«Было не до того»
От Барнаула до Волчихи четыре часа езды. Рубцовск — почти конечная. Оттуда до села остается час пути.
Вот уже около десяти лет жители села приезжают за медицинской помощью либо в Рубцовск, либо в краевую столицу, что еще сложнее. Приходится тратить на дорогу целый день, чтобы попасть к профильному специалисту.
Местную больницу они «недолюбливают». После трагедии, которая всколыхнула Алтайский край, и подавно. В ночь с 27 на 28 января здесь умер семилетний ребенок.
Жители Волчихи после этого даже вышли на народный сход. Но в самой истории они разобрались не сильно хорошо — якобы 10 дней мальчика не лечили, и он умер от ангины. У родителей другая версия.
Я приехала в Волчиху 31 января, на следующий день после похорон их младшего сына. Калитку передо мной открывает глава семьи Евгений и молча провожает в дом. Слышно только вой собаки. Рыжий щенок пока не обрел грозный вид и резво, по-детски, прыгает в просторной будке.
Евгений и Оксана Балакиревы говорят, что про народные волнения в селе ничего не слышали: «Было не до того».
В коридор поздороваться со мной выходят близкие семьи. Все в черном. У каждого в глазах печаль.
В этой небольшой толпе прячется мама Кирилла Оксана. На черном выделяются ее светло-голубые глаза. Видно, что совсем недавно она плакала.
Рядом с Оксаной садится супруг. Тут же родственники и друзья. Стульев на всех не хватает, поэтому некоторые сидят на полу, обняв подушки. Все пришедшие уже знают эту историю, но готовы слушать снова и снова, чтобы поддержать.
Как обычно - горло
Оксана Балакирева говорит, что в ее семье все начинают болеть «с горла», такая особенность. Унаследовал ее и Кирюша.
Мама рассказывает: «Утром 27 января сынок проснулся и сказал, что у него сильно болит горло. Я напоила его теплым чаем и оставила дома с папой. Но еще до обеда температура повысилась до 38. Я дала Кириллу жаропонижающее. Оно сработало. Когда температура спала до 37, около трех часов дня, мы поехали на прием к педиатру в Волчихинскую ЦРБ. Доктор сказала, что да, горло красное, гланды воспаленные и увеличенные. Температуру не измеряла. Выписала лекарства».
Среди них, подчеркивает Оксана, антибиотика не было. Обеспокоенная мама уточнила: «В этот раз без него?». Педиатр заверила, что ничего страшного нет. Мальчик где-то подхватил вирус и назначенного стандартного лечения достаточно, чтобы его победить.
Мама продолжает: «Приехали из больницы, все было в порядке. Но вечером, примерно в 18:00, поднялась температура — 38,5. Я решила дать сыну таблетки перед сном. Температура снизилась, но к 23:00 подскочила снова, до 39,5. Он вдруг стал тяжело дышать, хотя кашля не было. Врач сказала, что легкие чистые».
Жар удалось сбить назначенными препаратами. Однако проблема с дыханием не исчезла даже после того, как температура нормализовалась.
Что произошло в больнице
«Скорую я вызвала с мобильного в 23:24. Примерно минут через 10 приехали медики. В итоге, они решили на всякий случай повести нас в детское отделение. Почему Кирилл так трудно дышит, никто не понимал», - говорит Оксана и нервно крутит в руках телефон.
В больницу Балакиревы поехали на своей машине, следом за скорой. В приемном покое маму с ребенком встретила фельдшер.
«Она сходу предположила ларингит, без всяких анализов. Опиралась, видимо, на собственный опыт. Сказала: у моих детей часто такое бывает. Поставила преднизолон и взяла тест на коронавирус».
Оксана решила остаться на ночь в больнице. Пока медсестра провожала Балакиревых в палату, пришел результат анализа на ковид.
«Я видела, как фельдшер с медсестрой переглянулись: что-то странное. Сначала на тесте было две ярких полоски, а потом они соединились в одну. Медики сказали, что никогда такого не видели. Они решили повторить исследование утром. А пока принесли ингалятор с лекарством и сказали, чтобы сын им подышал».
Вдруг папа Кирилла Евгений резко добавляет, что в больнице его сыну температуру никто не измерял, просто дали сильные медикаменты.
Препарат на букву «Х»
После ингаляций мальчику, как он успел сказать, стало получше. Мама дала ему воды. Но ребенок не смог сделать даже глоток.
«Начался рвотный рефлекс и хрипы, как будто он не может вдохнуть. Медсестра испугалась, достала кислородную маску и повела нас в процедурный кабинет. Пока Кирюша дышал через маску, медсестра звонила педиатру и спрашивала, что делать. Ей ответили, что нужно ввести какой-то препарат на букву Х. Как я потом узнала, противоаллергический. Медсестра его ввела», - дрожащим голосом говорит Оксана.
В ту ночь дежурным врачом в больнице была гинеколог. Она спустилась к Балакиревым, чтобы осмотреть Кирилла. Чуть позже приехала педиатр. Она в Волчихе, отмечают родители, вызывной специалист.
«Уровень сатурации был 100. Врачи считали, что проблема не в легких и предположили аллергию на какое-то из лекарств. Поставили катетер и стали капать физраствор. Все это время мой сын продолжал задыхаться. Я умоляла их помочь моему ребенку».
Доктора сделали рентген легких и кишечника. Последний показал газообразование. После этого в палате мальчику снова стало хуже.
«Он вдруг начал плевать слизью. Медики опять начали куда-то звонить и консультироваться. Им сказали, что нужно очистить желудок от слизи и ввести газоотводную трубку».
Женщина уточняет, что проводить все эти манипуляции специалисты решили буквально руками.
«Врач-гинеколог велела Кирюше лечь на спину, а потом начала всячески давить ему на живот, чтобы избавиться от газов. Она очень сильно давила. Сынок жаловался, что ему больно. Стал кричать. Я не представляю, как можно такое делать ребенку».
«Решили ему помочь»
После медики решили вызывать у мальчика рвоту. Другого способа убрать слизь, рассказывает со слезами Оксана, они не искали.
«Сначала врачи стали объяснять Кириллу, что нужно, чтобы его вырвало. Самостоятельно вызвать рвоту он не смог. Тогда они решили ему помочь. Медсестра посадила ребенка к себе на колени, а двое докторов его зафиксировали: держали голову, руки и ноги. Медсестра в перчатках засунула моему сыну в горло два пальца. Представьте, он и так плохо дышит, горло болит, а тут пальцы пихают.
Гинеколог вдруг повысила на медсестру голос. Мол, не так ты пихаешь! Надо прямо, а не в сторону, ты попасть не можешь. И решила сделать все сама.
Перчаток рядом не было, поэтому она схватила пеленку, вот эту грубую, больничную и накинула ее на два пальца. Увидев это, я начала рыдать. Врач приказала: выведите маму отсюда, она слишком эмоциональная. Мне пришлось выйти. Я все время плакала. Она ему пихала эту тряпку».
«Я его схватила, живого»
Когда Оксана вернулась в кабинет, увидела, что сын вырвался от медиков, вытащил из носа кислородную трубку и успел только сказать, что ему больно. Мама закричала: «Уберите от него руки».
«Я стояла около кровати и протянула ему руки. Кирюша тоже подался ко мне. Я его схватила, живого, и стала прижимать к себе. В эти секунды губы его стали синеть. Он посмотрел мне в глаза и захрипел. Мой сын умер на моих глазах».
Гинеколог схватила Кирилла и понесла в реанимацию. Хотя реаниматологов на месте не было.
«Они 40 минут пытались запустить сердце», - плачет Оксана. Евгений закрывает лицо руками.
Потом говорит: «От момента поступления в больницу до смерти прошло три часа. За это время мы могли на своей машине приехать в Рубцовск в нормальную больницу, с реаниматологами и аппаратурой, чтобы откачать слизь».
У дверей реанимации Оксана, еле стоя на ногах, молилась. Когда начали выходить плачущие врачи, спрашивала, что с ее сыном. Никто не отвечал. Вдруг женщина случайно увидела главврача больницы Татьяну Харлову и спросила: «Мой ребенок жив?». Она сказала: «Нет».
После случившегося доктора сказали Балакиревым, что причину смерти не знают. И что боролись до конца.
«Я зашла в реанимацию и увидела его. Вся футболка была в крови и уголок губы тоже. Кровь шла ртом».
Экспертизы и уголовное дело
По словам Балакиревых, о смерти маленького пациента медики Волчихинской ЦРБ сообщили в правоохранительные органы не сразу. Следователь пришел к семье 28 января вечером.
На данный момент известно, что возбуждено уголовное дело по статье о причинении смерти по неосторожности ввиду ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей.
Назначен ряд судебно-медицинских экспертиз, в том числе с участием специалистов регионального минздрава. Поэтому причина смерти семилетнего Кирилла Балакирева пока неизвестна.
Однако его родители возмущены выводами, которые делают люди в соцсетях, что мальчик скончался именно от ангины.
«К врачу мы Кирилла тоже сразу отвезли, а не как пишут, через 10 дней», - говорит шокированная новостями мама. Только сейчас, после похорон, она увидела, что пишут в сети про смерть ее сына.
Наши коллеги, корреспонденты программы «Вести.Алтай» поговорили с главврачом Волчихинской ЦРБ Татьяной Харловой.
Она сказала, что «гибель мальчика восприняла как личную трагедию». И что спасти ребенка было невозможно. «Смерть наступила мгновенно. Еще 40 минут врачи проводили все необходимые реанимационные мероприятия», - сообщила она в интервью.
Плачет село
Дома у Балакиревых кругом портреты Кирюши. Самый большой в зале на комоде. «Вот, посмотрите, какой у нас ангелочек», - обращается ко мне бабушка.
С портрета на меня смотрит кареглазый темноволосый малыш в голубой рубашке. Он улыбается.
«Как же можно так с ребенком! Убили нашего мальчика, нашего Кирюшу», - бабушка рыдает.
Меня провожает Евгений. Выйдя за калитку, я вижу, что день завершается красным закатом. Чувствуется, будто стало холоднее. Тихо. Людей почти не видно.
Я гуляю по улицам и магазинам. Местные говорят неохотно, спешат по вечернем делам после работы. Но каждый, кого я встретила, про трагедию односельчан знает.
Отвечают: «Я плакала», «Они ребенка угробили», «Не дай Бог еще с кем-то». Уверенности в том, что подобного больше никогда не случится, у жителей Волчихи пока нет.
Последняя капля
Я зашла в культурный центр села. К вечеру сюда обычно захаживают местные певицы. Аккомпанирует им добродушный дедушка с баяном. Но с недавних пор в клубе звенит тишина.
Белокурая девушка лет 25-ти, которая пришла сюда, скорее, по привычке, делится: «Понимаете, у нас вообще больница такая, где никому ничего не надо. Я на собственном опыте убедилась. Однажды мне резко поплохело — требовалась операция. Я боялась, что наш хирург меня просто убьет. У него репутация ужасная. Если бы родители не отвезли меня в Рубцовск, я бы сейчас с вами не разговаривала».
Нашу беседу не специально, но внимательно слушает пожилая женщина. Ее уровень волчихинской медицины возмущает не меньше.
Она рассказывает про своего сына, который болен эпилепсией и не может оформить инвалидность. По ее словам, нужные для комиссии справки отказывается подписывать главный врач волчихинской ЦРБ Татьяна Харлова.
Собеседница говорит, что с тех пор, как медучреждение возглавила Харлова, получить медпомощь стало в разы сложнее.
Так считают и другие жители села, с которыми мне удалось поговорить. И дополняют эмоциональные высказывания примерами из жизни. По ним можно просчитать, скольких специалистов селу не хватает.
Известно, что местные планируют провести митинг, чтобы добиться отставки главврача больницы. К чему привел предыдущий «народный суд» пока не ясно. Люди говорят, что «просто устали от этого всего».
Самое важное - в нашем Telegram-канале
