«Мы открыты и на вход, и на выход». Александр Молотов о том, что такое справедливость, кто такой Навальный и почему ему не по пути с «Единой Россией»

На старте

— Александр Владимирович, очевидно, что 2021 год очень важен для всех политических сил. Осенью нас ждут выборы в Госдуму и краевое заксобрание. Поэтому для начала расскажите о стартовых позициях «Справедливой России».

— Помните «12 стульев» Ильфа и Петрова: «Ваше кредо?» — «Всегда». Вот у нас именно так. Мы всегда готовы. В отличие, кстати, от других политических партий в крае — тех же КПРФ и ЛДПР, которые подходят к электоральному циклу в разобранном состоянии, с внутренними разборками, с отсутствием внятных идей и ярких людей.

У нас же все хорошо. Мы, наверное, вообще единственная в крае партия, старавшаяся все эти годы реализовывать программу, с которой шла на предыдущие выборы. Она называлась «Край справедливости». И мы всеми силами старались ее реализовывать. Это не просто набор лозунгов «за все хорошее против всего плохого», как у тех же коммунистов, это набор конкретных законопроектов.

Если быть точными — это 20 законопроектов, связанных с налогообложением, поддержкой различных категорий граждан, развитием экономики. Мы эти законопроекты разрабатывали и вносили в заксобрание. И не наша вина в том, что далеко не все из них были приняты. Единороссовское большинство послушно голосовало против, хотя были и скандалы, когда некоторые партийцы ослушивались и поддерживали нас, но их одергивали.

Как говорится, вода камень точит. Мы в этом смысле постарались перевести свою деятельность в понятную и видимую для избирателей работу. Например, активно занимались вопросами развития финансового контроля, продвигали идею о создании контрольно-счетных органов во всех муниципалитетах края, провели массу мероприятий, таких как круглые столы и расширенные заседания фракции по актуальным вопросам.

Одно из последних было в декабре, когда мы пригласили министра транспорта Алтайского края Александра Дементьева и обсудили ситуацию с состоянием межмуниципальных общественных перевозок в крае. На встречу приехали люди из районов и просили вернуть транспортную сеть там, где ее ликвидировали.

В итоге в январе было, например, объявлено, что в Крутихинском районе вновь пошел межмуниципальный автобус.

Я это говорю к тому, что по сути своей мы все эти годы спокойно, планомерно и системно работали, решали проблемы наших избирателей.

А теперь перед выборами благодаря объединению партий «Справедливая Россия», «За правду» и «Патриоты России» мы еще и получили дополнительный импульс. К нам пришли новые люди, появились новые идеи.

Поэтому мы подходим к предстоящей кампании с оптимизмом.

— Говоря языком спорта, как бы вы оценили форму партии перед выборами?

— Дело в том, что мы уже фактически начали кампанию. У нас уже есть пул кандидатов, есть предварительная раскладка по округам. Уже с января наша региональная партийная газета начала распространяться вместе с федеральной очень серьезным тиражом.

По сути, на данный момент есть только одна неизвестная, и связана она как раз с объединением трех партий. Сейчас не совсем понятно, как именно инкорпорировать новых людей. Но это совершенно решаемый вопрос.

Кстати, важно сказать, что люди к нам накануне выборов действительно пошли. И это связано не только с объединительным процессом. Например, как вы знаете, ушедшая из ЛДПР Евгения Боровикова пойдет на выборы вместе со «Справедливой Россией», а за ней — большой человеческий актив.

И это важно. Ведь Боровикова — борец. А мы не гонимся за количеством людей, нам важно их качество.

Поэтому мы в очень хорошей форме, готовы к серьезному бою, поскольку цели, которые уже обозначил лидер партии Сергей Миронов, очень амбициозные. Он прямо сказал: «Справедливая Россия» должна стать второй партией в стране.

Александр Терентьев (лидер регионального отделения «СР». — Прим. ред.) сказал то же самое и озвучил конкретную цифру по краю — 24%. И я уверен, что это реальная цифра.

Ведь надо понимать, что рейтинг «Единой России» падает. Эта партия не оправилась после пенсионной реформы, после повышения НДС, принятия драконовских ограничительных законов. Мы сами видим, что единороссы уже даже не ставят задачи получения конституционного большинства, как раньше.

У ЛДПР и КПРФ по краю тоже все плохо, сколько бы Мария Прусакова (лидер алтайских коммунистов. — Прим. ред.) ни хорохорилась, что они сплочены и едины. Конечно, они едины, ведь их осталось всего трое — Прусакова, Лапина и Арцибашев.

Но я сравниваю с тем, кто был в алтайской КПРФ ранее: Сафронов, Заполев, Данилова, Юрченко. Это же колоссы и мастодонты, которых я успел застать. А нынешние краевые коммунисты — это политические пигмеи, которым остается лишь рассуждать на тему того, что они едины и крепки как никогда.

У ЛДПР то же самое. Кто у них остался? Семенов, Шудра — и все. Ушли Боровикова, Ворсин, Юстус, другие. А вот у нас совсем другой расклад. Есть Терентьев, Суслова, Вакаев, Молотов, Молодых, Железовский, Якунин, другие. Это реальные политики, что называется, боевые штыки. Они активно работают, предлагают законопроекты, медийно активны. И в этом смысле наши стартовые позиции очень сильны.

Кроме того, мы — особая партия. Мы децентрализованы. У той же ЛДПР есть Жириновский, но не будет его — и партии не будет. У КПРФ есть какая-никакая идеология, бэкграунд, некий актив. Но они являются заложниками всего этого. Коммунистам ведь нужны депутатские мандаты не для работы — им нужна только трибуна. А законотворческая и другая работа депутата — это не для них. Задача КПРФ сейчас — поймать хайп. Вот поэтому они и заигрывают с навальнистами. При этом одновременно и изображают системную оппозицию, и пытаются заигрывать с несистемными силами. А так не бывает, и на этом далеко не уедешь.

Уличный протест и чистые выборы

— Кстати, о протестах, навальнистах, системной и несистемной оппозиции. Думаю, вы помните, как в 2011 и 2012 годах в Барнауле прошло множество митингов, где вместе со своими флагами выходили все — и «Справедливая Россия», и КПРФ, и ЛДПР, и сторонники Навального, и «Яблоко»…

— А вы помните главный лозунг тех митингов? Напомню — «За чистые выборы». Речь шла о том, что все объединились вокруг одной общей проблемы — фальсификации итогов голосования на выборах в Госдуму. Сейчас же ситуация совершенно другая, другие лозунги. Хотя тут не все так просто — вопросов к власти у людей действительно много.

Люди же выходят не только с требованием «Отпускай Навального. Путин, уходи», хотя организаторы всех этих процессов говорят именно о персоне Навального.

А на самом деле многие люди вышли не за Навального — люди вышли против несправедливости, существующей в нашей стране. И в этом смысле мы их понимаем, потому что «Справедливая Россия» — системная противница закручивания гаек.

У нас в первую очередь вопросы к тем, кто организует эти несанкционированные митинги. Ведь они даже уведомлений властям о планируемых акциях не пытаются направлять, а просто ловят хайп и разжигают протест.

— Гипотетически, если на уровне вашей партии по итогам осенних выборов будет сформулирована позиция о том, что результаты голосования вы не признаете, на протестных мероприятиях можно представить эсеров с коммунистами и несистемщиками вместе?

— Пока готов говорить только за себя, поскольку мы эти вопросы еще не обсуждали. Я полагаю, что в первую очередь именно власть заинтересована в том, чтобы эти выборы были максимально чистыми.

Потому что задача тех, кто сегодня раскачивает ситуацию, — выйти на проектную мощность именно к выборам: получить отказы в регистрации своих кандидатов, надергать громких историй о неких страшных нарушениях на голосовании. Ведь мы же сейчас живем в реалиях постправды, когда люди больше верят фейкам и яркой картинке, которую им показывают.

Я же не только политик, но и электоральный юрист, который много знает о выборах и привык верить своим глазам. В свое время я возглавлял краевое отделение корпуса «За чистые выборы», который обеспечивал процедуру наблюдения за голосованием на выборах президента в 2018 году. Эту структуру многие называли провластной. Тем не менее могу сказать, что ни одного пожелания, ни тем более требования от федерального руководства корпуса закрывать глаза на нарушения на выборах там не было.

Повторяю, власть сама заинтересована, чтобы выборы прошли чисто. А те, кто распространяет фейки, что все фальсифицировано, либо не понимают механизмов избирательного процесса, либо делают это сознательно, чтобы разжигать пламя протеста.

Но я убежден: времена, когда кандидатам комиссии по беспределу отказывали в регистрации, а потом говорили: «идите в суды», или когда переписывали протоколы об итогах голосования, безвозвратно ушли.

Вы скажете: а как же административный ресурс? Да, это есть. Но доказать принуждение к голосованию на выборах очень трудно, к тому же подобные практики власть использует и в других странах.

Поэтому сейчас, на старте кампании, изначально говорить, что выборы будут сфальсифицированы, я не могу.

Но, естественно, в случае грязных выборов мы оставляем за собой право выходить на улицы и протестовать в рамках имеющегося правового поля, как системная политическая сила.

— Все же остается не совсем ясным следующее. «Справедливая Россия» раньше выходила и протестовала против сфальсифицированных выборов, а спустя 10 лет не ждет фальсификаций. Что изменилось в стране? Власть у нас вроде все та же…

— Поменялось многое. После событий 2011–2012 годов мы получили либерализацию законодательства — в стране вернули выборы губернаторов, смягчили законодательство о партиях, появилась система видеонаблюдения на выборах.

Сегодня власть с учетом того враждебного окружения, в котором мы находимся, заинтересована в том, чтобы не лить воду на мельницу наших недругов. Мы и так живем под санкциями — зачем же еще самим провоцировать?

А самое главное — зачем власти проводить нечестные выборы? Она научилась побеждать без нарушений в день голосования, пользуясь в том числе и разобщенностью оппозиции.

В одномандатных округах зачастую какая ситуация: у кандидата от ЕР 30%, а у наших кандидатов совокупно 70%, но они не выступают единым фронтом и, как следствие, проигрывают.

Кто такой Навальный

— Вернемся к объединению «Справедливой России» с партиями «За правду» и «Патриоты России». Вспомним и про то, что под вашими флагами пойдет бывшая звезда ЛДПР Боровикова. Эти к вам пришли, те к вам пришли — не боитесь ли вы статуса «партии-солянки»?

— Знаете, сейчас практически каждая партия таковой солянкой и является. Скажем так, это не только наша проблема. Дело в том, что нишевые партии себя изживают, а побеждают в массе своей те, идеология которых представляет собой некий микс.

В экономическом плане мы — социалисты. В плане государственном — государственники-патриоты. И это нормально. Мир же вообще состоит из оттенков. Даже у серого цвета, как мы недавно узнали, их 50 (смеется).

Да, проблема идеологическая есть. Но есть в целом куда более серьезная проблема — это проблема популистов. Например, кто такой Навальный? Это чистый популист. Начинал с «Яблока», был замечен и в националистических взглядах, потом начал лавировать и плавать. Это политический хамелеон, которого люди поддерживают, потому что он говорит то, что они хотят слышать.

— А вы считаете, что люди его все-таки поддерживают?

— Да по-разному. Я, к примеру, рассматриваю Навального как довольно талантливого расследователя. Это то, с чего он начинал. В свое время это было ново, хорошо и красиво. А вот когда он начал заходить глубоко в политику, то уже пошло сложнее.

Ведь у него нет четких политических взглядов. Как было с Крымом? Сначала он воспринял присоединение полуострова отрицательно, а потом сказал: Крым не картошка, раз забрали, вернуть назад уже нельзя.

Чтобы бороться с такими политиками, парламентские партии должны в своей идеологии искать различные ниши и привлекать отовсюду свой электорат. Иначе нам грозит судьба Аграрной партии и других нишевых партий. Где они? Никого нет.

— Ну а чего вам бояться такой судьбы? Вы же сами говорите — люди хотят справедливости. Вам и карты в руки.

— Справедливость — понятие сложное. У каждого она своя. В конце февраля три партии, которые решили объединиться, подписали манифест, где мы указали то, как понимаем справедливость и что нужно сделать, чтобы ее добиться.

И далее по порядку: богатые должны платить больше, то есть необходимо ввести прогрессивную шкалу подоходного налога, отменить возврат НДС экспортерам нефти и газа и так далее.

Важный момент связан и с борьбой с коррупцией. Начинать здесь надо с презумпции виновности для коррупционеров. Если ты не доказал законность происхождения того или имущества, то оно обращается в доход государства.

— Вы сейчас прямо словами Навального говорите…

— Нет, «Справедливая Россия» за эти принципы выступает очень давно. Видимо, есть какая-то проблема с тем, что нас не все и не всегда правильно слышат...Что же, будем стараться быть еще понятнее. Может быть, нам нужно больше харизматиков. Но я уверен, что объединение партий нам даст таких ярких людей.

Ребрендинг и «левый поворот»

— Бытует мнение, что беда партии — в вашем федеральном лидере. Ведь само понятие справедливости — это борьба, некое робингудство, мифологичность, героизм, а в Сергее Михайловиче Миронове этого не видно…

— Сергей Михайлович Миронов — наш бессменный лидер. Для меня лично очень важно, чтобы человек верил в то, о чем он говорит, и в то, чем занимается. Сергей Михайлович именно такой. Он действительно хороший человек с интересной судьбой — и в десанте служил, и геологом был, потом оказался в политике. Причем добрался до должности председателя Совета Федерации и не побоялся все потерять за свои взгляды и идеи. В этом смысле он достоин уважения.

Миронов умный, грамотный, со своей харизмой. Поэтому мы нашего лидера ценим, уважаем, считаем, что он понимает наши сильные стороны и чувствует сложности, которые, конечно, есть.

Объединение партий — это не просто ребрендинг, это импульс к развитию и очень хороший, важный шаг, в том числе направленный и на привлечение к нам узнаваемых людей. Тот же Захар Прилепин — вот действительно пассионарий. И, как уже было заявлено, на выборы он пойдет в первой тройке кандидатов. Все это показывает, что мы открыты для диалога.

— По ходу беседы мы много раз говорили про объединение партий и неоднократно упоминали коммунистов. По-вашему, возможна перспектива, что КПРФ и «СР» все-таки объединятся?

— Я надеюсь на это. Но объединение не должно быть искусственным. Мы все должны для этого дозреть. Понимание того, что объединение необходимо, у нас есть давно. Миронов об этом очень давно говорит. Но сейчас против объединения выступают прежде всего коммунисты. И связано это с тем, что на самом деле им не нужна реальная власть.

Ведь примеров того, когда они могли оказаться у власти, масса. Но им нужна в первую очередь трибуна. В этом смысле нам с ними сложно объединяться. Ведь надо унифицировать взгляды, риторику. А по этим пунктам они не готовы.

Но я все же верю, что мы к этому придем. Ведь в принципе складывание двухпартийной или трехпартийной системы — общий принцип политического развития. Это совершенно нормальная демократическая система.

А кроме того, нашей стране действительно нужен «левый поворот». Этого хотят снизу — простые люди. В этом есть и запрос наверху. У нас же главный социал-демократ в стране — Владимир Владимирович Путин. Во всяком случае, по многим своим позициям и подходам.

Игра в команде

— Вы говорите об открытости «Справедливой России» и готовности принимать новых людей. Но в партии имели место и заметные потери. Если мы посмотрим на федеральный уровень, то в «СР» очень заметной фигурой был Илья Пономарев, который реально популяризировал партию, привлекал к ней внимание, но в итоге покинул ее. Как вы расцениваете такие потери?

— Я общался с Ильей. Безусловно, он интересный человек. Но в определенный момент его риторика, а также риторика Геннадия и Дмитрия Гудковых, Оксаны Дмитриевой пошла вразрез с риторикой партии. А партия — это так или иначе система, основанная на субординации. Партийная жизнь такова, что кто-то приходит, кто-то уходит, а партия остается. Знаете, нас хоронят каждый электоральный цикл, но, как говорится, не дождутся.

В региональном отделении тоже в свое время не все было так спокойно, как сейчас. Можно назвать много фамилий — Мастинин, Макаров, Прохода, Матвейко, Аганов. Все бурлило. И каждый раз потери переживались непросто.

Но специфика «Справедливой России» в том, что мы открыты и на вход, и на выход.

Те, кто ушел от нас с миром — те же Матвейко или Аганов, — мы с ними по-человечески дружны по-прежнему. А вот от тех, кто мутит воду, нужно вовремя избавляться.

В целом же я уверен, что политика — командная игра. Я — абсолютно точно командный игрок. И я понимаю, что где-то нужно убавить свои амбиции, где-то, наоборот, выйти вперед. Но в итоге результат должен быть общий. Системные игроки, которые разделяют наши принципы, — вот наши люди.

— А губернатор Виктор Петрович Томенко, по-вашему, какой игрок?

— Вот он как раз командный игрок. Очень умный и грамотный. Он не только тактик, но и стратег. И в отличие от прежнего руководителя региона внешне не подвержен эмоциям. А эмоции порой носят разрушительный характер. И что важно — он не боится доверять людям и делегировать полномочия.

— Если мы заговорили о персоне губернатора, то как вы оцениваете результаты его работы, имея в виду, что сейчас как раз примерно достигнут экватор срока его полномочий?

— Я скажу так: кредит доверия Виктору Петровичу, который в том числе ему дали и мы, в настоящее время не исчерпан. Хотя вопросы, конечно, есть. А как им не быть? Кто-то, наверное, хотел, чтобы к нам в край прилетел волшебник в голубом вертолете и сразу все изменил к лучшему. Но, оказалось, не все так просто.

Виктор Петрович, как мне кажется, когда пришел в регион, не до конца сам понимал ситуацию. Видимо, ему ее обрисовали более радужно, чем было на самом деле.

Среди очевидных плюсов работы Виктора Томенко я бы выделил то, что денег в край стало приходить больше. Динамика бюджетная налицо. Кроме того, к нам пошли инвесторы.

Но и минусов много — кадровый голод, вопросы к эффективности расходования бюджетных средств. Но Виктор Петрович эти проблемы видит. Например, он сразу воспринял идею создать финансово-контрольные органы на местах, потому что сам хочет видеть объективную картину.

Кроме того, он выстроил конструктивные отношения со всеми партиями и фракциями. Мы ведь видели и помним прежние времена, когда диалог с оппозицией заключался только в том, что нам постоянно как бы кричали: «Руки вверх, выходите по одному».

Поэтому Виктор Петрович как губернатор — не худший вариант, давайте говорить честно! Алтайскому краю с ним повезло, я считаю.

Специальный вопрос

— Александр Владимирович, не раз и не два приходилась слышать, что вы якобы можете оказаться в стане «Единой России». Такой вариант реален? И вообще, откуда, как вы считаете, берутся эти слухи?

— Я не рассматриваю для себя такой вариант. Но действительно, сколько я в политике — столько меня сватают в «Единую Россию». Изначально это происходило, наверное, из-за того, что я не сразу вступил в «Справедливую Россию».

Возможно, в этом увидели то, что я жду каких-то других предложений. Не скрою, разговоры об этом были, но они носили скорее шуточный характер. Никаких же реальных предложений на самом деле не было и нет. Я думаю, в «Единой России» понимают, что я не их формат.

«Единую Россию» вообще трудно назвать партией. Скорее это профсоюз бюрократов, чиновников, бизнесменов — всех тех, кто хочет получить от нахождения во власти какие-то преференции. Эта партия — не про идеологию, взгляды и убеждения.

Я же в этом смысле человек идейный. И, наверное, эта моя «неблагонадежность» смущает потенциальных переговорщиков. Одни меня критикуют за то, что я недостаточно оппозиционен, другие клеймят за то, что, наоборот, излишне оппозиционен. Но ни те, ни другие не понимают одного: я всегда говорю то, что реально думаю, так же и поступаю.

И если социально-демократическая идеология мне действительно близка по духу, то я ее отстаивал, отстаиваю и буду отстаивать.

Самое важное - в нашем Telegram-канале