юсуф, который, оказавшись без документов, тоже прибился к "полю". Юсуф лечил всех, и когда за ним приехали родственники из Узбекистана, провожать его вышли все жители "поля". Сейчас на "поле" проживает бывшая медсестра, которая ставит всем нуждающимся уколы. Правда, предварительно ей надо поднести полстаканчика, чтобы у ней перестали трястись руки перед инъекцией.
К обеду мужики возвращаются с заработков. Капитал распределяется на первостепенные нужды (хлеб, сигареты, чай и т. д.) и на снятие стресса. Кто-то тут же летит в Нахаловку, приносит лекарство от стресса и по количеству принесенного "лекарства" станет ясно - зря будет прожит остаток дня или не зря.
Бездарно прожитых дней почти не бывает. К вечеру по "полю" стелется тихая задушевная песня, которую старательно выводят женские голоса. В ней слышится печаль по уходящему прошлому, горечь по настоящему и робкая надежда на будущее.
Футбол, он и на свалке футбол
Летом, когда в Корее и Японии проходил чемпионат мира, футбольные страсти докатились и до нашей свалки. Здесь тоже нашлись ярые болельщики и даже те, кто когда-то неплохо играл. Возникла идея провести футбольный матч между сборными станов. Идею поддержали работники "Спецавтохозяйства", расчистили тракторами поле для матча, сколотили ворота, купили настоящий кожаный мяч и даже майки двух цветов обеим командам.
Неделю команды из шести человек в каждой тренировались и даже вместо водки по вечерам пили молоко, чтобы быть в форме. Правда, призовой фонд все же состоял из ящика водки, на который сбросились обе команды.
Матч из четырех таймов по 15 минут вызвал необычайный ажиотаж не только у населения свалки, но и у жителей близлежащих поселений. Команды держались достойно и сумели-таки отыграть все четыре тайма, несмотря на то, что в перерывах обмывали забитые и пропущенные голы. Итогом игры стала заслуженная всеми игроками ничья. Воспоминания о матче по сей день мелькают в разговорах "коммунаров", у которых появилась мечта - провести еще одну игру в будущем году.
Остаемся зимовать
Но до лета далеко. Сейчас же все озабочены наступающей зимой. Многие построили землянки недалеко от свалки, там установили печки и сделали нары. Дрова заготавливать не надо, так как этого добра каждый день привозят на свалку десятками кубометров в виде строительного мусора.
Некоторые собираются зимовать в станах, которые занесет снегом, и получится нечто вроде чума. Печь, правда, туда ставить нельзя - можно погореть, поэтому согреваться будут теплом собственного тела. Уходить же со свалки к родственникам и знакомым на зиму никто не собирается.
- Остаемся зимовать, - весело заявляет Вера Ивановна. - А чего дома-то делать? Я в свою деревню возвращаться не хочу, наездилась уже. (До того как обосноваться на свалке, она часто сюда приезжала из деревни на заработок - Е.В.). Здесь мы свободные люди. Никто тобой не командует, не подгоняет. Хочешь жить нормально - идешь в "поле" и зарабатываешь, не хочешь - лежи голодом. Человек здесь свободен, как птица. Так что мы довольны, и в город или деревню на жительство нас калачом не заманишь.
Население Барнаула свалкой прирастать будет?
Определенный резон в словах Веры Ивановны есть - каждый выбирает свой путь. Только не все так просто в жизни, как пытается показать эта женщина. Пошла-то она на "поле" не по зову философии свободы, а по стечению жизненных обстоятельств, как и абсолютно все здесь проживающие. И если бы судьба дала Вере Ивановне маленький шанс, она, конечно, бы за него ухватилась. Но будет ли этот шанс - неизвестно.
По правилам эксплуатации свалки, проживать на ее территории никому не положено. Но и выгнать людей, здесь живущих, работники свалки тоже не решаются. Во-первых, они тут же пополнят отряды городских бомжей, и наверняка в городе увеличится количество мелких краж и правонарушений. А во-вторых, сами жители свалки во многом помогают работникам "Спецавтохозяйства" в содержании "поля" (тушение пожаров, уборка дороги, ведущей к свалке и многое другое).
Проходившая недавно перепись населения "заглянула" и на свалку, переписала всех, фактически признав их право на проживание здесь. Так что в историю России коммуна себя вписала и может смело считать городскую свалку бытовых и хозяйственных отходов своим домом.
P.S. Когда верстался номер, я узнал, что баба Галя умерла. От переохлаждения.
СКЛАД ТОВАРОВ "ВТОРОЙ СВЕЖЕСТИ"
На официальном языке городская свалка называется полигоном для утилизации хозяйственно-бытовых отходов. Полигон открыли в 1974 году, а 1994-ом он должен был прекратить работу, так как свалка была рассчитана только на двадцать лет. Однако свалка эксплуатируется и поныне, потому что новую не только не построили, но еще точно не определено место для этого.
Мусорный полигон
Территория свалки состоит из трех площадок, общая площадь которых семь гектаров.
Городскую свалку обслуживает унитарное муниципальное предприятие "Спецавтохозяйство", имеющее лицензию на вывоз и утилизацию бытовых отходов г. Барнаула. За полигоном закреплены 16 работников "Спецавтохозяйства", грузовой автомобиль и три трактора Т-170, а также экскаватор, который нынче выделила городская администрация.
Ежедневно городской мусор на свалку привозят 30 машин "Спецавтохозяйства" (они делают по 4-8 рейсов в день) и еще 30 машин от предприятий и организаций города.
В самосвал ЗИЛ входит пять кубометров мусора. Вытряхнуть на свалке один кубометр мусора, привезенного не машинами "Спецавтохозяйства", стоит 9 рублей. Ежедневно полигон принимает 2,5-3 тысячи кубометров мусора. За один год сюда свозят до одного миллиона кубометров отходов.
Людской муравейник
Примерно в 7.30 утра на городскую свалку прибывают первые машины с отходами большого города.
Если вы думаете, что сюда привозят только очистки от картошки, пустые пластиковые бутылки и прочие хозяйственные ошметки, то вы ошибаетесь. При определенном везении здесь можно обнаружить немного "поношенные" радиотелефоны (с "базами"!), принтеры, фотоаппараты и подобную "мелочь". Поэтому те, кто с раннего утра приезжает сюда из Топчихи, Тальменки, Озерок, Белоярска, Новоалтайска и самого Барнаула (ежедневно более 150 человек), без добычи не остаются - свалка не жалеет своих арсеналов.
Приезжие переодеваются в рабочую одежду, берут припрятанные накануне багры и готовятся к "обработке" всего того, в чем город Барнаул уже не нуждается.
Внешне все происходящее очень похоже на муравейник: на свежепривезенную гору мусора налетают "добытчики" с баграми и за очень короткое время выскребают из нее все, что может пригодиться в домашнем хозяйстве, а также то, что можно реализовать поблизости - цветмет принимают в любых количествах на ближайших нелегальных пунктах приема цветного металла в районе Нахаловки. Багор - единственный и незаменимый профессиональный инструмент мусорщика. Без него очень проблематично быстро и качественно отделить "зерна от плевел". Все полезные находки сортируются и раскладываются по отдельным мешкам.
Работу эту, конечно же, в белых перчатках не сделаешь. Грязь, вонь и невысокий денежный достаток. При очень большом усердии и творческом подходе (работа двумя баграми, а мешок для находок повешен на шею) за одну смену на "поле" можно насобирать цветмета на сумму до 150 рублей.
Не кочегары мы, не плотники ...
Баба Юля (персонаж, словно сошедший с кинохроник блокадного Ленинграда) приезжает из Топчихи на "поле" не очень часто - два-три раза в месяц. Ее сопровождает сын-инвалид, с которым они набивают мешки и баулы подходящей для деревенского быта ветошью (коврики, одеяльца и т. п.). У бабы Юли есть большая собака, для которой они с сыном попутно набирают мешок бывших хлебобулочных изделий. "На две наши пенсии шибко не разживешься, - говорит старушка, - а вещи, которые мы здесь находим, можно в деревне обменять на какие-нибудь продукты".
Еще одна участница этого промысла - Таня, женщина сорока лет из села. У Татьяны двое детей, муж мотает срок. В недавнем прошлом Татьяна была телятницей, но после того, как ферму закрыли, и в деревне не осталось никакой возможности заработать, она приезжает на свалку. За "смену" Татьяна собирает более двух тысяч пустых пивных алюминиевых банок, что дает ей доход в 50 рублей и почти оправдывает дорожные расходы. "Прибыль" составляют вещи, которые Татьяна по приезде домой вычистит, отстирает, высушит и "сбагрит" за умеренную цену своим односельчанам. Другого способа выживания этот безумный окружающий мир Татьяне не предлагает, и потому она каждое утро спешит на электричку и шуршит багром по кучам городской свалки.
Товар в ассортименте
"Профессионалы" приезжают на свалку не абы как, а в определенные дни, когда сюда "завозят товар" с крупных оптовых баз, из торговых домов и супермаркетов. Сведения о прибытии таких грузов добываются индивидуально и являются конфиденциальной информацией. Не брезгуют свалкой даже настоящие специалисты-электронщики, которые находят здесь действительно ценные вещи для своей деятельности. Кто-то из близлежащего частного сектора добывает недурные корма для поросят. В общем, свалка может раздать всем сестрам по серьгам, было бы желание эти "серьги" откопать.
Время активной трудовой деятельности заканчивается для большинства "гастролеров" около 16 часов. Нужно прибрать инструмент, еще раз проинспектировать и рассортировать все ценности, умыться, переодеться, хлопнуть по маленькой с устатку и спешить на городской автобус № 25, который доставит каждого трудягу к поездам, электричкам, рейсовым автобусам. И вряд ли вы сможете их отличить от других пассажиров.
После 17 часов на свалке уже почти никого не остается. Никого, кроме тех, кто живет здесь постоянно. Да, на городской свалке есть люди, считающее ее своим домом.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
