Как утрата «вплетается» в психику и тело
Динана Маланова — практикующий клинический психолог с более чем двадцатилетним опытом. Ее специализация — поддержка людей в период утраты и кризиса, особенно в теме перинатальной потери.
Перинатальная утрата касается не только эмоций — она затрагивает всю систему человека», — говорит она.
По словам Динары, последствия могут быть долгими и многослойными. На психическом уровне появляются тревога, панические атаки, трудности с доверием миру и ощущение «внутренней хрупкости». На телесном — напряжение, сбитый сон и состояние «зажатости», которое словно поселяется внутри человека.
Если боль не была прожита, она превращается в хроническое внутреннее напряжение. Женщина может годами идти по жизни как будто с камнем внутри и даже не осознавать, что его можно отпустить.
Как говорит психолог, особенность перинатальной утраты в ее невидимости:
«Здесь человек теряет не только ребенка — он теряет будущее, которое уже начал чувствовать и представлять», — объясняет Динара.
Именно поэтому утрата затрагивает уровни идентичности, надежды и телесной памяти. И все же общество нередко реагирует фразами: «Ты еще родишь», «Не думай об этом», «Время лечит».
Именно такие реакции стирают важность переживания.
«Когда общество не признает утрату, человек вынужден переживать ее в одиночестве, а это делает путь восстановления гораздо тяжелее», – утверждает специалист.
Терапевтический путь переживания
Работа с перинатальной утратой тонкая и непростая.
«Самое трудное — встретиться с тем, о чем женщина боится даже думать, не то чтобы произносить вслух», — говорит Динара.
Часто на пути к восстановлению встают внутренние защиты: «я справлюсь сама», «слишком поздно об этом говорить», «я не имею права горевать», «моя вина в этом слишком велика».
В таких случаях важно помогать деликатно и бережно. На своих приемах Динара использует терапевтические подходы через тело, образы, письмо нерожденному или ушедшему малышу.
«Онемение», по словам психолога, — это часть психики, которая застыла от боли. Ее нельзя торопить. Нужно дать тихое, безопасное пространство, чтобы постепенно оттаять и ожить.
Молчание общества
Перинатальная утрата может сближать, а может разрушать даже крепкие пары.
«Мужчины и женщины горюют по-разному: один уходит в работу, другой в молчание», — отмечает психолог.
Часто каждый остается со своей болью наедине и именно это создает ощущение пропасти. Работа психолога в таком случае — помочь партнерам услышать не внешние реакции, а внутренние чувства.
«Когда звучит не обвинение, а уязвимость — “мне страшно”, “мне больно”, “я не знаю, как быть” — между партнерами появляется место для контакта»,– говорит Динара.
Страх перед чужой болью делает тему утраты еще более закрытой. Люди боятся говорить, или сказать что-то «не то». Но именно этим молчание становится разрушительным. Без слов горе остается внутри и начинает жить в теле.
Открытые разговоры и сообщества поддержки играют огромную роль. Важно услышать: «Ты не одна». Иногда именно эти слова дают силы прожить еще один день.
Первые признаки восстановления редко бывают громкими. Динара утверждает: горе не исчезает, а просто меняет свою форму. Сигналы исцеления могут проявляться легкостью в теле, возвращающимся сном и возможностью говорить о случившемся без полного внутреннего надлома.
«Любовь остается, боль перестает быть центром жизни. Это и есть завершение — не забыть, а научиться жить дальше», — говорит психолог.
Горе, которое невозможно забыть
История Екатерины Браун — это больная мозаика перинатальных утрат. Ей пришлось пережить и замершую беременность, и выкидыш, и самое невыносимое — потерю уже рожденного малыша.
Все это время рядом была ее старшая дочь-подросток, нуждавшаяся в мамином тепле именно тогда, когда сама Екатерина едва находила силы жить. Младшая дочь Кати скончалась спустя 46 дней после рождения.
«Я не могла поверить в происходящее. Делала ей искусственное дыхание, массаж сердца. Казалось, что я смогу ее реанимировать, но было слишком поздно. В тот момент мир вокруг исчез — ни людей, ни звуков, ничего. После начался ад. Похороны, вскрытие, маленький гробик. На прощании я держала ее на руках, пела колыбельные и не могла отпустить»,– вспоминает Катя.
Боль обрушилась так стремительно и глубоко, что сломала все привычные опоры. Екатерина перестала верить в Бога, избегала людей, не могла видеть беременных женщин и обходила коляски стороной.
«Это были непрекращающиеся неврозы. Я спасалась алкоголем. Плакала и пила, а в голове были только суицидальные мысли, которые после переросли в реальные попытки навредить себе. Я думала: за что мне это? почему опять я? зачем мне жить дальше?
Видеть свою старшую дочь я тоже не хотела. Мне было просто все равно. В тот момент вообще пропала любовь к детям и мне до сих пор стыдно за это», - признается она.
Катю осуждали: за траур, за то, что долго плачет, и за «слишком частые визиты на кладбище».
«Люди злые и бестактные. Их волновала только причина смерти, а не сам факт моей потери. Все сплетничали. Твердили мне: "Катя, хватит горевать, родишь нового. Ты должна жить ради старшей дочери и ради себя". От каждой такой фразы меня разрывало. Неужели всем безразлично на мою боль? Казалось, что дочь оплакиваю только я», – говорит она.
Депрессия была затяжной, остро переживаемой и изматывающей. Катя ходила на кладбище зимой и летом. Как будто единственным местом, где ее слезы были допустимы, становилась могила дочери.
Она признается:
«Я до сих пор очень часто хожу к ней. Почему-то люди вокруг считают, что про ее смерть не стоит говорить лишний раз. Помнят, что у меня трое детей, хотя их четверо».
Со временем ее поддерживали книги, творчество и собственные руки, которые пытались вернуть контроль над жизнью: она шила кукольные наряды, мастерила мебель, делала свечи и мыло, украшала дом к праздникам, создавая уют. А через годы она снова поверила в Бога:
«Я верю, что доченька пришла ненадолго, чтобы уйти. Наверное, таков был ее путь».
Но несмотря на пережитое горе после потери ребенка, Катя родила сына, а в 2024 году дочь. Страх не исчез бесследно. Новые беременности давались ей непросто и теперь каждый ее день — это внутренняя договоренность между памятью прошлого и жизнью.
«Мне было очень страшно. С трясущимися руками я проверяла, дышат ли дети, каждую ночь. А когда забеременела снова, то не хотела рожать — было слишком тяжело. Говорят, время лечит… Нет. Ты просто привыкаешь жить с этой болью», – признается она.
Вот так история Екатерины — полная боли, тишины и одиночества становится не только рассказом о потере, но и свидетельством невероятной внутренней силы. Где через разрушительный опыт, она все же сумела сохранить в себе способность любить и дарить жизнь.
Динара Маланова говорит:
«Горе не забывается. Оно становится тише. Любовь остается, а боль перестает быть центром жизни. Это и есть завершение — не забыть, а жить дальше. Каждая женщина, столкнувшаяся с этим, имеет право на поддержку, на горе и на уважение к своему переживанию. Потому что в обществе, где слышат, легче дышать и мы должны перестать избегать эту тему».
Пособие для помощи
Общество, как упоминалось ранее, часто делает эту проблему невидимой. Из-за этого женщины, боясь осуждения окружающих, нередко игнорируют профессиональную психологическую помощь. Тем самым процесс исцеления может затянуться на долгие годы.
Много лет работая с женщинами, переживающими утраты и депрессивные состояния, Динара Маланова создала уникальный терапевтический дневник «Свет внутри». Его может приобрести каждая.
Дневник основан на ее опыте, реальных историях и упражнениях, помогающих мягко проживать перинатальную потерю. Пособие создано, чтобы поддержать человека независимо от давности утраты. Внутри него есть короткие тексты, задания, образы и свободные страницы.
Слова Динары Малановой:
— Дорогая моя, я рада, что ты открыла этот дневник. Он создан, чтобы быть рядом в то время, когда так нужна поддержка. За годы работы я встречала множество женщин, переживших утрату ребенка во время беременности или вскоре после родов. Это особая, тихая боль, о которой редко говорят. Часто женщина остается с ней один на один. Но я знаю: проживание возможно, даже если прошло много лет.
Этот дневник — путь, который мы можем пройти вместе. Здесь — искренние истории, упражнения и вопросы, помогающие мягко встречаться со своими чувствами. Ты можешь писать, рисовать, перечеркивать, возвращаться к любому моменту. Нет правильных слов и неправильных шагов — есть только твой ритм и твой опыт.
