Ехали в поезде две женщины. Примерно ровесницы. Дорога от Новосибирска до Барнаула – пять часов, до Рубцовска – еще столько же. Почему бы в рождественском полупустом плацкартном вагоне не поговорить? Коли разговор зашел о том, что совсем близко, – о пенсии.
Я сидел напротив, на боковом месте, и невольно слушал. Первая женщина возвращалась из консульства довольная собой. Только что оформила визу и собиралась сразу после праздников лететь к детям в Германию. Детей бог дал – два сына и дочь. И звали они к себе сразу на три месяца. Не просто погостить, а "отдохнуть, понянчиться".
– Чего совсем не уезжаете? – спросила попутчица.
– Боюсь, – призналась со вздохом мать. – До пенсии всего два года осталось. Вот доживу, тогда уж подумаю об отъезде. А приеду сейчас – ну кто я там буду. Ни пенсии, ни работы. Так только – пособие.
– А сколько пенсии будете получать?
– Предварительно насчитали девять тысяч.
Помолчали. За окнами совсем стемнело, поезд двигался быстро, колеса стучали в такт и навевали смутные воспоминания. Женщины смотрели в окно и думали о чем-то своем. Через пару минут разговор возобновился.
– Девять – не так уж и много. На такую пенсию не проживешь.
– Я тоже об этом часто думаю, – призналась та, что мыслями была уже рядом с детьми. – У меня подруга была, Архиповна. Она на пенсию вышла, как только ей 60 исполнилось. Получала десять тысяч и еще на рынке работала. Чай разносила, пирожки пекла. Я однажды спросила у нее: "Ты чего не отдыхаешь, Архиповна?" А она в ответ: "Так мне ремонт надо сделать, окна новые вставить, трубы поменять. Да и детям надо помочь".
– Ну и как? Сделала она себе ремонт?
– Сделала. До 68 лет работала, весь рынок кормила. А как только трубы в квартире поменяла, так через две недели и умерла – инсульт. В квартире же теперь дети живут.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
