- Николай Николаевич, в стране за последний год существенно изменились инвестиционные процессы: и объемы вложений, и структура. Сказалась ли эти коррективы на положении дел в Алтайском крае? Как бы вы охарактеризовали инвестиционную ситуацию в регионе?
- Если говорить о российской экономике, то ее замедление стало очевидным еще в прошлом году, когда инвестиционные показатели ушли в минус. В Алтайском крае благодаря имеющемуся заделу по итогу года сохранился положительный индекс. Мы вошли в число немногих субъектов с плюсовым показателем инвестиций. Но в четвертом квартале 2014 года стало очевидно, что темпы роста замедляются.
С начала этого года мы также наблюдаем снижение динамики. Это связано со многими факторами. Прежде всего с ситуацией в сфере банковского кредитования: повышением процентных ставок, ростом требований к залогам. Это оказало большое влияние на доступность кредитов. Кроме того, целый ряд предприятий имели контракты и кредиты в валютном исчислении. Из-за курсовой разницы им приходится и на обслуживание кредитов, и на выполнение договоров направлять значительно больше средств в рублевом эквиваленте. Безусловно, сказалось и то, что большая часть оборудования, которое приобретается нашими предприятиями, является импортным, и нестабильность валют не способствует инвестиционной деятельности. Когда произошли скачки курсовой разницы к доллару, евро, многие предприятия заморозили свои проекты. В этом смысле Алтайский край от всей России не отличается.
- А темпы работы по привлечению новых инвесторов тоже снизились?
- Скорее, наоборот. Эту работу мы ведем постоянно по нескольким направлениям. Во-первых, мы проводим системный аудит площадок для реализации различных проектов: в туристической сфере, в АПК, придорожном сервисе, промышленном производстве. Мы постепенно увеличиваем портфель таких площадок. Активно подключаем муниципалитеты к привлечению инвесторов. На последней Столыпинской конференции мы впервые провели презентации инвестиционного потенциала четырех муниципалитетов. Такие сессии мы планируем делать несколько раз в год. Еще одно направление — работа с алтайскими предприятиями. Она касается подбора площадок, помощи в выборе кредитных продуктов и во взаимодействии с банками, оказания форм господдержки, содействия в реализации идей в целом.
- Например?
- Например, компании "Росал" (производство изделий из ПВХ) мы подобрали площадку в Первомайском районе. Сейчас работаем с рекламной компанией "Продвижение" по реализации ее проекта. На Столыпинской конференции ко мне подходили представители компании "СиСорт", они также находятся в поиске площадки для размещения производства. Есть малое предприятие, которое занимается изготовлением горно-шахтного оборудования, оно заявилось на реализацию проекта порядка 300 млн. рублей, мы сейчас также подыскиваем ему площадку. Есть еще ряд примеров.
Регион региону — конкурент
- Из общего объема проектов, задумок, идей какая доля на выходе имеет результат? Вы перерабатываете эту "руду", какой процент "металла" вы получаете?
- Мы ничего не перерабатываем впустую. Как и золота в руде, полезное содержание проектов может быть разным. К тому же продвижение проекта до непосредственной его реализации — это очень длительный процесс. С той же "Казачьей станицей" мы работаем уже полтора года. Как и, например, с проектом "Русской кожи". Я все полтора года не мог сказать, что мы готовы подписать соглашения. Потому что есть фактор конкуренции регионов за инвестора. Сейчас у нас на стадии переговоров порядка шести-семи серьезных предприятий, с которыми мы плотно ведем работу. Наша задача — убедить их в преимуществах нашей территории для организации бизнеса.
Такая же ситуация и с нашими предприятиями. Например, у "Алтайтары" есть великолепный проект. Но для его реализации необходимо, чтобы сложился ряд факторов, в том числе — были приняты решения в министерствах. Мы вместе проходим этот путь. Есть компания "Редукционно-охладительные установки", которая хотела бы зайти со своей продукцией в сегмент оборонной промышленности, делать задвижки для нефтедобывающей отрасли. Мы стараемся помочь им оформить проект. Много идей у "Алтайского химпрома" и ряда других предприятий.
- То есть о доли эффективных проектов говорить некорректно?
- Нет. Проекты разные по масштабу и кумулятивному эффекту. Главное, что у нас есть заинтересованность помогать в реализации любого проекта. Вернемся к той же "Казачьей станице". Проект непростой. Им охвачено много муниципалитетов. Видение у инвестора было монументальным, основательным. Бизнес-план они разрабатывали в Новосибирском государственном аграрном университете. При этом взаимодействие с банками компанией откладывалось, хотя в современной ситуации процессы, наверно, нужно было параллелить. Мы со своей стороны их постоянно к этому подвигали.
Наши коллеги ведут проекты "Белокуриха-2", "Золотые ворота". Их "поднимают" с нуля, поэтому они тяжелы в запуске: тот инвестор, который придет первым, возьмет на себя все риски. Но затем процесс пойдет быстрее. Вместе с тем в той же "Белокурихе-2" уже практически нет свободных участков под маленькие гостиницы. Остались только те, что рассчитаны на крупных инвесторов, а их не так много. Мы их всех знаем и со всеми работаем. В условиях российской экономики, когда дешевые западные кредиты стали недоступны и есть определенное непонимание, как будут развиваться отрасли, у инвесторов есть опасения по поводу целесообразности вложений в этот проект. Наша задача — взаимодействовать с ними по поиску ниш, где есть спрос. А спрос действительно есть: прошедший сезон это показал, загрузка имеющихся мощностей была очень высокой. А мы со своей стороны расширяем возможности для спроса. Например, встречаемся со страховыми компаниями, чтобы узнать какие объемы медицинского страхования возможно дополнительно направить в курорт Белокуриха. То есть наша задача – помочь в понимании перспектив развития отрасли.
- Какие преимущества есть у края, позволяющие ему выигрывать межрегиональную конкуренцию?
- У нас их много. Нигде нет столько земли, благоприятной для производства сельхозпродукции в Сибири. Нигде нет такой великолепной природы для развития туризма и самое главное, ее транспортной доступности, например, на автомобиле. У нас — одна из немногих предгорных территорий, где нет комаров. Если вы поедете на рыбалку в Красноярский край или Туву, это будет одна из главных проблем. Если продолжать тему туризма, то нигде нет таких соленых озер, лечебных грязей. Но главное — мы открыты и готовы работать с каждым инвестором.
- А какие, напротив, есть препятствия для вхождения новых инвесторов?
- В каждой отрасли – свои барьеры. Например, если мы говорим о туризме, то это расстояние от центра и цена авиабилета. Для АПК – удаленность от рынков сбыта. В основной массе крупные инвесторы говорят о необходимости определенного масштаба рынка. Им нужен такой рынок, который обеспечит полную загрузку их предприятия и окупаемость. Не секрет, что Россия предоставляет хорошие преференции иностранным партнерам. И дело даже не в налоговых льготах – норма прибыли у нас выше, чем в среднем в мире. Но рынок Сибири с ее населением им, возможно, пока не так интересен, как регионы европейской части. Но этот же момент можно рассматривать как точку роста, перспективу.
"Участвуем во всех программах"
- Поиск места расположения предприятия – одна из первоочередных задач инвестора. В крае достаточно инфраструктурно обеспеченных площадок для этого?
- Их достаточно много. У нас есть сформированные площадки под проекты в сфере АПК, туризма, промышленности. Но это для "точечных", пусть даже крупных проектов. Наряду с этим мы видим необходимость развития индустриальных парков. Сейчас проводится большая работа по выбору для этих целей земельных участков с учетом параметров удаленности уже действующей инфраструктуры. Это позволит участвовать региону в федеральных конкурсах, в том числе Минэкономразвития.
- Кстати, какова судьба тех инвестпроектов, которые вы заявляли в Минэконоразвития для проектного финансирования в конце 2014 года?
- В Минэкономразвития были заявлены проекты, способствующие импортозамещению. Известно, что заявки регионов быстро превысили возможности фонда. Первыми были отобраны капиталоемкие проекты с государственным участием. Тем не менее наши заявки были приняты, они находятся в реестре. Сейчас ведется конкретная работа по подготовке документации. Например, сейчас на рассмотрении во "Внешэкономбанке" находится бизнес-план проекта "Казачьей станицы".
- Но есть ли шансы получить в итоге финансирование?
- Отдельные проекты не смогут воспользоваться федеральными инструментами из-за несоответствия предъявляемым требованиям либо в связи с условиями кредитования, не удовлетворяющими интересам предприятия. Но мы не ограничиваемся только этой программой. Целый ряд проектов из того же списка уже направлен в Фонд развития промышленности. Это, например, проекты "Алтайского химпрома", "Русской кожи" и других. Фонд создан Министерством промышленности и торговли, он дает кредиты под 5% годовых. Вообще, есть несколько федеральных программ, и мы во всех участвуем.
Недавно возникла новая тема – специальные инвестиционные контракты: министерство промышленности и торговли приступило к выработке механизма их заключения. Предполагается, что коммерческим проектам будет оказываться комплексная поддержка: со стороны и федерации, и субъекта. Информацию о своей потенциальной составляющей мы уже направили. Честно признаюсь, мы бы хотели, чтобы специальный инвестиционный контракт был похож на тот механизм, который работает применительно к территориям опережающего развития, только в рамках одного проекта. Это позволило бы существенно сдвинуть несколько наших тем.
Тема территорий опережающего развития также интересна. По законодательству, они могут создаваться только на Дальнем Востоке и в моногородах, отнесенных к критической группе. Мы же считаем, как и многие наши коллеги в других регионах, что возможно такие территории создавать не только в критических моногородах. Можно и нужно действовать на опережение. Почему бы не диверсифицировать экономику других моногородов уже сейчас? У нас это могло бы дать заметный толчок к развитию, например, заринской площадки. Заринск перспективен – он находится в золотом треугольнике между Барнаулом, Новосибирском и Новокузнецком, что логистически очень выгодно. Могла бы по-другому заиграть площадка "Алтайского химпрома", где можно было бы организовать небольшой индустриальный парк химической направленности. На Новоалтайск можно было бы посмотреть по-другому.
- То есть Главэкономики постоянно проделывает большой объем работы по взаимодействию с правительством. Но ведь до обратной реакции в виде реальной помощи доходит далеко не всегда. Каков КПД этих усилий?
- На любом этапе реализации проекта очень важно его структурировать и предусмотреть различные варианты расчетов с учетом возможных мер господдержки. Структурирование проекта под формы федеральной поддержки позволяет провести его аудит, определить, что необходимо инвестору. Что нужно? Дорога? Этому мы можем поспособствовать за счет региональных средств. Снизить процентную ставку? Давайте посмотрим, можно ли это сделать в рамках краевых программ на период до окупаемости проекта. Послабление в части нагрузки на фонд оплаты труда? Федеральный центр предлагает это в рамках отдельных программ. Снизить выплаты за землю? Это тоже обсуждаемый вопрос.
Шорт-лист инвесторов
- Алтайский край ведет широкую презентационную работу, участвует в выставках. Будет ли сохранен объем этой деятельности в 2016 году?
- Я могу говорить только о тех мероприятиях, которые проводило Главэкономики: презентация в Торгово-промышленной палате России, в Российском союзе промышленников и предпринимателей. В конце года мы планируем провести презентацию в ОПОРе России. Крупнейшие российские бизнес-объединения нам интересны по нескольким причинам. Во-первых, они являются разработчиками новаций в сфере регулирования инвестиционной деятельности. Мы общаемся с ними, обрастаем контактами и поэтому готовы к разным федеральным инициативам. Кроме того, в этих объединениях сосредоточены все ведущие предприятия. На презентации в том же РСПП в зале присутствовали бизнесмены из топ-50 "Форбса". Поэтому эту работу нужно продолжать.
Безусловно, необходимо выстраивать взаимодействие с зарубежными партнерами. Мы намерены провести презентацию инвестпотенциала края в Ассоциации европейского бизнеса. Мы хорошо отработали в посольстве Южной Кореи. У нас есть шорт-лист стран, которые, несмотря на санкции, активно работают в России, и мы должны выстраивать с ними работу.
Презентации закладывают основу для установления взаимодействия с бизнес-лидерами и компаниями. Например, после презентации в посольстве Франции мы плотно работали с 4–5 предприятиями, в частности, с компанией Sanofi — лидером по продаже лекарств в России. Мы обсуждали возможность производства ею вакцин на территории края. Мы также знали, что в Южной Корее нам нужно заинтересовать компанию Lotte Group, потому что у нее в России есть и гостиничный бизнес, и кондитерский в Калуге, где они производят Choco Pie. То есть важно хорошо подготовиться к такой презентации. Здесь главное — не масштаб финансирования, а большая предварительная работа.
Специальный вопрос
- Ужесточение политики банков сегодня – один из острейших вопросов для бизнеса. Вы каким-то образом помогаете предприятиям найти общий язык с финансистами?
- В этом направлении работает подкомиссия по банковскому сектору, созданная при комиссии по устойчивому развитию экономики. В случае возникновения трудностей с получением не только инвестиционных кредитов, он и на пополнение оборотных средств, предприятия могут обратиться за помощью в данную подкомиссию. Этот механизм оказался востребованным. Все обращения мы отработали. Но этот вопрос — взаимоотношения банков и предприятий — безусловно, сложный. У каждого есть история сотрудничества: и когда одна сторона жалуется на другую, всегда находятся подводные камни. Зачастую оказывается, что банки и предприятия в силу длительного взаимодействия обросли уже неформальными договоренностями, и находить пути решения непросто.
О чем еще рассказал собеседник
О доли частных инвестиций
- Если мы посмотрим статистику, то доля бюджетных инвестиций в крае составляет 25-30%. Остальной объем – это собственные и привлеченные средства предприятий. В текущем году и в России, и в крае отмечается тенденция на увеличение собственных средств, поскольку существенно сократилось кредитование. По итогам полугодия доля частных инвестиций в регионе составила 82%.
О перспективах бийского аэропорта
- Бийский аэропорт, безусловно, необходим. Во-первых, для развития туризма, особенно такого, какой мы намерены развивать в "Белокурихе-2", — для российского среднего класса. А также для наукограда Бийска, для дальнейшего развития игорной зоны. Мировой опыт показывает, что игрок готов ехать в любую точку, если от аэропорта до места проживания ему придется добираться час-полтора. Кроме того, бийская авиаплощадка будет необходима для технологических целей при реализации проекта газопровода "Алтай". Мы подготовили несколько проектов аэропорта, обоснований. В России сегодня работает ряд холдингов, профессионально занимающихся аэропортовым бизнесом. Мы провели предварительные переговоры со всеми. Но у них в настоящее время есть мощные проекты, в которые они вкладывают значительные ресурсы. Есть целый ряд локальных игроков, которые пока тоже не готовы инвестировать.
Досье
Николай Николаевич Чиняков родился 29 декабря 1978 года в селе Первомайское Смоленского района. В 2000 году с отличием окончил Алтайский государственный технический университет по специальности "Регионоведение". Тогда же начал работать в Главном управлении экономики и инвестиций края главным экономистом отдела планирования АПК и продовольственных ресурсов. В разное время занимал также должности заместителя и начальника отдела, заместителя и начальника управления прогнозирования социально-экономического развития и программного планирования, замначальника Главэкономики. 30 декабря 2014 года был назначен начальником Главного управления экономики и инвестиций края. Женат, воспитывает сына и дочь.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
