Сотни населенных пунктов Якутии, Амурской и Магаданской областей, Хабаровского края и Еврейской автономной области уже пострадали от наводнения. По прогнозам гидрологов, пик паводка на Амуре еще впереди, а на спад вода пойдет только в конце сентября. Людей расселяют из затопленных домов по санаториям и общежитиям – просушить до зимы их жилища нереально. В этом году невозможно будет вернуть к жизни затопленные школы в Амурской области и Еврейской автономии – на базе детских санаториев и профилакториев открывают новые. Размыты сотни километров дорог, снесены десятки мостов, затоплены поля и частные подворья, гибнет скот. По первым подсчетам, материальный урон от наводнения оценивается от 15 до 25 миллиардов рублей.
Могли ли синоптики предвидеть такое мокрое лето? Откуда взялся этот паводок? Во что он выльется для всех нас?
Олег Кожемяко,
губернатор Амурской области:
Мы пока не знаем, чем будем кормить 80 тысяч голов крупного рогатого скота. Большие проблемы ждут и фермеров, особенно тех, кто взял кредиты под посев зерновых. Половина всего урожая оказалась под водой. Это убьет сельское хозяйство и на долгие годы оставит область без средств к существованию.
Откуда взялось наводнение?
Надежда Безуглова,
старший научный сотрудник лаборатории экологии атмосферы Института водных и экологических проблем СО РАН:
Этим летом над западной частью территории России сформировался так называемый блокирующий гребень (зона высокого давления). Соответственно, над Западной Сибирью образовалась глубокая высотная ложбина, и циклоны, которые приходили на нашу территорию, задерживались здесь, активизировались – отсюда интенсивные осадки, усиление ветра, грозы, град. Примерно то же самое происходит над Дальним Востоком: циклоны находятся там весь период своей жизни, отдавая всю влагу в виде дождей. Но на территории Западной Сибири и Приамурья разные типы климата – у нас резко континентальный климат, там – континентальный с чертами муссонного, разные нормы осадков. Например, в Барнауле в августе в среднем выпадает 50 миллиметров осадков. А для Хабаровска августовская норма 150 миллиметров.
К сожалению, прогнозировать климатические изменения пока не научились. Однако для каждой конкретной территории известны экстремальные величины метеорологических параметров, которые были зафиксированы и могут повториться. Не знать, что над конкретной территорией может быть и 400, и 100 миллиметров осадков, без всякого сомнения, невозможно. Обо всем этом специалисты Росгидромета своевременно информируют руководящие органы. Как эта информация используется – отдельный вопрос.
Почему не работают прогнозы?
Александр Люцигер,
начальник Алтайского гидрометцентра:
В конце 80-х, когда я начал работать в гидрометеослужбе, была иллюзия того, что мы скоро начнем делать стопроцентные прогнозы. Но природа над нами пошутила. Закономерности климата изменились и изменяются. Длительные прогнозы не работают, никто не может сказать, например, какой будет погода этой осенью, а кто скажет – тот соврет. Сезонный прогноз, который гидрометцентр России совместно с НИИ в Новосибирске сделал для нашей территории на полгода, с апреля по сентябрь, рухнул в мае.
Климат меняется, меняются циркуляция атмосферы, температурные характеристики.
Прогнозирование выстраивается по математическим моделям, и вот эти модели, построенные по схемам, по диссертациям, защищенным в 70–80-е, сейчас практически не работают. А созданием новых у нас никто не занимается, и студентов мы учим по советским климатическим справочникам 1965 года. А эти данные, имеющие статус ГОСТа, на сегодняшний день абсолютно не отвечают реальности. Еще в царской России, когда во время Столыпинской реформы начали активно развивать сеть наблюдений за погодой, на территории Алтайского горного округа было более 60 пунктов. Сейчас у меня на территории края 33 пункта, но это не предел по сокращениям. Все идет к тому, что их число уменьшится.
Несрабатывающая система
Дмитрий Орешкин,
политолог, политгеограф:
Есть два уровня восприятия проблемы и ее решения. Один – скажем так, краткосрочный – мне кажется, неплохо работает. Ситуация не столь быстротечна, как в Крымске, метеорологи уже месяц говорят, что идут дожди, – и в этом смысле дальневосточный полпред Ишаев правильно сказал, что грош нам всем цена в базарный день, если мы не справимся. И, во всяком случае, из Москвы кажется, что в этом краткосрочном плане власть работает довольно эффективно. Подтянута техника, строятся и укрепляются дамбы, готовятся места для эвакуации и так далее. Наиболее явные последствия погасят, не допустят, я думаю, гибели людей.
Но есть ситуация долгосрочная, она накопилась за десятилетия. Размыло дороги – это значит, что, когда их строили, не предусмотрели достаточно мощные водопропускные сооружения под этой дорогой – вода пошла поверху. Или дома – была застройка в зоне так называемой высокой поймы; это территория, которую заливает не каждый раз во время половодья, как низкую пойму, а раз в несколько десятилетий. Там тоже строить нельзя, но у нас действует обычный русский авось.
Мокрые дома, разрушенные дороги, смытые сооружения – федеральный бюджет технически не сможет это поднять, у муниципалитетов – блоха на аркане. Все это ляжет на простых людей, которые будут жить в мокрых домах и топить их буржуйками, потому что с энергетикой тоже все будет, по-видимому, очень плохо, об этом говорят региональные специалисты. И вот здесь долгосрочная слабость нашей региональной политики во всей своей красе и проявится. Будет нанесен такой могучий ущерб, что на несколько лет хватит.
Это фундаментальная проблема централизованной модели управления. Центр предпочитает иметь слабые, но послушные, зависимые регионы, которые клюют у него с ладошки. Вторая сторона этой медали: регионы не готовы к такого рода масштабным трудностям. И получается: то, что Путин строил, строил и наконец построил, как раз к моменту завершения строительства доказывает абсолютную неэффективность с точки зрения территориального развития страны.
Хватит мозгов слегка, чуть-чуть перенастроить баланс ресурсного обеспечения, баланс политической самостоятельности регионов? Я думаю, это неизбежно. Пока что центр все рвет к себе, но тот же самый Ишаев вынужден будет предъявлять Москве требования, просто вынужден, иначе территория рухнет.
Опрос. Что вы думаете о наводнении на Дальнем Востоке?
Сергей Михайлов,
учитель, Барнаул:
Я слышал из средств массовой информации, что бюджет на ликвидацию чрезвычайных ситуаций в 2013 году в России уже исчерпан. Думаю, государство помогать, конечно же, будет, но всегда найдутся те, до кого помощь по разным причинам не дойдет. Коррупция присутствует даже в такой масштабной операции по поддержке населения и сказывается на эффективности помощи.
Наталья Кононова,
корректор:
Я думаю, что людям придется справляться с этой бедой самим. Конечно, правительство формально окажет помощь, а по факту – пропиарятся, наговорят красивых слов, потому что они всегда так делают. Эмчээсники и врачи там напашутся, конечно, а потом уедут; те, кто сейчас руководит этими процессами, получат преференции… А людям придется самим сушиться и готовиться к зиме.
Татьяна Люхтина,
оформитель:
Думаю, что это настоящая трагедия для людей, ведь они теряют имущество, место жительства. Особенно жаль стариков. Не знаю, сможет ли государство охватить своей помощью каждого пострадавшего, но считаю, что обязано это сделать. Возможно, наверху и выделяются средства, мне об этом немного известно, а вот на местах все будет зависеть от личности каждого конкретного руководителя.
Игорь Афонин,
директор фирмы:
Я этой паники по поводу наводнений не понимаю. Раньше еще больше топило. Сейчас водохранилища как-то потопы сдерживают. Помню детство, 1967 год, поселок под народным названием Куба в Барнауле затопило. Взрослые плавали на лодках навеселе и радовались. И жаловаться в голову никому не приходило. Потому что, видимо, понимали, что на правительство в этих случаях кивать смешно.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
