март 15, 2017
Сейчас, когда у последнего российского императора Николая II так много поклонников, трудно поверить, что его отречение от престола 2 марта (15 марта по новому стилю) в стране не просто поддержали — это был всеобщий праздник. В Барнауле 100 лет назад в эти дни было и тревожно, и весело. Революционный пожар, вспыхнувший в Петрограде, казалось, несет долгожданную свободу, и люди с красными флагами, а порой и под звуки оркестра шагали на митинги, выбирали новых лидеров. А вся жизнь постепенно катилась под откос.
Февральская революция 1917 года.
СС0
Война, которая тянулась уже 2,5 года, похоронки, беженцы, товарный дефицит, шпиономания и забастовки (а в конце февраля в Петрограде бастовали 80% рабочих) — в такой атмосфере столичное общество готово было вспыхнуть из-за искры. И этой искрой стала нехватка хлеба в магазинах. Причем ряд историков сейчас утверждают: муки в столице было более, чем достаточно, ее все время подвозили. Не хватало хлеба уже в магазинах — люди закупали его на сухари, опасаясь худшего.
И вот 26 февраля, в воскресный день, тысячи рабочих с красными флагами устремились в воинские части в центре города. До этого полиция более-менее лояльно относилась к массовым протестам.
Но на этот раз толпу разогнали. Хуже того, полиция открыла огонь (впрочем, каждый раз трехкратно предупреждая бунтовщиков). Народ это не только не успокоило - наоборот, кровь только взвинтила нервы! Настроения тогда царили такие, что вскоре верные правительству части стали переходить на сторону бунтовщиков. Даже командир батальона георгиевских кавалеров генерал князь Пожарский объявил своим офицерам, что в народ стрелять не будет.
Получив от солдат оружие, рабочие пошли громить полицейские участки, освобождать из тюрем заключенных, включая уголовников. Солдаты убивали своих командиров, разъяренные толпы захватили Таврический дворец, где заседала Госдума. А иногда еще пишут, что Февральская революция была бархатной...
В такой обстановке Николай II 2 марта подписал манифест о своем отречении в пользу брата Михаила, который тоже отказался принимать власть "до установления в учредительном собрании образа правления и новых основных законов государства Российского". Кто мог предположить, что учредительное собрание будет разогнано, а вся страна ввергнется в гражданскую войну?
Авторы учебника "История Барнаула" утверждают: в четверг 2 марта об этом в Барнауле уже знали - в Алтайское управление железных дорог пришла телеграмма. Но, видимо, пришла глубоким вечером (царь подписал высочайший манифест об отречении в 15-00 по Петроградскому времени), а железнодорожники, похоже, решили придержать информацию. Мало ли что...
Но удержать втайне ТАКОЕ... 3 марта вечером биржевой комитет собирает, как сказали бы сейчас, активистов — среди них Порфирий Казанский (Константин Емешин тех лет) - журналист, публицист и просто общественник. Телеграмму зачитывают, но... Собравшиеся решают ничего пока не предпринимать.
А газеты пока об этом не пишут. 3 марта они относительно спокойны — если, конечно, не считать всех проблем военного времени. "Жизнь Алтая" приглашает записывать своих лошадей на бега — они пройдут на ипподроме 5 марта. Зубной врач Вершинина все так же принимает пациентов, доктор Вульпе приглашает лечить венерические и внутренние болезни.
Кто-то продает старые тарантасы. Бизнесмены Дормидонт Алейников и Николай Аверин, строившие Алтайскую железную дорогу, ищут на Алтае плотников, столяров, и т.п. Они ведут строительство уже другой железнодорожной ветки: Волхов-Рыбинск.
А в барнаульском цирке грандиозное представление: прощальный бенефис легендарного Ивана Яго, чемпиона мира 1914 года по французской борьбе. Управление алтайской железной дороги обещает, что расстроенное из-за военных перевозок движение начнет постепенно восстанавливаться с 8 марта.
Но колонка главного редактора Акиндина Шапошникова уже не оставляет сомнений: в стране наступили новые времена. Государственная Дума распущена. Главред не удивлен: "Это старый, уже неоднократно применявшийся бюрократией способ парализовать поднявшуюся волну общественного настроения". Бюрократия привела к тупику, выход из которого возможен только на пути обновления, и "нам, обитателям земли русской, вешать головы не приходится, а наоборот, нужно с надеждой смотреть в глаза ближайшего будущего".
Наконец, 4 марта в "Жизни Алтая" выходят первые сообщения о петроградских событиях. В столице волнения, забастовки, кровопролитие. Правительство распущено, власть взял Временный комитет Госдумы. Газеты еще не пишут, но весть об отречении уже распространяется, как пожар. Историки утверждают: информацию эту в Барнауле встретили аплодисментами, криками "Ура!", многие плакали.
5 марта "Жизнь Алтая" публикует манифест об отречении и в красках описывает, как ликуют российские города.
Казань. Состоялось исключительно многолюдное собрание студентов университета, постановившее приветствовать Временный Комитет Госдумы.
Киев. Переворот в Петрограде вызвал здесь безграничную радость и ликование.
Ростов-на-Дону. Местная печать горячо приветствует события, призывая население к спокойствию.
"Жизнь Алтая" выходит с несколькими восторженными редакционными колонками. "Великие дни переживает великая Россия"... "Общество переживает великий праздник свободы"... 60-летний Михаил Курский, один из авторов, вольнодумец, эсер и основатель еженедельника "Алтайский крестьянин", пишет, обращаясь к стране: "Среди кровавого зарева всемирного пожара восходит солнце и твоей свободы".
Благодаря геройскому восстанию рабочих и войска против продажного правительства, все население России получает права гражданства и право голоса во всех государственных и местных делах. Народ теперь может свободно, без всякой оглядки и опаски, во всеуслышание говорить о том, что считает справедливым и полезным...
Газеты расхватывают, как горячие пирожки. Около витрин, на которых полиция расклеила манифест об отречении царя, толпится народ. Рабочие и служащие пароходов, зимующие в Бобровском затоне, просят разрешения поднять на пароходах флаги. Бега, назначенные на 5 марта, отменяются - какие там развлечения? Кинотеатр "Иллюзион" закрыт до воскресенья 12 марта.
А днем раньше 4 марта по инициативе депутатов (их тогда называли гласными) экстренно собирается городская Дума. Депутаты принимают тексты одобрительных телеграмм в Петроград и создают Барнаульский временный комитет общественного порядка. В него от гордумы входят пять гласных, включая городского голову Василия Бирюкова.
Барнаульцы уже не могут усидеть дома. В здании Народного дома (ныне это филармония) стихийный митинг. Зал переполнен. На следующий день митинг уже на Ново-Базарной площади (располагалась между нынешними Партизанской и Пролетарской в районе ул. Ядринцева). Власти пытаются остановить массовую акцию, командир размещенного в Барнауле полка, опасаясь беспорядков, как пишет алтайский историк Яков Кривоносов, дает указание разместить на крышах пулеметы.
Но обстановка такая, что офицеры Дмитрий Сулим, Ненашев и Николай Малюков арестовывают командира. И весь полк строем шагает на митинг.
Время рождает новых героев: руководителем Барнаульского комитета общественного порядка избирают 36-летнего Александра Окорокова, председателя совета Алтайского союза кооперативов, владельца дрожжевого и винокуренного заводов в Барнауле и политика. Правда, его политические настроения историки описывают по-разному. Некоторые называют его членом партии кадетов, другие приписывают членство в трудовой народно-социалистической партии, вполне умеренной силы.
Еще несколько месяцев — и Алтайский округ станет губернией, а Окороков — ее комиссаром, по сути, губернатором, а потом министром колчаковского правительства, эмигрантом, агентом ОГПУ… Но это будет много позже.
А 8 марта городская Дума снова проводит заседание. На этот раз гласные решают хозяйственные вопросы — о цене семенного зерна, хлеба, качестве помола муки. Оказывается, с 1 апреля в городе планировали закрыть школы - их не на что содержать. Городские финансы в крайне плачевном состоянии, дефицит бюджета огромный, несмотря на повышение всех налогов.
Город не может содержать ни начальные школы, ни больницы, ни библиотеки. И депутаты думают, какое имущество продать, чтобы не закрыть школы. Это не единственная проблема: город начал строить водопровод, уже потратил несколько сот тысяч рублей, но больше денег нет. Впрочем, это — уже повестка дня следующих заседаний.
10 же марта в Барнауле, как и во всей России, праздник: День народной свободы, Великой Русской Революции — именно так о нем пишут. Муниципальных служащих зовут в управу, чтобы всем организованно отправиться на Ново-базарную ярмарочную площадь. Барнаульское кредитное товарищество собирается у Народного дома и тоже хочет организованно прибыть на место.
Мероприятие назначено на 11 утра, пишет "Жизнь Алтая". Но утром, в 8 часов, во всех церквях Барнаула идет торжественное богослужение. Да, церковь тоже за новую власть: еще 8 марта духовенство передало во Барнаульский комитет резолюцию, что поддерживает переворот и готова пастырским словом наставлять верующих, призывая их сохранять порядок. Сельский священник, имя которого "Жизнь Алтая" не называет, в первые же революционные дни передает в Барнаульский комитет золото на 100 рублей. Прежней власти он не доверял, объясняет он.
Порфирий Казанский предлагает поднять рядом с трехцветным российским флагом знамя Сибири: прямоугольник, разделенный диагональю на два цвета - белый и зеленый. "Да здравствует автономная, самоуправляющаяся Сибирь!", - радуется Казанский в газетной статье. Два таких знамени были сшиты специально для митинга.
Солдаты и солдатки, казаки и ученики, священники, просто граждане - все они вливаются внутрь ограды, образованной солдатами. Прошедший при полном порядке праздник так вдохновил депутатов гордумы, что Ново-Базарную площадь они переименовали в площадь Свободы (ныне это место застроено). Тогда еще будущее казалось радужным.
Барнаульский комитет общественного порядка и безопасности с первых же дней становится чем-то вроде временного правительства в городе. Он тут же, в первые же дни, публикует запрет на появление в нетрезвом виде в общественных местах и обещает арестовывать всех, кого поймают на производстве и продаже спиртного. 11 марта он проводит заседание и начинает организацию всеобщих выборов в городскую Думу и призывает создавать такие же комитеты в селах.
А между тем в те же дни в Барнауле избирают совет солдатских депутатов (им руководит Дмитрий Сулим, бывший учитель, в 1916 году окончивший пехотное училище) и совет рабочих депутатов, которые в апреле объединятся. Эта вторая власть в Барнауле со временем станет первой. Как, впрочем, и во всей России.
В марте 1917-го вся структура власти еще прежняя, но уже идут разговоры об "изъятии" высших чинов полиции с направлением низших чинов на фронт и заменой их народной милицией (как, собственно, и постановило Временное правительство). Об этом речь идет на учредительном собрании профсоюза торгово-промышленных служащих. Что ж, к этому моменту начальник военного гарнизона вместе с полковым священником уже арестованы.
Спустя пару месяцев "Жизнь Алтая" опубликует описание успехов недавно созданной народной милиции — необученные люди, которые не знают, что делать, сидят у дверей управы и щелкают семечки, постов по городу нет, хулиганы распоясались, грабежи происходят прямо в центре города. А еще в марте в Барнаул стали поступать многочисленные донесения, что алтайские крестьяне массово рубят лес. Каждый понял свободу по-своему.
Потом будет страшный пожар в Барнауле, в котором сгорели более тысячи зданий, создание Алтайской губернии, выборы новой городской Думы (народного собрания) и Учредительного собрания. А еще самосуды, грабежи, переход власти к большевикам и объявление военного положения… Все это вместилось в один 1917 год.
При подготовке статьи использовались материалы газеты "Жизнь Алтая" за 1917 год, книга "История Барнаула" (авторы Александр Старцев, Михаил Тяпкин и Ольга Тяпкина) и ряд других открытых источников.