Все переводим в деньги
— Олег Александрович, расскажите, как вы вообще оказались на рынке изоленты?
— Я работал на "Алтайхимпроме" в Яровом. В 1998-м завод отправил меня на обучение по Президентской программе. Сначала я отучился в Барнауле, но на стажировку в Германию отправился фактически безработным — на заводе сменилась команда.
За границей проходил стажировку на различных предприятиях малого бизнеса в области химических технологий. И в Германии у меня родилась идея — сделать небольшое производство по переработке пластмасс. Немецкий опыт показывал, что малому бизнесу в этой области легко конкурировать с большими предприятиями. Я решил, что буду производить изоленту.
В Барнауле у меня были деловые связи. Директор фирмы "Компьютер-трейд" Сергей Ершов профинансировал строительство линии, мы начали делать продукцию. Я работал по договору и со временем отошел от этой компании. А в 2003 году я стал совладельцем "Полимерпласта".
— Правда ли, что инвестора для "Полимерпласта" вы нашли через Интернет?
— Да, мы дали объявление в Интернете, что ищем инвестора для организации производства изоленты. Не поверите, но мы получили 30 откликов! В итоге остановились на инвесторе, который занимался продажами изоленты. Получилась вертикальная структура: мы смогли на его деньги построить бизнес и сразу обеспечить рынок продаж. У нас до сих пор 70% поставок идут в Москву. Там серьезная строительная отрасль, на которую приходится примерно половина потребления изоленты. Вторая половина объемов идет на бытовые нужды вроде обмотки удочек и велосипедов.
— Наверное, алтайский рынок вам давно не интересен?
— В Барнауле мы продаем полтонны изоленты в месяц — это меньше процента от общего объема наших продаж. Хотя мы все равно держимся за местный рынок. Но география у нас очень широкая — поставки идут по всей России и в страны СНГ. Поставляем изоленту даже на подводные лодки. Потому что войну без изоленты не выиграешь.(Смеется.)
— Большую часть поставок вы делаете в столицу, именно поэтому у вас есть московское представительство?
— И это наше серьезное конкурентное преимущество. Наши конкуренты не могут позволить себе московский офис. Им сложно выходить на потребителей, а это приводит к тому, что они не могут произвести большие объемы. Поэтому они работают через посредников. К чему это приводит? К тому, что производитель должен снижать цену за счет своей маржи.
— То есть вы получаете более высокую маржу по сравнению с конкурентами?
— Мы имеем плюс 5% рентабельности, а конкуренты минус 2%. В первый месяц они делают 300 тыс. убытков, не могут выйти в плюс и через два года имеют уже 6 млн. рублей долгов.
Рентабельность еще сильно зависит от тоннажа. Точка безубыточности — 40 тонн изоленты в месяц. Но вы не сможете много продать, если у вас нет московского представительства. А оно стоит больших денег. В общем, получается замкнутый круг, и мелкие фирмы не выживают на этом рынке. Если вы не АвтоВАЗ, то не сможете много лет работать в убытках.
— А сколько сегодня производителей на рынке изоленты?
— В советское время был один — крупнейший новосибирский завод "Химпласт". Во время перестройки завод быстро обанкротился. А поскольку место пустым быть не может, то в России до недавнего времени было восемь производителей. Сейчас осталось двое, остальные ушли с рынка.
— Почему?
— Высокая конкуренция. Для сравнения: десять лет назад для строительства дома я покупал кубометр леса по 800 рублей. Сейчас он стоит 6 тыс. рублей, то есть вырос в восемь раз. А изоленту я 10 лет назад продавал за 3,5 рубля, и сейчас мы продаем за столько же. При этом все расходы за это время сильно выросли. Конкуренты не выдержали этого соотношения.
Часто банкротятся не по экономическим причинам, а потому что волюнтаристически принимают решения. Берут кредит на предприятие и тратят на себя, любимого: из 5 млн. рублей кредита половина уходит на дорогой автомобиль. Это нецелевое использование денег. Я езжу на старенькой "праворукой" машине, и она меня пока устраивает.
— Какие еще расходы вы смогли сократить?
— В свое время "Химпласт" на тонну продукции получал 500 килограммов отходов. Мы смогли сократить количество отходов до нуля. Мы все продаем: картонные втулки, обрезки. Ничего не выбрасываем на свалку — все переводим в деньги.
Мы применяем вторичное сырье в производстве там, где это возможно. Например, втулка для рулончика у нас сделана из вторичного полиэтилена. Для одного рулончика это дает экономию всего 4 копейки.
Но они превращаются в сотни тысяч рублей экономии, потому что этой втулки мы делаем
7 тонн в месяц.
Хотим вырасти в пять раз
— Расскажите, как сегодня выглядит российский рынок изоленты? Каков его объем?
— В объемах это примерно 300 тонн в месяц: в основном представлена китайская и российская продукция. В денежном выражении, если брать розничные цены, это примерно 60 млн. рублей в месяц.
— Стандартные синие рулончики — до сих пор самый ходовой товар?
— Это традиционная форма — на них приходится 80% продаж. Еще 10% — это черная лента, остальные 10% приходятся на другие цвета.
Все привыкли видеть синюю изоленту. На Западе, кстати, такой товарной формы нет. Везде продается изолента в индивидуальной упаковке и с повышенной липкостью. К нам она приходит главным образом из Китая. Мы тоже вошли в этот сегмент рынка. Для этого купили новое оборудование, которого в России больше ни у кого нет.
Вы помните времена, когда конфеты-подушечки продавались на разновес? Сейчас их уже нет. То же самое со временем случится с обычной синей изолентой.
— Вы сказали, что купили новое оборудование. Насколько я знаю, раньше вы собирали его сами?
— Мы и сейчас это делаем. Есть специализированные линии, но они стоят миллионы долларов и оправданны при большем объеме выпуска. Мы покупаем советское оборудование, доделываем его под наши цели.
— Получается серьезная экономия?
— Конечно. Китайский каландр для производства ПВХ пленки стоит 6 млн. рублей. Новый немецкий стоил бы 27 млн. рублей. А мы купили почти неработавший немецкий трехвалковый пятитонный каландр 25-летней давности за 50 тысяч рублей. Фактически по цене металлолома — 10 рублей за килограмм. Мы поставили новые мотор-редукторы, шкафы управления и работаем.
— Что планируете на нем производить?
— Чтобы расшириться, мы начали делать ленту для изоляции трубопроводов. Та же самая изолента, но рулончик весит 30 килограммов. Эта продукция используется для изоляции стальных труб для газо- и водопроводов, которые укладываются в землю. Мы видим свое развитие в увеличении тоннажа и ассортимента продукции. Так, в последние годы мы продали несколько тысяч тонн разных видов изоленты.
— На какие объемы хотите выйти?
— Наш бизнес можно увеличить в пять раз, оставаясь в Барнауле. Мы планируем делать несколько тысяч тонн продукции в год и увеличить количество сотрудников до 100 человек в течение нескольких лет.
Кризис — это поддержка
— Ваш бизнес начался со стажировки в Германии. Вы до сих пор интересуетесь зарубежным опытом?
— Я каждый год выезжаю по приглашению немецких фирм, и это очень меня обогащает. Смотрим, как там реализуются бизнес-процессы, организация работы в офисе, и стараемся внедрять увиденное. Буквально два месяца назад был организован семинар по методу бережливого производства. Приезжали японцы и рассказывали про метод Toyota — некоторые элементы мы сейчас применяем.
Бывает, что какие-то вещи сначала кажутся нонсенсом. Например, я был очень удивлен, когда я узнал, что фирма Canon разобрала 20 километров своих конвейерных линий. Потому что конвейер уже экономически нецелесообразен, хотя в свое время нас учили, что это передовая технология.
Еще сейчас эффективнее работать стоя — это дает больший радиус действия рук в рабочей зоне. Я раньше планировал посадить на стулья своих упаковщиков — хорошо, что не сделал этого.
— Сейчас много разговоров о нестабильности финансовых рынках и возможном новом кризисе. Вы как-то готовитесь к этому?
— Отвечу очень просто: последний кризис увеличил нашу выручку на 30%. Люди стали экономить и меньше покупать китайскую изоленту, которая дороже российской. Поэтому я не боюсь нового кризиса. Кризис — это поддержка отечественного производителя, потому что усиливается импортозамещение.
О чем еще рассказал собеседник
О кадрах
— В Германии важна команда в бизнесе. Я считаю, что у нас она есть. Мой компаньон Дмитрий прошел годовое обучение в США и в Англии, имеет экономическое и юридическое образование. Он моложе меня на 12 лет, очень энергичный, и ему мы доверили быть директором. Наш московский компаньон имеет прекрасное образование — МГТУ им. Баумана, большой опыт работы и серьезные планы на развитие нашей компании. Моя супруга тоже имеет два высших образования и работает в компании главным бухгалтером. Уже полгода с нами работает мой сын Александр. Он в прошлом году окончил АлтГТУ, сейчас — начальник производства изоленты. Получается, уже второе поколение работает — в какой-то степени династия. Это хорошо, потому что если в компании работает мой сын, то я строю бизнес на десятилетия.
О малом бизнесе
— Малый бизнес имеет свои преимущества. На больших предприятиях люди иногда просто отбывают время. Слесарь берет ключ, идет за молотком, приходит к обеду: "Я нашел молоток, пошел за пассатижами". К вечеру найдет пассатижи. В малом бизнесе нет такого — все на виду. И у нас более индивидуальный подход к сотрудникам — на большом предприятии не всегда можно реализовать свой потенциал.
Что мы знаем о собеседнике
Олег Александрович Шелудяков родился в 1965 году. В 1987 году окончил химический факультет Томского политехнического института, был ленинским стипендиатом. После получения диплома работал на "Алтайхимпроме" в городе Яровом, где прошел путь от инженера до начальника бюро маркетинга и далее до заместителя директора завода бытовой химии. В 1999 году стал выпускником Президентской программы по подготовке управленческих кадров. В 2003 году совместно с партнерами создал компанию "Полимерпласт", где сегодня является заместителем директора. За последние 12 лет в сумме более года обучался в университете в Германии и стажировался на немецких предприятиях по разным программам.
Женат, двое детей.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
