«Транспортная система — как кровеносная»
- Владимир Сергеевич, я знаю, что вы сторонник строительства объездной дороги и третьего моста для Барнаула. Это очень дорогой, но нужный для региона проект. И вот сейчас заговорили о том, что от каких-то капзатрат придется отказаться. Как вы относитесь к таким предложениям?
- Никто, конечно, не ожидал, что будет такая беда, как пандемия. Но надо думать о перспективе, о будущем. Если этот проект не реализовать, лет через 10 наступит коллапс, все остановится - если, конечно, в Барнауле будет развиваться экономика.
И я верю, что она будет развиваться. Такой край не может жить на подачках. И, по-моему, губернатор на это нацелен, как и законодательные органы края.
А одним из основных условий развития экономики являются ее кровеносные сосуды — транспортная система. Второй мост через Обь служит людям больше 20 лет. Возможности его влияния на улучшение пропускной способности алтайских дорог практически исчерпаны.
- То есть у вас все же нет опасений, что этот проект отложат в долгий ящик?
- Такого не должно быть - президент заявлял, что национальные проекты должны быть сохранены. Хотя, может быть, для решения внутригородских проблем города сейчас важнее даже не третий мост, а переход Красноармейского проспекта через железнодорожные пути станции Барнаул.
Город испытывает огромные трудности - во второй половине дня невозможно проехать из центральной части в сторону жилых массивов на Потоке, в Черемушках и так далее. И это давно назревшая проблема. Ее бы надо решать, конечно, прежде всего. И параллельно заниматься этим обходом.
Но все это надо пробивать. Проект может быть свернут и забыт, если его постоянно не будировать.
«Без «пряника» вряд ли кто будет вкладываться в глубинку»
- Вы говорите, что верите в развитие Барнаула и края в целом. А как это развитие подтолкнуть с учетом того, что регион не имеет ни нефти, ни газа? Есть ли, вообще, в России примеры успешного развития таких территорий?
— Работая в Фонде содействия реформированию ЖКХ по поручению генерального директора я изучал опыт успешного развития экономики в нынешних условиях в Калужской, Белгородской областях и в Республике Татарстан. Например, в Калужской области, сходной с Алтаем по отсутствию «злачных» полезных ископаемых, за последние 10 лет создано большое количество новых высокотехнологичных предприятий.
- Что именно из их опыта имело бы смысл перенять?
— В этих регионах были созданы специальные организации, которые готовили площадки для будущих инвесторов. Руководство территорий регулярно встречалось с крупными отечественными и зарубежными потенциальными инвесторами и олигархами, приглашая их вкладываться и размещать свои предприятия на готовых площадках.
Для большей привлекательности новые производства на пять лет освобождались от местных налогов. Ведь их все равно в налоговой базе не было, и социальная сфера от этого, соответственно, не страдала. Им также были даны льготы по тарифам на электроэнергию.
— Как вы оцениваете результат?
— Инвесторы создавали инновационные заводы, в том числе и на площадях закрывающихся предприятий. Они обеспечивали работой огромную армию квалифицированных рабочих и инженерно-технических работников, которые стали безработными и пока еще не потеряли квалификацию.
Конечно, без такого «пряника» вряд ли кто будет вкладывать ресурсы в российскую глубинку, тем более - в сибирские регионы.
После запуска этих производств деньги, затраченные на подготовку площадок, постепенно возвращались в бюджеты. На пустующие земли в сельской местности привлекались промышленные и строительные организации. Кстати, в крае такой пример по спасению нескольких деревень продемонстрировал Владимир Николаевич Отмашкин, создав в этих поселениях высокопроизводительные сельскохозяйственные организации.
- Насколько губернаторы включены в эти процессы?
— В этих регионах внедрили даже такое новшество, которое, на первый взгляд, кажется незначительным: по вопросам развития промышленности и села - любой человек мог позвонить на многоканальный телефон губернатора.
Естественно, сам губернатор не «висел на трубке». Но там дежурили очень ответственные люди, и делали всё необходимое, чтобы звонившие был удовлетворены, а главное - нашлось решение, поднимаемых ими вопросов.
«У села не забрали ни копейки»
- Давайте вернёмся на 30 лет назад. Когда строили второй мост через Обь, страна была в тяжелейшем кризисе. Вас тогда не упрекали, что вместо того, чтобы помогать, скажем, аграриям, вы занимаетесь большой стройкой?
- Тогда вообще в стране ничего не строилось. Но мы ни одной копейки у аграриев не отобрали. Я сам крестьянин, и знаю, как им было тяжело. В основном, мост строили на деньги из федерального бюджета, и только немножко взяли из краевого.
Уже в середине 1990-х нам удалось убедить краевых депутатов ввести 15-процентный сбор с продажи горюче-смазочных материалов — выделенные на мост деньги к тому времени закончились, нужно было искать источники.
Депутаты проголосовали за. Но решили 50% этого сбора направлять на поддержку села. Губернатор края Лев Коршунов не стал тогда накладывать вето на это решение. Село надо было вытягивать из той ямы, в которой оно оказалось. Правда, через пару лет, прокурор края добился отмены сбора.
А представьте, что бы сейчас было, если б мы не построили этот мост? Город бы остановился. Есть задачи, без которых не будет развития края и которые надо решать для всего региона, включая крестьян, врачей и учителей.
- Нас чиновники приучили к такой логике: если деньги выделить, значит, у кого-то надо отнять - у учителей, у врачей. И вот сейчас говорят, что деньги нужны на спасение экономики. Как в этой логике обосновать необходимость выделить деньги на третий мост?
- За наши, алтайские деньги мы обход и третий мост не построим, поэтому повторюсь: такие проекты делают на федеральные средства. Перед пандемией на дороги направляли огромные ресурсы - таких никогда в истории страны не выделялось. Этим надо воспользоваться.
Надо подключать и федеральный дорожный фонд, и деньги собранные по системе «Платон», и федеральный нацпроект по дорогам. А для этого плотно работать с Москвой.
«Думаете, в Москве все переживают за Алтай?»
- В вашей книге описана буквально детективная история, как вы и ваши единомышленники пробивали строительство второго моста через Обь. Мне запомнилось, как вы стояли у входа и ждали важного человека, чтобы получить его подпись, как привозили на стройку президента, премьер-министра. Такие личные контакты и сейчас необходимы?
- Ну, а кто в Москве знает о наших проблемах? Думаете, там только и переживают: «Как там бедный Алтай»? Таких алтаев в России — 85. Надо встречаться с помощником президента, который этими вопросами занимается. С министром транспорта.
Подключить Леонида Адамовича Хвоинского, который раньше возглавлял «Алтайавтодор», потом был депутатом Госдумы, а сейчас возглавляет СРО «Союз дорожно-транспортных строителей «Союздорстрой». Он всюду вхож — надо, чтобы он помогал.
В Алтайском крае энергичный министр транспорта. Я знал его когда-то: он занимался газификацией. Он толковый человек и, мне кажется, если его здесь, в крае, будут поддерживать, поставят ему такую задачу, он сможет это пробить и реализовать.
Тем более, что этой проблемой активно занимаются: руководитель алтайской дирекции федеральных дорог Долинский, и нынешний начальник «Алтайавтодора» Мотуз. Насколько мне известно, им уже удалось изготовить проект третьего моста. За эту подвижническую работу им надо поклониться в пояс.
- Однако сейчас силовые структуры бдительно следят за тем, как бы поймать кого-нибудь из чиновников на личных контактах...
- Нормальное лоббирование всегда было и всегда будет. Обратите внимание, как здорово строятся дороги в Горном Алтае. Почему? Потому что туда в свое время несколько раз привозили Игоря Левитина, когда он был еще министром транспорта. Бывал там и министр экономического развития Греф (он потом стал председателем Сбербанка).
Бердников, будучи главой Республики Алтай, почти не занимался внутренними делами региона (этим успешно, под его неусыпным контролем занимались заместители), а пробивал в Москве вопросы. Это же не значит, что надо давать взятки — силовые структуры вмешиваются там, где есть коррупция, взяточничество.
«Нет проблемы найти подрядчиков»
- До пандемии в России были планы построить несколько крупных мостов. И понятно, зачем нужен мост через Лену у Якутска — там вообще нет круглогодичного выхода на другой берег. А вот у Барнаула уже есть два моста. Вы не думаете, что нам могут отказать в федеральном финансировании — дескать, зачем вам третий?
- Это не вопрос одного-двух лет. Вопрос о строительстве второго моста мы решали 10 лет. Отложим сейчас — получим большие проблемы в будущем. Хотя, если строить далеко от города, то, возможно, будет легче. И построим быстрее.
Почему еще второй мост мы строили 10 лет? Там, где сейчас проходят подъездные пути ко второму мосту, располагался целый город — тысяч пять населения, больше, чем, например, в Калманке. Здесь были сотни хибар, всяческие конторы, трест «Алтайводстрой» - чего только не было. И мы все это сносили, людей переселяли — выдали тысячу квартир.
Для третьего моста и обхода, наверное, не потребуется такой объем сноса. В любом случае экспертиза так просто не пропустит этот проект. Просчитают рост населения и автомобильного трафика, развитие экономики. Только потом состоится утверждение проекта.
- Я читала такое рассуждение, что в России сейчас почти не осталось в живых компаний, которые могут строить крупные мосты?
- Это в Советском Союзе трудно было найти подрядчиков, а сейчас никакой проблемы нет. У нас в Барнауле имеется мостостроительное подразделение от новосибирского треста, которое и строило наш второй мост. А после Крымского моста очень много освободилось мостостроительных организаций. На этот счет можно не беспокоиться — лишь бы были капитальные вложения.
«Едва не посадили за елочки»
- Если бюджетных денег на обход и третий мост все-таки не найдут, реально ли привлечь частные инвестиции?
- Если ввести плату за проезд, то обычно такие инвестиции не окупаются или окупаются очень нескоро, лет через 20 . Поэтому вряд ли кто-то из капиталистов на это сможет пойти. Если б в Алтайском крае была нефть, газ или что-то подобное, наверное, интерес бы был.
Мы в свое время первыми в России ввели платный проезд через второй мост и за счет этого содержали дирекцию. Плата была символической, и ее едва хватало. А потом ее признали незаконной. Могли же еще и посадить... Если вы ездили вдоль трассы — вы видели елочки красивые?
- Да, конечно.
- Вот за эти елочки меня едва не посадили. Их не было в смете, а я разрешил посадки за счет непредвиденных расходов. Меня вызывали на допрос в прокуратуру, спрашивали, зачем это было нужно, говорили, что я нанес ущерб государству.
Отбиться от обвинений удалось только после того, как я уговорил прокурора края проехать на мост и показал ему все объекты этого сооружения. А как бы сейчас было плохо, если бы не было этих елей. Там уже грибы растут.
«Все говорят, что денег нет»
- Не могу не спросить, чем вы сейчас занимаетесь?
- Помогаю фирме «Корса», которая внедряет альтернативные источники энергии — тепловые насосы, солнечные батареи и солнечные коллекторы. То есть все, что позволяет заместить углеводородное топливо.
Причем Алтай имеет очень большие перспективы развития таких источников, потому что у нас количество солнечных дней такое же, как в Сочи. Пусть холодно, но солнца много. Можно греть воду в каждом доме, можно вырабатывать электроэнергию.
- Я слышала, что на этих станциях дорогая электроэнергия. В Горном Алтае, говорят, киловатт-час стоит чуть ли не 12 рублей.
- Электроэнергия не идет непосредственно потребителю — она поступает в общую сеть и там разбавляется более дешевой. Но да, электроэнергия, вырабатываемая солнечными батареями, пока убыточная из-за несовершенства конструкции. КПД солнечных панелей пока достигло максимум 19%.
А вот КПД солнечных коллекторов, которые греют воду, значительно выше. Выигрыш в том, что их можно ставить в труднодоступных местах и не загрязнять атмосферу. Сейчас нарабатывается опыт и постепенно они будут дешеветь.
- Если греть воду с помощью солнца, то можно и дом отапливать?
- Конечно. А еще лучше для этого использовать тепловые насосы. В Барнауле есть организация, которая может это внедрять — она, например, перевела школу в поселке Лесном на отопление с помощью тепловых насосов. Если опять не загубили эксплуатацию этих устройств, как было с энергоэффективным домом на улице Смирнова в Барнауле.
- Почему-то не идет альтернативная энергетика на Алтае.
- Я говорил об этом с Виктором Мещеряковым, когда он был еще министром. Он все объяснял, что нету денег на пилотный проект. Все на деньги ссылаются. Но можно людям давать дешевые кредиты, и они будут сами устанавливать солнечные коллекторы — горячая вода окупается за год.
В Кулундинской и Приалейской степях никогда газа не будет. Если будут коллекторы, они будут греть воду для скотины, для отопления. Чарышский, Солонешенский районы, вся Каменская и Рубцовская зоны. Подвести газ сюда дороже, чем строить солнечный коллектор.
Ясно, что бюджету тяжело. Но на пилотный проект можно было бы найти деньги. Несколько частных домов переоборудовать, поставить коллекторы и всех туда возить. Люди сами будут находить деньги, потому что им уже не надо будет завозить ни уголь, ни дрова, по локоть в грязи ковыряться в печке. На газ находят деньги — и на это найдут.
Кто такой Владимир Германенко?
Владимир Сергеевич Германенко родился 22 февраля 1944 года. Окончил Харьковский электромеханический техникум транспортного строительства, Омский институт инженеров железнодорожного транспорта, Академию общественных наук при ЦК КПСС.
Прошел путь от монтера строительно-монтажного поезда №9 Министерства транспортного строительства СССР до зампредседателя алтайского крайисполкома (1984-1991 годы), а затем и заместителя, и первого заместителя губернатора края (1991-2001 годы). В 2001 году стал членом Совета Федерации от Алтайского края, в 2009-2015 годах работал в Фонде содействия реформированию ЖКХ.
В 2018 году Германенко выпустил книгу "О тех, кто строил... и не строил из себя". Он описывает, в частности, как он и его единомышленники добились строительства второго моста через Обь, дороги "Алтай-Кузбасс", цементного завода в Голухе и многих других проектов.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
