– Андрей Владимирович, ваша компания активно работает над расширением своей "зоны ответственности", идет освоение сектора Е. Процесс осуществляется вашими силами или привлекаете инвесторов?
– С учетом площади в несколько сотен гектаров надеяться только на свои силы не приходится. Проблематично аккумулировать такие финансовые ресурсы, да и времени нет: эти процессы нельзя растягивать, чтобы проекты были выгодными. Поэтому мы готовим предложения для инвесторов. Есть соответствующие проекты по коттеджной застройке от серьезных организаций: мы хотим, чтобы сектор Е имел единое архитектурное решение, это наше единственное условие для инвесторов. Чтобы все не получилось, как с сектором А. В начале его освоения инвесторов уговаривали "зайти" на гору, и не было понимания, как должен выглядеть курорт. Застройка велась хаотично, и результатом стало отсутствие "лица" комплекса. Но нужно понимать, что без этих пионеров курорт не смог бы получить такого развития, как сейчас.
– Есть ощущение, что у курорта сейчас вообще приоритетным направлением является развитие гостиничного сектора. Это так?
– Безусловно, в настоящее время инвестиции в средства размещения стали более интересными. При относительно небольших вложениях текущая ситуация позволяет рассчитывать на стабильный денежный поток. Постоянные инвестиционные перекосы прошлых лет, когда гостиниц было больше, чем возможностей подъемников, и наоборот, сегодня должны уйти в прошлое.
– Вы говорите, "более интересными"… Каков период окупаемости гостиницы в Шерегеше и как он соотносится с рентабельностью подъемников, которых на данном этапе достаточно?
– Гостиница мидл-класса с нормальной инфраструктурой окупается примерно за шесть – восемь лет. Канатная дорога начинает приносить прибыль в лучшем случае через шесть лет, и это без учета форс-мажорных обстоятельств. А они могут быть: вот кабель передавило, и мы месяц простояли. Или снега нет. Если гостиницу можно построить и за 10 млн. руб., то стоимость гондольного подъемника вместе с проектом, строительно-монтажными работами и процессом пуска-наладки обходится в 8–10 млн. евро. Как показывает практика, подъемник окупается лет за 10 лет, не раньше.
– Сектор А исчерпан для освоения. Есть ли у него шанс на глобальные реформы?
– Действительно, сектор А уже практически приобрел конечные формы. Поэтому сейчас мы занимаемся модернизацией существующих объектов. В частности, вместо раритетного двухкресельного подъемника в следующем году планируется установка нового скоростного шестиместного подъемника. Мы его уже приобрели, сейчас занимаемся логистикой и оформлением разрешительной документации.
– А нет задачи объединить усилия основных собственников, чтобы сообща продвигать не отдельные услуги и компании, а территорию?
– По этому поводу уже ведутся переговоры, но пока мы не выработали единого концептуального решения, как это сделать. Возможно, будет создана некая управляющая компания, которая станет жить на отчисления от всех гостиниц, кафе и будет заниматься продвижением Шерегеша как территории. А пока мы позиционируемся уже не как компания "Шория-Тур", а как спортивно-туристский комплекс "Шерегеш". И под своим брэндом в конечном итоге рекламируем всю гору!
– В этой работе по территориальному брэндингу вас поддерживает администрация?
– Выходя на внешний и международный рынки, Шория сейчас позиционируется как рекреационный центр. И объем инвестиций в эту отрасль соответствующий: если за три года в развитие горнорудной сферы вложено несколько сотен миллионов рублей, то в рекреацию за тот же период – более 1,5 млрд. руб. И это только "белые" инвестиции. В результате объем инвестиций в отрасль за три года превысил размер вливаний за предыдущие 10 лет. И в этом есть прямая заслуга администрации: она помогает создавать привлекательные площадки для инвесторов и оказывает всевозможное содействие в реализации их проектов. В частности, помогает решать инфраструктурные проблемы, например, с недостатком электричества и воды.
– Вероятно, в этих процессах сказывается и ваше политическое влияние (г-н Безушков – депутат Таштагольского районного Совета народных депутатов. – Прим. ред.)?
– Да, ряд вопросов решать значительно проще. Но при этом я не лоббирую интересы горы. Порой я не нахожу гармонии, оценивая ситуацию одновременно как депутат и бизнесмен. Таштагольский район – очень непростой, один из самых больших в области, с огромной дисперсностью населения и протяженностью дорог. Бюджет здесь всегда дефицитный, и моя задача как депутата – делать все возможное для увеличения налогооблагаемой базы, в том числе и принимая решения об увеличении налогового бремени на бизнес. Мне как предпринимателю это не совсем интересно. Но в общем проблемы бюджетной сферы для меня понятны, и порой приходится принимать определенные решения в пику бизнесу.
– Не могу удержаться от вопроса о влиянии кризиса на ваш бизнес…
– Да, кризис коснулся тех, кто к нам ездит, и, соответственно, нас. Но, как говорят туристы, "теперь меньше работы, но больше времени кататься". Сильнее всего пострадал средний класс: большой объем бронирования на Новый год в этом сегменте "слетел". В результате за праздничную неделю многие наши партнеры, и мы в том числе, понесли серьезные финансовые потери. А вот в сегменте премиум, где номера стоят 10–15 тыс. руб. в сутки, ситуация менее критична. Пока.
– Ходят слухи, что ваша компания продает снег в Москву. Байки?
– Знаете, еще недавно я бы рассмеялся в лицо тому, кто бы сказал мне про такое, а сейчас… Да, мы поставляем в Москву снег, но не продаем! Там будет проходить Кубок мира по горнолыжному спорту, а снега нет. Вот мы и помогли. И теперь можно будет гордо говорить о том, что на нашем, шорском, снегу выступал даже Боде Миллер (мировая суперзвезда в области горнолыжного спорта. – Прим.)!
Самое важное - в нашем Telegram-канале
