Эпоха контрастов
Конечно, не вся молодежь берет и ставит крест на половой жизни. При этом статистика рисует тревожную картину. Так, последние данные Аналитического центра НАФИ демонстрируют тревожную статистику: каждый пятый представитель современной российской молодежи, поколения зумеров, рожденных с 1997 по 2012 годы, сознательно не занимается сексом.
В исследовании участвовали три тысячи человек со всех федеральных округов, мужчины и женщины репродуктивного возраста.
Ирина Гильдебрандт, социолог, директор направления стратегических проектов Аналитического центра НАФИ, представила анализ, что может стоять за этими 20% отказов, на форуме «В фокусе — здоровье», организованном фармацевтической компанией «Гедеон Рихтер» в Москве 21-22 августа.
«Мы все живем в мире, где контент на тему секса максимально доступен по одному клику: в музыке, в кино, в рекламе, в социальных сетях. Но при этом, когда мы начинаем эту тему исследовать, когда мы начинаем с людьми говорить, происходит какое-то "отключение", и тема резко становится закрытой, какой-то неловкой, местами табуированной», — выделяет противоречие эксперт.
Что стоит за этими ограничениями? Вопрос местами индивидуальный. Но общие тренды есть.
Как до этого дошло
Сегодняшние заявления более старшего поколения о том, что молодежь стала «слишком нежной», эксперты плавно отвергают. На нынешних девушек и юношей влияет целый комплекс объективных факторов, явно прослеживаемых трендов — экономических, психологических, — которые привели к такому положению дел.
Первый тренд — повсеместная цифровизация.
Доступность сексуального контента и так называемая «виртуальная сексуальность» задвинули реальную близость в более дальний ящик.
«Это можно сравнить с тем, как мы сохраняем себе, например, видео красивых кулинарных рецептов. А до борща дело в итоге не доходит. Но смотреть продолжаем, — приводит аналогию социолог. — Здесь наблюдается что-то похожее: мы видим, что перенасыщение этой информацией совсем не обязательно ведет к каким-то действиям в реальности, а нередко — даже к избеганию таковых».
Объяснений этого может может быть множество, говорит эксперт. Среди самых простых — взаимодействие в виртуальной среде, даже с реальным человеком, требует минимум обязательств. Плюс мы постоянно сравниваем себя с идеальными образами в социальных сетях — и отсюда тот самый страх не попасть в стандарты.
Второй тренд — тревожность.
Как рассказывает Ирина Гильдебрандт, по данным клинических международных исследований, доля тех, у кого диагностированы тревожное расстройство или депрессивные состояния, значительно выше среди молодежи, чем среди людей других возрастов. А тревожность не способствует тому, чтобы пойти на близость и столкнуться с рисками быть отвергнутым, испытать стыд или разочарование.
«Здесь имеют место сомнения в себе, которые порождаются перманентным самокопанием, нередко вызванным ростом популярности психологии. Массовое увлечение этой наукой не всегда, к сожалению, ведет к реальному здоровью», — объясняет спикер.
Третий тренд — трансформация жизненных ориентиров и ценностей.
Не все совсем уж плохо: как показывают исследования, приводимые Ириной Гильдебрандт, среди молодежи в топ-3 ценностных ориентиров входят семья и дети.
Но есть нюанс. Чтобы прийти к формированию семьи, нужно предварительно поставить целую плеяду «галочек»: финансовая независимость, личное жилье, профессиональная самореализованность. Это небыстро. К этому же относится повсеместное увлечение психологией:
«Я очень уважаю психологию и психотерапию, но популярность этих наук ведет к тому, что многие делают слишком большой акцент на личных границах. Да, их нужно защищать, но иногда встречается гипертрофированное, не совсем корректное восприятие этого феномена, когда человек вообще никого к себе не подпускает. Это перерастает не в здоровую осознанность, а в страх отношений», — заявляет спикер.
Четвертый тренд — экономическая нестабильность.
Общая экономическая ситуация ведет к синдрому «отложенной взрослой жизни», когда молодые люди долго не сепарируются от родителей и не чувствуют материальной самостоятельности. Сюда же — пресловутые идеальные образы из соцсетей, когда чужой успех выбивает почву из-под ног.
Пятый тренд — пропаганда нормальности в медиа.
Массовая культура, рассказывает социолог, через подростковые фильмы, сериалы, комиксы транслирует ценности дружбы, на которой все и заканчивается. И пусть дружба — это прекрасно, романтические ценности тоже должны быть. А асексуальность как таковая перестает восприниматься современными подростками как отклонение от нормы.
Не цинизм, а стратегия выживания
Ирина Гильдебрандт подчеркнула, что молодежь не стала более «холодной» — изменилось само восприятие процесса и понимание того, каким он должен быть. Зумеры ждут иного — чтобы близость стала спокойной, комфортной, предсказуемой, контролируемой.
Вместе с тем стало много страхов — не столько физических, сколько эмоциональных. Например, страх не быть привлекательным, страх не найти свой идеал.
По словам Анны Федоровой, врача-сексолога, профессора кафедры психотерапии и сексологии СЗГМГ им. И.И. Мечникова, многие зумеры отказываются от партнерского секса вовсе не потому, что он им не интересен, а потому что боятся. В том числе последствий — психологических и репутационных. Интернет сделал любую ошибку публичной, и страх неудачи оказывается сильнее влечения.
Врач объяснила и внутреннюю подоплеку перманентной тревожности. Стресс провоцирует активность симпатической нервной системы, которая активируется при борьбе с внешними опасностями.
«В стрессе выбрасывается большое количество кортизола — гормона, который подавляет нашу половую систему. Если мы боремся со стрессом, если речь идет о выживании, то сексуальные отношения неприемлемы. Они вредны. У мужчин эрекция не возникает, у женщин тоже возбуждение не происходит. В таких условиях сексуальные отношения воспринимаются не как средство расслабиться и получить удовольствие, а как еще один вызов, потому что там нужно проявить себя особенно хорошо», — рассказывает специалист.
На это наслаивается нежелание сталкиваться с последствиями — от заболеваний до внеплановой беременности.
Отдельно Анна Федорова останавливается на том, что от этих страхов сегодня очень легко убежать — других источников получения удовольствия в наши дни очень много.
«Посмотрите, как изменился мир. Сколько возможностей получать удовольствие просто так, не вступая в отношения, ничего не опасаясь, не тревожась. Мы сидим в соцсетях и свайпим. Одно, другое, третье, — рассуждает специалист. — Сейчас, кстати сказать, так стали просматривать порноконтент. Одно видео начали — не зашло, включили другое, третье. Вот это получение быстрых дофаминов».
Губительные тренды
Анна Федорова, затрагивая изменения в мире, упомянула и те тенденции, которые мешают формированию сексуальности молодого поколения. Она не возникает с того момента, когда человек начинает вести половую жизнь, а еще в детстве.
Специалист рисует пирамиду формирования здоровой сексуальности. Пирамида состоит из нескольких фундаментальных уровней, выстроенных в строгой последовательности, и если пропустить один из них, вся структура рискует рухнуть.
Первые два уровня — про половое самосознание. Про отнесение себя к мальчикам или девочкам, принятие соответствующих атрибутов и, как второй этап, половой роли.
«Что должны мальчики, что должны девочки? Катастрофа сейчас. Мир меняется. Вообще непонятно, кто что должен. И Бог бы с ним. Но ведь пара должна быть взаимодополняема, — объясняет эксперт. — Есть известное выражение, что любовь — это когда люди смотрят не друг на друга, а в одну сторону. Но, к сожалению, они тогда не видят партнера. В гармоничном взаимодействии мужчины и женщины они должны сойтись, как ключик в замочек, хотя бы частично. Хотя бы двумя-тремя качествами».
Только после прочных двух этапов формируется третий, платоническое либидо — способность создавать в сознании романтический, идеализированный образ предпочитаемого партнера. Это ключевой момент проб и ошибок, который сегодня часто выпадает.
«К моменту платонического либидо каждый человек должен создать образ предпочитаемого партнера. К какому-нибудь реальному одному мальчику или девочке его приклеить, осознать всю глубину несоответствия, чуть-чуть подправить, еще раз приложить», — рассказывает Анна Федорова.
Зумеры, как отмечает спикер, боятся этих проб и ошибок, предпочитая виртуальный, безопасный идеал реальным, но потенциально болезненным экспериментам. Этот этап смещается во времени, а то и вовсе выпадает, замещаясь цифровыми суррогатами.
Венчает пирамиду эротическое, а затем и сексуальное либидо — непосредственное воплощение желания физической близости. Но без трех предыдущих ступеней этот уровень либо не достигается, либо воспринимается как травматичный вызов.
Как итог — не отказ от природы, а защитная реакция организма, который интуитивно чувствует: начинать с крыши, не построив фундамент, — опасно.
Что с этим делать
Анна Федорова предлагает и конкретные пути решения.
Ключевая проблема — отсутствие у молодых людей авторитетного и правдивого источника информации. Родители, сверстники и интернет часто дают искаженные или несистемные знания. Необходимо создать альтернативу, уверена эксперт:
«Подростку нужен проводник в сети интернета. А для этого нам нужен государственный сетевой ресурс, который составляется профессионалами, где бы зумеры могли что-то прочитать адекватным языком с достоверной информацией».
Во-вторых, врач настаивает на смене тактики просвещения. Фокус стоит сместить с запугивания (ЗППП, нежелательная беременность) на позитивные аспекты: как строить отношения, договариваться, выражать чувства и уважать границы — свои и партнера.
«А что их интересует? Отношения. Что делать? Как говорить о своих чувствах? Как признаваться? Как пережить отказ? Как отказывать, если ты не готов? Вот это реальный вопрос границ».
Неформальное образование «от равного к равному», программы в молодежных консультациях, обсуждение специально подобранных фильмов — вот инструменты, которые помогут освоить второй и третий уровни пирамиды: понять свою роль и научиться выстраивать платонические связи.
Важно создавать безопасные пространства — будь то лагеря, группы или консультации, — где можно открыто обсуждать эти темы и получать поддержку сверстников и подготовленных взрослых.
А помощников станет меньше
Анна Федорова с болью констатирует, что система здравоохранения не готова к этому вызову. Так, например, врачебная специальность сексолога с 1 сентября прекратит существовать в России. Останется должность. «Должностные обязанности» этого профиля перейдут смежным направлениям — психиатрам, гинекологам и урологам.
«Нам нужно разрабатывать новые формы общения с подростками. Подростку нужен проводник. Очень важно обсуждение реальных, а не идеализированных аспектов интимных отношений. И для этого нужны профильные специалисты», — убеждена спикер.
Напомним, тем временем Алтайский край ежегодно бьет новые антирекорды по рождаемости. И 2025-й не станет исключением. За первые шесть месяцев в регионе родилось 7 033 ребенка. Ожидается, что за год на свет появится 14 066 новорожденных — это на 2 117 меньше планового значения.
Динамика такая: в 2024 году родился 15 351 ребенок, в 2023-м — 16 661 ребенок появился на свет, в 2022-м — 17 750, в 2021-м — 19 141, в 2020-м — 20 168, а в 2019-м — 21 311.
Впрочем, здесь виновата не только рождаемость. Большой отток населения репродуктивного возраста тоже сыграл свою роль. За последние 10 лет регион покинуло 153 тыс. человек.
Алтайский край далеко не единственный в своей беде — подобную демографическую ситуацию сейчас наблюдают по всей стране. По данным Росстата, суммарный коэффициент рождаемости в России составляет 1,4 ребенка на женщину, при этом для воспроизводства населения необходим показатель 2,15.
