Против течения
Историк обращает внимание на идею Ползунова, которая могла бы изменить промышленную карту России, но не была оценена по достоинству современниками. Вместо того чтобы привязывать производства к рекам с сильным течением для водяных колес, Ползунов предлагал принципиально иной подход.
«Идея Ивана Ползунова заключалась в том, чтобы строить заводы рядом с источниками сырья. В то время они зависели от рек. Если на Урале реки еще более-менее соответствовали требованиям, то в Сибири, вспомните, какие: один берег крутой, второго — нет. На таких невозможно строить заводы», — рассказывает Борнеман.
Основной источник сырья, Змеевский рудник, находившийся в Змеиногорске, располагался за 360 км от Барнаула. Вдобавок руду сюда возили из Горного Алтая, Восточного Казахстана, Кузбасса. Логистика — сумасшедшая.
Решение Ивана Ползунова было революционным и в то же время элегантным: строить заводы не у рек, а рядом с источниками сырья, используя тепловую энергию, энергию пара. Он стремился поставить огонь на службу человечества.
Испытание бюрократией
Путь к воплощению своей идеи для Ползунова оказался долгим. В Екатеринбурге он познакомился с Акинфием Демидовым, а тот, в свою очередь рекомендовал его Василию Татищеву, будущему создателю первого многотомного труда по русской истории — «Истории Российской».
Несмотря на признание его таланта Татищевым, молодого инженера ждало многолетнее испытание бумажной волокитой. Восемнадцатилетним юношей приехав в Барнаул, 10 лет он выполнял самую рутинную работу с документами.
«Если вдруг где-то увидите в архиве документы того времени, увидите, насколько у него был каллиграфически почерк, насколько он красиво писал и талантливо рисовал. Вот такой рутинной работой он занимался», — отметил Константин Борнеман.
Именно в это время формировался его характер и рождались передовые идеи. Ползунов жил своим изобретением, разведывал новые пути, старался облегчить труд мастеровых и рабочих.
Тот Барнаул, в котором творил Ползунов и с которого начинался город, — это всего пять исторических улиц, сохранившихся до наших дней: Малая и Большая Олонская, Малая и Большая Тобольская (ныне Льва Толстого) и улица Ползунова.
И вот Иван Ползунов изобрел свой тепловой двигатель. Причем ничего не мешало ему заниматься просто своей работой. Работал бы он в канцелярии, писал бы эти доклады, отчеты, мерил бы руду. Но нет. В нем горел внутренний огонь, мысль, что он сделает что-то на благо человечества, вела его», — рассказывает историк.
«Надо смотреть!»
Иван Ползунов не дожил до запуска теплового двигателя. Он умер от туберкулеза — одной из самых страшных напастей Барнаула того времени, усугубленной вредной взвесью из древесной крошки и свинца, оседавших на город. Его главное творение — тепловой двигатель — запускали уже без него.
Ирония судьбы в том, что о его ценности власть узнала слишком поздно. Императрица Екатерина Великая, узнав о его смерти, отругала начальника заводов: «За такими людьми надо смотреть! Их надо поощрять, их надо стимулировать».
Но поезд уже ушел — Европа подхватила его идеи, а в России их начали использовать только через 30 лет.
Сохранить память о Ползунове помогли энтузиасты, в частности, барнаулец Степан Гуляев, выпускник Барнаульского горного училища. Сегодня имя изобретателя носит не только технический университет, но и улицы, и даже кратер на Луне. Он очень популярен и на другой родине горного дела — в Екатеринбурге, где ему также установлен памятник.
