— Сергей Дмитриевич, спасибо, что согласились ответить на вопросы. Первый, с вашего позволения, будет связан с темой рубки лесов. Сейчас в обществе сложилась довольно нервозная ситуация вокруг ленточных боров Алтайского края. В частности, много говорится о деятельности "Каменского ЛДК" и "Рубцовского ЛДК", в интересах которых якобы массово вырубается лес. Можете озвучить свою точку зрения?
— На эту тему информации было предоставлено уже много. И управлением лесами, и администрацией края, и другими службами. То, что сегодня обстановка является нервозной, не совсем так. Просто есть определенная группа лиц, которая "раскачивает" ситуацию, ищет виноватых и недовольных. Это влечет определенную социальную напряженность в некоторых районах, например в Мамонтовском. Думаю, эти люди действуют в угоду каких-то своих амбиций.
Многочисленные комиссии, в том числе федерального уровня, проводили в течение последних двух лет плановые в внеплановые проверки в Алтайском крае. Все они однозначно констатировали, что рубки в ленточных борах ведутся в соответствии с действующим законодательством. И то, что сегодня пишется, что проверяющих якобы возят по ресторанам, это конкретная ложь.
Я не скрываю, что какие-то нарушения есть. Но это единичные случаи. И мы с этими нарушениями боремся. В том же Мамонтовском районе за последние два месяца составлено около 10 административных протоколов. Наказание в этих случаях понесли арендаторы, то есть законные лесопользователи. По Мамонтовскому району материалы по двум фактам незаконных рубок направлены в территориальные отделы полиции для дачи правовой оценки.
— Но люди, критикующие работу ЛДК в Камне-на-Оби и Рубцовске, говорят о массовых рубках леса и о том, что нашим потомкам уже ничего не достанется.
— Описание ленточных боров началось примерно в 1723 году, когда на Алтай пришли первые рудознатцы. Так вот, в те годы площадь боров составляла чуть менее 500 тыс. га. На сегодняшний день этот показатель составляет 1,3 млн. га. И это несмотря на то, что боры серьезно сгорали в разные годы. Восстановлены сотни тысяч гектаров. Такого лесовосстановления, как в Алтайском крае, в России нет.
Да, некоторые сегодня не понимают, почему в малолесных районах разместили такие мощные заводы. Я же вам с уверенностью могу сказать: сегодня просчитано на десятки лет вперед, что эти заводы могут вести свою деятельность без ущерба ленточным борам. По этим борам идет огромнейшее накопление спелой и перестойной древесины. А по некоторым лесничествам уже до 70% спелой и перестойной древесины. Естественно, ее необходимо грамотно и по-хозяйски использовать. Есть нормативные документы, согласно которым за один прием можно взять до 30% такой древесины. Что мы и делаем. И от ряда факторов зависит то, через сколько лет в дальнейшем мы вернемся в этот лес, — через 10, 15 или 20.
Еще года нет, как я работаю в качестве начальника управления лесами. С 1996 года я был директором "Бобровского лесхоза" (позже — лесокомбината), с 1993 по 1996 год — директором "Ларичихинского лесхоза", до 1993 года — главным лесничим "Ларичихинского леспромхоза". Поверьте, мы только мечтали о таком оборудовании, которое есть сегодня на данных ЛДК. Но отдельно взятому предприятию такое оборудование никогда не потянуть. Потому что это огромные финансовые затраты. Экономикой и опытом других стран — Финляндии, Швеции, Канады — уже доказано: для того чтобы конкурировать на этом рынке, давать качественный, но приемлемый по цене продукт, нужны именно вот такие крупные комбинаты. Там можно снизить издержки, контролировать качество и т. д.
По сырью еще раз повторю: оно просчитано на десятки лет вперед. Да, по некоторым лесничествам объемы рубок увеличились. Потому что увеличился запас спелых и перестойных насаждений. Их, на самом деле, по-хозяйски нужно убирать.
Опилок не будет
— Правда ли, что основной объем продукции "Каменского ЛДК" идет за пределы России?
— К сожалению, спрос на пиломатериал сегодня нестабильный и имеет сезонный характер, внутри России его постоянных покупателей нет. Я уже неоднократно говорил, в том числе и мамонтовским депутатам, о том, что сейчас любая страна заинтересована в экспорте продукции. Потому что это валютная выручка и соответствующие налоговые отчисления. Но самое главное — это наличие постоянного сбыта.
— В нашем случае рынок сбыта — это Казахстан?
— Это почти вся Средняя Азия. Помимо Казахстана, Таджикистан, Узбекистан, Кыргызстан, Афганистан. И Китай. Вы знаете, сколько было попыток китайцев начать лесозаготовку и переработку древесины в Алтайском крае? Слава богу, устояли перед ними. И сейчас нет таких негативных моментов, как на Дальнем Востоке. Алтайский край на данный момент имеет самый высокий процент переработки заготовленной древесины. Если по России этот показатель составляет около 24%, по Западной Сибири — 26%, то в Алтайском крае — за 80%.
— А сколько потребляется внутри края?
— Намного меньше. Примерно одна четвертая часть. Наши предприятия готовы увеличить продажи на внутреннем рынке края, если бы такая потребность была.
Подчеркну, в "Каменском ЛДК" и "Рубцовском ЛДК" очень высокая производительность труда, высококачественный пиломатериал. Этот материал уже начали сушить и будут сушить в дальнейшем. А это важный шаг к развитию глубокой переработки леса.
— ЛДК в Камне-на-Оби критиковали за многометровые горы опилок...
— Сегодня это не отходы, а сырье для следующего производства. Да, в первые годы особенно по "Каменскому ЛДК" была серьезнейшая проблема накопления опилок. Этого никто не скрывает. Просто, когда возводился этот ЛДК, были договоренности с администрацией Камня-на-Оби по поводу модернизации котельных, строительства тепловых сетей. И рассчитывали, что все отходы будут идти на отопление города. Экономически это очень выгодно. Но не все так хорошо, как хотелось бы. Было и есть противостояние, угольное лоббирование, назовем его так. Однако с мертвой точки процесс сдвинулся, котельные в Камне-на-Оби уже модернизируются. И я уверен, что в ближайшее время проблемы там не будет. Аналогичные модернизированные котельные начнут работать и в районах.
Добавлю, что сейчас в крае уже нет ни одного предприятия лесной отрасли, которое бы использовало мазут или уголь. Например, в Бобровке большинство социальных объектов отапливаются от котельной лесокомбината, которая работает только на опилках.
Но этого мало. Нужно плитное производство. Это уже продукция с высокой добавленной стоимостью. Поэтому возникает вопрос строительства соответствующего комбината.
— Строительство такого комбината уже предусмотрено стратегией развития лесной отрасли края. Где планируется его разместить?
— В Барнауле, площадка уже определена. Завод-утилизатор будет производить ДСП. Дело в том, что сегодня у нас много низкосортной и низкотоварной древесины, и она на сегодняшний день, кроме дров, никуда не используется. Это неправильно. Весь мир сегодня работает по-другому. Это прекрасное сырье для плитного производства ДСП, МДФ, ДВП и т. д. С перспективами дальнейшего ламинирования этой плиты и направления ее на мебельное производство.
— Кто будет строить этот завод?
— Лесники сами всегда строят. Так же, как они построили ЛДК в Рубцовске и Камне-на-Оби.
И Грибков тоже
— Сергей Дмитриевич, лес помимо экономического, должен давать еще и определенный эстетический эффект? Для людей это пение птиц, ягоды, грибы…
— Естественно. Но одними грибами, как говорится, сыт не будешь. В начале 90-х годов устанавливались нормативы для личного потребления. Например, это касалось папоротника-орляка, по сбору которого край когда-то занимал лидирующие позиции. Сегодня от этого отказались, и аренды такой нет. Почему? Потому что не установлены нормативы для населения. И граждане приходят в лес и берут эти дары природы для последующей продажи. Не вкладывая ни рубля в лесное хозяйство.
Давайте сейчас выйдем из этой редакции и зайдем в ближайший ленточный бор. Там все захламлено! Что с этим делать? Очень просто — не мусорить! Посмотрите весной, как вскрываются наши малые реки — Бобровка, Лосиха, Камышенка, Большая речка и другие. Там на километры — заторы из пластиковых бутылок. Да, в этом плане необходимо работать с населением. Но не надо заигрывать с общественностью. Прежде всего людям надо посмотреть на самих себя.
— Вы сказали о работе с населением. Вы можете сказать, что управление лесами сегодня открыто для обсуждения проблем отрасли и экологии?
— По поручению губернатора при управлении лесами недавно был создан общественный совет, первое заседание которого состоялось на прошлой неделе. И мы не побоялись включить в его состав критикующих нас людей. Например, в совет вошел Алексей Грибков из Геблеровского экологического общества. Мы ему неоднократно предлагали начать работать конструктивно. Просто либо человек действительно хочет сделать полезное лесу, либо желает, чтобы о нем все узнали. Сегодня те вопросы, которые поднимает Грибков, частично справедливы. Но, возвращаясь к вашему вопросу о готовности обсуждать проблемы, нам нужна не голословная критика и констатация негатива, а очень напряженная и продолжительная совместная работа.
Три кита
— Вы можете обозначить три важнейшие задачи, которые призвано решить возглавляемое вами управление?
— Первая — охрана леса от пожаров. У нас 148 пожарно-химических станций. После 2010 года государство усиленно затыкает дыры в плане пожаротушения, выделяет серьезные федеральные средства на приобретение техники. Но только покупкой техники проблему не решить. Простой пример. В лесу должны работать подготовленные люди. Мы приобрели технику, создали пожарно-химические станции. Пожароопасный сезон — это семь месяцев. Это время люди работают. А чем они должны заниматься остальное время? Чинить технику, тренироваться, учиться... Кто им будет платить? И кто даст эти деньги?
В Алтайском крае этих специалистов в зимний период перебрасывают на лесозаготовки, на сбор семян, на работу в цеха и т. д. То есть люди имеют постоянную работу, стабильный заработок и уверенность в завтрашнем дне. И параллельно еще и учебу проходят.
Вторая задача — это лесовосстановление. И могу сказать, что в крае сегодня сохранена вся полноценная система, сохранены коллективы и материальная база. Они не только сохранены, но развиваются и совершенствуются. В других регионах мы такого не наблюдаем.
Наконец, третья задача заключается в рациональном, непрерывном и неистощительном лесопользовании.
Добавлю, что особенность Алтайского края заключается в комплексном ведении лесного хозяйства. У нас одни и те же предприятия занимаются и охраной, и лесовосстановлением, и заготовкой и переработкой древесины.
— Что в целом несет лесной отрасли края концепция развития до 2020 года?
— Концепция — это идея. На ее основании разрабатывается стратегия. А это уже программа конкретных дел. В концепции, принятой Союзом организаций лесной отрасли, первым номером идут "три кита" — охрана, лесовосстановление, а также рациональное, непрерывное, неистощительное лесопользование. По каждому району определены точки роста. И на данный момент 70% от намеченного уже сделано. Например, начал работу завод "Содружество" — одно из передовых предприятий страны по изготовлению домов из клееного бруса. Из таких домов построены целые поселки.
Есть и другие проекты: предприятие "Вектор" в Тюменцевском районе, где работает суперсовременная итальянская линия по изготовлению окон и дверей; Новичиха — там работает линия по строганому погонажу; "Алтай-Форест" — вообще уникальное предприятие. И вся лесная отрасль края стремится к тому, чтобы ни один сучок, ни один килограмм опилок не пропали, а использовались для выпуска продукции с высокой добавленной стоимостью.
Я уверен, что при всех возможных и невозможных реформах в Алтайском крае хватит мудрости, ума, сил и терпения, чтобы лесное хозяйство было устойчивым, чтобы леса были сохранены. В крайнем случае в таком виде, как сейчас. Но я думаю, что они будут в лучшем виде. Потому что лесовосстановление и охрана леса у нас сейчас на первом месте и будут совершенствоваться.
— По-вашему, передача лесных угодий в аренду частным структурам — это было правильное решение?
— По истечении нескольких лет и на примере Алтайского края считаю, что да. Но в целом же по России вышло "хотели, как лучше, а получилось, как всегда". По многим регионам разломали все старое, а нового ничего не создали. Сегодня на федеральном уровне даются поручения, идет очередная ломка, но толку пока мало. Однако алтайские лесники в данном направлении на два шага впереди всех, они приспособились к Лесному кодексу 2006 года. Хотя его критиковали и критикуем.
О чем еще рассказал собеседник
О науке
— Научные исследования очень важны для лесного хозяйства края. Из 15 диссертаций половина, например, связана с темами защиты леса от пожаров. И многие идеи, нашедшие отражение в этих научных работах, уже воплощены в жизнь. Например, бывшего руководителя предприятия "Лес-Сервис" Владимира Александровича Черных. Его диссертация полностью применена в крае на противопожарном обустройстве — это противопожарные разрывы, заслоны, блочная система посадок лесных культур. И соответствующий эффект уже есть.
О московском опыте
— Мы не имеем права довести ситуацию до той стадии, как в Московской области, где в 2010 году сгорели сотни тысяч гектаров леса и его не спешили убрать. Это крайне не по-хозяйски. Если произошла такая беда, лес сгорел, начинает засыхать и гнить, значит, надо дать возможность людям им воспользоваться. Но пока оформишь этот процесс в соответствии с действующими требованиями, "поезд уже ушел" — наступила зима. За это время лес теряет свою товарность. После чего он не годен даже на дрова. А теперь этот сгоревший лес нужно убрать. По Московской области из бюджета выделено по 500 рублей на кубометр для уборки уже вот этой древесины. Практически это уже пороховая бочка, хворост, готовый для адского костра. Плюс вредители, которые расселяются на ослабленные и погибшие деревья. И сегодня Московская область тратит более 1 млрд. рублей на эти дела.
Досье
Сергей Дмитриевич Самсоненко родился 11 октября 1963 года в селе Павловка Михайловского района Алтайского края. "Я с четвертого класса работал в лесу на прополке лесных культур", — вспоминает сейчас Сергей Самсоненко. Взрослую трудовую деятельность в системе лесного хозяйства начал в 1980 году. В 1985 году окончил Уральский лесотехнический институт. За 32 года в лесном хозяйстве прошел путь от разнорабочего до руководителя лесного предприятия. В 1995 году без отрыва от производства окончил АГУ по специальности "Финансы и кредит", в 2010 году защитил кандидатскую диссертацию на тему повышения пожароустойчивости лесов Приобья.
Имеет нагрудный знак "X лет безупречной службы в государственной лесной охране РФ", ему неоднократно вручали Почетные грамоты Министерства природных ресурсов РФ, управления лесами Алтайского края и другие. В 2006 году он был признан победителем конкурса "Директор года" в Алтайском крае. В 2012 году Самсоненко награжден медалью Алтайского края "За заслуги в труде".
В августе 2012 года назначен начальником управления лесами Алтайского края. Женат, имеет троих детей.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
