— Как любит говорить один мой знакомый журналист, любое прошлое можно сделать темным, если его правильно осветить. Особенно если это прошлое связано с криминальной столицей 1990-х и начала 2000-х годов — Екатеринбургом. Иметь бизнес на Урале и не иметь никаких отношений со знаменитыми на всю страну преступными группировками было просто невозможно. А ведь именно там не в самые лучшие для правоохранительной системы времена я усиленно развивал свой бизнес: стал совладельцем нескольких производственных предприятий, имел приличную долю в банке… Пока не пообщался с главарями двух ведущих преступных группировок Свердловской области.
"Синие", "Центр" и "Уралмаш"
Атмосфера конца 1990-х, которые как раз пришлись на мою юность, была пропитана духом "понятий", которые старались соблюдать все "правильные пацаны". А в схватке власти и преступности побеждала дружба. Взятки гордо именовались гонорарами, школьники мечтали стать бандитами (а не космонавтами), а любимым тостом в компаниях были слова о том, чтобы наши враги заканчивались раньше, чем патроны.
О том, насколько обыденным считалось решение вопросов при помощи оружия, можно судить по надгробным надписям на знаменитом Широкореченском кладбище: с сотен мраморных надгробий смотрят лица молодых парней (18–20 лет), погибших в перестрелках, разборках или просто по беспределу. Многих из них я знал лично, учились вместе, в футбол играли.
В ходе всех этих криминальных войн наибольший авторитет смогли заработать три ставшие наиболее влиятельными криминальные группировки — "уралмашевская", "Центр" и так называемые "синие".
"Уралмаш" и "Центр" больше действовали силовыми методами, у них были свои правила, и они уже не особо чтили воровские понятия. Внешний вид "боевиков" и "бригадиров": классические черные кожаные куртки и спортивные штаны. "Синими" назывались настоящие бандиты с традиционной воровской иерархией и знаками отличия в виде татуировок. Они годами оттачивали свои боевые навыки в местах лишения свободы, которых в Свердловской области громадное количество: весь север области в тюрьмах да зонах. Занимались они тем, что собирали дань с предпринимателей и направляли ее в качестве "грева" для сидельцев. Таким образом, у "синих" стирался страх перед тюрьмой: каждый из них понимал, что, если сядет, у него будет точно такая же жизнь: регулярный "грев" с воли, иногда даже с водкой и прочими удовольствиями. Включая сомнительные.
К счастью, я не был связан с этими ребятами, но очень многих из них знал лично, потому что приходилось постоянно лавировать в этой бандитской среде. Совершенно точно могу сказать, что в те годы без отношений с ними выжить было просто нереально. Причем слово "выжить" в данном случае использовано не в переносном смысле, поскольку большинство вопросов решались не в переговорах, а силовым методом: убить или затерроризировать кого-то было в порядке вещей. В те годы у нас на Урале "ствол" доставали не для того, чтобы припугнуть или покрасоваться: оружие было у всех, и стрелять из него умели.
Переговоры с депутатами
Высшим пилотажем считалось организовать такие взаимоотношения с криминалитетом, чтобы ничего им не платить и в делах их грязных не участвовать. Это было крайне сложно и вечно продолжаться не могло, поэтому однажды сферы наших интересов все-таки столкнулись.
В какой-то момент я стал владельцем 20% акций одного из не самых крупных банков в Екатеринбурге. Это было время, когда банковская сфера интенсивно развивалась, предоставляя практически неограниченные финансовые возможности акционерам. Можно было принимать вклады населения, покупать на эти средства собственность, заводы, недвижимость и т. д. И вот однажды один из моих партнеров, совладелец этого банка, решил приобрести предприятие, которое лидер группировки "Центр" уже считал своим.
Это был один из крупнейших заводов Свердловской области, располагавшийся в самом центре Екатеринбурга, как раз в том районе, который вместе с прочими заводами, фабриками и торговыми центрами держала "центральная" группировка. А совладелец нашего банка просто скупил акции у рабочих, завладев, таким образом, блокирующим пакетом. Можно сказать, что это был первый на Урале случай, когда честный бизнес завладел предприятием не угрозами и шантажом, а законным способом. И вполне естественно, что бандитам это не понравилось. Тем более что планы на завод были не только у банка и "Центра", но и у "уралмашевских"! В итоге обе группировки объединились против банка и стали защищать свои интересы, на пути к которым оказался мой 20%-ный пакет акций…
Приглашение на разговор от лидера группировки "Центр" (назовем его Александром) не стало для меня неожиданностью. Изначально он сам намеревался прийти ко мне в офис. Но когда я представил весь этот эскорт с вооруженной до зубов охраной, снайперами на соседних зданиях, поисками возможной бомбы и обысками других арендаторов здания, где мы снимали офис, мне стало как-то не по себе. Поэтому я сказал, что заеду к нему сам.
В то время резиденция "Центра" находилась в огромном муниципальном здании в самом центре города. Вместе с рестораном, офисами и ночным клубом. Пройдя несколько кордонов охраны, которые внимательно обыскали меня с металлодетектором и без, я вошел в огромный (метров, наверное, 50) кабинет босса. Приспущенные темные шторы, приглушенный свет и похожее на трон огромное кожаное кресло, на котором сидел невысокий коренастый человек, подчеркивали значимость его уже обросшей легендами фигуры. Сложно сказать, сколько раз в него стреляли, пытались взорвать в машине, устранить другими способами, — но это нисколько не добавило нервозности в его поведении: Александр вел достаточно милый разговор, бархатистый, обволакивающий. К тому времени он уже позиционировал себя как серьезного политического деятеля и являлся депутатом Екатеринбургской городской Думы.
Впрочем, основанная им группировка переживала не самые спокойные времена: с одной стороны, необходимость дальнейшей легализации бизнеса, которая не всегда проходила гладко, а с другой — активная конкуренция со стороны других группировок, также претендующих на свое место в городе. По моим впечатлениям, лидер "Центра" оказался хорошим психологом, который умел расположить к себе собеседника. Я не услышал от него никаких прямых угроз. А необходимость продать неким "достойным людям" мой пакет акций обосновывалась заботой о банке и безопасности всех, кто попал в эту "историю". Но я прекрасно понимал, что стоит за этими внешне безобидными словами.
С лидером "уралмашевских" Александром Хабаровым я встречался в кафе, которое им же и принадлежало. Этот разговор за чашкой кофе уже не был таким деликатным: Хабаров (который также являлся депутатом гордумы) предельно четко объяснил, что мой пакет акций интересен серьезным людям и, если я с ним не расстанусь, будут проблемы.
Разгром группировок
Итогом разговоров с лидерами обеих группировок стало то, что я пообещал немного подумать. Хотя особо размышлять в условиях угроз личной безопасности (а также в отношении безопасности семьи) было непросто. Конечно, я мог усилить охрану и идти напролом. Более того, я знал, что смогу отстоять заработанное. Но, подумав о том, какой ценой это было бы сделано, я решил, что в данном случае лучше отойти в сторону. Но не так, как предлагали мне бандиты, а по-своему. Чем невольно подтолкнул развитие целого ряда событий, приведших к концу махрового расцвета криминала: акции свои я продал другим акционерам банка, которые, закусив удила, решили в этой "войне" идти до конца.
Результат был предсказуем: к тому времени федеральная власть несколько окрепла и ждала только повода, чтобы разгромить и обезглавить крупнейшие преступные группировки страны. Сама война уральских банкиров с криминалом сопровождалась соответствующими выбросами информации в СМИ, из-за чего привлекла наконец внимание органов правопорядка на федеральном уровне. Кроме того, "Центр" и "Уралмаш" были ослаблены борьбой с "синими" и одной из этнических группировок, о чем тогда открыто писали все газеты. В итоге в 2004 году после одной из публикаций и сопровождавшего ее крупного скандала были арестованы главы обеих ОПГ. Один из них, Александр Хабаров, вскоре был найден повесившимся (или повешенным) в камере следственного изолятора, а другой, отсидев несколько лет, в политику больше не возвращался. Для банкиров эта история также не закончилась без потерь: ценой огромных финансовых затрат они удержали один из крупнейших свердловских заводов, но банк из-за этого чуть было не прекратил свое существование.
Собственно, эти события стали началом кампании по разгрому всей уральской мафии! И сегодня в явном виде таких бандитских группировок на Урале нет. "Синие" остались в тени, живут "по понятиям", занимаясь мелким и средним криминалом. Другие — работают как цивилизованные бизнесмены, в политику не лезут, но и власть их не трогает.
Сам я считаю, что главной ошибкой "Центра" и "Уралмаша" как раз и стала попытка связать криминал с бизнесом и политикой одновременно. Можно сказать, что в Екатеринбургской гордуме важнейшие вопросы (в том числе о бюджете) решались представителями "партии "Криминальная Россия"", а власть не терпит конкуренции. Они решились пойти туда, где давно уже действует своя "мафия" со своими правилами игры, которые от законодательства отличаются не меньше, чем от воровских "понятий". Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть, по каким принципам проводится пресловутая "вертикаль" в некоторых городах страны. В таких условиях всегда первым может оставаться лишь тот, кто сам контролирует систему координат. А правым тот, чья задача — защищать наши права.
"Власть для меня не самоцель"
(Из интервью Алексея Багарякова газете "Ваше дело", апрель 2009 года)
— Какая у вас главная цель в политике?
— Цель любого политика — власть. И цель компартии — это тоже власть. И сейчас для нас удачное время. Ветер дует в наши паруса. Страна стремительно левеет, и происходит это благодаря ошибкам, которые власть допускает. Мы сегодня активно работаем в разных сегментах. Конечно, нам многого не дают делать, потому что в стране выстроено полицейское государство. Но у нас есть трибуна в Госдуме и небольшие "окна" выхода в свет.
— А зачем лично вам нужна власть?
— Я человек амбициозный. Власть для меня не самоцель, а средство реализации идей. Считаю, что правительство сделало много ошибок и их пока не поздно исправить. К тому же следующим поколением, которое будет править государством, станет наше. А управлять страной без опыта невозможно. Думаю, итог работы сегодняшней партии власти будет печальным, она станет банкротом. Понадобится другая сила, и не исключено, что ею станет компартия.
— То есть у вас есть амбиции развивать свою политическую карьеру.
— Это может быть уровень субъекта Федерации — пост губернатора — или уровень федерального министерства. Не скрываю, что и сегодня с нами ведутся переговоры, у меня и сейчас есть возможность уйти в хорошее ведомство на неплохой пост.
— Выходит, депутатство для вас стартовая позиция?
— Чтобы пойти во власть, нужно попробовать все: знать, как пишутся законы, как работает оппозиция. И уже сегодня есть примеры, когда представители оппозиции идут во власть. Тот же Никита Белых. Да, ему дали возможность поработать не в самом благополучном регионе, но тем не менее. Мы видим, что власть меняется, со скрипом, но меняется. Ей сегодня выгодно переложить ответственность на кого-то еще.
— В прежних выступлениях вы говорили, что политика — это тот же бизнес, только на более высоком уровне. Что общего между ними?
— В этом случае нельзя путать политику фракций КПРФ и "Единой России". Для "единороссов" политика действительно большой бизнес. Для нас эти пути закрыты в принципе. Как работает бизнес в политике? Возьмем, например, куриное мясо. В свое время Россия столкнулась с лоббизмом американцев, мы все помним "ножки Буша". Это был первый этап. Когда выросло мощное лобби производителей куриного мяса в России, оно отстояло ограничение на ввоз такой продукции из-за границы. Они это сделали через "своих" депутатов, которые брали за это громадные деньги. С одной стороны, такое лоббирование дало плюс российскому производству. Но с другой — встает вопрос: какими методами?
Что мы знаем об авторе
Алексей Владимирович Багаряков родился 31 декабря 1972 года в городе Невьянске Свердловской области. В 1998 году окончил УГТУ-УПИ, в 1999 году — Институт переподготовки кадров УГТУ-УПИ. В 1997–2002 годах — учредитель и директор корпорации "АЛБА". В 1999 году приобрел пакет акций и вошел в состав совета директоров "Ирбитского стекольного завода". В 2001 году работал в аппарате Комитета по труду и социальной политике Госдумы. В 2002 году был избран председателем наблюдательного совета "УИК-банка". Баллотировался в Госдуму в 2003 году от СПС. В настоящее время является депутатом Госдумы от Алтайского края.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
