июль 12, 2023
Нынешней весной тема ЧП в российских домах престарелых, приютах для бездомных и инвалидов и реабилитационных центрах вышла на новый уровень. На встрече с российскими уполномоченными по правам человека в Санкт-Петербурге заместитель генпрокурора констатировал: происшествия участились, а при проверках вскрываются вопиющие факты. Где-то крадут деньги беспомощных людей, где-то помещения не отвечают никаким нормам. При этом большинство ЧП, ставших достоянием СМИ, происходит, как правило, в негосударственных заведениях. Что происходит на Алтае и что с этим делать?
Пожилой человек. Уход. Старость.
unsplash.com
В нынешнем мае сразу несколько проверяющих появились в маленьком поселке Труд, что в Топчихинском районе: в частном пансионате для престарелых и инвалидов. Поводом стали жалобы жителей поселка и обращения политиков, заявивших об «ужасающе-удручающем» выживании там людей.
После проверок прокуратура сообщила о многочисленных нарушениях. Следком – о возбуждении уголовного дела и контроле со стороны главы всего СКР Александра Бастрыкина.
А минсоцзащиты – о том, что директор некоммерческой организации «Центр соцпомощи «Равновесие» выполняет предписания и исправляет нарушения. Скандал с подобным социальным учреждением, к сожалению, отнюдь не первый.
Другой, если помните, разразился в частном приюте в Рубцовске в 2021 году. Сигнал о том, что в частном доме на улице Зорге происходит что-то сильно неправильное, подали горожане и городской депутат.
Проверка вскрыла настоящую беду: около 40 постояльцев жили в антисанитарных условиях, недоедали и не получали лекарств.
«Накануне его закрытия мы приехали в это учреждение. Никакие нормы площади там не соблюдались. В одной из палат содержались вместе мужчины и женщины, бабушки и дедушки, в основном лежачие. Запах стоял невыносимый. Потом выяснилось, что людей просто обирали, отнимая пенсии и социальные выплаты», - рассказывает Борис Ларин, уполномоченный по правам человека в Алтайском крае.
Приют этот быстро закрыли. Постояльцев перевели в государственный интернат. А на трех организаторов-женщин возбудили уголовное дело – причем решение по нему до сих пор не вынесено.
Внимание на специализированные соцучреждения Борис Ларин обратил еще в 2014 году – после страшной трагедии в реабилитационном центре «Чистый лист», работавшем в поселке Озеро Красилово в Косихинском районе.
Центр помогал начать жизнь с чистого листа тем, кто победил наркозависимость – в основном, молодым, лет до 30. Ребята помогали местным старикам, школе, селу. А однажды ранним утром деревянное здание, в котором они спали, охватил пожар - восемь человек сгорели заживо, еще 12 пострадали.
Сразу после трагедии в крае начались тотальные проверки подобных учреждений. Вскоре пациентов начали активно переселять из пожароопасных зданий – правда, только из государственных, а не частных пансионатов и интернатов.
«У нас сегодня нет деревянных строений в государственных учреждениях, даже в малых домах-интернатах. Все это каменные здания, получившие сертификат пожарной безопасности», - заверяет Ларин.
Серьезных пожаров в подобных соцучреждениях нашего региона в самом деле удалось избежать. А вот в Кемерове в «Доме милосердия» в декабре 2022-го сгорели 22 человека. Такое вот милосердие. О том, что такой приют существует, госорганы вообще не знали. И это – настоящая проблема.
Доля теневых, скрытых от контроля социальных учреждений в негосударственном секторе, скорее всего, весьма высокая, считает Борис Ларин.
Создать дом престарелых, пристанище для бездомных и интернат для инвалидов, в общем, не сложно. А главное - для этого не нужно сообщать о себе в госорганы, получать разрешения, доказывать квалификацию, соблюдать нормы площади, количество раковин и туалетов на душу постояльца и т.п.
«Это бизнес, и, видимо, выгодный. Престарелых в такие приюты могут отдавать родственники, они за содержание платят. Но нередко сюда попадают люди без определенного места жительства. Их подбирают на вокзале, на улицах, оформляют на них документы. Недобросовестные люди, откровенно говоря, забирают у них все, что есть - пенсии, льготы, имущество, в том числе жилье», - рассказывает Борис Ларин.
Более того, обыкновенные частные лица могут пригласить к себе в квартиру пожилого человека и инвалида и создать такой вот мини-пансионат. Официально это - приемная семья, есть такой термин.
«Приемная семья - самая распространенная и, в общем, хорошая форма помощи людям, которые в ней нуждаются. Постояльцы отдают хозяевам свою пенсию, и на это можно обеспечить сносное проживание и уход - когда денежки в куче, вместе легче», - объясняет Ларин.
По его словам, такие приемные семьи минсоцзащиты края старается выявлять и контролировать, оказывать им содействие. Выявляют ли всех? В этом есть сомнения - пока, что называется, не доказано обратное.
Казалось бы, у негосударственного социального заведения есть стимул легализоваться. Если его включат в реестр поставщиков социальных услуг минсоцзащиты, государство даст денежки из бюджета – компенсирует часть расходов на содержание. Как госучреждениям.
Но такая легализация означает и проверки. А не всем приютам-пансионатам хочется попасть под рентген контролеров. К тому же недобросовестные «бизнесмены», работая в тени, могут получить от своих пациентов намного больше.
Да и вхождение в реестр, увы, не дает 100-процентной гарантии хорошего ухода.
Печально знаменитый приют фонда «Мир без наркотиков – Успех», содержавший в бесчеловечных условиях в барнаульской квартире 18 человек, в этом реестре как раз состоял. Но организаторы сумели скрыться от глаз проверяющих, неофициально сменив место размещения постояльцев.
В том, что в квартире что-то сильно не так, соседи обнаружили по запаху в подъезде. После этого в заведение заявились журналисты «Катунь 24», а потом и проверяющие.
Вскоре открылась и другая малосимпатичная правда: администратор приюта Лариса Ягофарова еще и похищала деньги постояльцев. Понятно, что приют из реестра вычеркнули, а женщину в 2020 году признали виновной в мошенничестве и краже.
Перед такими «благодетелями» сами пациенты часто абсолютно беспомощны - пожаловаться они не могут.
Одни не понимают, что происходит. Вот типичная картина: госорганы обнаружили нарушения всех правил и норм, предлагают постояльцам переехать в государственные соцучреждения, но те отказываются – как, скажем, в селе Труд Топчихинского района.
Другим пациентам «хозяева» не позволяют выйти за пределы. «В том же Рубцовске постояльцев не выпускали, ссылаясь на эпидемию ковида», - вспоминает Ларин. Третьи боятся, что с ними будут плохо обращаться из-за жалоб.
В 2020 году полиция нагрянула в поселок Ключи Топчихинского района – в центр реабилитации наркозависимых фонда «Ключ в жизнь». Организацию брали штурмом – поступила информация, что к пациентам центра применяют физическое и психологическое насилие.
«Факты применения насилия были у нас и Первомайском районе. Некоторые руководители говорят, что постояльцы якобы сами просят их удерживать, поскольку это предотвращает возврат к наркозависимости. Когда приезжаешь в такое учреждение и видишь, что под кроватью стоят гири с цепями, то уже знаешь: человека будут держать», - рассказывает Борис Ларин.
Результатом визита в поселок Ключи стало уголовное дело за незаконное лишение свободы. Но никто не может предсказать, где случится новое ЧП.
В 2022 году в Кемеровской области в пожаре погибли (о гибели 22 обитателей «Дома милосердия» - см. выше). Пожар случился и в доме престарелых подмосковного Пушкино – здесь людей удалось вовремя эвакуировать.
Эти горькие факты привел Борис Ларин в докладе, подготовленном к встрече российских уполномоченных по правам человека в Санкт-Петербурге.
«Регулярно из средств массовой информации мы узнаем о пожарах в домах престарелых, в которых гибнут люди, о «залеченных» в реабилитационных центрах известных артистах и тому подобное», - констатировал он.
На той же встрече с докладом выступил Алексей Захаров, зам. генерального прокурора России. Происшествия в специализированных соцучреждениях участились, отметил он.
По его словам, региональные прокуратуры вскрыли вопиющие факты хищения денег ветеранов с банковских карт, обнаружили многочисленные грубые нарушения законодательства о пожарной безопасности и санитарно-эпидемиологическом благополучии.
И нарушения эти, по словам замгенпрокурора, происходят повсеместно.
Надо сказать, что сразу после таких ЧП в обществе не раз звучат слова вроде «закрыть надо к черту все эти богадельни» - пусть этим занимается государство под чутким надзором проверяющих.
Но Борис Ларин объясняет: одно государство справиться с задачей не в состоянии. И, к тому же подобные негосударственные заведения востребованы – закрывать их не нужно.
«Приведу пример. На государственном уровне медицинская реабилитация алко- и наркозависимых существует, а вот социальная - нет, этим и занимаются негосударственные центры», - говорит Ларин.
Прекрасные частные пансионаты в крае есть, говорит он. Но все же единичные – сам он знает только два заведения, где обеспечены все условия для жизни: в Алейском и Павловском районах.
«В Алейском районе пансионат открыли в трехэтажном здании, собственники вложили серьезные деньги. Есть большой зал, кинопроектор, в здании бесплатно предоставили помещение с отдельным входом сельскому ФАПу, чем убили двух зайцев. Пациенты, как и местные жители, могут получать лечение. Но они не могут наполнить его – стоимость проживания довольно высокая несмотря на то, что пансионат включен в реестр минсоцзащиты », - говорит собеседник altapress.ru.
Так что же, собственно, делать?
Пока реакция на все ЧП в таких соцчреждениях часто однотипная: что-то случилось - проверяем всех, о ком знаем. И вот сейчас все эксперты склоняются все же к введению лицензирования: лицензию должна будет получать организация или - как вариант - ее руководитель.
«Это будет своего рода допуск к профессии. А для получения лицензии нужно пройти обучение, может быть, сдать зачет или экзамен. Зная нашу бюрократическую машину, я понимаю, что можно создать непреодолимый барьер для деятельности этих организаций, и важно этого не допустить», - объясняет собеседник altapress.ru.
Если деятельность будет лицензироваться, люди, выбирая организацию для своего родственника, смогут удостовериться: да, она имеет допуск и, значит, соответствует требованиям.
«Госорганы смогут оказывать им методическую помощь и контролировать их работу. А там, где обнаружат серьезные нарушения, закрывать их. Сегодня же они фактически бесконтрольны», - говорит уполномоченный.
Впрочем, лицензирование, возможно, станет только одним из шагов по наведению порядка в системе негосударственной социальной помощи в России.
Тот же Алексей Захаров, рассказывая о проверках прокурорами специализированных соцучреждений, упомянул о трагедии в психо-неврологическом интернате №10 Санкт-Петербурга.
Здесь содержатся люди, не способные самостоятельно пить, есть и одеваться. В апреле 2023-го в этом учреждении погибли семеро молодых людей, и этот интернат – государственный (учредитель – комитет по соцполитике города).
Причины массовых смертей в этом интернате еще не названы. Тем временем в местном «народном фронте» : это «не первый случай бесчеловечного отношения к проживающим в интернатах».
В самом интернате объяснили ситуацию категорической нехваткой кадров. А городские власти сообщили, что психоневрологические интернаты Петербурга ждет реформирование - разукрупнение, расширение штатов, создание службы защиты прав пациентов.
"Фронтовики» предлагают пускать в такие заведения волонтеров и благотворительные организации, регулярно вести их мониторинг и без колебаний предавать все нарушения огласке.
Возможно, большая открытость не помешает и негосударственным организациям.
Частный приют в Рубцовске. По делу проходят трое организаторов. Но точка до сих пор не поставлена. В 2022 году рубцовский горсуд оправдал их, краевой суд отменил приговор. А после того, как горсуд вновь начал рассматривать дело, его вернули следствию, сообщил адвокат одной их фигуранток дела.
Приют благотворительного фонда «Мир без наркотиков – Успех». Администратора фонда Ларису Ягофарову (в суде она фигурировала как волонтер) . Женщина сумела оформить доверенности и снимала сбережения со счетов беспомощных людей. Но наказание (четыре года колонии) она начнет отбывать лишь после того, как младшему ребенку исполнится 14.