Андрей говорит подбирая слова, чётко держа линию адвокатской защиты: "Мы хотели вручить петицию из 10 пунктов, хотели мирно встретиться с чиновником". На следующий день к “Макдональдсу”, где было назначено место встречи, пришли 40 человек. С петицией и флагами с надписью "Путин, уйди сам" нацболы двинулись к приёмной Путина.
- Нас сразу же стали задерживать: “Идите отсюда”, - рассказывает Андрей. - Возникла словесная перепалка. Когда мы услышали, что в нас будут кидать гранаты со слезоточивым газом, закрылись в здании приёмной, в кабинете № 14, и забаррикадировались.
В “Новостях” тогда пошли сообщения: нацболы ворвались в приёмную президента и захватили её.
Вскоре подъехали омоновцы, вышибли двери и повязали юных революционеров. "Бунтовщиков" сложили штабелями в автобус, привезли в Китай-город и бросили в клетку. По одному вызывали на беседу.
- Спрашивали, зачем сюда приехали, хотели вывести на разговор о Лимонове, - вспоминает Андрей.
На следующий день стаю птенцов Лимонова повезли на Петровку.
- После раскидали нас по изоляторам, стали подсаживать "подсадных уток".
Через два дня Горин, отказавшийся давать какие-либо показания, оказался в “Матросской тишине”.
- До этого, - рассказывает Андрей, - меня обещали посадить в какую-нибудь камеру с педерастами, ещё многим грозили, если показания не будут давать. Но я стойко держался.
Из “Матросской тишины” Андрей написал письмо брату в Барнаул, в котором не советовал ему стремиться в тюрьму: "Хватит матери одного арестанта". Когда он писал это письмо, 40 нацболам инкриминировалась тяжкая статья - “Попытка захвата власти”.
Перед Новым годом, 30 декабря, Горина перевели в тюрьму с революционным названием "Красная Пресня". Там он и сидел до самого суда, который начался этим летом.
- На судебные заседания меня возили 47 раз, - чуть нервно рассказывает барнаульский национал-большевик. - Летом я похудел сильно, с этими судебными заседаниями маета одна, всегда есть хотелось.
Восьмого декабря Андрея признали виновным по статье 212 (часть 2) - “Участие в массовых беспорядках” - и приговорили к трём годам условно.
Второй барнаулец, Сергей Резниченко, остался сидеть. Сегодня кроме 212-й статьи ему инкриминируют 318-ю. По словам Андрея, Резниченко в перерыве судебного заседания укусил избивавшего его конвоира.
Тюрьма
В “Матросской тишине” Андрей Горин попал в камеру в 16 квадратов
- Сразу стали интересоваться, не скинхед ли я. Скинхеды в тюрьмах реально опускаются. Просто в названии нашей партии первое слово - “национальная”. Думали, значит, националист, скинхед. Приходилось объяснять, кто такие национал-большевики. Спросили, по какой я статье попал. Когда я отвечал, что по политической, усмехались: “Такой масти уже нет”. “Теперь есть”, - говорил я. В “Красной Пресне” в камере рядом с ним были в основном наркоторговцы, но сидели и убийцы. Камера была на восемь мест, но всегда сидели по 10-11 человек.
Кормили арестантов неважно, в основном сечкой на воде.
- Но в сентябре, не знаю почему, стали кормить хорошо. Кашу уже на молоке варили, а не на воде. И белый хлеб стали давать. Гулять выводили в прогулочный дворик четыре на четыре. По кругу ходишь. За час километров пять намотаешь - и нормально. Там и ноги атрофируются, и туберкулёз, и клопы, и вши - это же тюрьма.
- Брату в письмах ты советовал туда не торопиться. У тебя были моменты отчаяния?
- Ни разу не было.
- Прости, как-то не верится.
- Вначале, конечно, когда сказали, что грозит 15 лет, я размышлял, а потом, когда синяки, полученные от ОМОНа, перестали болеть, я понял, что статья абсурдная. Успокоился. Там, в тюрьме, невозможно в отчаяние впадать. Там постоянно среди людей находишься, постоянно шум какой-то, одиночества нет. Это в одиночестве можно погрустить посидеть. В тюрьме своя жизнь, свои понятия. Тюрьма живёт ночью. Днём все спят. Днём приносят передачки, к адвокату люди ходят, к следователю. Ночью прохладнее. Телевизор сутки не выключается, идёт фоном. Без телевизора там и конфликты могут начаться. У меня были, конечно, конфликты, я из них достойно выходил. Рукоприкладство по понятиям запрещено. Там вопросы по-другому решаются. Могут, к примеру, убить на этапе. В тюрьме не принято ругаться. Это в жизни вольной можно сорваться, уйти в загул. А тут копишь в себе, складываешь кирпичики.
И те, кто в ступор впадает, многих раздражают. Молодой, к примеру, пришёл, у него дома жена беременная осталась. Он лежит в ступоре и весь неадекватный. Я тоже раздражался на таких людей: "Ты что, - говорю, - ладно, жизнь продолжается".
Связь с миром поддерживалась через письма и редкие звонки по мобильному телефону. Была ещё и межкамерная связь с верёвочными канатиками и малявами. Из одной такой малявы Горин узнал, что в Барнауле идёт суд над лидером нацболов Дмитрием Колесниковым за то, что тот якобы ударил милиционера. Там же, в тюрьме, Андрей узнал, что одного из подельников, Володю Линда, не отпустили проститься с отцом.
- Тот жил в Голландии и находился при смерти. По голландским законам можно сделать эвтаназию и добровольно уйти из жизни. Закон разрешает при крайней необходимости навестить родителей. А ему не разрешили выехать в Голландию. И отец ушёл из жизни, не попрощавшись с сыном…. Мы знали обо всех новостях, которые на свободе.
Услышав приговор на суде, Андрей даже растерялся. Он уже приготовился к лагерю, общему режиму.
- Первые мысли были: а что сейчас делать? В тюрьме были какие-то дела, вещички грязные простирнуть, туда-сюда. Вышел из тюрьмы растерянный. Стоят партийцы, кричат: “Слава героям!” А я сфокусироваться не могу. К большому пространству снова надо привыкать.
"У меня ещё сумбур в голове"
- Андрей, сегодня многих твоих соплеменников возмущает позиция вашего вождя. Сначала Лимонов вошёл в оргкомитет по выдвижению в депутаты олигарха Михаила Ходорковского, летом стал призывать поддерживать на президентских выборах-2008 кандидатуру бывшего премьер-министра Михаила Касьянова. Причём некоторые из вас в прошлый раз сидели именно за то, что… забросали тухлыми яйцами того же Касьянова по призыву Лимонова. Его уже называют сумасшедшим дедушкой.
- Отвечу на вопрос. Да, по делу Касьянова сидели Наташа Чернова и Алексей Тонких. Он стал мне в тюрьме очень хорошим другом. Мы не считаем Эдуарда Веньяминовича сумасшедшим дедушкой. Во-первых, он не дедушка, потому что бодрячок и может подтянуться на перекладине больше 20-летнего пацана. Во-вторых, политика - дело циничное. Лимонов давно говорил, что мы готовы сотрудничать хоть с дьяволом. Это вынужденный шаг в условиях сегодняшнего полицейского государства. Ещё два года назад нас либералы чехвостили как фашистов. А теперь даже Элла Панфилова о нас хорошо отзывается. Изменяется мир, изменяется конъюнктура.
- Ещё сегодня говорят о том, что пока вы, молодые девочки и мальчики, сидите в следственных изоляторах и некоторые уже заболели туберкулёзом, господин Лимонов справляет свои личные делишки, и причём весьма успешно.
- Это всё провокации спецслужб, эти разговоры. Да, у Лимонова сейчас новая пассия - Екатерина Волкова (актриса из фильма "КГБ в смокинге"). Он с ней появляется в высшем свете. Ну и что? Мы все уверены в своём вожде. Пока мы сидели в тюрьме, партия нас не бросила. А Лимонов ещё до создания партии не обходил богему стороной. Он всегда был публичным человеком. И в “Плейбое” печатался, на фестивалях бывает, книги его хорошо раскупаются. И деньги идут в партию.
- Не кажется ли вам, что Лимонов предал ваше движение, сменив образ революционера-левака на образ добропорядочного буржуазного политика?
- Нет, это мне не кажется. Это все вопросы из серии… (Пауза.) До 2001 года партия, возможно, держалась на имени скандально известного писателя Лимонова. Когда он сел, партия смогла выжить, смогла развиваться. Партия уже может сама существовать. Лимонов остаётся председателем партии. Сейчас существуют такие лозунги: “Лимонов предал партию”, “НБП без Лимонова”, но всё это провокации спецслужб. Я лично общался с Эдуардом Веньяминовичем, и я лично уверен в этом человеке. Это кажется, что он стал буржуазным политиком, но это только внешний лоск. Сейчас наша партия отходит от маргинальности. Мы пытаемся прорваться в легальную политику. А легальная политика - это всегда лоск и антураж.
- Одним из слоганов вашей партии было "Ешь богатых", и вдруг такая смычка с ними...
- Это лозунг 90-х. И "Сталин, Берия, Гулаг” - тоже лозунг 90-х. Люди-то живые. Меняется идеология. Но партия остаётся революционной. Мы хотим сделать революцию.
- Получается, проституционными методами.
- Политика разными методами делается. Мы и от "оранжевой” революции хотим кусок оторвать. Мы не за “оранжевую” революцию. Мы, как говорят в тюрьме, за любой кипиш, кроме голодовки.
- Сотрудники местного ФСБ говорили: “Почему бы этим ребятам не использовать энергию в мирных целях?”
- Дмитро Корчинский, писатель, говорил про нас: “Этих ребят, национал-большевиков, надо использовать на территории бывших союзных республик, чтобы отстаивать права и свободы русскоязычного населения". Но это осталось словами. Если бы всё было хорошо, я бы служил государству. Честно, а почему бы и нет. А вообще, у меня ещё сумбур в голове после тюрьмы. Мне бы отлежаться, молочка попить…
Самое важное - в нашем Telegram-канале
