Вал или эффективность
Собрать 7 млн. тонн зерна – такую задачу поставили в официально принятой стратегии. В прошлом году собрали 6 млн. и захлебнулись. Перепроизводство – проблема, конечно, мировая. Однако вольно или невольно свой вклад в нее мы внесли: политика поддержки АПК стимулирует рост объемов, ведь привязана она к уровню прошлого года.
– На практике выделение субсидий действительно не очень привязано к эффективности, хотя на словах все комплексные программы Минсельхоза делают на этом акцент, – согласился Андрей Клепач, замминистра экономического развития РФ.
Что особенно важно эффективность в сельском хозяйстве нельзя оценивать только в деньгах. Если хозяйство прибыльно, но разрушает почву, оно, увы, подрывает свою долгосрочную стабильность. Да и лишает базового ресурса будущие поколения. И стимулирование долгосрочной эффективности должно стать частью экономической политики.
– Ключевой вопрос для региона – влаго-, ресурсо- и почвосберегающие технологии в растениеводстве, – говорит Дмитрий Рылько, гендиректор Института конъюнктуры аграрных рынков (Москва). – В таких канадских провинциях, как, например, Манитоба и Альберта, где выпадает 200–250 мм осадков в год (условия полупустыни. – Прим. ред.), производят 20 центнеров зерна с гектара вне зависимости от того, сколько там выпадает дождей.
Сокращать или продвигать
Сегодня мы стоим перед серьезным вызовом: или расширять рынки сбыта, или остановить развитие сельского хозяйства и повышение производительности труда.
– Производственный потенциал Алтая безграничный, но географическое расположение региона вызывает серьезные опасения: чем больше вы производите, тем в большую яму падаете, – продолжает Дмитрий Рылько.
– Сегодня мы не знаем, куда вывозить зерно, а завтра, ограничив импорт молочной и мясной продукции, простимулируем внутреннее производство и тоже упремся в отсутствие рынков сбыта, – уверен Виктор Фоминых, президент Союза зернопереработчиков Алтая.
При этом соседние регионы уже обеспечили себя продовольствием – нужны зарубежные рынки. Нужна, вероятно, и поддержка тех, кто занимается вывозом.
– Однако в стране появилась частная монополия на железнодорожном транспорте, находящаяся под патронажем госкомпании, – говорит г-н Рылько. – И она уже полтора года издевается над аграрниками и связанными с ними компаниями.
По мнению г-на Рылько, в обновленной стратегии мы должны ответить самим себе: по какой себестоимости и сколько мы должны произвести продукции, имея нынешние ограничения по инфраструктуре? Что нужно делать и кого просить о расшивке инфраструктурных проблем?
Теория и практика
Еще один вопрос момента: можем ли мы сказать, что живем исходя из стратегических приоритетов? Скорее нет, чем да, хотя, по словам г-на Клепача, все механизмы для этого есть. В госпрограмме развития сельхозпроизводства и регулирования рынков расписана вся система субсидирования. Более того, госпрограмма будет переформатирована и дополнена.
– Есть поручение разработать программу экспортной инфраструктуры по зерну – какие экспортные мощности вводить, что делать для поддержки элеваторных мощностей внутри страны, как это увязывать с проблемой перевозки зерна, – поясняет Клепач.
Другое дело, как из всех этих кусочков сформировать политику, дающую системный эффект? Какова в этом роль бизнеса, региональных властей и федерального центра? Это те вопросы, на которые пытаются найти ответы члены организации "Алтай-2020".
Факт
$ 5–10 тысяч – рыночная цена 1 га земель сельхозназначения, сравнимых по качеству с алтайскими, в США и Канаде. Это составляет серьезную залоговую массу и позволяет финансировать оборотный капитал хозяйств на две трети.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
