— Маргарита Викторовна, известно, что в "Алтайском бизнес-инкубаторе" ("АБИ") сейчас за счет краевого бюджета размещаются 14 резидентов. Во сколько это обходится казне и как оценивается эффективность проектов, которые должны реализовывать резиденты?
— Затраты на размещение одного участника составляют около 500 тыс. рублей в год.
Я не буду говорить громкие фразы о том, что мы плотно сопровождаем проекты резидентов "АБИ". Но с середины прошлого года мы пытаемся к этому приблизиться. Нашей командой совместно с Институтом развития малого и среднего бизнеса регламентирован ряд важных процедур, включая отбор и оценку бизнес-планов, регламент адаптационного периода и сопровождения проектов.
Напомню, что малые предприятия становятся участниками бизнес-инкубатора на конкурсной основе. При этом они имеют одобренный конкурсной комиссией бизнес-план. В планах указано, сколько и на каком этапе резидент планировал произвести продукции, оказать услуг, какими у него должны быть выручка, объем налоговых отчислений и т. д. Сопоставляя заявленные бизнес-планы с реальной ситуацией, мы ведем мониторинг. И могу сказать, что его результаты пока свидетельствуют о том, что экономически эти проекты себя не оправдывают. Лишь некоторые резиденты вышли на уровень самоокупаемости и способны покрывать собственные затраты.
Показательным параметром являются налоги. В бизнес-планах были обозначены большие налоговые отчисления, причем с серьезными точками роста. В действительности же суммы налоговых отчислений в 5–10 раз меньше заявленных. Чего не скажешь о таком критерии, как создание рабочих мест: здесь, как правило, заявленные параметры соблюдаются.
Возникает резонный вопрос: почему прошедшие отбор бизнес-проекты несостоятельны? Причин несколько, но они взаимосвязаны. Во-первых, в бизнес-инкубатор резиденты приходят, как правило, без собственных инвестиций. Ведь в бизнес-планах речь идет в основном о заемных средствах. Во-вторых, давайте учитывать, что у этих фирм, находящихся в самом в начале пути, нет ни оборотных, ни основных средств, залога также не имеется. Поэтому банкам такие клиенты неинтересны.
— Разве это не было очевидным еще на этапе конкурсного отбора претендентов на попадание в бизнес-инкубатор?
–– КГУ "АБИ" не проводит отбор претендентов. Для практики российских бизнес-инкубаторов это нонсенс. В крае процедура отбора со всеми соответствующими полномочиями закреплена за Управлением по развитию предпринимательства и рыночной инфраструктуры. И, на мой взгляд, одна из причин сложившейся ситуации в том, что на этапе конкурсного отбора качество предоставленных бизнес-планов не анализируется.
–– Но все бизнес-планы проходят через конкурсную комиссию…
–– Я сейчас говорю о качественном анализе. В составе конкурсной комиссии нет экспертов, которые могли бы квалифицированно оценить маркетинговую или производственную составляющую бизнес-плана. В комиссии нет специалиста, способного адекватно оценить, есть ли вообще экономическая востребованность в конкретном проекте. Практика показывает, что пройти отбор можно практически с любой интересной идеей, для этого необходимо правильно оформить ее в соответствии с требованиями конкурсной комиссии.
Как руководитель КГУ "Алтайский бизнес-инкубатор", я продолжаю настаивать на том, что если край инвестирует бюджетные деньги в новичков, помогая им встать на ноги, то результатом оказанной поддержки должно быть их реальное развитие. По идее компании, которые заходят в бизнес-инкубатор, должны иметь очень большие шансы на выживание. И все эти нюансы должна просчитывать конкурсная комиссия.
— Насколько нам известно, вы являетесь членом этой комиссии.
–– Хочу вам ответственно сказать, что голос одного директора "АБИ" там ничего не решает. Не так давно управление по развитию предпринимательства в очередной раз отказало мне в том, чтобы я стала заместителем председателя этой комиссии.
Я длительное время изучаю практику работы бизнес-инкубаторов в России. И сейчас могу говорить как о слабых, так и о сильных сторонах таких структур, включая "Алтайский бизнес-инкубатор". Во многих российских бизнес-инкубаторах есть условие о том, что у участника на начальном этапе должно быть как минимум 10% собственных инвестиций, необходимых для реализации проекта. Во-вторых, в регионах есть инструменты, нацеленные на поддержку проектов именно в стадии start-up. Так, в ряде территорий довольно эффективно действуют венчурные фонды.
–– В Алтайском крае не так давно появилась система грантовой поддержки, начал работать гарантийный фонд. Они как-то способны помочь резидентам бизнес-инкубатора?
–– Резиденты, которые размещаются в бизнес-инкубаторе уже третий год, не могут претендовать на гранты. Ведь есть временное ограничение: не более года с момента регистрации фирмы или ИПБОЮЛ.
Забыли, зачем пришли
— Можете рассказать, как в период вашей работы в бизнес-инкубаторе качественно и количественно менялся состав участников? Приходилось ли с кем-то из них расстаться?
–– Фактов, когда резидент покидал бизнес-инкубатор по нашей инициативе, нет. Хотя я бы смело рассталась с отдельными резидентами. Но сделать этого не могу. Более того, даже если мы видим, что в инкубаторе появилась аффилированная фирма, интересы которой пролоббировали и которая быстро забыла, зачем она сюда пришла и чем планировала заниматься, у нас нет механизма для того, чтобы расторгнуть договор с таким резидентом. Потому что он прошел установленную процедуру и является победителем конкурсного отбора. И такой резидент может заявить нам: я прошел конкурс, и теперь государство в любом случае обязано оказывать мне поддержку.
— То есть у "АБИ" нет полномочий на расторжение договора с резидентом, который не собирается выполнять бизнес-план?
— Таких полномочий нет. Единственное, чего нам удалось добиться на данный момент, — это убедить управление по развитию предпринимательства в необходимости введения адаптационного периода. Он подразумевает, что на первые полгода новому резиденту составляется подробный календарный план действий, выполнение которого мы будем тщательно отслеживать.
Могу пояснить ситуацию с помощью примера. Юридическое лицо, желающее стать резидентом, в бизнес-плане обозначило намерение выпускать 25 тракторов в год. Конкурсная комиссия этот проект одобрила. Но уже сейчас у меня есть опасение, что производство тракторов не состоится. Резидент не обладает собственными средствами, а лишь хотел бы получить кредит 10 млн. рублей. Когда адаптационный период пройдет, у КГУ будет возможность вынести на рассмотрение конкурсной комиссии заключение о том, как в действительности идет реализация бизнес-плана. Это я считаю нашим определенным прорывом. Но у меня нет уверенности в том, какое решение потом примет комиссия.
Еще мы ввели такой элемент, как защита бизнес-плана. Процедура проходит по аналогии с защитой бизнес-плана в кредитном комитете банка. И хотя первый опыт оказался не очень удачным, думаю, в дальнейшем мы отработаем данный механизм.
— Были случаи, когда резиденты по своей инициативе покидали бизнес-инкубатор?
— Да. Одна компания собиралась арендовать деляны и заняться переработкой леса. Но со вступлением в силу Лесного кодекса юридическая подоплека этого проекта изменилась, и резидент понял, что он не сможет реализовать свой бизнес-план. Тогда данная компания приняла решение заняться строительством. Но по существующим условиям строительные фирмы не могут размещаться в бизнес-инкубаторе.
— Можете назвать резидентов, которые наиболее успешны в реализации заявленного бизнес-плана?
— Особо отметить сейчас некого. В свое время была компания "ПВ-Фуд", которая начинала развитие производства по изготовлению и ремонту очков для коррекции зрения. Резидент купил оборудование, обучил персонал, в определенный момент у него появилась возможность открытия большого офтальмологического центра. Компания пошла своим путем и как бизнес-единица состоялась.
"А что вы сделали?"
— Губернатор Александр Карлин знает, как обстоят дела в инкубаторе? Вы имеете возможность лично докладывать ему о ситуации?
–— У "АБИ" есть учредитель в лице управления по развитию предпринимательства. И для нашего учреждения оно является вышестоящим органом. Поэтому любые инициативы и мероприятия мы согласовываем с управлением. А управление уже взаимодействует с губернатором, его заместителями и представителями законодательной власти. Так выстроена вертикаль, так очерчена субординация. Это, на мой взгляд, уже нашло отражение в результатах деятельности бизнес-инкубатора. Эта модель не позволяет учреждению достигать определенных результатов и корректировать работу бизнес-инкубатора. Кроме того, неутешительные итоги мониторинга, которые мы отправляем в управление, до первых лиц края не доводятся. Проще говоря, информация замалчивается.
— А какие коррективы необходимы "АБИ"?
— Мы вносим в управление достаточно много предложений. Как правило, их рассмотрение затягивается, в отдельных случаях инициативы просто не поддерживаются. Так, не нашли поддержки инициативы о передаче "АБИ" полномочий по отбору резидентов, а также по формированию конкурсной комиссии в основном из числа бизнес-экспертов. Не показалось интересным наше предложение об изменении внутренней структуры "АБИ" с целью организации более плотного и системного сопровождения бизнес-проектов. В итоге управляемость проектами теряется, и мы в конечном счете не получим того, что было запланировано. И представители бизнес-сообщества справедливо спросят: "Вы тут тратите бюджетные деньги. А что вы сделали? А сколько ваших резидентов, выйдя из инкубатора, продолжат свое существование?"
–— Еще бизнес-сообщество интересуется, сколько штатных единиц работает в КГУ "Алтайский бизнес-инкубатор", где размещены 14 резидентов.
–– Административный персонал –– 18 человек. Еще семь человек –– это технический персонал. Этот штат обслуживает региональный ЦПП, бизнес-инкубатор, отвечает за взаимодействие с ИКЦ и ведет работу по созданию сети бизнес-инкубаторов.
— Еще один сектор, за который вы отвечаете, — это сеть ИКЦ в районах края. У вас нет опасений, что из-за экономического кризиса многие ИКЦ могут прекратить свое существование?
— Такое опасение есть. И экономический кризис, который повлек оптимизацию муниципальных бюджетов, — это лишь одна из угроз. Мы целый год не выезжали из районов, провели большую работу с главами, убеждали и разъясняли, что необходимо выделить отдельное помещение для ИКЦ, чтобы здесь работал отдельный человек с одной лишь функцией — помогать и консультировать предпринимателей. Но сейчас идет сокращение муниципальных служащих, и картина разворачивается в обратную сторону. На сотрудников муниципалитетов, работающих в ИКЦ, в лучшем случае нагружают дополнительные функции.
Вторая угроза заключается в том, что "Алтайский бизнес-инкубатор" лишился части полномочий. Ранее согласно положению, которое принималось с учетом мнения ведущих бизнес-объединений края, мы были наделены полномочиями самостоятельно работать с органами местного самоуправления. Что мы, собственно, и делали. Однако в этом году устав "Алтайского бизнес-инкубатора" несколько раз редактировался, и сейчас у нас уже нет той самостоятельности и возможности оперативно взаимодействовать с органами местного самоуправления. Это серьезный минус.
–– В некоторых районах за ИКЦ отвечают библиотекари. Вы считаете, они способны качественно проконсультировать предпринимателей?
— В отдельных районах, где так и не сформировался диалог бизнеса и власти, общественным советам по предпринимательству было рекомендовано самостоятельно принять решение о размещении ИКЦ. И они выбрали вариант с библиотеками. Но таких примеров не более пяти.
–– В какой доле муниципалитетов предусмотрено бюджетное финансирование ИКЦ в 2010 году?
— Две трети территорий не предусматривают финансирование мероприятий муниципальной программы поддержки предпринимательства, в том числе и финансирование работы ИКЦ.
— А как оптимизация краевого бюджета отразится на финансировании возглавляемого вами учреждения?
— Запланированный объем финансирования в 2009 году — 16 млн. рублей. В 2010 году на КГУ вместе с создаваемым бийским бизнес-инкубатором, который получит статус филиала, должно быть направлено 14 млн. 505 тыс. рублей.
Идея без развития
— Год назад губернатор одобрил создание "Информационно-представительского центра "Алтай" с офисами в Барнауле и Москве. Одним из его соучредителей был обозначен "Алтайский бизнес-инкубатор". Что было сделано в данном направлении?
— Предполагалось, что учредителей будет три: "Алтайский бизнес-инкубатор", Алтайский банковский союз и организация "Алтайское землячество". На наше учреждение возлагался информационный блок, включая формирование членской базы "ИПЦ "Алтай". Однако деятельность "ИПЦ "Алтай" не ведется, и он в качестве юридического лица не зарегистрирован.
–— И вам в течение года никаких задач не ставили?
— В постановлении губернатора управлению по развитию предпринимательства было поручено создать такую структуру, объединив трех соучредителей, а также "содействовать деятельности этой организации". "АБИ" подготовил все необходимые документы. Но управление приостановило нашу регистрацию.
— Почему?
— Насколько я знаю, в управлении не видят целесообразности создания такой структуры до тех пор, пока не будет ясности в целях и миссиях. До настоящего времени в этих вопросах никто не разобрался.
— Счетная палата установила, что вам "в нарушение Трудового кодекса была выплачена заработная плата в сумме 81,6 тыс. рублей". Однако есть мнение, что нарушителем в данном случае является управление по предпринимательству, а ваш заместитель Шершнев считает, что вы имеете основания подать в суд. Можете прокомментировать ситуацию?
— Я решила не инициировать трудовой спор. Хотя уверена, что вероятность моей победы составляет 100%. Согласно Трудовому кодексу управление должно было, но не внесло в мой контракт пункт о возможности получать доход из внебюджетного фонда. Я подчеркиваю, это никак не связано с бюджетными средствами. У всех моих подчиненных такой пункт в контрактах был, поэтому им Счетная палата претензии не предъявила. Я же вернула всю сумму в кассу учреждения.
Кто такая Маргарита Горшунова
Маргарита Викторовна Горшунова родилась в Барнауле. Высшее образование получила в Алтайском политехническом институте (специальность "Информационные системы в экономике", квалификация — "Экономист"). Работала в Алтайкрайкомстате (главный специалист), в Главном управлении экономики и инвестиций (консультант) и в краевом Управлении по развитию предпринимательства и рыночной инфраструктуры (начальник отдела по взаимодействию с общественными организациями). В начале 2008 года возглавила КГУ "Алтайский бизнес-инкубатор".
Маргарита Горшунова замужем, у нее взрослая дочь.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
